«Макаревич остановил концерт «Машины времени» и объявил о нашей победе». Новый генеральный менеджер сборной России – кто он?

«Макаревич остановил концерт «Машины времени» и объявил о нашей победе». Новый генеральный менеджер сборной России – кто он?
Фото: © ПБК ЦСКА, БК «Нижний Новгород»
Вспоминаем интервью 12-кратного чемпиона России, впервые опубликованное 30 июня, в день его 50-летия.
  • Сергей Панов выигрывал Евролигу, чемпионат СНГ и 12 чемпионатов России
  • Дважды участвовал в финалах чемпионатов мира, а, став генеральным менеджером «Нижнего Новгорода», за шесть лет вывел его из Суперлиги Б в Евролигу
  • 8 сентября Сергей Панов назначен новым генеральным менеджером сборной России. Этот пост был вакантным с 2015 года, но перед Олимпиадой в Токио президент РФБ Андрей Кириленко решил усилить штаб

Главная задача Панова на ближайший год — улучшить коммуникацию между сборной и клубами. Особенно ЦСКА, «Химками» и «Зенитом», которые будут выступать в Евролиге и из-за наложения календарей могут не отпускать игроков на матчи национальной команды. Это большая проблема: два окна сборных в ноябре этого года и феврале следующего — последняя возможность потренироваться вместе перед отбором на Олимпиаду, запланированным на июнь–июль 2021-го. Там, в Сплите, все будет очень жестко: участвуют шесть команд — и всего одна путевка в Токио. Главные конкуренты — Хорватия, Германия и Бразилия.

— Президент РФБ Андрей Кириленко дал мне ответственное и важное поручение. Очень приятно и интересно будет вернуться в кухню национальной команды в новой роли. Уверен, легко найдем взаимопонимание с Сергеем Базаревичем, с которым давно знакомы. Надеюсь, что сможем совместными усилиями с тренерским штабом и федерацией создать боевую, благоприятную атмосферу для участия в сборной страны лучших игроков. И вернуть победные традиции российского баскетбола, существовавшие и во времена нашего поколения, и в конце «нулевых» — начале 2010-х. Начнем работу с переговоров с клубами, чтобы определить принципы, на которых игроки будут приезжать в сборную. И есть много важных деталей, которые нельзя упускать, чтобы пребывание баскетболистов в национальной команде было максимально комфортным.
— В последние годы главная проблема — наложение календарей сборных и Евролиги. Из-за него сборная регулярно остается без своих лидеров, выступающих за ЦСКА, «Химки», а теперь и «Зенит». Это решаемо?
— Будем договариваться. Приоритет — это попадание сборной на Олимпиаду. Понятно, что за две недели между окончанием клубного сезона и отбором на Игры наработать все связи нереально. И сборной нужно использовать любую возможность — в том числе ноябрьское и февральское «окна» квалификации Евробаскета-2022, — чтобы подойти к олимпийскому отбору готовой. Надеюсь, клубы нам в этом помогут.

Кондрашин, Штейнбок и сталепрокатный цех

— Как впервые увидели большой баскетбол?

— В середине восьмидесятых ездили в Москву из Рязани с ребятами из моей баскетбольной команды и нашим тренером — моим отцом. Смотрели финал, когда «Жальгирис» впервые стал чемпионом, еврокубки, турнир Дружба-1984. В динамовском дворце на Лавочкина я изловчился и взял автограф у Валдиса Валтерса. Потом уже родители с теми же ребятами, только чуть постаревшими, приезжали на мои игры. При них я никогда не играл плохо.

— Как покинули Рязань?

— После восьмого класса ездил в саратовский интернат, но через два дня уехал. Не захотел там оставаться. С тех пор Саратов встречает меня негостеприимно. А после девятого класса меня в ленинградский интернат позвал легендарный тренер Анатолий Иосифович Штейнбок. Он научил относиться к жизни с иронией — сейчас это здорово помогает.

Сергей Панов / Фото: © РИА Новости / Виталий Белоусов

— С Ленинградом вы выиграли юношеский чемпионат страны. Чем запомнился финал?

— Увы, Женя Пашутин влетел в окно, порезал сухожилие на правой руке, и я его достойно заменил. Играл тогда, кстати, в счастливых кедах. Почти после каждой тренировки промазывал их клеем «Момент», так что держались они очень долго.

— Как попали в Череповец?

— В 1988-м закончил интернат, в ЦСКА не звали, а Череповец хотел решить мне вопрос с армией. Правда, в 1989-м пригласили на турнир в Америку, а призывника бы туда не пустили. Между армией и Америкой я выбрал Америку. Много лет спустя узнал, что меня после того турнира звали в знаменитый университет UCLA, но их письмо спрятали, и я остался в Череповце.

Числился там слесарем сталепрокатного цеха и играл в настоящий мужской баскетбол. В восемнадцать лет выходил в пятерке с четырьмя мастерами спорта. Они же спасали меня в быту. Жили-то по талонам, с питанием было не очень, так что старшие звали меня в гости и кормили (грудью, как они потом шутили).

— Как Кондрашин вернул вас в Ленинград?

— Позвонил маме на восьмое марта. Поздравил и предложил привезти сына в «Спартак». Тяжелое послевоенное детство Владимир Петрович провел в Рязанской области, поэтому общался доходчивым крестьянским языком. Не просто требовал бежать и бросать, а объяснял, как именно это делать. Для меня это бесценная школа.

— Кисурин мне рассказывал, что летом 1991-го игрок вашингтонского университета прыгнул вам на голову двумя ногами. Что было дальше?

— Получил серьезную травму головы. Надеюсь, последствия не ощущаются. Это произошло 19 августа 1991 года, так что у меня железное алиби — я был в больнице и в истории с ГКЧП не участвовал. Переночевал в палате в баскетбольной форме, прошел курс лечения и к ноябрю очухался.

— Сложностей в том сезоне хватало?

— Доиграли его без рекламных нашивок, потому что наш спонсор «Петроспорт», суливший золотые горы, внезапно пропал. Мы все равно выиграли чемпионат СНГ, качественно отметили это на турнире в Эмиратах и пропустили чемпионат России, в котором без нас разыграли путевку в Кубок чемпионов. Обидно.

Олимпиада, Турция, отравление

— Почему тренер Юрий Селихов поехал на Олимпиаду-1992 без помощников?

— При подготовке ему помогал Александр Сидякин, но потом они почему-то расстались. Селихов вел игры в одиночку. Думаю, в проигранном полуфинале с хорватами ему не хватило подсказок. Но для меня вообще было за счастье туда пробиться. В последний момент присоединился Белостенный, и кого-то из молодых пришлось отцепить. Я конструктивно провел товарищеский матч с Германией и попал в заявку. В Барселоне подружился с Павлом Колобковым, Александром Карелиным и Дмитрием Сватковским. Правда, жалею, что не сфотографировался со звездами из Dream Team. Считалось, что это несолидно: мы же тоже участники Олимпиады, а не их поклонники.

Фото: © ПБК ЦСКА

— Почему в 1993-м поехали именно в Турцию?

— Там предложили зарплату примерно в сто раз больше, чем в «Спартаке». К тому же в Турции играли Сергей Базаревич и Виктор Бережной. Мы жили в разных городах, но много общались.

— С какими трудностями там столкнулись?

— Город большой, а машины у меня не было. Капитан нашей команды, живший в соседнем доме, отвечал за то, чтобы я не опаздывал на тренировки.

— К чему было труднее всего привыкнуть?

— К другому тренерскому подходу. В России давали импровизировать в рамках общей концепции, а тренер «Йилдиримспора» требовал строго следовать его установке: бросать в определенное время с определенного места, пасовать определенному игроку. И я ломал себя, хотя иногда было проще разобраться самому и забить. К тому же в первой игре судьи проучили новичка-легионера, удалили меня, и я на две недели остался без игр. Тяжело было бездействовать так долго, но тот опыт пригодился, когда я ждал разрешения на переход в «Урал-Грейт».

— Почему покинули Турцию через год?

— У спонсора закончились деньги. Я даже остался без одной зарплаты. Правда, из-за нее турки особо не переживали. Наказать клуб не могли, потому что он закрылся. Но главное, что ЦСКА позвал меня для участия в Кубке чемпионов — примерно на ту же зарплату.

— На ЧМ-1994 вы дважды играли с США. Почему вторая игра вышла менее удачной?

— В первом матче мы моментами даже вели, а Михайлов поставил блок-шот Шакилу О’Нилу. Проиграли с совсем небольшой разницей. Но так распиарили свой успех, что первые две минуты финала не могли перейти середину поля. Только выбросим — перехват. Нас расслабила эйфория после победы над хорватами в полуфинале, а американцев разозлила наша дерзость в первой игре. Мы проиграли больше сорока очков и ощутили реальный уровень НБА.

— На следующем ЧМ ваш проход обеспечил победу над США. Как Белов отнесся к тому, что вы в той атаке нарушили его установку?

— Многие игроки доказывают тренеру, что лучше понимают баскетбол, но это не приводит к успеху, и вспыхивают конфликты. А я взял на себя ответственность и забил. После игры мы с Сергеем Александровичем поговорили по-мужски. Я сказал: «Виноват. Не выполнил». Он ответил: «Да и установка-то была плохая».

— Как для вас прошло 15 марта 1995-го, когда игроков ЦСКА отравили перед матчем с «Олимпиакосом»?

— В выходной мы приехали после тренировки в гостиницу, и мне стало плохо. Скорая помощь увезла в больницу. В моей палате лежало еще человек шесть. Администратор Андрей Нечаев провел со мной ночь. Я на кровати, а он рядом на стульчике. Организовал мне телевизор, и мы смотрели отравленный матч. Андрей устроил даже доставку пиццы! Настоящий администратор. Не бросил меня в трудную минуту. Я опасался за свою жизнь, но все закончилось хорошо.

Фото: © ПБК ЦСКА

— Чем памятен парижский Финал четырех-1996?

— Посетили все музеи и достопримечательности Парижа, катались на корабле по Сене, и сил на полуфинал с «Панатинаикосом» не осталось. Вранкович перекрыл всю трехсекундную зону, и мы боялись туда заходить, а Уилкинс забросил нам тридцать пять очков. После поражения был день отдыха, мы поняли, что натворили, и к матчу за третье место подошли серьезнее. Не так сильно отвлекались на искусство.

— Как вы вообще жили в том сезоне?

— Было непросто — попробуйте протянуть семь месяцев без зарплаты. Иногда помогали военные талоны на питание. Когда после Финала четырех нам все-таки дали большую часть долга, было страшновато возвращаться домой вечером с кучей наличных.

— Почему остались тогда в ЦСКА?

— Кисурин, Карасев и Ветра разъехались по европейским командам, а у меня не было предложений. Хотя ЦСКА в девяностые был небогатым клубом, а иногда просто нищим, я не жалею, что остался — это себя оправдало.

Нвосу, Уэбб и охранник с пистолетом

— В 1998-м вы набрали в Тревизо тридцать семь очков. Как удалось?

— У «Бенеттона» есть мячи, которые чуть больше и тяжелее обычных. Я с ними так хорошо потренировался, что в игре — уже с нормальным мячом — установил личный рекорд. К сожалению, в конце партнеры не дали мне еще раз бросить, взяли инициативу на себя, и мы проиграли. Может, и хорошо. Если бы промазал — винил бы себя в поражении. Кстати, предыдущая игра с «Бенеттоном» — домашняя — тоже интересна.

— Чем?

— Заснул днем, перепутал время и проспал. Из Новогорска, где жил, с рекордной скоростью долетел на машине до зала ЦСКА — приехал к самому началу матча. Мы проигрывали, я вошел со скамейки, внес в игру перелом, и мы победили.

Фото: © ПБК ЦСКА

— Почему в финалах чемпионата России с «Автодором» обменивались ударами с Эйникисом?

— Не сказал бы, что обменивались. Эйникис меня никогда не бил — мы с ним друзья. Он сильный игрок, много забивал. В 1997-м «Автодор» был очень близок к золоту, перед пятой решающей игрой в Саратове мы их боялись, но — ЦСКА всегда был первым (до «Урал-Грейта»). На последний матч нам дали охранников из «Онэксимбанка», но больше для солидности. Было скорее весело, чем страшно.

— Как игралось в саратовской «Юности», где зрители нависали над площадкой?

— Легендарный зал. Иногда тренеру во время таймаута на планшет сыпались семечки. Иногда болельщики цепляли мяч, когда ты выкидывал его из угла площадки. Охранник Родионова бегал с пистолетом. В общем, колоритно. Хорошо, что тогда был такой клуб, как «Автодор». Они пришли на смену «Жальгирису» (неслучайно в Саратове было два литовских игрока и тренер Эндрияйтис) и обеспечили интригу всему российскому баскетболу.

— Базаревич говорил, что в девяностые вы три года ездили с самоучителем «Английский за три месяца». Помогло?

— Самоучитель помогал в восстановлении, потому что оказался хорошим снотворным. Я часто им пользовался, заодно подтягивая английский.

— Чем интересны американцы, игравшие за ЦСКА в девяностые?

— Эдди и Эванс уехали перед игрой с «Реалом» из-за задержек зарплаты: «Мы профессионалы. Без денег играть не будем». А Джулиус Нвосу — молодец: высоко прыгал, быстро бегал. У нас не было игроков с такими данными. К тому же на его счет можно было записать мини-бар, выпитый всей командой. Помню, уезжали из отеля в Тревизо рано утром. Нвосу предъявили счет на несколько сот долларов. «Почему так много?» — «Пил минералку? Она тут дорогая. Плати». Потом объяснились с ним. Он не обиделся.

— Как на перебои с деньгами реагировал Маркус Уэбб?

— Он парень попроще. Терпимее относился к трудностям нашей жизни. Однажды поскользнулся в аэропорту Самары и в дорогом пальто упал под автобус. Встал, отряхнулся и дальше пошел — без истерик, слез и скандалов. В России всегда не хватало таких прыгучих атлетичных центровых, поэтому было интересно смотреть, как Джулиус и Маркус красиво забивали сверху. Нашей задачей было помогать им в этом. Сами они в подыгрыше были послабее.

Фото: © ПБК ЦСКА1

— Почему ушли в «Урал-Грейт»?

— Побеждать в России с ЦСКА стало скучно, а вот обыграть ЦСКА — это было интересно. Из-за того, что я числился военнослужащим-контрактником, ЦСКА два месяца меня не отпускал. Спасибо начальнику клуба Михаилу Мамиашвили, знаменитому борцу, что понял мой спортивный интерес и уволил из армии. Он сказал: «Если не станешь чемпионом с «Урал-Грейтом» — поговорю с тобой как борец, а не как офицер». Чтобы не допустить этой разборки, пришлось обыграть ЦСКА и стать с Пермью двукратным чемпионом России.

— Еще и «Реал» обыграли в Мадриде.

— Дважды! Сначала в Рождественском Кубке, а потом в Евролиге. После этого не сомневались, что победим дома, но звездная болезнь подкосила, и «Реал» даже не в полном составе уверенно обыграл нас в Перми. Мы проявили наше русское раздолбайство и не попали в плей-офф.

Кущенко, Белов и Макаревич

— На пресс-конференции в честь перехода в «Урал-Грейт» вы подарили Кущенко свою золотую медаль, завоеванную с ЦСКА. Чья идея?

— Моя. Надо было сделать что-то красивое. Чтобы запомнилось. Пермь красиво обставила подписание контракта — телевидение, радио. И я своим подарком обозначил чемпионские амбиции клуба. Причем Сергей Валентинович ничего не знал и очень удивился, когда я достал из кармана золотую медаль. Я попросил вернуть ее, когда у него появится своя. Он согласился и после победы, как всегда, выполнил обещание.

— Как вас после перехода встретили в УСК ЦСКА?

— Болельщики кричали: «Панов — предатель!». Но моя супруга полезла в драку, и ребята перестали оскорблять. Поняли, что смена команды — не предательство, а нормальный поступок настоящего спортсмена. После возвращения в ЦСКА пермяки тоже сначала обижались, но и они меня поняли. У «Урал-Грейта» самые лучшие болельщики. В 2014-м они даже приезжали болеть за мой «Нижний Новгород» в финале с ЦСКА. До сих пор ходят на «Парму» в нарядах начала нулевых — с символикой «Урал-Грейта».

— Как в Перми изменились ваши отношения с Сергеем Беловым?

— В девяностые он был для меня не просто глыбой, а человеком из сказки. В Перми мы сблизились, а еще больше общались, когда я закончил карьеру и мы много ездили по делам школьной лиги. Подружились семьями. В 2009 году на белградской Универсиаде я в свой день рождения объединил за одним столом непримиримых соперников — Белова и Ивковича, у которого я тоже многому научился за три года в ЦСКА. Получилось очень тепло и по-домашнему.

— Ивкович еще в 1999-м звал вас в АЕК. Почему разминулись?

— Из-за контракта с ЦСКА. Та же причина, по которой затягивался переход в «Урал-Грейт». Но Кущенко оказался более мощным менеджером, чем его коллега из АЕКа.

— Сначала ведь вы Кущенко отказали?

— Чемпионские амбиции Перми казались несерьезными и фантастичными. Потом, больше пообщавшись с Кущенко и Беловым, я заинтересовался. Ключевой момент — турнир в Перми, куда приехал с ЦСКА. Собрался семитысячный зал, и я спросил Кущенко: «На вас каждый раз столько приходит?» — «Если перейдешь к нам — будет каждый раз». Я взял его на слабо, и действительно — на всех матчах был аншлаг. Впервые обыграв в Перми ЦСКА, испытали невероятные эмоции. Сделали сказку на ровном месте. Весь город жил нашей командой. В июне 2001-го Андрей Макаревич остановил концерт «Машины времени» в Перми и со сцены поздравил всех с победой «Урал-Грейта» в чемпионате России.

— Как отметили?

— Когда прилетели из Казани, в аэропорту нас встретили с файерами и факелами. Потом — фейерверки, автографы, музыка, танцы. Мне пришлось даже первый раз в жизни расписаться на обнаженной женской груди. Дальше — награждение лавровыми венками в дворце спорта «Молот», проезд на открытом грузовике по Перми… Когда в 2013-м провожали в последний путь Сергея Белова, мы несанкционированно поехали тем же маршрутом. В нарушение всех правил ГИБДД. Люди видели эту огромную колонну машин, выясняли, что происходят, и, узнав, что провожают Белова, пристраивались к нам.

— К дайвингу Кущенко пристрастил и вас?

— Попробовал во Франции. Дайвингом я занимался только под его руководством. Никому больше не доверял свое тело.

— Что изменилось в ЦСКА с заменой Ивковича на Мессину?

— Подход Душана — глубинный, доскональный. Он строил фундаментальное здание, а Этторе — изящную итальянскую архитектуру.

— Победу в пражском полуфинале вы отмечали пивом с воблой в холле гостиницы. Как так вышло?

— Друг приехал из Астрахани. Привез настоящую воблу, подлещика. После победы над «Барселоной» хотелось как-то дожать ситуацию. Но не в ресторан же со своей рыбой идти. А в той гостинице большой холл (Four Seasons, пять звезд) — вот друг и решил, что это самое подходящее место. Заказали чешское пиво и сели большой баскетбольной компанией (игроков, кроме меня, не было — собрались болельщики, посетившие не один финал) с полным набором рыбных запахов. Проходившему мимо тренеру «Маккаби» пришлось поднять с нами бокал за финал. Думаю, по глазам он понял, что нас не победить.

Фото: © ПБК ЦСКА

— Как вы в середине нулевых проникли в сериалы — «Папины дочки» и «Анжелика»?

— Баскетбол тогда был очень популярен, особенно после победы в Евролиге, и Сергей Белоголовцев пролоббировал меня — хотя в одном сериале по сценарию требовался футболист. С Сергеем знакомы с девяностых, когда он с Шацем работал ведущим на матчах ЦСКА, устраивал у нас первые шоу. Хотя яро болеет за «Спартак».

Лукич, Марьянович и мечта

— Зорана Лукича вы узнали до его приезда в ЦСКА?

— Конечно. Если б не узнал, он бы не приехал в ЦСКА. Мы встретились в 2005 году. В сербском баскетбольном лагере, куда я возил сына и его команду 1995 года. Лукич произвел на меня впечатление. Когда я закончил играть и стал работать в ЦСКА, сделал все возможное, чтобы Зоран пришел в школу, которой я руководил. Мы одинаково понимаем баскетбол и поддерживаем друг друга. Надеюсь, наша дружба не мешает профессиональным отношениям. И наоборот. Зоран — трудоголик. Может тренировать сутками и не устает. Надеюсь, еще долго проработаем вместе.

— Что вас в нем больше всего удивляет?

— Умение выигрывать в концовках, когда в нас уже никто не верит. В желании бороться до конца он схож с Кондрашиным.

— Почему у вас не задержался Бобан Марьянович?

— К сожалению, тогда ему тяжело было играть в мужской контактный баскетбол. При этом Бобан — добрый парень. В бытовом плане с ним не было проблем. Несмотря на свои габариты, очень покладистый, без звездных замашек.

— Удивились его попаданию в НБА?

— НБА — это большой шоу-бизнес. Как и Яо Мин, Марьянович может на ровном месте привлекать людей. Судя по статистике, с баскетболом у него там хуже, чем с шоу-бизнесом.

Бобан Марьянович / Фото: © РИА Новости / Алексей Филиппов

— В Нижнем преобразилось много российских игроков. Почему не получилось у Подкользина?

— Умение терпеть нагрузки, работать через силу у Паши на очень низком уровне. А Лукич дает такие тренировки, что надо терпеть.

— Чей прогресс особенно поразил?

— Путь Семена Антонова от Суперлиги Б до чемпиона Евролиги — лучший пример. Он у нас кумир и образец для подражания. Понимая и выполняя задачи тренера, Семен сделал себя сам. Еще рад, что реанимировали Хвостова. В «Химках» присел на банку, а мы вернули его в сборную России. Надеюсь, новое поколение ребят выступит еще лучше.

— В Нижнем вы часто играете в хоккей. Самый яркий момент новой спортивной карьеры?

— В выставочном матче — против чешских хоккеистов — меня для смеха поставили в тройку со знаменитым Александром Викентьевичем Скворцовым, олимпийским чемпионом-1984. В той игре чех выбил мне зуб. Специально! Главное, я ж высокий, тяжело достать, но нет — на ровном месте дотянулся и зацепил клюшкой. Тогда я понял, почему между нашими хоккейными сборными была такая нелюбовь.

— Самый тяжелый период в работе областным министром спорта?

— Подготовка к чемпионату мира. Было напряженно и интересно. Это работа не для слабонервных. Высокая ответственность, высокая требовательность. Надо уметь отвечать на любые вопросы. Грубо говоря, раз ты министр спорта Нижегородской области — должен знать, с каким счетом сыграли пингвины в чемпионате Антарктиды. Перед чемпионатом мира приходилось много взаимодействовать с другими ведомствами (строителями, дорожниками, транспортниками, медицинскими работниками). Процессами управляли они, а отвечал за все я. Если с кем-то общение не ладилось, предлагал: «Не хотите с баскетболистом говорить — позову боксеров». Такие шутки укрепляли взаимопонимание.

Дмитрий Сватковский и Сергей Панов / Фото: © РИА Новости / Григорий Соколов

— Слышал, вы понервничали из-за газона на тренировочной базе.

— Были какие-то непредсказуемые протечки, обрывы системы обогрева. Трава не росла, мы были на грани того, чтобы срочно покупать новый газон, но усилиями наших агрономов все сложилось вовремя. Потом я с большим удовольствием ходил на матчи. Мы болели за Уругвай, который жил на базе в Нижегородской области, построенной специально к ЧМ-2018. Увы, в четвертьфинале уругвайцы уступили будущим чемпионам.

— Как восприняли новость об уголовном деле за превышение полномочий?

— Пару дней была неожиданная, шоковая ситуация, но сейчас все перешло в рабочий режим. Скоро это дело, надеюсь, будет прекращено.

— В последнее время «Нижний Новгород» участвует в Лиге чемпионов, в которой много клубов из городов, где нет аэропортов. Это напрягает?

— Лишние два — два с половиной часа на автобусе — не проблема для ребят, летавших на Сахалин. У Лиги чемпионов — хорошие перспективы. Надеюсь, будем играть в ней как можно дольше.

— Главное воспоминание о сезоне в Евролиге-14/15?

— Перед приездом «Динамо Сассари» колбасило капитально, но итальянцев мы дважды обыграли. Вообще история «Нижнего Новгорода» началась с идеи моих друзей, среди которых был Дмитрий Сватковский: «Давайте создадим клуб, который будет играть с мадридским «Реалом». Звучало безумно: тогда в вип-комнате нашего зала стоял рояль, а на рояле — таз, куда капала вода с потолка. Я сказал: «В Мадрид-то можно слетать. А вот чтобы «Реал» в Нижний Новгород привезти, нужно поднапрячься». Спустя годы сидим мы с теми же ребятами в усовершенствованной вип-ложе на матче «Нижний Новгород» — «Реал» (Мадрид) и вообще не переживаем за результат. Болельщики ревут, игроки героически сражаются, а мы спокойны. Потому что мечта сбылась. 

Другие интервью Дениса Романцова: 

Открыть видео