С кровавыми мозолями и клеймом второго номера к золоту Олимпиады. Главный пируэт Марины Лобач

С кровавыми мозолями и клеймом второго номера к золоту Олимпиады. Главный пируэт Марины Лобач
Марина Лобач / Фото: © Getty Images / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru

30 сентября 1988-го, ровно тридцать лет назад, на Олимпийских играх в Сеуле Марина Лобач завоевала первое советское золото в художественной гимнастике. Дебют этого вида спорта состоялся четырьмя годами ранее, в Лос-Анджелесе, но те Игры бойкотировали соцстраны, где как раз и жили сильнейшие «художницы» планеты. В результате полный кворум собрался только в Корее, и именно там произошла схватка двух школ – болгарской и вечно догонявшей ее предыдущие годы советской. Чего стоила та победа и как она стала возможна, автору рассказала сама Лобач.

«С Сеулом все было туманно»

– Когда стартовала ваша большая спортивная карьера?

– Будучи юниоркой, я участвовала в «Кубке Интервидения», и первая серьезная заявка была сделана там. Затем, в 1985 году, я в 15 лет выиграла многоборье на Кубке СССР и вошла в состав команды на чемпионат мира в испанском Вальядолиде.

– Как прошел дебют на мировом первенстве?

– Я поехала в Испанию без своего тренера Галины Крыленко, на ковер меня выводил другой тренер сборной. Возможно, это сказалось на выступлении, потому что выводить гимнастку должен тот, кто хорошо ее знает, понимает, что происходит в ее душе, умеет правильно настроить. С дебютного ЧМ я привезла одну медаль – серебро в скакалке. Могла войти в тройку и в многоборье, но допустила ошибку с булавами и стала только седьмой.

– Худшей из наших. Это был удар?

– Нет, это был дебют, никто не требовал от меня победы и только победы. Да и я сама не строила таких планов. Союз повез трех равных гимнасток, лидера не назначали, мы сами своими выступлениями доказывали, кто есть кто.

– Довелось пообщаться с гимнастками, чей расцвет попал под бойкот Олимпиады в Лос-Анджелесе?

– Да, в команде были Галина Белоглазова (на фото ниже крайняя слева) и Даля Куткайте. Они всегда поддерживали нас, говорили, что нам повезло – можем поехать в Сеул, в то время как их карьеры уже шли к окончанию. Последним сезоном для Белоглазовой стал 1986 год, она выступила на Играх Доброй воли в Москве, это стало своего рода заменой пропущенной Олимпиаде.

Марина Лобач / Фото: © РИА Новости/Владимир Родионов

– Игры Доброй воли воспринималось как альтернатива ОИ?

– Это был очень ответственный турнир, тем более что тогда еще никто не знал, поедем ли мы в Сеул вообще. Загадывать на два года вперед было невозможно. С Южной Кореей, хозяйкой следующей Олимпиады, дипломатические отношения отсутствовали, все было очень и очень туманно.

– Именно тогда, летом 1986-го, произошла смена поколений в сборной Союза?

– Да, мы с Татьяной Дручининой (на фото выше крайняя справа; на фото ниже в центре) обошли в многоборье многолетнего лидера нашей команды Белоглазову. Дручинина выиграла, я стала второй. Если не ошибаюсь, Галя вскоре после этого завершила карьеру.

– В протоколах тех лет можно заметить высокие места личниц из ГДР и групповичек из Северной Кореи. Чем они отличались?

– У девушек из ГДР (Бьянка Дитрих – на фото ниже справа) были очень интересные упражнения для той художественной гимнастики. Вообще в мире выделяли советскую, болгарскую, немецкую и испанскую школы. Северокорейские групповички были сильны, но после изменений на политической арене как-то пропали, да и позиции немецкой школы заметно ослабли.

Марина Лобач / Фото: © РИА Новости/Юрий Сомов

«Если судьи не видят меня в тройке, то зачем все это продолжать?»

– Кто шел лидерами команды к Олимпиаде в Сеуле?

– Были три равные гимнастки – омичка Татьяна Дручинина, москвичка Анна Кочнева и я. В олимпийский сезон к нам добавилась представительница киевской школы Александра Тимошенко. На контрольные тренировки и соревнования приезжало много тренеров, председателей республиканских федераций. В те годы президентом FIG являлся Юрий Титов, и он тоже присутствовал на важнейших отборах. По итогам устраивались тренерские советы, где проводилось голосование, кого везти на тот или иной старт, если девушки казались равны.

Но недавно из разговоров с людьми, которые были вхожи на эти тренерские советы, я узнала, что в 1988 году было принято негласное решение: в Сеул СССР везет Тимошенко и меня как двух равнозначных лидеров.

– Анна Кочнева, позже ставшая женой Валерия Люкина и мамой олимпийской чемпионки по спортивной гимнастике Насти Люкин, как-то мало выступала на международном уровне. Почему?

– Просто был спортивный принцип, проводили чемпионат СССР, и с него отбирались три сильнейшие гимнастки. Соответственно, Ася, как мы ее звали, не попадала в эту тройку. В 1988-м на ЧЕ случился форс-мажор – третья советская гимнастка, кажется, Лариса Медведева, травмировалась и не могла выступать. Из Москвы в Хельсинки срочно вызвали Асю, наши успели заявить замену, и та, попав с корабля на бал, стала четвертой в упражнении с обручем. Поэтому сказать, что она была слабой гимнасткой, нельзя. Просто в Союзе была мощнейшая конкуренция. И на ЧМ-87 Кочнева оказалась лучшей из нас в многоборье.

– Как раз на ЧМ-87, последнем предолимпийском, болгарка Бианка Панова (фото выше) выиграла многоборье с максимальной теоретически возможной суммой – 40 баллов. Соперницы не обалдели от таких оценок?

– Болгарки тогда были чрезвычайно сильны, мы старались навязывать им борьбу, но нужно признать – не всегда это получалось. Плюс тот чемпионат проходил в Болгарии, что тоже сказалось на оценках и атмосфере.

Наверное, сейчас я уже могу рассказать о том, что тогда вся наша команда – я, Ася Кочнева, Таня Дручинина и Марина Николаева – отравилась, уже приехав на ЧМ. Были сложные моменты – борьба между Болгарией и СССР в художественной гимнастике шла очень жестко.

– И тем не менее в ходе этой борьбы случалась еще одна примета времени – несколько гимнасток на одной ступеньке пьедестала. Зачем судьи это делали?

– Да, например, золото ЧМ-87 в обруче мы разделили с Пановой, а год спустя на ЧЕ в Хельсинки было три победительницы в многоборье, причем с максимально возможной суммой 40 баллов. Серебро и бронза не присуждались, а я оказалась сразу четвертой из-за того, что в обруче мне сняли пять сотых. Шел олимпийский сезон, я была блестяще готова и знала, что все сделала отлично. Не понимая, за что сняли 0,05, подошла к тренеру и сказала: «Если судьи не видят меня в тройке, то зачем все это продолжать?» Но она сумела меня убедить, что нужно работать дальше.

Марина Лобач / Фото: © РИА Новости/Дмитрий Донской

– Как сложился финальный блок подготовки к Сеулу?

– Нервно. Незадолго до вылета я травмировалась – подвернула ногу на контрольной тренировке. Стопа раздулась, вставать было больно, никто не мог поставить точный диагноз – перелом или вывих. Настрой пошатнулся – до старта оставались считанные дни, а тут такое. Врачи команды меня успокаивали, говорили, что за оставшееся время опухоль сойдет. Но я все равно пережила приличный стресс.

Вообще к тем Играм я шла с сильно «убитыми» стопами. Дело в том, что я всю карьеру выступала босиком, потому что обувь, которую делали для гимнасток в те годы, была очень жесткой и натирала мозоли. Босиком тоже несладко – на стопах разрывы, синяки, постоянно кровь. Выступать порой приходилось на очень жестком, неподготовленном покрытии, паркете или бетонном полу с тонким ковром.

Когда летели в Корею, у меня разболелся зуб. Заехали в олимпийскую деревню, пошли к стоматологу. Пломбировать, удалять было нельзя, потому что требовалось обезболивание, а мы опасались, что это создаст проблемы на допинг-контроле. Поэтому врач просто сделал внешнюю заморозку, и так, с больным зубом, я провела все дни до старта. Вылечили мне его только после победы.

Но до нее, увидев результаты жеребьевки, я поняла, что лидеров в команде не два, как вроде бы планировалось. Фаворитом оказалась Тимошенко. Дело в том, что сильнейших от страны заявляют во вторую группу, чтобы судьи были к ним более щедры на оценки. Так вот, я получила четвертый номер, а Тимошенко – ближе к концу списка.

– Само выступление помните?

– Помню только свои выступления в финале, как четыре раза получала максимальную оценку – 10 баллов. На соперниц не смотрела, что иду на победу не знала, поняла это уже после заключительного предмета – ленты. Квалификацию, которая была днем ранее и где ошиблись все основные соперницы, вообще не помню. Из-за того что в финале четыре гимнастки получили максимально возможные 40 баллов, нас расставляли по местам по результатам квалификации, именно безошибочное выступление в ней принесло мне золото Игр.

– Заплакали сразу?

– Нет, первые минуты я еще была в борьбе, на адреналине. Осознание произошедшего пришло постепенно.

– Тимошенко стала третьей. Она была довольна итогами?

– Думаю, да, потому что допустила ошибку в булавах и, несмотря на нее, завоевала бронзу Олимпиады. Это серьезный повод для радости. После эпохи жесткого соперничества с болгарками, после триумфального для них ЧМ-87 на пьедестале Игр очутились две советские гимнастки и лишь одна представительница болгарской школы – Адриана Дунавска, взявшая серебро.

«Просидев на диете 12 лет, все равно умела готовить»

– Что было после Игр?

– В СССР пощады ждать не приходилось. Скидку на мое олимпийское золото никто не делал, и на чемпионате страны в 1989-м судьи явно отдавали предпочтение Тимошенко. Когда я поняла, что о честной борьбе речи не идет, не захотела участвовать в этом процессе и завершила карьеру.

– Вы вышли замуж, и все. На фоне новостей о личной жизни звезд художественной гимнастики последних лет, которые постоянно то играют свадьбы, то разводятся, то находятся в непонятном статусе, удивительное постоянство. Как удалось?

– Во-первых, я встретила нужного человека. Во-вторых, меня родители учили, что семья – это святое. Бывает всякое, но нужно уметь ее хранить и ценить. Однако универсального рецепта я давать не буду.

– В одном из интервью на вопрос о знакомстве с Игорем Добровольским вы сказали, что про это кто только не писал. Получается, уже в СССР личная жизнь гимнасток журналистам была интереснее, чем сама гимнастика?

– Пресса всегда интересуется какими-то моментами, напрямую не связанными со спортом, потому что нужно писать о чем-то горячем. Сочиняли, что у меня четверо детей, придумывали какие-то романы. Искали темы, которых нет у других.

Марина Лобач / Фото: © РИА Новости/Борис Кауфман

– Я выслал вам фото вашего выступления. Как считаете, стоит ли публиковать такие ракурсы (фото выше)?

– Думаю, не стоит. В динамике подобного не видно, это мгновение, а на фото все слишком… Наш вид все-таки несет красоту, а тут уже что-то другое. Когда я вижу подобные фото, свои или современных гимнасток, мне очень неприятно, потому что они передают совсем не то, что хотят показать девочки. Публикация таких снимков говорит, возможно, о непрофессионализме фотографа.

– Посещаемость ЧМ-87 и ЧМ-2018, которые оба прошли в Болгарии, можно сравнить?

– Вряд ли изменилось что-то количественно, зрители приходят одинаково, просто основная масса может делать это только в выходные. А вот качественно аудитория, допускаю, поменялась. В мои годы на турниры по художественной гимнастике ходили мужчины, смотреть на взрослых девушек, это было очень приятно. Сейчас мужчин на трибунах меньше.

– Может быть, потому что в СССР стройных девушек можно было найти лишь в фигурном катании и на гимнастике, а сейчас все на диетах, открываешь инстаграм* – их там толпы, выбирай любую?

– Ну, это уж вам виднее, вы же мужчина! (Смеется.)

– Когда начинали, вам, дочке кондитера, сложно было вписаться в гимнастические диеты?

– В детстве я приходила к маме на работу, брала свежие булочки прямо из печки и ела их, запивая молоком. Потом, когда нужно было сидеть на диете, мне этого дико не хватало, но приходилось терпеть – гимнастка должна быть стройной. И все равно, прожив в зале с 1977 по 1989-й, я умела готовить, знала, что делать на кухне.

– Говорят, вы кого-то немного отравили своей кухней, было такое?

– Да все просто – в Смолевичах, где я выросла, в моей семье приняты определенные продукты. И я с детства привыкла к салу, свиным ребрышкам, копченой курице. Не просто привыкла, но и могла их приготовить. Уже после окончания карьеры, когда с диетами было покончено, ко мне домой в Минск приехала Лариса Лукьяненко, будущая пятикратная чемпионка мира и звезда первой половины 90-х, попробовала все это – желудок юной гимнастки не выдержал, и она ушла в аут. А я нормально ела, без проблем.

Марина Лобач / Фото: © РИА Новости/Дмитрий Донской

– Спустя тридцать лет после окончания карьеры и огромное количество быстро сменившихся поколений звезд вас все еще узнают?

– Конечно, и не только в Белоруссии. В прошлом году даже возникла неловкая ситуация. Мы были в Японии на соревнованиях, и ко мне подошла женщина, для которой я, видимо, являюсь кумиром. Она рыдала от эмоций, а мне было несколько некомфортно. Всегда нужно помнить, что, будучи известным спортсменом, ты можешь стать для кого-то ролевой моделью. Надо быть достойным этого, не подводить своих поклонников.

Читайте также:

Усыновить троих детей, выиграть Олимпиаду, пойти работать на завод. Мужской путь Сергея Литвинова

Она могла взять золото Игр, будучи моложе Липницкой и Загитовой. Но пришлось ждать еще четыре года

Выиграть Олимпиаду в 17, быть убитым в 33. История Дмитрия Нелюбина

«Восемнадцатилетняя девочка из индийской деревни стала за лето долларовым миллионером». Откровенный рассказ российского тренера

«Сидел в ванной, пил водку и говорил: «Какую лошадку укатали!» Двукратный чемпион мира — о бешеных виражах своей жизни

Фото: Getty Images / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, РИА Новости/Владимир Родионов, РИА Новости/Юрий Сомов, РИА Новости/Дмитрий Донской, РИА Новости/Борис Кауфман

* Соцсеть, признанная в России экстремистской