Один клиент Олега Еремина, Александр Зинченко, стал чемпионом Англии и попал в заявку «Ман Сити» на Лигу чемпионов. Второй, Дмитрий Стоцкий, попал в «Краснодар» и сборную России, а третьим, Игорем Дивеевым, по информации Mirror, зантересовался лондонский «Арсенал».
- Как вы стали заниматься Александром Зинченко?
- Зная мои хорошие отношения с «Шахтером», ко мне обратился друг его отчима и его представитель Анатолий Патук, который не мог договориться о новом контракте на устраивающих их условиях - Сашка-то не из богатой семьи. Я прилетел в Донецк и встретился с директором «Шахтера» Сергеем Палкиным. Попытался убедить его сделать парню достойные условия, чтобы ему было где жить и он смог бы реализовывать свой огромный потенциал. Ничего не вышло. Мне ответили: «У нас все молодые футболисты получают примерно одинаковые деньги. Делать исключение мы не будем». - «Хорошо. Я сделал все что мог».
Затем начались события в Донецке, и родители Саши решили переехать в Москву. Сына взяли с собой. Ему еще не было восемнадцати, и по всем законам он был привязан к родителям. Патук отвез его в «Рубин», где Саша тренировался чуть ли не полгода, но с ним никак не решались подписать договор. Также он ездил на просмотр в дубль «Зенита», но там тоже долго не могли принять решение. Чтобы двигаться, поддерживать форму, Саша играл в московской любительской команде.
Тогда я предложил свою помощь. Убедил руководство «Уфы», с которым у меня хорошие отношения: «Да, вам придется заплатить «Шахтеру» за Зинченко, но он того стоит». Несмотря на юный возраст, Зинченко сразу заиграл в «Уфе» и попал в сборную.
А в «Зените» потом жалели: «Что ж вы не подождали?»
- Когда им заинтересовался «Ман Сити»?
- Как только он здорово сыграл с «Зенитом» и съездил в сборную. Им интересовался не только «Ман Сити», но и другие клубы, однако он очень хотел поработать с Гвардиолой, так что все решалось даже не на финансовом уровне.
- Другие клубы - «Рома» и «Боруссия» Дортмунд?
- Да.
- А наши топ-клубы?
- «Зенит» проявлял активный интерес. Но при наличии интереса «Ман Сити» и лично Гвардиолы другие варианты даже не рассматривались.
- Этим летом Зинченко мог перейти в «Бетис» или «Вулверхэмптон»?
- Да, но я еще в прошлом году посоветовал ему: «Ни в коем случае не уходи в аренду. Хватит. Один раз уже сходил в ПСВ - не очень удачно. Если ты стремился попасть в «Ман Сити», оставайся здесь и доказывай. Если такой возможности не будет, уходи окончательно, а не в аренду». Саша так и сказал в «Ман Сити»: «Не уйду в аренду. Останусь здесь». В итоге сыграл в АПЛ и стал чемпионом.
- Дмитрий Стоцкий до двадцати пяти лет играл в Литве и ФНЛ, а в двадцать восемь попал в сборную. Когда вы за него взялись?
- В «Балтике». При не самых лучших физических данных он выделялся своим упорством и работоспособностью: тут успел, там подстраховал, здесь отобрал. Мы обратили внимание на эти мелочи, стали с ним работать, и он оказался в «Уфе». Дима сделал себя за счет работы. Пашет, пашет и потихоньку прибавляет - в самоотдаче, мастерстве и мотивации. Трудяга.
Мне интересно брать человека ниоткуда и помогать ему выходить на высокий уровень, очевидный всем. Одним из первых таких игроков стал вратарь Саша Макаров, сейчас он трудится в спортивном отделе «Зенита». Он обратился ко мне в 2002 году. Мы попили кофе в Питере и начали работать. Зная, как Гаджиев относится к таким фактурным игрокам, я договорился с ним о просмотре в «Анжи». У Макарова сумасшедшие данные, и в Махачкале началось его постепенное восхождение. В итоге Гус Хиддинк несколько раз вызвал его в сборную.
Но в прогрессе любого футболиста моя роль второстепенна. Главное - что в голове игрока. Если он мотивирован, то ему легче помогать, за него можно поручиться перед любым тренером.
- Когда вы стали агентом Игорь Дивеева?
- Два года назад. Ему тогда было шестнадцать. Но я стараюсь не подписывать договоры слишком рано, потому что часто ожидания не оправдываются - и это чисто физиологическая история. Нередко селекционеры хватаются за рано созревшего парня, который выделяется в четырнадцать лет. Но потом он перестает развиваться, а остальные вырастают. Вглядываться в игрока стоит не раньше, чем с шестнадцати лет: что он умеет, как двигается, как думает .
- Какие качества у Дивеева?
- У него спортивная семья. Папа - волейболист. Игорь - с отличными данными, высокий центральный защитник, хорошо играет головой, с неплохой скоростью. Но главное - то, как быстро он принимает решения на поле, и его ментальность - как он относится к работе, как не отвлекается на второстепенные раздражители.
- Но в лондонский «Арсенал» ему рано?
- Конечно. Ехать за рубеж нужно уже состоявшимся футболистом, заигравшим в РПЛ. Чтобы тебя брали не потому, что ты, может быть, вырастешь, а в качестве готового игрока. Тогда ты получишь хороший контракт и за тебя заплатят большие деньги. Это тоже составляющая будущего успеха. Если тебя купили за двадцать миллионов евро, вряд ли будут держать на лавке. А адаптация в чужой стране непредсказуема.
- Одним из первых ваших клиентов был Денис Колодин. Почему расстались?
- Он ни с того ни с сего выкинул финт и решил поменять агента, хотя у нас был договор о сотрудничестве.
- Вы хотели привести его в «Зенит», а он без вашего участия перешел в «Крылья»?
- Ну да, мы вели переговоры по нему с рядом клубов, были варианты, но бог ему судья, скажем так. Если невеста ушла к другому, еще неизвестно, кому повезло.
- Чей еще уход задел?
- Резиуана Мирзова. Устроил его переход из Рязани в «Торпедо», где он дорос до игрока премьер-лиги. Когда у него были нелегкие отношения с болельщиками, поддерживал психологически: «Не переживай: забьешь гол-два - станешь их любимым игроком». Готовил его переход в «Терек», но он пропал со связи. Что поделаешь, минус в карму.
Было много таких случаев, и эта часть профессии агента мне очень не нравится. Но я не делаю из этого трагедии - увы, правоотношения игрок - агент не предусмотрены законодательством в полной мере, и, делая для игрока колоссальную работу, я понимаю, что в любой момент он может уйти. Это вопрос порядочности и воспитания.
- Из-за чего от вас уходили игроки?
- «А почему те футболисты играют в сборной, а я не играю?» Это самая большая ошибка - думать, что вызов в сборную зависит от агента. Если футболист мне полностью доверяет, как правило - все хорошо. Как только он начинает крутить башкой - а вот там лучше, там вкуснее, там быстрее, - начинаются проблемы. Если он с завистью смотрит на других, а не задает вопросы себе, виноватыми в его нереализованности становятся все окружающие - в частности, агент.
- Нападающий Дмитрий Акимов рассказывал, что вы помогали ему в бытовых вопросах и встречали его родственников в аэропорту.
- А кто поможет, если не я? Тем более в чужом городе. Это вполне нормально.
- Пример необычной помощи игроку?
- Фамилию не назову, но приходилось решать вопросы и с милицией. К счастью, с криминалом не было особых проблем.
- И вы никогда не опасались за свою жизнь?
- Нет. Если ты прав и умеешь обосновать свою точку зрения, у тебя не будет проблем. Меня пытались пугать, но я понимаю, что все это пустые разговоры.
Был такой Сергей Амелин, владевший питерским «Динамо». Когда я заключил договор с одним из игроков этого клуба, он позвонил мне: «Ты что-то сильно интересуешься моим бизнесом». - «Может, встретимся и поговорим?» Я объяснил ему, что сопровождение футбольной карьеры - это мой бизнес, а не его. Его бизнес - это строительство и футбольный клуб. Он это принял и вопросов больше не возникало.
- Вы не нанимали телохранителей?
- Нет. Просто не было ситуаций, когда я ущемлял чьи-то интересы, переходил кому-то дорогу, лез в чей-то бизнес.
- А момент, когда вы оказались между Коломойским и Ахметовым при переходе Кравченко из «Днепра» в «Шахтер»?
- Для меня сложностей не было. Я заранее заложил сумму отступных в договор с «Днепром». Клуб согласился с тем, что обязан отпустить игрока за пять миллионов. «Шахтер» заинтересовался Кравченко, захотел заплатить, но началась плохо прогнозируемая история: «Днепр» захотел получить НДС, пятьсот тысяч.
Ну да, мне звонил директор «Днепра» Стеценко: «Давай переподпишем». Но я ответил: «Мы дали слово. Ты, я и Ахметов. Давай останемся мужиками».
- Сейчас вы уже не работаете в Украине?
- Нет. Невозможно работать, если даже приехать туда стало проблемой.
- Почему ваш офис находится в спартаковском здании?
- С недавних пор я стал заместителем председателя общества «Спартак», созданного Старостиным в 1935 году. Он же придумал и ромбик, который у общества украли. Бывший председатель Анна Алешина продала исключительные права на использование эмблемы своему сыну, который тоже работал в «Спартаке». Видимо, чувствуя, что их могут убрать, они сделали такую пакость. Сейчас по факту неправомерного отчуждения товарного знака заведено уголовное дело, идет суд.
- В 2003 году вы стали спортивным директором «Торпедо-Металлурга». Почему там не задержались?
- Мне было очень интересно и драйвово: я вставал в семь утра, приезжал на работу первым и уходил последним. Это продолжалось до того момента, когда я понял, что все мои инициативы рубятся. Я ни на что не влиял, все решения принимал Юрий Белоус - такова была система управления клубом. Я благодарен, что он позвал меня в «Торпедо-Металлург», но продолжать сотрудничество было бессмысленно. Мне интересно заниматься делами, в которых я могу принимать ключевые решения.
Сейчас у меня прекрасные отношения с гендиректором «Уфы» Шамилем Газизовым, которому я с удовольствием помогаю. Мы с ним единомышленники. Смело скажу, что в успехах «Уфы» есть и моя заслуга.
- В 1985-м вы дебютировали в уфимской команде, а потом пропустили два года. Армия?
- Да. Учась в десятом классе, я уже играл во второй лиге, вызывался в юношескую сборную, тренер Зайцев предлагал устроить меня в спортроту, чтобы я остался в футболе, но воспитание не позволило мне профилонить армию. Служили и дед, и дяди, и считалось, что я тоже должен. Тогда армия казалось мне обязательной, но сегодня я жалею, что потерял столько времени. Мог бы добиться в футболе большего.
Два года провел в сапогах. Первый тренер пытался вытащить меня оттуда, но из моей части не брали даже в Афганистан. Даже по личному заявлению.
- Почему?
- Я попал в стратегическую, полусекретную часть в Кировограде. На моих петлицах были танки, но в реальности я их так и не увидел. Специализировался на связи, морзянке. Отсидел два года на боевом дежурстве. Спортом занимался только на зарядке. Поправился.
После армии меня взяли обратно в уфимскую команду «Гастелло», названную в честь летчика, Героя Советского Союза, но форму я набирал около года.
- Какой армейский эпизод помните до сих пор?
- Когда я был старослужащим, появился новый командир роты, лейтенант Христич. Невысокий, тщедушный, сын военного, едва закончил училище. Стал нас строить, воспитывать и настолько довел, что мы решили его проучить. Заметив, что Христич подвыпивший (а он занимался засекреченной аппаратурой), мы с ребятами переглянулись и позвонили начальнику штаба: «Выполняя ваш приказ, сообщаем о неуставных отношениях». Христича тут же сняли с дежурства. С тех пор он стал добрее.
- После Уфы вы почти каждый год меняли клуб. С чего начались странствия?
- Уехал в Анапу со своим партнером по юношеской сборной Маратом Галямовым. До сих пор помню наш выезд в Махачкалу. Нас поселили на третьем этаже общежития, и кроме Марата моим соседом был вратарь Сильченко.
Проиграв, мы грустили после матча в своей комнате. Вдруг внаглую ввалились три дагестанца, заперли дверь и стали докапываться. Хотели подраться. Мы и так расстроены, а тут еще эти. Схватили гранат, который мы купили на рынке, и принялись в нас кидаться. Ударили Марата. Заорали: «Зачем купили фрукты у азербайджанцев?» Мы не стали терпеть и начали месить этих дагестанцев. Двоих отправили в нокаут. Третий выломал дверь и сбежал.
- Что потом?
- Марат Галямов в двадцать три года закончил с футболом и занялся бизнесом в Самаре, а меня позвал в Новороссийск Олег Долматов. Один из самых сильных тренеров. Авангардист. Первым в России ввел линейную оборону, к каждой тренировке придумывал новое упражнение, и за сезон мы забили 121 мяч. Мы, нападающие, постоянно получали удобные передачи от полузащитников, среди которых был Лева Березнер, сейчас - депутат Обнинской думы.
- Самый волнительный выезд с Новороссийском?
- На автобусе в Грозный. За нашими воротами встали автоматчики без отличительных знаков, ребята не справились с давлением, и мы проиграли 0:3. После игры сразу поехали домой.
В Новороссийске я получил плохо диагностируемую травму - трещина пятой плюсневой кости - и проиграл конкуренцию Сергею Бурдину. После сезона в Уфе оказался в питерской «Смене-Сатурн», где тренер Остроушко готовил игроков, как спецназовцев. Я забил несколько голов, в игре с «Зенитом» повозил Максима Бокова и других защитников, и меня пригласил Павел Садырин. Уникальный человек.
- Как проявлялась его уникальность?
- На втором этаже базы «Зенита» была зона отдыха: бильярд и дартс. Однажды мы кидали дротики, набирали с трех попыток очков двадцать, а тут из своего кабинета вышел Садырин со словами: «Липачи, дайте бросить» (он всех игроков называл липачами). Трижды попал в десятку и побежал дальше. Мы были в шоке.
Во время финского сбора рыбачили на озере. В одной лодке Садырин с супругой, в другой - мы, несколько игроков. Мы сидим - пусто. Смотрим, мимо проплывает Садырин с супругой. Прямо возле нас ловит щуку и плывет дальше. Опять шок.
- Как на вас сказывался статус игрока «Зенита»?
- Если почему-то нарушал правила на дороге, гаишники меня сразу узнавали и, получив плакат с автографом, отпускали: «Не хулигань. «Зенит» - чемпион».
- Почему покинули Питер?
- За выход в высшую лигу «Зенит» - по нашему договору - должен был дать мне квартиру в Питере. Но с квартирой тянулось-тянулось, а в камышинской «Энергии» сказали: «Дадим подъемные, и купишь квартиру». Президент «Зенита» Виталий Мутко отпустил меня в Камышин бесплатно. Там я много забил, шел лучшим бомбардиром первой лиги, но в «Энергии» закончились деньги. РАО ЕЭС спонсировало клуб векселями, которые обналичивались, но в один момент отказалось от своих обязательств.
- Что дальше?
- Сначала мой представитель Михаил Линьков повез меня в московское «Динамо». После тренировки президент клуба Николай Толстых неожиданно спросил: «Как думаешь, что нам от тебя нужно?» - «Голы». - «Это так, но главное - занять высокое место». В итоге с «Динамо» не срослось, и я поехал в «Локомотив», с которым быстро договорился.
- Почему за «Локо» сыграли только один матч?
- «Локомотив» заплатил за меня «Энергии» неплохие деньги, но после нескольких тренировок Юрий Семин спросил: «Чего ты хочешь? Если хочешь остаться - вопросов нет, ты мне подходишь. Если хочешь за границу, можем устроить». Предложили Корею. Я решил попробовать.
- В чем был интерес «Локомотива»?
- Видимо, хотели заработать на моей перепродаже.
Прилетев в корейский Поханг, я после бессонной ночи вышел на тренировку. Забегания, ускорения, отработка передач и ударов. После часа интенсивной работы нас собрали в центре поля. Я думал, что это конец тренировки, но Серега Коновалов, полузащитник из Киева, сказал: «Теперь игра - два тайма по полчаса». Во время игры мои бутсы стали хлюпать, будто я бегал по луже. Оказалось, это я так вспотел из-за влажности.
- Какие еще были проблемы?
- Мне предоставили отличную квартиру, но обделили машиной, а таксисты не понимали английский, и им было проще отказаться, чем везти меня. Иногда меня возил Коновалов, с которым мы жили в одном доме, но просить его каждый день было не комильфо: у него свои планы, семья, дети.
Через полтора месяца аренда закончилась, и я не захотел оставаться. Полетел в Китай, но там, чтобы разрешили играть, нужно пройти тест Купера. Все команды собираются в лагере в Кунмине. Живут в казарменных условиях, не играют в футбол и месяц готовятся к тесту Купера. Я сдал с первого раза, а защитник Ахрик Цвейба остался на пересдачу.
Начался чемпионат, и на третий тур - ранней весной - мы приехали на стадион без горячей воды и с холодными раздевалками. Наутро я плохо себя чувствовал, но тренировался, а потом доктор команды с опозданием диагностировал у меня двустороннее воспаление легких. Больница, антибиотики... К тому же в Питере оставалась беременная жена. В общем, я разорвал контракт и вернулся в Россию.
- К Валерию Овчинникову в Нижний Новгород.
- Борман - уникальный кадр. В голове вообще нет футбола - только: кто кому отдает, какие долги с прошлого года, какие премиальные и все такое. Чистая коммерция. Зато насмеялся я на годы вперед. Даже плохие новости Борман подавал так, что мы хохотали.
Пример. Мы много выигрывали, но зарплату задерживали. Наконец Борман объявил: «Ребят, во вторник все отдам». Все ждали. Наступил вторник. Мы зашли в раздевалку, а он по своей традиции ввалился последним и зажег свет. Сел, как Доцент в «Джентльменах удачи», и произнес: «Всем сосать. Денег не будет».
Шутками он снимал напряжение, но на тренировках был суров. Однажды вывез нас в лес и велел бегать вокруг забора санатория - на наш профессионализм особо не рассчитывал, поэтому выбрал место, где нельзя было срезать.
- За выход в высшую лигу Нижний Новгород тогда боролся до последнего тура.
- Да, но про Бормана ходила легенда: на старте чемпионата он уже знал, на каком месте финиширует. Игрокам он в футбольном смысле ничего дать не мог, поэтому брал тех, кто сам знал, как играть, например, моими партнерами были Владимир Татарчук и Олег Гарин.
Мне Борман не дал подъемные, которые обещал на словах, поэтому сразу после конца сезона я уехал из Нижнего - неинтересно было отмечать выход в высшую лигу.
- Где с деньгами было хуже всего?
- В моем следующем клубе, тульском «Арсенале». В его управлении собралась такая публика - ни стыда ни совести. Генеральный директор Виктор Тябус и начальник Владимир Афонский - он сейчас, кажется, депутат, там ему и место. Видимо, делили деньги «Регионгазпрома» между собой, а до нас ничего не доходило.
На поле мы показывали все, что умели, а руководители говорили, что мы дармоеды и не заслуживаем зарплаты. Из положенных десяти зарплат мы получили одну-две. За неделю до выезда объявил начальству: «Если не рассчитаетесь, мы не полетим». Не подействовало. В итоге я собрал пул недовольных ребят, и мы на двух машинах поехали в Москву, в Палату по разрешению споров. Доехали, правда, не все. В дороге потеряли несколько бойцов.
- Что случилось?
- Одному игроку позвонили: «Валера, у тебя есть вариант с «Локомотивом». Зачем тебе этот скандал?» Из десяти человек доехало шесть. Дружно написали заявление в Палату, но время было смутное, добиться правды было трудно, и это подтолкнуло меня к тому, чтобы завершить карьеру и стать агентом. Подмывало стать тренером, но не хотелось зависеть от некомпетентных руководителей клубов, которые мнили себя вершителями судеб.
- Как бразильцы «Арсенала» жили в Туле без денег?
- Им тоже задерживали, но в итоге расплатились, потому что их агент был близок к руководству. Россиянам же оставались крохи, что нас не устраивало. На одной из тренировок произошла даже стычка между нами и бразильцами.
Их было девять человек (играли по очереди, потому что по лимиту разрешалось выпускать пятерых), и обычно они сидели вместе в конце автобуса. После той стычки мы поехали на базу, и заиграла песня «Убили негра». Когда она закончилась, русский парень, дравшийся с бразильцами, попросил включить ее еще раз.
Сзади донесся голос бразильца: «Не надо!»
Читайте также:
Почему ЦСКА не купил Дугласа Косту и Левандовского. Инсайды футбольного скаута
Фото: Michael Regan / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, РИА Новости/Антон Денисов, РИА Новости/Дмитрий Мухаметкулов, EuroFootball / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, ФК «Зенит», РИА Новости/Владимир Родионов
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
