— У нас в мире фигурного катания все просто: чемпионат Европы, чемпионат мира, Олимпийские игры. У вас — огромное разнообразие различных турниров. Ты помнишь все турниры, которые выиграла?
— Каждый не вспомню. Но в любом случае спасибо за комплимент. И на моем длинном пути были различные этапы: от небольших турниров до игр «Большого шлема». И для меня они стали отдельными камушками одной большой мозаики. Каждый из них был важен для меня, каждый хотелось выиграть. Хотя один, пожалуй, стоит особняком: когда в 16 лет я выиграла спортивный автомобиль, на котором еще даже не могла ездить. Потом на нем ездила моя мама. Ну и, конечно, первый из турниров «Большого шлема», который мне удалось выиграть.
— Ты в третий раз закончила свою спортивную карьеру. Теперь окончательно?
— Вы знаете, я как раз готовлюсь к рождению ребенка. И я не уверена, что после беременности, с ребенком на руках, мне захочется вернуться в тур. Может быть я вернусь, но уже в другой роли. Может быть, в качестве тренера; может быть, еще в каком-то качестве. Конечно, мне бы хотелось, чтобы и мой ребенок играл в теннис. Думаю, я найду, чем помочь ему на этом пути. И тем не менее в этот раз я ухожу окончательно.
— Ты уже знаешь пол будущего ребёнка, или это пока секрет?
— Да-да, эта девочка, это будет девочка. На своей страничке в Instagram*, в Facebook* — вот во всех этих современных социальных сетях — я уже запостила фотографии платьица, которое мой муж купил на US Open, и розовой ракетки. И да, я очень рада. Я, может, и раньше больше хотела девочку, но не думала об этом много — главное, чтобы ребенок был здоровым. Вообще это здорово. Я сама была единственным ребенком в семье — и я помню эти особенные отношения между матерью и дочерью. У нас эти отношения сохранились по сей день. Моя мама продолжает помогать мне и сегодня. Я уверена, мне предстоит испытать новые чувства и новые эмоции.
— В парном разряде ты начинала еще подростком. И долгое время выступала с Аней Курниковой. Вы выиграли огромное количество турниров вместе. Каково было работать с ней?
— Я всегда повторяю, что два года с Анной были моими лучшими годами в туре. Потому что мы были ровесницами: она всего на год моложе. И пресса все время упирала на то, что мы как будто бы вместе росли. Она — в Америке, я — в Европе. И это была интересная дуэль, интересное соперничество. Но когда мы объединили усилия — мы стали практически непобедимыми. Мы выигрывали турниры «Большого шлема». Это были суперские два года! Мы много тренировались друг с другом. Много трудились, много смеялись. И еще раз подчеркну: возможно, именно эти два года моей карьеры были самыми лучшими в туре.
— Тебя назвали в честь великой теннисистки — Мартины Навратиловой. Была ли она для тебя кумиром, и помнишь ли ты первую встречу с ней?
— К сожалению, наши карьеры не совпали по времени: она завершила свою карьеру, когда ей было 38. А я свою начала в 14 — как раз в 1994 году. Так что после моего появления в туре она сыграла всего 3 турнира. И все-таки нам удалось дважды сыграть друг с другом — в том числе, на выставочных матчах в Америке. Для меня она была легендой, и я смотрела на нее снизу вверх — я очень уважала Мартину. Ну а то, что меня назвали в ее честь, связано не только с тем, что она отличная теннисистка. Она настоящая легенда, символ мира и свободы.
— Раньше — во времена, когда играла Мартина Навратилова — теннис был абсолютно другим. Сейчас, мне кажется, он стал более силовым. Но очень часто говорят, что ты представляешь «умный» теннис. И все-таки: какой стиль игры ты предпочитаешь?
— Само собой, я, скорее, отношусь к тем, кто играл в умный теннис. Это не «бум-бум-теннис» в стиле сестер Уильямс, который сегодня так популярен среди женщин. Хотя, с другой стороны, есть и Халеп, и Возняцки. Они играют в «умный» теннис со своей стратегией. К счастью, в нашем спорте все не так, как в беге на 100 метров, где-то, что от тебя требуется — это мускулы и выбежать из 10 секунд. Неважно, высокий ты или низкий, толстый или тощий — в теннисе много способов выиграть. В этом красота спорта, о чем я всегда говорю.
— В какую сторону поменяется теннис в будущем? Каким он станет?
— Сегодня грустно наблюдать, насколько современным теннисистам не хватает школы. Но это ошибка не только игроков — это ошибка их тренеров, которые не всегда дают молодым игрокам время на то, чтобы освоить все приемы. Как-то я тренировалась с юношами 16-и и 18-и лет. На тот момент они были самыми перспективными в мире. Один из них был очень талантлив, и было видно, насколько он любит игру. Второй, когда отрабатывали удар с лета, начал говорить, что не хочет играть так. Оно понятно: с лета играть сложнее. Но если вы хотите выступать на высоком уровне — вы должны все уметь. Все удары. Тогда у вас будет наиболее обширный репертуар. Тогда у вас будет больше возможностей для маневра.
С другой стороны, часто у игроков слишком мало времени чтобы просто играть. Их заставляют отрабатывать одни и те же удары, которые сегодня умеет исполнять каждый. При этом забывают, что теннис — это, кроме всего прочего, игра. И я надеюсь, что теннисная школа прошлого не будет забыта. Иногда, чтобы вырасти в большого игрока, нужно время, нужно терпение. И жаль, если этого времени игрокам не дают. В российском теннисе, к примеру, игроки всегда были индивидуальны. Вспомните Мыскину и Дементьеву — насколько они были непохожи. Я помню это по играм с ними. Или Кузнецова. Каждая из них была чемпионкой, и каждую привел на вершину свой путь. Но они разные. И это неодинаковость нужна теннису. Теннис это игра. И будет здорово, если она не будет однообразной. Этой игре нужны разные лица.
Открыть видео— Что еще ты можешь рассказать о российском теннисе?
— Когда-то мне довелось выступать в Москве. Я играла здесь на кубке Кремля, играла и на турнире в Санкт-Петербурге. Благодаря Анне Курниковой вокруг меня было достаточно много людей из России. Были российские партнерши, были и соперницы. Это были хорошие времена, и все, что было, — было здорово. Какие-то ниточки постоянно связывали меня с Россией. С Москвой, с Санкт-Петербургом. Но когда ты в туре — у тебя нет времени для того, чтобы осмотреть города, ты слишком много времени проводишь на кортах. Тебе просто нужно играть.
—Ты знаешь Дашу Касаткину? Говорят, что она играет в «умный теннис».
— Да, конечно. Я думаю, что она очень талантливый игрок. И у нее «умный» теннис. Она не очень крупная, но достаточно сильная. У нее хорошее вращение. Я думаю, что ей нужно еще два-три года, чтобы выйти на пик формы и начать добиваться больших побед. Я желаю ей всего самого наилучшего. Я знакома с ее предыдущим тренером, мы общались в туре. То есть я знаю ее достаточно хорошо. Да, я уже два года не в туре, но я слежу за ситуацией. Думаю, российскому теннису пригодилась бы еще одна чемпионка.
— В одном из своих интервью ты сказала, что прибытие «русской армии» в конце девяностых-начале двухтысячных в лице Шараповой, Мыскиной, Дементьевой изменило теннис. Что ты имела ввиду?
— Появилась Анна, появилась Лиховцева. А до этого — Наташа Зверева. Тогда стало понятно, что система заработала. Появились академии в Америке, в Испании, в Европе. В нашем спорте нужны чемпионы, нужны идолы, кому можно подражать, кому хочется подражать. А тут появилась «армия»: побеждаешь одну — а на ее место тут же встает другая. Примерно как сестрами Уильямс: ты победила одну, а следующая ничуть не легче — ее победить еще сложнее. И бывало, что в турнирной сетке нужно было пройти сразу двух или трех россиянок подряд. Это, скажу я вам, нелегко: не успел ты выиграть один бой — а тебя уже ждет следующий соперник. Поэтому и создавалась ощущение, что сражаешься с целой русской армией. Пробиться сквозь их ряды было очень тяжело. С другой стороны, если удавалось их обыграть, то победы доставляли еще большее удовольствие.
— Как ты относишься к ситуации, сложившейся в финале US Open между Уильямс и японкой, которые боролись за это звание? Эта перепалка с судьей на вышке. Ты, конечно, можешь не отвечать.
Открыть видео— Да без проблем. Что касается Серены, то — как мне кажется — она тоже начинает чувствовать, что ее карьера конечна, что у нее остается все меньше попыток, чтобы выиграть турнир «Большого шлема». Сейчас у нее и Маргарет Корт по 24 трофея — и, конечно же, ей хочется стать лучшей теннисисткой всех времен. Мне кажется, что в той ситуации было слишком много драмы. По-моему, это не пошло на пользу турниру. Это несколько омрачило радость Наоми Осаки, которая показала прекрасную игру, это омрачило турнир и вряд ли пошло на пользу самой Серене.
— Как ты считаешь, Мария Шарапова может вернуться на прежний уровень?
— На этот вопрос может ответить только она сама. Что можно сказать с уверенностью — это будет непросто. Она не молодеет. И она вряд ли сможет выступать так, как в 17 лет, когда выиграла Уимблдон. Чтобы покорить вершину, ей придется использовать свое сегодняшнее тело и свои сегодняшние возможности. Я уверена, что это будет нелегко. С другой стороны, мы знаем множество случаев, когда вчерашних чемпионов уже готовы были списать, а они возвращались. Лучший пример — Роджер Федерер. Три-четыре года назад говорили, что его время прошло. Но он смог изменить свой подход, и сейчас играет в другой теннис. Для Марии это будет сложнее: у нее достаточно атлетичный теннис, который во многом зависит от ее функциональной подготовки. Сможет ли она вернуть себе ту форму, в которой выигрывала турниры «Большого шлема»? Посмотрим.
— Ты знаешь какие-либо слова или фразы на русском языке?
— «Спасибо», «хорошо», «молодец»… это я знаю. Не забывайте, что последние двадцать лет я часто контактировала с носителями русского языка. Хотя отвечать на вопросы интервью по-русски я пока что еще не могу, мне кажется, что я поняла достаточно многое из того, что ты говорил. Но удобнее, конечно, когда кто-то тебя страхует, и когда можно говорить на родном языке.
Смотри полный выпуск программы с великолепной Мартиной:
Открыть видеоРанее в программе «Тает лед»:
«В Канаде хотели, чтобы у них такой вратарь играл. И мне было интересно». Третьяк в гостях у Ягудина
«Олимпиада в Афинах до сих пор лежит камнем на сердце. Это моя боль». Мыскина в гостях у Ягудина
«В 7 лет выиграл 20 долларов. Шикарные деньги по тем временам». Карякин в гостях у Ягудина
Фото: Wang He / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, Julian Finney / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, globallookpress.com, Эдгар Брещанов / Василий Пономарев / Sportbox.ru, Etienne Oliveau / Stringer / Getty Images Sport / Getty Images
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
