Евгения Павлова официально подтверждена как «Новичок года». В воскресенье, после женского масс-старта, спортсменка получит свою награду. Мы встретились с Евгенией примерно за сутки до церемонии и подвели итог этого непростого для нее сезона. Спортсменка все еще болеет, так что пришла укутанная, но уже похожая на привычную всем Женю.
Из интервью вы узнаете:
- Когда Евгения узнала о номинации
- Почему она заболела и насколько сильно
- Мог ли стать причиной этого переезд
- Кто помогал дебютантке освоиться на этапах КМ
- Коснулись ли ее проблемы с лыжами
- Насколько важны в ее жизни родители
- Почему она всегда веселая перед камерой
— Когда узнали, что претендуете на звание «Новичок года»?
— В середине сезона где-то вышло интервью с упоминанием этого факта. Я специально не думала об этом, но затем уже кто-то сказал, что, мол, нужно бороться за номинацию. После ЧМ уже сказали, что я «Новичок года» точно.
— «Новичок года» последний этап не бежит — ирония.
— Как и в Чехии, я заболела, хотя ждала здесь хорошей формы. Просто так получилось, я не оправдываюсь. В комментариях пишут, что я специально заболела. Это не так, я хочу бежать и показывать результат, доказывать себе, что могу. Зачем винить спортсмена в произошедшем? Пишут: «Зачем вы ее возите больную, хромую?» Ребята, я полсезона отбегала, я в топ-30 общего зачета. То, что я заболела, — не моя вина. Вы же сами тоже болеете.
— Масс-старт на ЧМ добил?
— Да, там была отвратительная погода, снег с дождем. После пристрелки все были мокрые. Я затем переоделась, пошла на старт, но сухая оставалась до первого рубежа, где легла и вся промокла. А затем на трассе, где был сильный ветер, меня, видимо, продуло. После финиша я не замерзла, ушла, переоделась, чувствовала себя нормально. Во время переезда из Швеции в Норвегию тоже все было в порядке. А вот когда приехала сюда — начала болеть голова и проявились симптомы болезни. Я подошла к доктору и попросила поставить мне Имунофан, чтобы поддержать организм, а завтра посмотреть на развитие ситуации. Назавтра пропал голос, я хрипела, болела голова, заложило нос. Но еще не накрыло. А вот уже на следующий день все стало совсем плохо. Я не могла разговаривать совсем, признаки обострились. Решили пропускать этот этап. Затем ситуация не изменилась, я не могла встать с кровати, не выходила на улицу, а вчера ночью я проснулась в четыре часа, поднялась температура и колбасило так, что я думала, все — жизнь закончилась. Я выпила жаропонижающие, которые были с собой, и сегодня уже легче. Голова не болит, только голос еще не восстановился до конца и небольшой кашель. Если честно — я первый раз так сильно болела, даже начала глохнуть: сижу и говорю, что ничего не слышу.
— Переезд мог сказаться?
— Нет. У нас был хороший теплый автобус, никто не замерз. Сидели по одному, и все прошло очень легко. Давайте рассмотрим вариант перелета самолетом. Мы должны заранее выехать в аэропорт, проходим досмотр, сдаем винтовки в багаж, это занимает минимум полтора часа, а у нас целая команда. Бывает, что пересчитывают патроны, мы ждем. А с наземным переездом мы спокойно позавтракали, сели и поехали. Команда даже за это высказывалась, что подобный вариант будет удобнее.
— Чемпионат России тоже не стартуете?
— Мы завтра улетаем из Осло, самолет в Тюмень 25-го утром. Я еще не долечилась плюс не знаю, как наложатся все перелеты. 28-го уже гонка, а я на лыжах еще толком не стояла. Мы решили, что здоровье на первом месте, оно одно, и этот ЧР уже ничего не решит. Но я все равно лечу туда, к команде региона и личному тренеру, с которым давно не виделись. Мы пообщаемся, обсудим планы на будущее, подведем итог сезона. Там же будет мой молодой человек, с которым мы после ЧР на машине поедем к его родителям в Челябинск.
— Отдыхать-то будете вообще?
— Весна достаточно напряженная выходит. Еду на УМО, затем домой в Гурьевск к родителям, там же будет встреча с руководством города, меня ждут в спортшколе. Насчет отдыха еще не разговаривали, потому что не знаем, когда будет первый сбор. Если на море, то только в начале мая и то ненадолго, потому что все понимают, что с такими результатами нужно весной уже тренироваться.
— Для дебютанта сезон сложился неплохо, особенно с точки зрения стрельбы. Это вы созрели, или если бы вас позвали в команду раньше, то могло бы и раньше произойти?
— Вообще мне комфортно находиться на таком уровне, я стрессоустойчивый человек. Но если бы позвали раньше, когда у меня был длительный спад — не знаю, на каком бы уровне я была сейчас. Все, что ни делается, — к лучшему. Сейчас я готова, есть к чему расти, особенно в плане плотности стартов. На следующий сезон я буду готова к такому календарю, буду знать трассы, многие из которых в этом году видела впервые, места проживания. По стрельбе нужно все равно совершенствоваться, быть еще стабильнее или хотя бы остаться на этом же уровне.
— Этот сезон вы начали, даже не зная трасс этапов КМ. Кто помогал, подсказывал?
— Начало сезона я жила с Ириной Старых и расспрашивала ее про особенности трасс. Ира говорила, где какие сложные участки. В Оберхофе все жаловались на поворот, где все в эстафете падали. Скажу честно, я там ничего сложного не увидела. И на других трассах тоже, проходила все уверенно, спокойно. Ну, кроме ситуаций, когда спускаешься в группе, и перед тобой начинают плужить, а ты тоже вынужден это делать просто потому, что пространства для маневра нет. Но опять же, Норицын сам бегал, он нам всегда говорит — идите и «читайте» трассу, где посидеть на спуске, где плужить, где оттолкнуться.
— У Ирины Старых сезон вышел не самым удачным, а вы говорите, что жили вместе. Как она переживала неудачи?
— Мы начали жить в Чехии. Все люди разные и переживают неудачи по-разному. Она стала немного грузиться, переживала проблемы. Когда у нее на чемпионате Европы болела спина, я, зная по себе, что такое боль в спине, очень за нее переживала. И остальная команда тоже. Вчера она мне написала, спросила что случилось, почему не бегу, не устала ли. Я ответила, что заболела. Ира сейчас дома, увидимся с ней в Тюмени.
— В Токсово вы сменили тренера с Падина на Норицына. Сейчас можно сказать, что это был счастливый случай?
— Могу сказать, что с Норицыным мне работать комфортно. Ничего против Падина не имею, но мы не сошлись характерами и его план подготовки мне вообще не подходит. У моего личного тренера и Норицына подходы к тренировкам совпадают и, возможно, если бы я сразу начала тренироваться с Норицыным, то подготовка не была бы такой рваной и провала в середине сезона получилось бы избежать.
— Проясните по поводу рваной подготовки.
— Два сбора я убивалась, выходила на какие-то нереальные уровни пульса, затем наступает провал, плюс начинают лезть зубы мудрости. Я принимаю решение пропустить сбор в Токсово и остаться в регионе, убрать проблему зубов, из-за которой скакала температура, долечиться и дальше спокойно готовиться. И вот затем приезжаю в Рамзау, попадаю к Норицыну, легко вливаюсь в команду, почувствовав себя там на своем месте. Я была после болезни, разобранная, а там меня собрали, и дальше я работала уже с Норицыным.
— Сезон получился очень длинный, да еще в вашем случае и с болезнями. Устали психологически?
— Наверное, нет, у нас дружная команда, все собираются, общаются, шутят. Сегодня Норицын сказал, что у меня 61-й стартовый номер в пасьюте и я не опаздывала на старт. Устала, наверное, от того, что долго не была дома, часто болела, и больше всего добила функциональная яма в январе. До нее я показывала хорошие результаты и могла выйти на приличный уровень к чемпионату мира, а когда в ней оказалась — просто не знала, что с этим делать. Норицын сказал, что есть два выхода — заканчивать сезон или пойти ва-банк, начав тренироваться. Он потом сказал, что не знал, чего ждать от организма. Но потихоньку-потихоньку мы выкарабкались, хотя после смешанной эстафеты на ЧМ я, конечно, была расстроена. Думала, что подвела команду, могла выступить лучше, как я умею. Подходила к Норицыну, говорила ему это, а он объяснял, что никто не знал, как поведет себя мой организм.
— На ЧМ форма вроде бы улучшалась?
— С каждым стартом было лучше. Норицын вообще не думал, что такое возможно, что я буду набирать по ходу ЧМ. Я тоже не знала чего ждать, просто выходила на старт, и все.
— Какую личную гонку можете назвать самой успешной в этом сезоне?
— В том состоянии, в котором я бежала ЧМ, финишировать пасьют в десятке за счет стрельбы было очень хорошо. Я там хорошо потерпела, переборола себя. Это хороший результат.
Но по эмоциям с эстафетой Оберхофа ничто не сравнится. У нас там бежало три дебютанта, и только Катя [Юрлова-Перхт] имела опыт выступлений на таком уровне. А затем еще и парни выиграли. За команду было очень радостно, да и у команды было много эмоций, как и у всей страны.
— Вчера Хованцев рассказал о проблемах с лыжами на ЧМ. Вас это тоже коснулось?
— Да, проблемы были, их никто не скрывает. На смешанной эстафете был не лучший вариант, мы же все время бегаем с одними и теми же соперницами и знаем, как выглядим относительно них. Там было не очень. После гонки разговаривали с Катей [Юрловой-Перхт] и Димой [Малышко] — они согласились, что лыжи могли бы работать лучше. В сингле, женской эстафете, спринте и пасьюте все было в порядке, к лыжам нет никаких нареканий. В масс-старте, когда побежали первый круг, снега не было и я накатывала соперниц, а затем пошел снег, и лыжи начали подлипать, я это ощущала. Но сервис же не мог угадать, что на втором круге пойдет снег! Так что в целом у меня к сервису претензий нет, от ошибок никто не застрахован.
— Что бы вы изменили сейчас в том, как провели этот сезон, обладая уже опытом Кубков мира?
— Я бы просто была лучше готова к этой плотности стартов. Знала бы, когда восстанавливаться, когда лишний раз не выходить на интервью, не распыляться. Но я все равно рада, что получила такой грандиозный опыт, спасибо всем, кто был рядом, я ни о чем не пожалела. Единственное, что я бы хотела изменить в тренировочном процессе, — добавить больше тренировок на силовую выносливость. Потому что когда видишь, как Херрман заходит в подъемы, то думаешь: «Как она это делает?!» И понимаешь, что для того, чтобы бороться с элитой, нужно выходить на аналогичный уровень.
— «Лишний раз не выходить на интервью и не распыляться». Мы можем в следующем сезоне увидеть закрывшуюся от всех Евгению Павлову?
— Нет, я останусь таким же открытым человеком, говорящим со всеми, смеющимся. Я такой родилась, меня такой воспитали. Наверное, батлы с болельщиками устраивать не буду. Пусть пишут что хотят.
— Все еще пишут?
— Сейчас никакой гадости не пишут, про родителей не пишут, только слова поддержки, желают, чтобы я выздоравливала, и поздравляют с «Новичком года». После того, как я в интервью сказала, что семья у меня одна, и если будут на нее наезжать, то я буду отвечать тем же, все прекратилось. Наоборот, сказали, что был перебор.
Я писала им, что приезжайте — поговорим при личной встрече. Отвечали, что толпой приедут, но никто не приехал. Для меня родители это святое, у меня они одни, как, впрочем, и у всех.
— Правда, что они вытянули вас из депрессии после 2014 года?
— Правда. Они приезжали из Гурьевска в Новосибирск, когда у меня уже были мысли, что пора завязывать. Но мама говорила, что я сильная и могу бороться. У меня и так характер сильный, но они проявили себя еще сильнее. Спасибо им большое, что помогали, выслушивали мои капризы, советовали. Молодому человеку моему, Максиму, тоже спасибо, что меня, такую вспыльчивую, выслушивает, дает советы. Даже сейчас, когда я на два дня приезжаю в Новосибирск и звоню маме, спрашивая, может ли она приехать, мама садится в попутную машину и 250 километров едет ко мне, если у брата нет возможности забрать ее. Приезжает, мы гуляем везде. Это же семья.
— Максим должен быть, наверное, очень спокойным при таком вашем характере.
— Нет, он тоже вспыльчивый. Но мы как-то быстро остываем, тем более что он сам все это прошел и все понимает. Когда на ЧЕ у меня первые гонки прошли не очень хорошо, он меня успокаивал, говорил, что еще возьму свое. И на следующий день мы с Димой [Малышко] выиграли сингл-микст.
— Но вообще вы внешне производите впечатление очень позитивного человека, не способного сорваться. На ЧМ даже после тяжелых гонок всегда смеялись.
— Это просто защитная реакция. Вы же меня не знаете, не знаете, как я переживаю. Это правда защитная реакция. Ну зачем мне грузить общество своими проблемами? Я лучше позвоню близким людям, выскажусь, поплачу. Но никогда не буду делать это на камеру, показывать людям, что я слабая. Для этого есть близкие люди, я девушка, для этого у меня есть парень. Я же тоже человек, не робот какой-то. Вот говорят: «Мы с тобой интервью сняли, а ты мазать начала!» Но я же человек. Конец сезона, домой хочется, все накладывается.
— Девушка Евгения Павлова соскучилась по женской одежде под конец сезона?
— Вот только что звонила, говорила Максиму, чтобы в Тюмень на ЧР брал мои пальто, ботильоны, что пойдем гулять. У нас вся команда старается все-таки выглядеть женственно. На 8 марта, когда мужская часть сборной поздравляла женскую, Ира Старых даже платье надела. Конечно, не так много вещей с собой возим, да бывает, еще что-то на этапе получаешь из экипировки, и уезжаешь уже не с одной сумкой, а с тремя. Хорошо, что порой получается домой что-то отправлять.
— Сейчас, сидя в гостинице, этап смотрите?
— Конечно. Мы и чемпионат мира по лыжным гонкам смотрели, болели за наших. И вчера командное собрание не начинали, пока не посмотрели финиш Большунова. Биатлонные старты я тоже смотрю, вчера очень волновалась за парней, у них были невероятно сложные условия, туман. Лучше ветер, чем туман, потому что приходится очень сильно напрягаться на рубеже, чтобы хоть что-то увидеть. Девчонок тоже смотрю, конечно.
Но это все меркнет по сравнению с тем, как болеют за нас дома. Когда я бежала первый этап в Поклюке, у Максима так болела голова, что он аспирина таблеток пять выпил. Родители, брат — все смотрят. Мой брат, уж на что далекий от спорта человек, и то смотрит, переживает, причем не только за меня, а за всю команду. Тренеры мои вообще говорят: «Женя, с тобой спиться можно, с твоими эстафетами!» Все они знают, как тяжело даются эти результаты, сколько в них вложено, какая цена.
Читайте также:
- Анатолий Хованцев — о проблеме с сервисом лыж, которая стоила нам медалей чемпионата мира. Эксклюзив «Матч ТВ»
- Виктория Сливко: «Я уже не буду никому отвечать, грубить, язвить»
- Анастасия Кузьмина: «Думала, что не смогу смотреть мужские гонки, когда Антошка закончит»
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
