Игорь Лютиков был одним из первых тренеров Камилы Валиевой после ее приезда в Москву из родной Казани. Именно он научил будущую олимпийскую чемпионку всем двойным прыжкам и первым тройным, когда сам только начинал свой путь тренера. Когда-то Игорь занимался в группе Виктора Кудрявцева вместе с будущими знаменитыми коллегами и отлично понимает истоки их сегодняшнего успеха.
В беседе с «Матч ТВ» Лютиков рассказал про свой вклад в становление Камилы и яркие истории, иллюстрирующие ее характер. Тренер также проанализировал свои прошлые ошибки и объяснил, откуда у его бывшей ученицы столько сил и психологический стержень.
«Восьмилетний ребенок сделал 30 кругов. Это в общей сложности 12 км, что для ее возраста казалось нереальным. Настолько Камила была натренирована»
— Как и когда вы познакомились с Камилой?
— Дело было в начале 2014 года. Я тогда занимался хореографией и ставил программы разным фигуристам. Как-то мой бывший тренер Марина Григорьевна Кудрявцева попросила о постановке для своей маленькой ученицы. Меня сразу привлекло в девочке, что она очень растянута и хорошо скользит. Значит, ей можно ставить интересные элементы и связки. Я придумал детскую программу, и с ней Камила заняла 6-е место на городском турнире. Помню, как ее мама Алсу очень радовалась, а я сначала не понял почему. Алсу объяснила, что раньше у дочери не было таких достижений, тем более на уровне столицы. Вскоре Марина Григорьевна ушла на пенсию и передала мне Камилу. Я тогда как раз устраивался на постоянную тренерскую ставку и обрадовался, что коллега доверила мне талантливого ребенка.
— Вы сразу поняли, что у этой девочки большое будущее?
— Давайте расскажу вам пару показательных историй. Намечалось первенство Москвы, в котором планировали участвовать 50 девочек в категории «младший возраст». Когда мы готовились, я предложил Камиле выучить двойной аксель. Стимул — сделать подарок маме, у которой день рождения 23 декабря, как раз в период турнира. Мы покорили прыжок в кратчайшие сроки, в итоге Камила — самая маленькая из 50 участниц — отобралась в произвольную и произвела там сенсацию программой «Лебедь» под музыку Сен-Санса. Мне еще потом в шутку говорили, что, мол, помогла ассоциация с именем композитора — Камиль. За один вечер запись проката Камилы в интернете посмотрели 15 тысяч человек. В то время не было такого бума просмотров, тем более фигуристок-малышек. Это было вау! Камила доказала, что умеет собраться в нужный момент. А еще она молодец, что справилась с популярностью: после всплеска внимания спокойно продолжила трудиться, без звездности. И сейчас, смотря ее интервью, я вижу, что она по поведению такая же, как во времена нашей совместной работы.
Как-то я наказал Камилу по ошибке. В группу пришла новая девочка, и Камила очень меня к ней ревновала. Но старалась это скрыть — просто отворачивалась и плакала. Однажды я попросил Камилу показать этой девочке, как правильно исполнять шаги. Она прекрасно умела их делать, но показала плохо. Я понимал, что это было специально. Разозлился, снова попросил продемонстрировать то, что мы недавно разучили. Камила показала еще хуже — явно назло. Говорю: «Сейчас отправлю тебя бегать 10 кругов». У нас рядом с катком как раз стадион, а на улице 15 градусов. Камила не слушается, и я говорю: «Сейчас 20 будешь бегать». Она еще больше вредничает, я пытаюсь запугать: «Сейчас ты доиграешься и будешь 30 кругов делать». В итоге я махнул рукой и пошел на тренировку к другим ученикам. Через час выхожу и вижу: Камила бежит вокруг стадиона. Красная как помидор! Подзываю, спрашиваю: «Сколько пробежала кругов?». — «26». Я говорю: «Ну, ты теперь будешь слушаться тренера?». — «Да, буду». — «Добежишь ли оставшиеся 4 круга?» В итоге 8-летний ребенок сделал все 30 кругов. Это в общей сложности 12 км, что для ее возраста казалось нереальным. Настолько Камила была упорна и натренирована. Я понял, что этот ребенок — находка для спорта.
— Судя по этим примерам, Камила еще малышкой однозначно настроилась на успех в большом спорте. Как вы считаете, откуда у 8-летнего ребенка было понимание, что надо так преодолевать себя ради результата?
— Думаю, это врожденное качество. Бывает же, когда один суперребенок на миллион. Еще на первых совместных тренировках я отметил трудолюбие и целеустремленность Камилы. Она притягивала окружающих своим обаянием и энергией: когда катала программы, другие тренеры, присутствовавшие на катке, не могли оторвать взгляд. Еще сыграла роль семейная ситуация. Мама бросила налаженный быт в Казани ради дочери, привезла ее в Москву и тянула в чужом городе одна. Трудилась на нескольких работах и все отдавала ради развития Камилы. Они снимали квартиру недалеко от катка, и Камила почти всегда везде ходила сама. Мы с коллегами иногда провожали ребенка до дома, потому что Алсу не могла забирать ее днем. Это тоже подкупало: маленькая по возрасту и одновременно такая взрослая.
— Чему вы научили Камилу за полтора года работы? С помощью каких методик?
— Я ей поставил все двойные прыжки, в том числе аксель. К концу сезона она докручивала тройной сальхов, и тулуп у нас уже появлялся. В то время мало кто из сверстниц Камилы владел такими прыжками, тройные вообще не прыгали. До сих пор, когда я смотрю нашего «Лебедя», говорю себе: «В 8 лет так не катаются». Такая маленькая, она делала дорожки 3-го уровня и вращения 4-го уровня, бедуинский прыжок. Помню, как «добрые» родители других фигуристов подходили к Алсу и пытались ее убедить, что ее дочка «не прыжковая», не освоит сложные элементы… «Зря вы тратите время!» Это меня злило, и я еще больше старался, чтобы Камила запрыгала. Водил ученицу бегать в манеже, расположенном по соседству, чтобы укрепить ее стопы. Каждый день по полчаса она бегала. Я вообще много внимания уделяю ОФП, чтобы укреплять связки и мышцы. Я очень серьезно отношусь к этой сфере и по сей день считаю ее неотъемлемой в развитии фигуриста. Также мы много работали на скакалке: по 200-300 двойных прыжков за тренировку — имитируя прыжки на льду. Порой доходило до 500. В итоге Камила начала хорошо подпрыгивать, и «добренькие» советчики замолчали. Еще она стала очень музыкальной благодаря занятиям джазом.
«В группу пришли две девочки чуть постарше Камилы и начали ее морально съедать. Камила злилась, отбивалась, но от меня почему-то скрывала проблему»
— Почему Камила ушла из вашей группы?
— Ох, расставание было очень тяжелым. Все началось с того, что в группу пришли две девочки чуть постарше Камилы и начали ее морально съедать. Камила злилась, отбивалась, но от меня почему-то скрывала проблему. На сборе в Таллине у девочек случился конфликт, и Камила напала на своих одногруппниц. Никто из взрослых не видел, как все произошло, и те девочки преподнесли ситуацию так, будто Камила виновата — затеяла драку. Хотя потом выяснилось, что они сами ее спровоцировали. Камила даже не пыталась опровергнуть обвинения, и я с ней строго поговорил: пытался донести, что распускать руки — ненормально. Когда мы вернулись в Москву, Камила сказала матери, что больше не хочет заниматься в нашем коллективе. И они попросились в группу Наталии Дубинской.
Мне было очень обидно. Я не понимал причину: все шло на подъем, мы покоряли тройные прыжки, прогрессировали и строили массу планов. Я все для Камилы делал, отношения были хорошие. А тут после неожиданной драки, когда мы уже запланировали новый сбор в Турции, ученица уходит. Ладно бы, если что-то не получалось. Но Камила была на пике формы. Я пытался поговорить, приезжал к Валиевым домой. Алсу тоже мало что понимала, ибо дочь с ней не объяснилась. Сказала лишь, что ее обижают, но без подробностей. Алсу решила дать ребенку право выбора и потому не стала давить.
— Общались ли вы потом, обсудили ситуацию по душам?
— Первый год после расставания мы виделись на катке, ибо я там часто тренировал. Общались прохладно, но все равно помогали друг другу. Например, как-то Наталия Петровна и Мария Касумова не смогли повезти Камилу на соревнования, а я приехал туда со своей группой. Предложил Камиле вывести ее на прокат «по старой дружбе». Когда был общий лед, просил ее показать своим ученикам вращения. То есть мы оба вели себя цивилизованно, но осадок внутри был.
Сейчас я, как тренер, понимаю ту ситуацию. Уже после ухода Камилы многое прояснилось, но было поздно. А тогда я еще был молодой тренер, и мне не хватило опыта, профессиональной мудрости догадаться, что причина вовсе не в тренировках и спортивных проблемах, а в буллинге. Я не смог вовремя распознать, о чем молчала Камила. Плюс это был первый уход ученицы, в которую я вкладывал душу. Поэтому переживал очень болезненно. После ухода Камилы из «Москвича» мы перестали видеться, а прошлым летом я иду по набережной и вдруг встречаю ее с собачкой. Мы обнялись, поговорили немного. Теперь уже никакого осадка не осталось.
— Как сложилась судьба девочек, травивших Камилу?
— Они потом быстро ушли из группы и из спорта, потому что не хотели трудиться. А знаете, что в этой истории самое интересное? Я взял тех девчонок ради мотивации Камилы. Думал, что ей тяжело в роли единственной старшей, не за кем тянуться. Мне казалось: возьму несколько сверстников, и всем им интереснее будет, подружатся. Но здоровой конкуренции у детей не получилось. «Друзья» сделали только хуже и свои же карьеры загубили.
— Как вам успехи Камилы в последние сезоны?
— Я очень рад за нее. Вращения, скольжения, презентация программы, музыкальность… Все это давно есть, и за последние годы Камила вывела свои качества на новый уровень. Помню, месяц назад смотрел дома чемпионат Европы и говорил себе: «Есть все фигуристы и есть Камила».
— Как, на ваш взгляд, Камиле удается сохранять стабильность? Самый сложный в мире и рискованный контент, а она почти всегда исполняет его чисто. Это все-таки уникальное явление!
— Думаю, секрет в желании и работоспособности, о которых я говорил выше. Она с детства привыкла к интенсивным нагрузкам, пробежкам. 30 кругов на большом стадионе не каждый взрослый выдержит. Плюс, Камила очень умная. Помню, как-то после тренировки она сказала мне, что идет на урок чтения. Спрашиваю: «Чему интересному вас там учат?» — «Стихи и рассказы читаем». И Камила декламировала нам с коллегами стихи. Причем длинные, читала она с выражением, эмоционально. Я еще тогда подумал: «Ничего себе! Малышка, а разговаривает как взрослая. Если этот ребенок добьется высот и захочет расти в медийном плане, то ей не надо идти на курсы ораторского мастерства. Она вполне сможет работать на телевидении, комментировать соревнования или даже вести передачу. С ней будет легко любому продюсеру, который даст микрофон». Когда президент общался с олимпийцами, то кто говорил за всю сборную? Камила. Она не боится, выступает, дикция у нее шикарная. У Камилы вообще все в комплексе — и голова, и руки, и ноги. Плюс, она не зазнайка, хотя сколько сейчас слышит восторгов в свой адрес на каждом шагу! Правильное поведение — это очень ценно.
— На Олимпиаде Камила уже исполнила обе программы в командном турнире. Мы все помним историю Юлии Липницкой, которая приехала в Сочи в статусе фаворита. Но потратила столько сил и энергии на командные прокаты, что в итоге сломалась психологически к личному турниру. Как думаете, выдержит ли ваша бывшая ученица такое испытание?
— Я в Камилу верю, у нее с физикой и психикой все в порядке. Ведь тренеры все взвешивают, прежде чем соглашаться на такие вызовы, и врачи следят за состоянием каждого спортсмена сборной. Я в свое время работал и с Юлей Липницкой, знаю многие нюансы. На Олимпиаде ее подвела только психология. Она более нежная и хрупкая, чем Камила. А эта девочка способна выдержать любой прессинг.
«Работа в группе Тутберидзе изменила мою жизнь: я решил осесть в Москве и после ухода из шоу-бизнеса работал в разных группах хореографом-постановщиком»
— Расскажите о своих спортивных годах.
— Я начал кататься в родном Воронеже у Сергея Николаевича Марфутина — в то время закадычного друга Рафаэля Арутюняна, и мы всегда проводили вместе время на сборах с его армянской группой. В 13 лет я приехал в Москву, чтобы тренироваться у Виктора Кудрявцева. В этой группе я приобрел знания, опыт и потрясающих друзей. Мы катались вместе с Сергеем Дудаковым, Николаем Морозовым, Игорем Пашкевичем, Ильей Куликом, какое-то время и на одном катке с Этери Тутберидзе. Все наши умения — родом из того коллектива. Можно сказать, истоки нынешнего успеха русских одиночниц — в группе Виктора Николаевича. Даня Глейхенгауз тоже, кстати, позже у него занимался. Между прочим, Илья Авербух тогда занимался у Наталии Дубинской, но мы часто катались на одном льду: наши тренеры помогали друг другу. Один из моих лучших друзей — Сергей Дудаков. Мы учились в одном классе, жили вместе в общаге и всю жизнь общаемся. Кулик ходил все время особнячком от общей компании. Зато я помню, как он однажды метко сказал: «Я стану олимпийским чемпионом».
— Насколько я знаю, у вас огромный опыт выступлений в ледовых шоу.
— Начал я в 21 год в «Московском балете на льду». Потом, когда распался СССР и образовалось много отдельных республик, появился шанс выступать за Азербайджан. Я решил продлить карьеру, пока возраст позволял. Покатался немного, но вскоре понял, что не могу долго пахать на энтузиазме. Я иногородний, надо было зарабатывать деньги. Вскоре я вернулся в шоу, уехал на гастроли в Германию и Англию, участвовал в чемпионатах мира среди профессионалов. Там меня заметили продюсеры Holiday on ice, и я больше 10 лет у них катался, объездил всю Европу. В 2009 году мне предложили должность кастинг-директора и помощника постановщика международных шоу.
— Как вы перешли на тренерскую работу?
— Все было постепенно. Как-то я просматривал Сережу Розанова для шоу. Мы знакомы еще с группы Игоря Русакова: я был в числе старших учеников, а Сережа совсем ребенком. Нам нужен был лед, и Сергей предложил пойти в «Хрустальный» к Этери Тутберидзе. Я обрадовался возможности пообщаться со старой знакомой, которую не видел много лет. Мы разговорились с Этери, и она, узнав, что я много времени провожу в Москве, предложила поставить ее ученикам программы. Еще в ее команде работал мой друг Игорь Пашкевич, он сказал: «У Этери сейчас хорошие перспективные детки. Надо им помочь!» Тогда как раз пришла Юля Липницкая, начиналась большая подготовка к сочинской Олимпиаде. В общем, меня убедили с двух сторон, быстро оформили на работу, и я включился в процесс: ставил программы, преподавал джаз. Но за этот почти двухлетний период мне часто приходилось уезжать в Америку: там тоже были обязательства, ученики. Этери очень обижалась, когда я отсутствовал по 2-3 месяца. Тогда я еще не понимал, что это огромный пропуск для тренерства. Все же я пришел из шоу-бизнеса, где привык быть вольным художником. У нас случился конфликт. Последней каплей стало то, что я помогал готовить шоу Татьяны Тарасовой. Когда я подобрал артистов, Татьяна Анатольевна попросила помочь ей с хореографией. Я не мог отказать. Дело было в ноябре: еще один месяц занятости, причем в разгар спортивного сезона. В общем, мы распрощались.
Теперь-то, спустя годы, я понимаю Этери. Если хочешь высоких результатов, должна быть команда, надежные люди, которые всегда рядом и ставят именно тренерство на первое место. В штабе Этери есть опора и взаимозаменяемость, поэтому у них такие результаты. Аналогичная история у меня была ранее с Колей Морозовым в Америке. Я ему помогал тренировать, но затем пришлось уехать выступать в шоу. Когда тур закончился, было поздно: у Коли уже построена команда. Сейчас я осознал свои ошибки. Хотя здесь и вины-то чьей-либо нет: 12 лет назад работа в шоу очень увлекала, и я был не готов стать постоянным помощником. В любом случае та работа в группе Этери изменила мою жизнь: я решил осесть в Москве и после окончательного ухода из шоу-бизнеса работал в разных группах хореографом-постановщиком. Параллельно преподавал джаз, который тоже хорошо освоил в шоу. Ну, а дальше встреча с Камилой, и уже много лет как я тренер до мозга костей.
— Расскажите о своих других учениках.
— Алена Кривоносова, которая в прошлом году была первая по Москве и третья на первенстве России (младший возраст). Она единственная из сверстниц сделала дорожку на 4-й уровень. В этом сезоне Алена получила травму, что ослабило подготовку. Но девочка заняла 2-е и 3-е места в первых двух видах, что для ее возраста очень достойно. Сейчас у Алены пока сложный период из-за здоровья, но я надеюсь, что мы все преодолеем. Несколько лет я тренировал Ксению Мелкумову, которая произвела фурор на детском «Ледниковом периоде».
Сейчас у меня в группе есть и мальчики. Например, Даниил Жолобов — очень старательный. Марк Соколов в свои 9 лет прыгает двойной аксель, тройные тулуп и сальхов. Недавно начал показывать тройные лутц и флип. Мальчик эмоциональный, напоминает мне себя в детстве. Будет стараться — его ждет успех. За последние два месяца мы вывели дорожку шагов из 1-го на 3-й уровень, что очень круто! Также у меня группа младших фигуристов (2013-15 года рождения), там есть свои звездочки. Прошлым летом набрал начинающих деток, которым нравится фигурное катание, и они в будущем хотят стать Камилой Валиевой.
— Спортсменов обычно спрашивают, что им дали их тренеры. Задам вопрос наоборот: как первая ученица Камила обогатила ваш тренерский опыт?
— Мы росли вместе. Я — начинающий тренер — познавал это ремесло. Первое время не понимал, зачем ушел из шоу-бизнеса, сомневался — может, вернуться? Но именно Камила вдохновляла меня, хоть и сама этого не знала. Она доверилась, и я в нее вложил всю энергию. Это дало результат: Камила стала маленькой суперзвездой, и я понял, что могу расти как тренер, что я что-то знаю и умею. Сложный был период становления в новой профессии, и я благодарен Камиле за то, что она малышкой помогла мне стать сильнее внутри.
Читайте также:
- Что будет с Валиевой и отнимут ли у России командное золото? Отвечаем на главные вопросы по допинг-скандалу
- В пробе Валиевой обнаружен триметазидин. Что это за препарат, почему сняли отстранение и чего ждать дальше?
- К Валиевой появились вопросы. Чем это может грозить, российские фигуристы хорошо знают
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
