- Почему защитник «Рубина» Егор Сорокин играл в нападении?
- Что делал Иван Обляков на «Зенит-шоу»?
- Какой питерский игрок пять лет не разговаривал с отцом?
- Кто во время войны купил свинью, чтобы накормить ленинградских футболистов?
- Почему в Санкт-Петербурге не приживается вторая команда?
Один его воспитанник подобрался к «Золотому мячу» ближе всех постсоветских россиян. Другой — стал одним из открытий первого круга и осенью дебютировал в сборной. Еще один — забил в субботу с центра поля. Сегодня 72-летний Виктор Виноградов тренирует в школе «Зенит» футболистов 2010 года рождения (напоминание для широкой аудитории: питерская школа «Зенит» не имеет прямого отношения к одноименному клубу. Ее конкурент, школа «Смена», десять лет назад трансформировалась в академию «Зенита»).
— В вашей команде 2010 года все — петербуржцы?
— В этом возрасте все местные. А кто их повезет?
— Облякова же привезли.
— Он сам сюда приехал. Через знакомого тренера, который, увидев Ваню на областном первенстве, порекомендовал его мне: «Есть талантливый мальчик. Можно привезти». — «Вези». Ваня смешной, конечно, приехал. Колобок. Особо не бегал, не прыгал, но голова работала — и дело пошло.
Он очень обаятельный парень — хватало одной улыбки, чтобы расположить к себе. Его полюбили с первого дня. Он позволяет над собой пошутить. У него сумасшедшее чувство юмора. В летнем лагере мы вечерами устраивали мини-концерт «Зенит-шоу». Одни ребята рассказывали анекдоты, другие пели, третьи плясали. Когда Ваня выходил и рассказывал веселые истории или пародировал кого-то, все под лавками валялись от смеха. Для детей такие шоу очень полезны. Есть молчаливые ребята, которые не умеют себя подать, а тут они переступают черту молчаливости и раскрепощаются.
С Обляковым мы общаемся до сих пор. Иногда созваниваемся после матчей, обсуждаем мелочи (где надо в руки себя взять, проявить хладнокровие), но Ваня и без моих советов достаточно образованный товарищ. В отпуске всегда приходит в школу «Зенит» и тренируется с нами. Дарит детям футболки.
— Вас удивило, что после школы он не попал в «Зенит»?
— Меня удивило, что его туда не взяли. При Радимове он привлекался ко второй команде, но фактически не был к ней прикреплен. Вроде всем нравился, но — пока он всем нравился — пришло конкретное предложение от «Уфы», и Ваня уехал.
— Вы родились в 1947-м. Каким было ваше детство?
— После войны в Ленинграде была хорошая, дружная аура. Все сплотились, никто никого не обманывал. Обходились как-то без гадостей и подлостей. Жили бедно, но очень человечно. Я был окружен любовью матери и родственников. Рос без отца. Даже в метрике написано, что у меня мать-одиночка.
— Отец погиб на войне?
— Нет. Я его никогда не видел — только письма читал после маминой смерти.
— Вы воспитанник школы, в которой сейчас тренируете?
— Да, в тринадцать попал в школу «Зенит», в восемнадцать — в команду мастеров (одновременно с Пашей Садыриным, приехавшим из Перми), а в двадцать сам из нее уехал — хотя так мало кто поступал. Сезон-1967 получился бестолковым, заняли последнее место, и было видно, что в «Зените» нечего делать.
Тренером был Аркадий Алов, крепкий и на словцо, и на винцо. Нормальный мужик, но не тренер высшей лиги. Из «Зенита» начали отчислять ребят, которые могли еще играть — Завидонова, Дергачева, Совейко. Была такая мулька: если тебе тридцать — заканчивай.
— Почему ушли вы, двадцатилетний?
— Я рано женился, надо было деньги зарабатывать. Поиграл четыре года в Казахстане, получил травму, истекал призывной возраст, и тут-то наши бойцы меня прихватили — загремел в армию. Отслужил под Питером в строительных войсках. Там играл за команду студентов Лесгафта — среди них был Нурбий Хакунов (сегодня — заместитель гендиректора «Краснодара»). Так и дружим с ним с 1975 года (Виктор Виноградов использует на работе блокнот с символикой «Краснодара». — «Матч ТВ»).
— Что потом?
— В тридцать стал играющим тренером в украинском Ровно. Дальше — устроился тренером на завод «Северный пресс». Окраина города. Приезжаю на стадион, а поле песчано-земляное. Даже тренерской комнаты нет. После профессионального футбола выглядело так себе.
— Кого тренировали?
— Состав средний — кто пришел, те и бегали. Но мы по два месяца в году здорово работали в заводском пионерском лагере. С командой 1970 года рождения два сезона подряд были вторыми в городе. Из той команды вышел Вася Иванов. Он был у меня с девяти лет. Приходил со старшим братом и тренировался с ребятами, которых младше на пять лет. Попал в «Зенит», заиграл в высшей лиге, а в 1990-м я сам посоветовал ему уезжать в Москву. Времена в «Зените» были смутные. В итоге в двадцать один год Вася стал с ЦСКА чемпионом СССР. Сейчас — директор «Химок».
Был в той команде еще один хороший парень, Сережа Гришенцов, но его потом загубили тренеры. Катались на нем — он играл за два-три возраста, чуть ли не каждый день. Мощный на вид, но сердце-то детское. Вызывался в юношескую сборную страны, но из-за сердечных проблем в восемнадцать лет закончил.
— Когда перешли в школу «Смена»?
— В 1986-м. Народу туда шло — тьма-тьмущая. Главное — не захлебнуться. Из ребят 1981 года я набрал три группы по двадцать человек. Правда, на поля с травкой нас не пускали (там проводился чемпионат города), и мы обходились земляными. Зато их хорошо укатывали.
Первая команда (располагавшая Аршавиным) получилась настолько сильной, что можно было просто назвать состав и закурить, не сомневаясь в победе. Например, на турнире в Италии Аршавин восхитил всех сумасшедшей техникой и резкостью. Вообще мяч не терял.
— Андрей жил на Васильевском острове. Мать отправляла его на тренировки, а сама ехала сзади — присматривала. Раньше пацаны в семь лет добирались на тренировки самостоятельно. Один ребенок из моей команды ежедневно ездил на трамвае минут сорок в одну сторону.
— Правда, что Аршавин подарил вам как своему первому тренеру машину?
— Он мне помогал. Андрей — весьма благодарный человек.
— Он в этом смысле выделяется среди ваших воспитанников?
— Таких, как он, наверно, больше и нет.
— Кто из ровесников Аршавина не раскрылся?
— Скоростного форварда Диму Старостина подвело здоровье. Денис Приходько — левша, шикарный мальчик. Был настолько легкий, что передвигался по полю незаметно. Тоже обладал сумасшедшей скоростью — бежал быстрее всех. Но родители разругались, и парень пропал. Лет в двенадцать вообще перестал посещать тренировки.
Играл с Аршавиным и Максим Мосин. Он на год младше, но был настолько талантлив, что я взял его к себе, в 1981 год. Очень сильный физически, в восемнадцать лет уже подходил к основе «Зенита», но Лепехин его угробил. Изуродовал.
— На тренировке?
— Да, раздробил Максиму ногу. Вроде как хотел показать: «Молодой, не высовывайся». Умный человек так не сделает. Только тот, кто с головой не дружит. Мосин после той травмы не поднялся. Стал побаиваться на поле — уже не играл на сто процентов. Сейчас тренирует в академии «Зенита».
— Вообще аршавинская команда 1981 года уникальна тем, что почти без потерь прошла от набора до выпуска. Это бывает очень редко. В моей практике такое повторилось только в школе «Зенит» с командой 1998 года, где был Иван Обляков. Оттуда двенадцать человек попало в профессиональные команды — это рекорд.
— До этого вы тренировали в «Зените» игроков 1995 года. Кто выделялся?
— Егор Сорокин — сейчас в «Рубине», а осенью вызывался в сборную. Он пришел ко мне уже не ребенком. Его выбросили из «Смены», и он оказался у нас. Приходил защитником, но у меня был центральный нападающий Сережа Молчанов — с больным на голову папой. Бывшим боксером. Все какие-то заговоры ему мерещились. Несколько раз дергал сына в другие команды.
Когда Сережа ушел, позиция в атаке опустела, и я попробовал там Сорокина. Он выглядел неплохо. Головой-то изначально играл здорово. Но не хватало скорости. Сейчас он окреп, а тогда был рыхленьким. При этом толковый, рациональный игрок. Не суетился в отличие от большинства детей. Вот и в атаке он заиграл спокойно — и стал забивать.
Под ним играл Саша Закарлюка — еще один талант с непростой судьбой. Его папа тоже не выдержал. Увел сына в «Смену». Сашка плакал. Разругался с отцом настолько, что пять лет не разговаривали. Сейчас Саша выступает в «Нарве». Когда я с детьми приезжаю в Эстонию, он всегда нас встречает.
— В премьер-лиге Саша отыграл только один матч — за тульский «Арсенал», когда Аленичев выставил против ЦСКА дубль. Тогда же свою единственную игру провел другой футболист «Зенита»-1995 Женя Алферов. Он не скоростной, не очень высокий — с такими данными трудно играть в защите. Там же надо мяч отбирать. Нормальный уровень второй лиги, но с коленями беда.
Вратарь той команды Миша Мжельский, играющий теперь за «Казанку», тоже интересный кадр. Родители высокие, брат — волейболист. А Миша не бегал и не прыгал. Скоростные данные — на «единицу». Но в воротах стоял прекрасно. Хорошо читал игру, руки замечательные, ничего не отскакивало. Физические нормативы не выполнял, но забить ему было трудно.
В 2007 году мы стали первыми в городе, директор сменил меня на другого тренера, и команда пошла по рукам. После меня с ней работало четыре человека. И разорили все хорошее, что было сделано.
— В 1992-м вы возглавили «Смену-Сатурн», команду второй лиги. Как вышло, что ее президентом стал 26-летний Леонид Шкебельский?
— Тренер Марк Рубин убедил Шкебельского и еще двух молодых бизнесменов (все трое — воспитанники «Смены»), что нужно создать вторую питерскую команду. Они повелись. Видимо, хотелось порулить клубом. Если сказать нормальному человеку, во сколько обходится один день жизни футбольной команды, он за это не возьмется. Для этого нужно быть молодым и наивным.
В мае 1992-го я сменил Рубина (ему мешало отсутствие игрового опыта — в общении футболисты это чувствовали), немного поменял состав, и мы вышли в первую лигу. Там попали в одну зону с двумя командами из Грозного — «Тереком» и «Эрзу». В Чечню я команду не повез, и нам дважды засчитали технические поражения.
— Не пожалели?
— Нет. Те, кто ездил в Грозный 1993-го, проводили два дня в страхе, все равно проигрывали и говорили мне: «Вы правильно сделали, что не поехали». Там встречали и провожали автоматами. Во время игры люди ходили с оружием по беговым дорожкам. Было не до футбола. Главное — ноги унести, чтоб тебе башку не прострелили.
— Как игралось в других кавказских городах?
— В Нальчике победили — 1:0, хотя там мало кто выигрывал. Судья им помогал, обложил нас штрафными, добавлял-добавлял, но мы выстояли. После игры нальчане полезли на нас в подтрибунном помещении, завязалась драка.
Потом выиграли во Владикавказе у «Автодора». Люди из «Алании» благодарили нас: «Спасибо, что на место их поставили. А то они больно много говорят». В итоге мы финишировали пятыми.
— Как перемещались по России?
— Отлично, на самолетах, но для этого мне пришлось сменить администратора. Сначала был Леонид Шульдешов, бывший футболист. Однажды он не встретил судей. «Как ты мог?» — «А они в пять утра прилетели». — «Что ты несешь? Они куда приехали?» — «К нам» — «И как они будут судить после того, что ты их не встретил?» В тот же день я его уволил.
И вернул в футбол 80-летнего Матвея Юдковича, легендарного администратора «Зенита». Сам он в футбол не играл, а про себя говорил: «По званию я еврейтор». Пытался прокормить команду во время войны, купил где-то свинью, и за этого его чуть не посадили. В советском футболе считался вторым администратором после киевского Рафы.
Оставшись в девяностые без работы, он дряхлел, старел, и приглашение в «Смену-Сатурн» вернуло его к жизни. Благодаря его связям у нас не было проблем с перемещениями (до него мы в общих вагонах ездили) и гостиницами.
— В той команде играл Борис Матвеев, которого называли «невским Марадоной» — его даже покупал «Санкт-Паули».
— Это смешная история. Он поехал туда, но на первом же кроссе потерялся. Все убежали вперед, а он плелся позади. Борька — взрывной, с сумасшедшей техникой, но кроссы не любил. Месяца через два вернулся в Питер. Узнав причину его досрочного возвращения, я сказал: «Ладно, вот тебе тетрадь и карандаш. Напиши хоть, какие упражнения там были». Боря исписал пару страниц и заявил: «Больше не могу. Рука болит».
— Радимова в «Смене-Сатурн» застали?
— Как раз у меня он провел в шестнадцать лет первый матч во взрослом футболе, после чего уехал в ЦСКА. Влад здорово работал с мячом и еще подростком легко разделывался со взрослыми игроками. Да, вспыльчивый, бывают завихрения, но в целом-то — нормальный человек. Мы и сейчас при встрече подолгу общаемся, потому что с ним интересно. Он очень компанейский — поддерживает отношения со всеми, с кем был в сборных, ЦСКА, «Зените» и «Крыльях».
Еще в «Смене-Сатурн» начинал Денис Зубко, которого привезли из Петрозаводска. Физически крепкий, высокий, но жестковато работал с мячом. Были изъяны в технике (левая нога не работала), но он лез, пер, смело играл головой и в итоге немало забил, дорос до «Зенита» и сборной.
— Еще вы вернули в футбол Сергея Веденеева, полузащитника чемпионского «Зенита»-84.
— Привели его на свою голову. На поле был неплох, но начал подрывать ситуацию. Мы с тренером Олегом Терешонковым ушли не без его помощи. Он начал нашептывать владельцу команды Лене Шкебельскому, что мы не так работаем. Ему было под сорок. Сам хотел поруководить. Но после моей отставки тренером стал сам Шкебельский. А Веденеев где бы потом ни работал, надолго не задерживался. Он очень высокого мнения о себе.
— Что стало с тем клубом?
— В середине девяностых «Смена-Сатурн» разорилась. Годы спустя Шкебельский воскликнул: «Сколько же я денег угробил!» Признавался: с женой вечно возникали проблемы из-за того, что дома не было денег — все шло в команду. Потом ему пришлось свернуть бизнес, а один из его партнеров Володя Калина — криминального толка — пропал без вести. До сих пор никто не знает, жив ли он.
— С тех пор в Петербурге много раз создавали вторую команду. Почему она тут так и не прижилась?
— Люди не до конца понимали, во что это обойдется. У города денег на эти команды не было, спорткомитет помогал незначительно, со спонсорами — вечные проблемы.
В конце девяностых один бизнесмен пробовал возродить питерское «Динамо», куда пригласил нас с Борисом Рапопортом. Рассчитывал на помощь члена Законодательного собрания, но все ограничилось обещаниями. Сильно задерживали зарплату, и команда еле-еле доиграла сезон. Зато через «Динамо» удалось вернуть в большой футбол Андрея Николаева, который затем выступал за «Зенит».
Потом за «Динамо» взялся другой бизнесмен — Амелин. Но на губернаторских выборах он поставил не на того человека. Не на Валентину Матвиенко, а на Анну Маркову, бывшую сотрудницу милиции. После этого его зарыли, хотя денег он в «Динамо» вложил прилично.
«Зенит» же раскрутился благодаря Мутко — он человек активный, умеет найти деньги. При нем «Зенит» фактически второй раз родился.
Еще два интервью о питерском футболе:
- «Зенит» мог купить Зобнина за 150 тысяч долларов. Но нам сказали, что он медленный»
- «В глазах священника увидел, какой я низкий и падший человек». Почему экс-игрок «Зенита» стал служить в церкви
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
