«Матч ТВ» уже писал о Golden Glob Race. Желающие получить представление об ужасах автономного одиночного плавания могут сделать это здесь. По правилам яхтсменам не разрешено пользоваться современными средствами навигации и связи, заходить в порты и получать любую помощь от кого бы то ни было. При этом яхты — не гоночные, обойти на них вокруг земного шара можно за семь месяцев, а можно и за год. Финиш лидера, 73-летнего француза Жана-Люка ван ден Хееде, если не случится ЧП, ожидается 29 января.
У нас же появилась возможность узнать массу интересных деталей из первых уст. Очевидец и участник кругосветки — 67-летний Игорь Зарецкий из Ярославля — провел в океане боле пяти месяцев. Долгое время шел восьмым, ломаясь и ремонтируясь на ходу. Корпус яхты «Эсмеральда», на которой состязался Зарецкий, облепила морская фауна, скорость заметно упала. Поборов немало сомнений, российский шкипер принял решение все-таки зайти в австралийский порт Олбани и обработать днище, а также починить такелаж. И хотя одна остановка любой продолжительности правилами разрешена, это перевело Зарецкого из основного в утешительный зачет (Chichester).
Выяснилось на берегу и другое. Австралийские медики порекомендовали Зарецкому углубленное обследование, он улетел в Россию. Где обозреватель «Матч ТВ» его обо всем и расспросил.
— Самый главный вопрос: как здоровье?
— Не знаю пока. Чувствую себя нормально, снял кардиограмму — с сердцем проблем нет. Но нашли одну хрень, которая не имеет внешних проявлений.
— Понадобится операция?
— Видимо, да.
— Что преобладало, когда ступили на сушу в австралийском Олбани, — разочарование или облегчение?
— А чем разочаровываться? Что пришлось в Австралию зайти? С этим смирился за несколько дней до остановки. Так что облегчение, конечно. Тяжеловато на обросшей лодке по морю идти. Да еще с поломками.
— Сделав остановку, вы автоматически перешли из основного зачета в утешительный. Продолжать планируете?
— Теперь уже осенью. Сейчас и организаторы не позволят. На подступах к мысу Горн скоро зима, сезон штормов.
— «Эсмеральда» все это время будет в Олбани?
— Да. Ее подняли из воды. Надо новую «необрастайку» нанести. И еще кое-что подправить, хотя многое из поломанного уже заменили.
— Разберемся с «необрастайкой». Что это вообще такое? Эмаль, раствор, пропитка?
— Двухкомпонентная краска, образующая тонкое защитное покрытие. В состав входят ядовитые вещества, препятствующие обрастанию днища всякой живностью.
— Правда, что эффективные «необрастайки» запретили по экологическим причинам?
— Раньше использовали составы с трибутилоловом. Очень эффективные, но суперядовитые. Сейчас они почти повсеместно под запретом. Оксид меди, тоже достаточно ядовитый, где-то под запретом, где-то нет. В Голландии, например, сначала запрещали, в 2018 году запрет отменили.
— Ваша «необрастайка» обросла — о чем это говорит?
— Знать бы. Возможно, всякая краска для своего океанического района. Это серьезный вопрос. Все ведь обросли, кто больше, кто меньше. У Тапио яхту готовили финны, покрыли необрастайкой для Балтики, там очень жесткие требования по экологии — вот он и едет не спеша, заросший, Горн еще не прошел. (Финн Тапио Лехтинен идет в гонке пятым, последним из оставшихся участников, отставая от лидера на 93 дня. — «Матч ТВ».)
— Почему Ван ден Хееде не жалуется на заросли под яхтой? Матерый француз все предусмотрел?
— Для него океан дом родной, шесть кругосветок за плечами. Потому, наверное, и лодку на две недели перед стартом укутал под водой в пленку. Больше никто так не делал — видимо, это работает.
— Как выбирали яхту для гонки?
— Искал по объявлениям лодку заданного типа. (К участию были допущены 22 варианта серийных яхт длиной от 32 до 36 футов, построенные до 1988 года. — «Матч ТВ».) Посмотрел четыре или пять, потом нашел «Эсмеральду». Познакомился с владельцем верфи под Аликанте, где ее строили, вышли с ним в море. Депозит отдал еще до этого — лодка сразу понравилась. Ухоженная, прочная, удобная. 20 лет яхты строил, немножко в этом понимаю. Купил и не пожалел.
— Она ведь 1980 года постройки?
— Верно. Ходила по Средиземному морю в основном, до Балеар. Последний владелец — немец, не гонщик. Вообще почти все лодки, вышедшие на старт, не гоночные, а «круизеры». Зато очень надежные. На гоночных в одиночной кругосветке было бы невероятно тяжело.
— Почему в Golden Globe Race Россию представляли именно вы? Наверняка были и другие желающие.
— Мне про них не известно. Вот через Атлантику нас трое гонялось. А тут узнал о кругосветке, подал заявку, был включен в список претендентов. Обратился одному из руководителей Федерации парусного спорта и бизнесмену Василию Сенаторову. Давно знаем друг друга, гонялись вместе, у него масса знакомых в деловых кругах. Хотел спросить, не поддержит ли кто финансово. Василий год думал и в итоге поддержал сам. Другие, может, и хотели участвовать, но я написал организаторам-австралийцам первый, когда о гонке в России мало кто знал. Во-вторых, нужно было соответствовать определенным критериям: иметь опыт не менее 8000 миль океанского плавания и не менее 2000 одиночного. В моем случае это та самая трансатлантическая регата и еще несколько гонок.
— Много у нас в стране людей, которые прошли бы этот ценз?
— Человек пять. Некоторых пугали условия. Считали, что невозможно обойти вокруг света без GPS. Не привыкли к такому.
— А человек из неморского Ярославля привык? Как вы вообще пришли в парусный спорт и добрались до титула яхтсмена года в России?
— Желание было. От Ярославля всего ночь хода до довольно пакостного в плане погоды Рыбинского водохранилища. А вот как появляются великие яхтсмены в Москве, где самая большая вода — водопровод, для меня загадка.
— Еще раз. К океанским кругосветкам вы готовились на Рыбинском водохранилище?
— Вообще-то всю жизнь гонялся на Онеге. Тоже несладкий водоем. Там раньше всегда чемпионаты СССР проводились, теперь чемпионаты России. Лучшее в стране место для гонок.
— И все же вряд ли простой ярославский парень мог себе позволить сесть в лодку и отправиться на Онежское озеро. Даже если бы захотел.
— Сложностей хватало. Свою первую лодку построил сам. И инициировал покупку ярославским судостроительным заводом страшно дефицитных в ту пору польских яхт. Три года их добывал, когда работал тренером в парусной школе при заводе. Уже в перестройку обратился к руководству с просьбой не распродавать яхты кому попало, а позволить экипажам их выкупить. Завод пошел навстречу.
— На нем 20 лет яхты строили?
— Это было уже после завода, когда кооперативы начались. Строили, продавали.
— Был спрос?
— Еще какой! Те же польские яхты достать было почти невозможно, а желание и деньги у богатых предприятий имелись. Например, для «Северстали» построили лодку, выигравшую в 1998 году чемпионат России. Для московской информационной конторы тоже сделали яхту, два года подряд признававшуюся самой элегантной в стране. В красном дереве, Jaya называлась. Сами на ней и гонялись, почти все в России выиграли.
— Что изменили бы в подготовке к Golden Globe Race с учетом опыта?
— Точно переделал бы гребной винт.
— Зачем, если двигателем почти не пользовались? Он же только в штиль нужен.
— Верно, однако винт постоянно в воде. Торчат три неподвижных лопаты, процентов 30 сопротивления дают, это 1,5-2 узла скорости. Поставил бы такие лопасти, чтобы могли разворачиваться по потоку, а не тормозили. Предпочел бы немного другой комплект парусов. Ну и так называемых «дельных» вещей — блоков, скоб и т. д. - надо на порядок больше иметь. И попрочнее. Рекомендует каталог взять того-то и столько-то — не верь, бери с запасом. В океане рассыпается и улетает за борт все, как ни крепи. Протяжку и расположение канатов тоже поменял бы, если «Эсмеральду» в боевых условиях проверил. Но не было такой возможности. В остальном лодка себя оправдала, отлично шла даже в шторм. Спокойно на ней.
— Вам пришлось ремонтировать в океане штаг — стальной трос, удерживающий мачту от падения назад. Оторвался в верхней точке крепления. Дожил ваш ремонт до Олбани?
— А как же? Специально проверил в Австралии — починил без слабых мест.
— Какой высоты мачта на «Эсмеральде»?
— 14 метров.
— И сколько часов провели на верхотуре?
— Четыре с лишним. Еле спустился оттуда, неделю отлеживался.
— Что пошло не так?
— Когда лодку болтает, а мачта ходит ходуном, все не так. Ты в постоянном напряжении, но и оно не спасает. Отрывало от мачты, парил над океаном на страховочной стропе, потом об мачту телом бился. А руками не удержаться. И штиля ждать бессмысленно — в океане почти всегда волна два-три метра.
— Что происходит с десятиметровой яхтой, когда волны больше?
— Что угодно может произойти. Людей переворачивало через мачту на 360 градусов. Мне повезло: разок стукнуло обо что-то ребрами и пятой точкой — через неделю зажило. Вещи в кокпите живут своей жизнью, хотя вроде бы все закреплял. Какие-то штуковины выползают из разных углов, ты их обратно засовываешь. А так, нормально.
— Спать тоже привязанному надо?
— Ни к чему. С одного бока переборка со шкафчиками, с другого обвес натянут. Что-то вроде люльки, вполне удобной.
— Что снилось чаще всего?
— Что я дома. Занимаюсь чем-то, вдруг мелькает мысль: что я тут делаю? Лодка в океане сама гоняется, как мне теперь до нее добраться?
— Перед стартом вы рассказывали, что в Атлантике случались глюки: кто-то являлся вам, присаживался в кокпите, заводил разговор…
— На этот раз не было. Глюки бывают, когда поговорить не с кем. А здесь ребята, радисты-коротковолновики, утоляли информационный голод, спасибо им.
— Считается, что одиночник не должен спать дольше 20 минут, поскольку за это время встречное судно успеет дойти от горизонта до столкновения. Но это же жесть!
— Когда неделями не видишь ни одного судна, здравый смысл разрешает поспать полтора или два часа. Ночью доходило до четырех, в сутки набегало часов восемь. Нормальная доза.
— Когда под килем несколько километров глубины, давит на психику?
— Без разницы. Было бы подо мной два метра, тогда кошмар. А так бездна совершенно не чувствуется, море и море.
— Как насчет магнитных аномалий, «летучих голландцев» и прочей «бермудщины»?
— Я не мистик, на меня подобные штуки не действуют. Может, воображение небогатое? Вот кита видел, но тот был настоящий. Как раз на мачту собрался лезть, он выныривает с другого борта, здоровенный! И назад ушел, красавец. А возле Австралии штук семь приплыло, семейство целое. Час меня сопровождали.
— Рыбы в гости залетали?
— Навещали в Атлантике. По утрам с палубы собирал. Вкусные!
— Большие?
— Сантиметров 10-15. Штуки три найдешь — отличная закусь. Легко чистятся, быстро жарятся.
— Другого ничего не ловили?
— Я в принципе не рыбак и не трескоед. Этих-то за борт бросал, если живые.
— Percebes когда-нибудь пробовали?
— Кого?
— Морских уточек, которые вам днище облепили. Считаются деликатесом.
— Настолько опротивели с того момента, как впервые их увидел, опустив за борт камеру, что гастрономических позывов не испытывал. На вид довольно безобразные и счищались на редкость мерзко. Слышал советы: «Надо было поднырнуть и почистить». Ага. Мы на суше специальной секирой, которую австралийцы принесли, шесть часов лодку отдраивали.
— Как же голландец Марк Слатс, который сейчас борется за победу, чистил яхту в океане?
— Не знаю, чем он зарос и насколько. Ножичком эту гадость не сдерешь. Уку Рандмаа (эстонец, идет третьим с отставанием 36 дней. — «Матч ТВ») нырял в спасательном костюме с ножом, смог только срезать сами стебли и то на одном борту. Да и невозможно уйти под воду в этом костюме, он как раз для того, чтобы держаться на поверхности и ждать спасения. Уку себя уж и на канате под днищем протягивал, но толку мало. А вода, на всякий случай, 12 градусов тепла.
— У англичанки Сьюзи Гудолл, да и не только у нее, из-за постоянной влаги и соли были проблемы с кожей рук. Почувствовали на себе?
— К морской воде привык, страданий не испытывал, даже перчатками почти не пользовался. Все постоянно мокрое, включая одежду, это да. Но когда после мачты пальцы распухли от нагрузки, было хуже. И еще мозоли донимали. Все время работаешь, они грубеют, трескаются. Жена на днях отвела в косметический кабинет, какую-то процедуру с воском мне сделали, но мозоли остались. Хронические — в свое время десять лет греб, соревнуясь в морском многоборье. Зато волдыри не натираю.
— Сообщать участникам их местонахождение по радио нельзя. А прогноз погоды?
— Если не подсказывать, куда держать курс, можно. Прогнозы получал каждый день по радиосвязи. И еще организаторы пару раз прислали спутниковую эсэмэску с предупреждением о шторме. Советовали обойти.
— На финише развернулось острейшее соперничество лидеров — возрастного француза ван ден Хееде и 40-летнего голландца Слатса. Жан-Люк, похоже, выиграет. Вы за него или за Марка?
— За Марка. Француз — классный шкипер, но посмотрел на него перед стартом — немного нос кверху. Хотя имеет право. А Марк суровый мужик, обветренный как скалы. Рекордсмен по одиночному пересечению Атлантики на веслах. Мне он симпатичнее.
— Многих участников знали до Golden Gold Race?
— Никого. В декабре 2017-го встреча была, познакомились. Перед отплытием во Франции уже сплотились. Сложились отношения с английским турком, который первым сошел, с палестинцем. С эстонцем и американцем (Уку Рандмаа и Иштван Копар сейчас минуют Бразилию, занимая 3-е и 4-е места. — «Матч ТВ») вообще душа в душу. Уку недавно передал привет, надеется на встречу во Франции 22 апреля. Будет что-то вроде награждения. Хотя неясно, успеет ли Тапио (ориентировочная дата финиша финна Лехтинена — 3 мая. — «Матч ТВ»). Тоже отличный мужик, дочка у него — бронзовый призер лондонской Олимпиады. В парусе, естественно.
— Книги с собой брали?
— Брал, но ни одной не прочел, кроме специальных — по астронавигации, тактике штормования… Не до того было.
— Если бы не зашли в порт, провианта хватило бы до финиша?
— Наверняка. Истратил только половину. Брал 660 литров воды, расходовал по 5,5 литров на трое суток, как и планировал. Дождевую попробовал собирать, но литра три всего набежало, не встречались мощные ливни.
— Как собирать воду с парусов?
— Есть специальная конструкция, только ее ветром сдувает. Брал обычное ведро, подвязывал, фиксировал и собирал.
— Что из гоночной еды достало вас до невозможности? И по чему скучали?
— Рацион был разнообразный. Консервы, сублиматы, лапша. Правда, зеленого горошка мне накупили очень много, а я его как-то не ем.
— Неужели не хотелось яичницы или борща?
— Поначалу и яичницу жарил, и борщ варил. С тушеночкой, картошкой, консервированной свеклой. Хлеб пек из муки и дрожжей. В этом плане никаких жалоб.
— Знаю, что спонсор презентовал вам перед стартом небольшое количество виски. Помогало?
— Принимал в терапевтических дозах. Хотя больше нравится белое сухое. Сядешь в ясную ночь, на небе звезды, лодка здорово идет, винца нальешь, горького шоколада отломишь, у меня его сто плиток было, — прелесть!
— На палубе сидели?
— В кокпите. Но и там непросто, когда сильный ветер. Старался лежать.
— Самые большие волны, которые вам повстречались?
— Метров пять-шесть, серьезных избежал. К перевороту через мачту даже близко не был.
— Индусу и англичанке повезло меньше.
— Рассуждал про себя, что могло случиться. Наверное, бортом развернуло к гребню. «Эсмеральда» в этом смысле хороша. Даже когда дуло в 50 узлов, спокойно шла.
— Сама справлялась?
— Помогать лодке надо. Есть специальные драги и якорь в виде парашюта. Бросаешь за борт, отдаляется метров на сто, гасит скорость и создает относительно тихую поверхность на воде. Но яхта должна быть ориентирована под определенным углом к ветру и волне, чтобы не шла ни вперед, ни назад, а дрейфовала в спокойном пятне. Ни разу этим не пользовался. Для того тяжелую лодку и выбирал.
— Когда постоянно качает, морская болезнь проявляется?
— Не подвержен. 164 дня болтало — перенес нормально.
— Не так давно Ван ден Хееде подвергли 18-часовому штрафу. Лидера заставили остановиться посреди океана за звонок жене. У Жан-Люка была поломка, он сомневался, стоит ли продолжать. Но зачем звонил, если знал, что контакты с внешним миром, кроме радиосеансов, запрещены?
— Возникла, значит, потребность. Пенальти, если честно, довольно слабый, все-таки нарушение демонстративное.
— Если отмотать все назад, не жалеете, что вышли на старт?
— Ни на секунду. Отличная гонка. Кто-то пишет — не все в порядке с безопасностью. А по мне нормально, и лодки выбраны правильные. Скорее, человеческий фактор приводит к авариям. И силы природы, конечно. Океан — всегда форс-мажор, любой корабль может угробить.
— Участников ведь не сопровождали на постоянной основе? Случилось что-то — жди ближайшее судно?
— Так и есть. Терпящий бедствие подает сигнал спутниковым буйком, организаторы и морские координационные центры, которые по всему миру, ищут корабль поблизости. Ирландец Грегор МакГакин мужественный парень: потерял в шторм обе мачты, но предпринял гигантские усилия, чтобы прийти на выручку индусу Томи Абилашу, пострадавшему в том же шторме. Томи упал с высоты на гик и был обездвижен. Ирландец, находившийся в 150 километрах, кое-как починился и пошел к нему. Правда, большой корабль забрал Абилаша раньше. А президент Индии вообще отправил за ним военный самолет.
— За вами бы прислали российский, не дай бог что?
— Хороший вопрос. МакГакину перед стартом звонил президент Ирландии. Мне пока даже управдом не позвонил.
— Следующая Golden Globe Race — в 2022 году. Не загадывали пока?
— Главный организатор гонки Дон Макинтайр уже объявил, что мне пойдут навстречу в случае подачи заявки. И интерес есть. Накопив опыт, можно многого добиться.
— Только не очень понятно, зачем вам заканчивать эту гонку.
— Как это? Надо же дойти до финиша, иначе зачем все было затевать?
— Только на упрямстве и ответственности? Продолжите в октябре, когда основной зачет давно финиширует. Мир не будет следить за участником утешительного зачета с таким интересом, с каким следит сейчас за оставшимися пятью лодками.
— Плевать мне на мир. Стартовал — значит, должен дойти. К тому же впереди 2022 год, поглядим, как оно выйдет.
Читай также:
- «Спартаку» предлагали допинг и после бромантанового скандала. Интервью спортивного врача
- Он изобрел бисиклету. В Бразилии ему прощали даже убийство
- «Думал, что сдохну. Но скрыл от всех и выиграл финал». Памяти Сергея Белова
Фото: Yacht Russia, Golden Globe Race, Всероссийская федерация парусного спорта, Christophe Favreau/GGR/PPL
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
