Любовь побеждает зло. Разбираем «Лебединое озеро» и другие программы на музыку Чайковского

Любовь побеждает зло. Разбираем «Лебединое озеро» и другие программы на музыку Чайковского
Елена Ильиных и Никита Кацалапов / Фото: © Mark Reis / ZUMAPRESS.com / Global Look Press
Выиграть золото Олимпиады, проиграть принципиальный чемпионат России и выйти на пик карьеры. Для чего еще подходят произведения великого русского композитора?

Сегодня исполняется 180 лет с рождения Петра Ильича Чайковского — композитора, под музыку которого Россия пережила глобальные политические перемены, стала ведущей балетной державой, а множество фигуристов со всего мира исполнили свои лучшие программы.

«Матч ТВ» разбирается, почему музыка Чайковского так подходит фигурному катанию, и вспоминает постановки, сыгравшие роковую роль в спортивной карьере исполнителей.

Елена Ильиных и Никита Кацалапов / Фото: © РИА Новости / Григорий Сысоев

Балет «Лебединое озеро». Елена Ильиных — Никита Кацалапов

Триумфальная программа, ставшая символом Игр-2014 наряду с «Списком Шиндлера» и «Маскарадом». Люди могли не запомнить имена и места танцевального турнира, но черного лебедя, летящего под сводами «Айсберга», перебить во впечатлении не мог никто.

Елена Ильиных признавалась, что музыка из произвольной программы в Сочи преследовала ее повсюду: несколько раз звучала на церемонии открытия, там и тут доносилась из колонок в столовой и в Олимпийском парке у Поющих фонтанов.

Елена Ильиных и Никита Кацалапов / Фото: © David G. Mcintyre / ZUMAPRESS.com / Global Look Press

Тренер пары Николай Морозов вынашивал идею постановки почти три года. Он рисковал хотя бы потому, что никогда прежде этот балет не использовали в программах танцевальные дуэты топ-уровня. Предстояло сделать что-то принципиально новое, но при этом узнаваемое с первых нот и движений — иначе зачем вообще брать такую классическую тему. Фигуристы несколько раз посмотрели балет на сцене, а для работы над поддержками пригласили специалиста цирка «Дю Солей» Олега Ушакова. Сложные новые поддержки наряду с пачкой, сшитой копией пачки балерины Большого театра, стали визуальным брендом программы.

Вряд ли стоит расписывать дословное либретто, тем более что Морозов выбрал несколько разных музыкальных тем из балета, которые невозможно сюжетно уместить в четыре минуты на льду. Это скорее история «по мотивам»: на примере треугольника отношений Злого Гения Ротбарта, принца Зигфрида и принцессы-лебедя Одетты мы понимаем, как просто влюбиться, как легко потерять любовь и какой разрушительной может быть сила желания обладать другим во что бы то ни стало. У балета трагический финал — Зигфрид с Одеттой на руках погибают в страшной буре, вызванной Злым Гением, но в финале есть двойное дно — чары Ротбарта, превратившие Одетту в лебедя, все-таки оказываются разрушены силой любви. Пусть после смерти, но любовь все равно торжествует.

«Лебединое озеро» стала последней программой в совместной карьере дуэта, и в этом есть какой-то мрачный символизм: Ротбарт-Морозов, Зигфрид-Никита и Одетта-Одиллия-Елена завоевали бронзовую медаль Олимпийских игр (плюс золото в команде), но после большого успеха никогда уже не были вместе.

Елена Ильиных и Никита Кацалапов / Фото: © Gong Bing / ZUMAPRESS.com / Global Look Press

Чайковскому вообще, кажется, была близка идея превосходства силы любви над любым злом и злыми чарами. Другие его балеты эту идею повторяют: в «Спящей красавице» лишь поцелуй влюбленного принца Филиппа, прошедшего через многие испытания, мог пробудить от тяжелого сна прекрасную принцессу Аврору. В «Щелкунчике» любящее сердце Маши смогло почувствовать добрые намерения и разглядеть чистую душу внешне непривлекательного Щелкунчика — куклы для раскалывания орехов, — и тогда он обернулся Принцем.

Концерт для фортепиано с оркестром № 1. Максим Ковтун

Этот концерт хотя бы раз в жизни слышал каждый человек, даже если он не имеет никакого отношения к искусству, — не в консерватории, так в рекламе автомобилей или в качестве рингтона на мобильном у кого-то из знакомых.

Трудно описать словами музыку величины гения Чайковского, во всю широту развернувшегося в этом концерте, но мы попытаемся. Представьте себе мощь симфонического оркестра, усиленную многооктавными фортепианными партиями. Это мажор, но стихийный, неосмотрительный и настолько величественный, что его можно считать еще одним чудом света.

Так с помощью музыкальных образов мог быть показан мягкий рокот горных рек, бегущих от вершин к подножиям и дающих жизнь склонам. Так мог бы звучать гимн жизни, весны и созидания.

Российскому одиночнику Максиму Ковтуну произвольная программа под первый концерт Чайковского досталась в 18 лет. Это был его второй взрослый сезон, который по стечению обстоятельств включал домашнюю Олимпиаду, и тренеры Елена Буянова и Татьяна Тарасова смотрели на перспективу, подобрав одаренному юноше программу с олимпийским размахом. Все понимали, что Чайковский Ковтуну пока что велик, но при трех четверных прыжках категорическое «велик» превращалось в многообещающее «на вырост».

Максим Ковтун / Фото: © Han Yan / ZUMAPRESS.com / Global Look Press

Кто в ней Максим? Мятущийся молодой дух, который страстно желает жить и со всей искренностью верит в свои идеалы. В эту канву ложатся даже далекие от балетных канонов руки и осанка — во-первых, молодости дозволено быть несколько неумелой, а во-вторых, концерт — все-таки не балет.

Увы, программе не суждено было стать олимпийской — Ковтун хотя и выиграл отборочный чемпионат России, место в сборной проиграл Евгению Плющенко на закрытых контрольных прокатах.

Зато на чемпионате мира Максим показал с ней лучший в карьере результат — 4-е место.

Кто бы мог предположить тогда в 2014 году, что после первого титула чемпиона России, выигранного с помощью Чайковского, Ковтун завоюет национальное золото еще трижды, но на Олимпиаду попасть так и не сможет. А в 23 года вовсе завершит спортивную карьеру.

Симфония «Манфред». Юко Кавагути — Александр Смирнов

Среди всех программ под Чайковского особенно выделяется произвольная программа «Манфред», поставленная Петром Чернышовым и доработанная Тамарой Москвиной для Юко Кавагути — Александра Смирнова.

С этой постановкой пара рассчитывала бороться за медали на домашней Олимпиаде-2014, но… Александр неудачно упал с прыжка и сломал ногу во время одного из первых турниров сезона.

Тогда было решено оставить ее на следующий год.

Александр Смирнов и Юко Кавагути / Фото: © РИА Новости / Владимир Песня

Музыка к симфонии «Манфред» по настроению безнадежна и пессимистична. Это оправдано первоисточником — одноименной поэмой лорда Байрона, — главный герой Манфред жестоко страдает от воспоминаний о преступном прошлом и погибшей возлюбленной Астарте. Он пытается найти покой и прощение, доверив разум магии, а душу — адским силам, но покой находит только через смерть.

Александр Смирнов называл эту программу одной из лучших в истории парного катания. Его партнерше «Манфред» достался нелегко: когда Юко удавалось кататься в полную силу, она чувствовала разрушительное опустошение. Неудивительно: как раз в тот сезон Кавагути — Смирнов делали попытки исполнения двух четверных выбросов в произвольной программе — невероятно энергозатратных и травмоопасных элементов.

Вознаграждением за все жертвы и страдания стало золото чемпионата Европы-2015 — именно там «Манфред» был исполнен близко к совершенству. Но после того сезона результаты опытной пары Москвиной пошли на убыль — их замучили проблемы со здоровьем, и соревноваться с молодыми соперниками стало невыносимо.

Александр Смирнов и Юко Кавагути / Фото: © РИА Новости / Юлия Честнова

Хотя нам кажется, что весь Чайковский «укатан» фигуристами вдоль и поперек, некоторые его произведения остаются вне спорта. Татьяна Тарасова, например, сетовала, что не смогла никому поставить «Патетическую симфонию»: за многолетний тренерский опыт ей так и не попались спортсмены, способные передать весь трагизм последнего произведения композитора.

Интересно, что Чайковский почти никогда не уничтожает фигуристов после первой ошибки. В этом главное его отличие от Рахманинова, к примеру. Последнего брали для Олимпийских игр намного чаще, но это почти никогда не помогало победить даже записным фаворитам.

Возможно, дело в том, что даже в самых мрачных и тяжелых произведениях Петра Ильича есть надежда — если не на вечную любовь и лучшую жизнь, то хотя бы на покой и спасение. Кстати, пока вы читали этот текст, в мире дважды успела зазвучать музыка Чайковского, в том числе и на ледовых аренах. Пока она продолжает звучать — мир не обречен.

Читайте также: