- О работе с отцом Семшова — самым жестким элитным тренером детского футбола
- Первый трансфер в карьере оплатили родители. Это системная практика
- В 18 лет на теории «Ростова» вышел к доске, чтобы рассказать тренеру, как правильно себя использовать. Тренеру не понравилось
- Рассказывает, зачем клуб запустил о нем фейк
- Что мешает миллиардеру, например, в Липецке вкладывать деньги в региональный футбол (обман)
- Стал чемпионом мира среди непризнанных республик с Абхазией. Рассказывает, как страна пережила второй всеобщий момент счастья после победы в войне
- Объясняет проблемы российских клубов на примере жизни футболиста. Постоянные переезды = ущербность системы
- Пообещал себе закончить к 26-28 годам, если не произойдет взлета в карьере. Хотел сэкономить 10 лет жизни. Закончил, потому что считал, что не приносит пользы
- Основал паблик «Дела футбольные» (30,5 тысяч ВК и 26 тысяч в Инстаграме*). Почти 5 лет ведет его в одиночку
- Читает лекции для родителей футболистов. Объясняет, почему это важно (тренеры считают родителей врагами)
- 2 раза в год проводит конференцию для 350 тренеров из 70 городов РФ и СНГ
- Написал книгу с Эдуардом Безугловым. Работает селекционером юношеских сборных России
— Школа ФШМ «Торпедо». Вы занимались у Петра Семшова — отца Игоря Семшова. Я бы сказал, у легендарного Петра Семшова.
— Да, тогда Игорь играл за «Торпедо», был звездой, а его отец нас тренировал, сами понимаете, что это значит для молодого пацана. Его отец — потрясающий человек. Очень жесткий и требовательный, но безумно справедливый. От него слышат крик и трехслойный мат в адрес футболистов, но те, кто работал с ним, подтвердят: таким поведением он не хочет обидеть. Он говорит все в лицо. Да, жестко, но без грязи и подлости. При этом он очень часто нас защищал — ну, знаете, по глупости всякой фигней страдали в детстве — воровали, например, а он нас прикрывал. У него реально вырабатывается характер, а это — главное для футболиста.
— Мы были мелкие, на четыре года младше вас, разминались перед игрой и слышали, как он орет на играх. У меня до сих пор в памяти «Эй, чебуречина рыжая, соберись». Сейчас смешно, но если серьезно: это допустимое общение с детьми или подростками?
— Это вы еще очень лайтовый пример привели. Там гораздо более серьезные эпитеты были. На самом деле, я не знаю, допустимо ли это — идеального алгоритма подготовки футболиста экстра-класса нет. Могу точно сказать, что никто из выпускников нашего года не в обиде. Повторюсь, это все про характер. В футболе нужно терпеть, а это хорошая школа. Помню, в Москве был аномальный мороз, закрывали школы (тогда в Москве было -28. — «Матч ТВ»). Мы тренировались. Звучит странно, но в том числе благодаря таким жестким методам заиграло 11 человек. Это очень большой показатель для года, топовые академии таких результатов не дают.
— Родители не возмущались? На их детей постоянно орут матом.
— Нормально относились, могу за своих говорить. Такие у него методы. Сейчас много сахарных родителей, слова их детям сказать нельзя, но тогда все относились с пониманием, потому что видели положительный эффект работы Петра Ивановича. Мы становились лучше на поле как футболисты и за полем как люди.
— Как из школы ФШМ попали в «Ростов»?
— Мы играли на КФК, в дубле «Торпедо». В клубе была неразбериха: Тукманов, «Торпедо-ЗИЛ», Мамут, одно «Торпедо» заявили, другое — нет. В итоге мы начали играть в третьей лиге. Болельщиков было очень много. Сумасшедшая поддержка. Тогда я совершил ошибку и перешел в «Ростов». Повелся на вывеску клуба РПЛ. Приехал в дубль, прошел просмотр, понравился. Тогда начались моменты с компенсацией [школе за подготовку игрока].
Уточнение «Матч ТВ»: Компенсацию за подготовку воспитавшей футболиста школе должен платить первый профессиональный клуб. Принята прогрессивная система расчета (клубы РПЛ и ФНЛ платят разные деньги), но если игрок провел всю жизнь в одной школе и подписал первый контракт с клубом РПЛ, то клуб обязан заплатить школе 300+ тысяч рублей. Суть в том, что в России этот инструмент поддержки школ работает плохо, и зачастую игроков (точнее, родителей) заставляют платить эти деньги за себя. В противном случае карьеру можно и не начать. В 2019-м году РФС отменил компенсационные выплаты для клубов ПФЛ, заменив их на целевой взнос.
— Сами заплатили?
— Мы отдали свои деньги, «Ростов» не хотел платить. В то время даже не понимал, что произошло. Мои родители просто решили вопрос. Как-то нашли эти деньги. Да, нелегко, но они старались максимально отодвинуть меня от подобных вопросов. Чтобы я не парился, а просто делал свое дело.
Вообще в «Ростове» была забавная история. В «Торпедо» привык играть в свободной роли — мог опускаться из нападения на позицию десятки или смещаться на фланг. А в дубле «Ростова» тренер требовал четкого следования позиции. По принципу Анри, который говорил об игре в «Барсе»: «Стой на своей позиции и доверяй партнерам». Я этого тогда не понимал и играл, как в «Торпедо». Тренеру не нравилось. На одной из установок он высказал мне это, начался диалог.
Он: Ты что, мне сейчас будешь показывать, как тебе нужно играть?
Я: Ну да.
Вышел к доске и начал показывать на фишках. Грубо говоря, объяснил, что играю в свободной роли. Как сейчас играет Фирмино в «Ливерпуле».
— 18-летний ноунейм вышел в доске во время тактики и провел теорию о собственной игре в футбол?
— Хаха, говорю: «Вот мне дают в недодачу, я увожу соперника и освобождаю зону, куда может врываться партнер из глубины». Конечно, это было неправильно. У тренеров очень большое эго, а тут подрыв авторитета. В общем, несколько игр не попадал в заявку, меня задвинули, да и мой конкурент хорошо себя проявлял.
— Как вернулись в «Торпедо»?
— Через «Подолье». Повезло попасть к тренеру, который был беспристрастен. Обычно тренеры ПФЛ не смотрят на игроков из КФК (я тогда играл за «Спортакадемклуб», забил в районе 50 за сезон). Если смотрят, то пренебрежительно. Мне же реально повезло, тренер дал шанс. Начал играть, много забивал. Сыграл всего 8 игр, засветился. В это время в «Торпедо» один нападающий закончил карьеру, второй сломался. В итоге за одно трансферное окна поменял два клуба. Забавно, что «Подолье» за меня даже деньги получило. В районе полутора миллионов. Мне потом в «Подолье» рассказывали, что сами не ожидали: на дурака назвали «Торпедо» сумму, а они согласились. Ведь обычно все переходы на уровне ПФЛ, да и ФНЛ без денег. Но самое крутое, что почти сразу я вышел на Кубок России против «Динамо». За 3 месяца из КФК прорвался на матч против команды Премьер-лиги.
— Джейми Варди.
— Да, да. Причем там еще матч был огненный — с остановками из-за петард и так далее. В общем, проехался на лифте.
— В «Торпедо» тогда Денис Бояринцев играл. Общались?
— Да, вместе даже домой ездили на метро (когда пробки), оба в «Кузьминках» жили. А вообще у него УАЗик был, мог на нем приехать на тренировку. Денис — нереально крут. Очень классно себя вел, несмотря на заслуги, никакой дистанции.
— Наш общий знакомый говорил мне, что ваш лучший период карьеры был в Липецке.
— Да, причем оба раза. Много забивал, отличные отношения с болельщиками, уходил на повышение. Сначала ушел в «Факел» — большие финансы, планы по развитию и так далее. Но там была неприятная история. Подписал контракт и сломался в первой же игре. Уехал восстанавливаться. Вернулся — рецидив. Долго мучился, пока не познакомился с Эдуардом Безугловым. Пока все это происходило, мне позвонили из сборной Абхазии и предложили сыграть на чемпионате Европы среди непризнанных республик. Из-за травмы не мог, поэтому вежливо отказал. А «Факел» пустил слух через СМИ, что я специально получил травму, чтобы поехать играть за Абхазию.
— Но вы ведь не поехали.
— Да и вообще восстанавливался за свои деньги. Говорю: «Вы зачем это делаете? Можно ведь открыть протоколы или трансляцию включить и увидеть, что меня там нет».
— Почему думаете, что этот слух пустили они? Зачем?
— Видимо, им нужно было как-то отчитаться перед президентом или кем-то еще. Взяли парня, а он постоянно травмирован. Решили таким образом снять с себя ответственность. Зато я вернулся в Липецк и снова провел отличный отрезок.
— Я правильно понимаю, что как бы в Липецке не любили футбол, клуб обречен существовать в низших дивизионах? Денег на ФНЛ или РПЛ никто не даст.
— В городе огромный металлургический завод — НЛМК. Владелец [Владимир Лисин] — один из богатейших людей страны. Я не знаю, правда ли это, но на первых порах он был готов вкладывать деньги. Построил отличную базу для того времени, поля сделал. Но его кто-то обманывал. Не знаю, правда или нет, но байки ходят. Он желание потерял, и клуб дальше живет в ПФЛ. Но еще раз: в регионе огромный завод, который мог бы содержать хорошую команду. Увы.
— Давайте поговорим про чемпионат мира среди непризнанных государств.
— Руслан Аджинджал был руководителем федерации, а помощником тренера был его брат Беслан. Они позвонили в «Луч» (я тогда там играл) и попросили отпустить. Начальник команды подошел и сказал: все, летишь в Абхазию. Оставалось еще пару туров ФНЛ, но на меня уже не рассчитывали, поэтому отпустили.
Это была футбольная мечта. Когда начался чемпионат, вся республика говорила только об этом. Все смотрели футбол, знали футболистов. Мне не давали расплатиться в магазине, отказывались брать деньги в такси. Когда выиграли, люди говорили, что это наш второй большой праздник после победы в войне. Я не могу рассказать в деталях, но знаю, что тогда были какие-то распри в церкви. Футбол заставил людей о них забыть и объединиться.
— Полные трибуны?
— Переполненные. Стадион вмещал 7 тысяч, но прибавляйте проходы и заборы. Полный биток, около 9 тысяч, думаю. За полтора часа до игры трибуны уже были заполнены на 85 процентов.
— Когда видел соперников — например, острова Чагос или индийский штат Пенджаб, то приходилось лезть в Википедию?
— Я ничего не знал о них, да и классических разборов не было. Были откровенно слабые команды (около трех), но были и очень сильные — например, Западная Армения, Северный Кипр и другие. Приходилось вырывать. По сути, проходная игра была только одна в группе, но в целом уровень был достаточно приличным.
— Вам дали героев республики?
— Да, это невероятно. Почти сразу после турнира ко мне приехали друзья, отдохнуть в Абхазии, и я повез их по всем местам. Нас остановили полицейские. Но не проверить документы, а сфотографироваться. Нас пускали везде бесплатно. Жали руки.
Забавно, что зимой друзья снова приехали, мы ехали в такси. Водитель рассказывает, какой летом был классный чемпионат мира, как смотрел все матчи. Я сижу на переднем сидении. Пацаны спрашивают у таксиста: «А этого парня вы не узнаете?». Смотрит на меня пристально: «Нет, не узнаю. Кто это?».
— На Спортбоксе потом вышел заголовок «Нефтехимик» подписал чемпиона мира». Сильно?
— Хаха, селекция у «Нефтехимика» в порядке. Очень хорошо работает.
— Ростов, Подольск, Липецк, Воронеж, Иркутск, Владивосток, Нижнекамск. Это список городов, в которых вы пожили за 5-6 лет. Не бесило постоянно переезжать?
— Это даже интересно, но самое сложное — смена коллективов и отсутствие стабильности. Ее не хватало. То взлеты, то падения. Планку держать у меня не получалось + где-то делал неправильные шаги в карьере. Но отчасти это вынужденно, если хочешь расти. Взять Липецк. Меня там все устраивало, но в плане карьеры нужно развитие — не хочется быть середняком во второй лиге.
— Постоянные переезды — типичная история для нашего футбола. В этом есть проблема системы в целом?
— Да, таков наш футбол в низших лигах. Идет постоянная текучка, потому что нет стабильности. Был Иркутск — нет Иркутска. Кому-то пришло в голову увеличить финансирование в два раза, соответственно, всю команду вычищают, набирают новых футболистов. Через год щелкнуло, что эти деньги платить не нужно, новых футболистов разгоняют и набирают третьих. Напрочь отсутствует планирование в горизонте нескольких лет.
— В какой момент решили, что пора заканчивать?
— Как-то сказал себе, что в 27-28 лет точно не буду во второй лиге. Не говорю, что это плохо, но для себя установил такую отметку. После «Нефтехимика» понял, что все — не получилось. У меня уже был в голове проект «Дела футбольные». Плюс подустал, прилагал большие усилия, но результат не приходил. Решил, что хочу перестроиться пораньше и выиграть себе 10 лет. Эти 10 лет мог бы играть в низших лигах, возможно, даже заскочил бы во вторую десятку РПЛ, но легче было перестроиться в 26-28 лет, чем в 36-38.
— Боялись неизвестности?
— Когда ты глупый или, точнее, когда у тебя не очень много знаний, то ничего не пугает. Чем больше знаешь, тем больше страх. Просто верил, что смогу развить паблик и заниматься тем, что мне реально интересно. Важный мотив: я больше не чувствовал себя полезным, играя в футбол. Потерял удовлетворение, перестал гордиться тем, что я — футболист. Это больше всего расстраивало. Это, возможно, и стало главной причиной завершения карьеры. Сейчас у меня все горит внутри, так как я понимаю, что делаю что-то нужное.
— Поговорим о вашей активности после карьеры. «Дела футбольные». Как создавался паблик?
— Когда я попал к Эдуарду Безуглову, то познакомился с прогрессивной медициной. У меня все перевернулось, когда понял, что большинство игроков делают все неправильно. Мне захотелось собрать информацию в одном месте, чтобы футболисты могли получать качественные советы.
— Паблик дает советы по питанию, восстановлению, разминке и так далее. У вас есть достаточная квалификация? Почему я должен им верить?
— Суть паблика в том, что совет дает не Дмитрий Кортава. Я не врач, не тренер по физподготовке, не диетолог. В общем, не эксперт. Советы дают только настоящие специалисты в своей области. Применять или нет — решение подписчиков.
— Вы один делаете паблик?
— По сути, да. Инстаграм* и ВК. Наполнение новостей — все на мне. При этом у нас много сторонних проектов, где есть команда.
— Вы написали книгу с Эдуардом Безугловым «Футбол. Больше, чем спорт». О чем она?
— Как-то он позвонил и предложил: «Давай книгу напишем». «Давай». За год собрали материал, составили план. Думаю, у нас получилось, потому что много положительных откликов. Самый положительный для меня от некоторых профессиональных футболистов: «Я ничего нового не узнал». Значит, попал в точку и рассказал все как есть. Такая и была задумка. Если коротко, то книга описывает все этапы футбола с нюансами — обучения, перехода в профессиональный футбол. Это о том, что вы должны понимать, когда отдаете мальчика в футбол.
— Вы организуете курсы «Футбольные профессии: врач, физиотерапевт, детский тренер». Это актуально для игроков или в большей степени для тех, кто просто хочет работать в футболе?
— И для тех, и для других. Школы выпускают очень много футболистов, но не все ими становятся. А людям нравится футбол — они хотят в нем работать. Мы не учим, но рассказываем, кем можно стать, где обучиться, насколько профессия востребована, сколько можно зарабатывать и так далее. Если человек хочет работать судьей, то он должен осознавать, что это работа до определенного периода в жизни, до 40-45 лет. Подходит ли это человеку?
Например, к нам приходят студенты медвузов. Интересуются, стоит ли идти в сторону спортивного направления. И ему реальный врач футбольного клуба рассказывает о путях и деталях. Мне кажется, это ценные знания.
— Видел вашу лекцию родителям «Чертаново». В этом есть реальная польза?
— Конечно, и мы планируем системно это делать в дальнейшем. С родителями футболистов нужно обязательно работать. Большую часть времени юный игрок проводит не с тренером, а с родителями. Мы не хотим, чтобы они портили работу тренера, хотим сделать их помощниками. Тренеры считают родителей врагами футболистов.
— Почему? Можете привести конкретные примеры?
— Мой друг — тренер, они всю неделю отрабатывают определенные упражнения, идет процесс обучения. Это делается для того, чтобы на выходных ребенок показал в игре определенные вещи. Неделя тренировок, установка перед игрой, дети выходят из раздевалки и идут на поле. По пути мальчика ловит мама и начинает ему давать свою установку: «Больше бей, бери на себя». Я стою и слушаю, это происходит возле меня. Конечно, для маленького мальчика установка родителя важнее тренера. Ребенок не делает, что говорил ему тренер всю неделю, не делает то, что он говорил ему 15 минут назад. В результате тренер может начать считать ребенка необучаемым.
Подобных ситуаций очень много. Например, после тренировки родители дают ребенку свои дополнительные тренировки. Они не знают, что завтра у их сына может быть тренировка в спортшколе с повышенной нагрузкой. Что в итоге? Травма. Это из-за самодеятельности. Очевидно, что родители хотят как лучше, но им нужно понимать эти нюансы. Лекции — один из инструментов.
— Конференция для тренеров, которые вы организуете. Это пользуется спросом?
— 350 тренеров. Не знаю, как проверить, но, думаю, это самая большая конференция для детских тренеров в Восточной Европе. Два раза в год мы их собираем. Все началось с предложения Эдуарда Безуглова — он главный двигатель. Смотришь на него, и реально хочется развиваться. То, сколько он сделал и продолжает делать для футбола, мало кто сможет повторить. Работоспособность на нереальном уровне. Мне очень повезло оказаться рядом с ним. Также очень помогает генеральный директор Академии тренерского мастерства (АТМ) Андрей Лексаков, за что я ему страшно благодарен. Мы очень тесно сотрудничаем.
Сейчас у нашего паблика есть аудитория и бренд. Он существует с 2015 года, за это время собралась база людей. Не зря все-таки я каждый день выкладывал информацию. Эти принесло дивиденды и упрощение процессов. Благодаря группе мне не нужно ходить по школам и уговаривать тренеров приехать на конференцию. К нам приехали из 70 городов, в том числе из стран СНГ.
— Получается, это стереотип, что детские тренеры не стремятся развиваться?
— Конечно. Они очень хотят развиваться и постоянно ищут информацию, жаждут ее потреблять, они реально вовлечены в процесс. Показательно, что люди готовы приехать в другой город и послушать. Хотя, конечно, есть и тренеры, которые считают, что все знают.
— Также вы работаете селекционером сборных команд в РФС. В чем заключается эта работа?
— Мы постоянно ездим на различные турниры, ищем ребят и взаимодействуем с тренерами сборных. Также следим за нашими за рубежом — за каждым футболистом, у кого есть российские корни. Кстати, недавно запустили кнопку на сайте РФС. Туда можно прислать свое резюме и видео игр. Раньше на почту постоянно прилетали сообщения: «Хочу в сборную. Посмотрите меня». Теперь мы сделали это централизованно, и каждое сообщение изучается.
— Вы хоть раз выцепляли для сборной кого-нибудь не из топовых академий? Скажем, из небольшой спортшколы в глубинке.
— Такие ребята есть. На первоначальном этапе набора в сборную идет большой просмотр футболистов. На первых сборах можно встретить ребят из небольших академий. Их меньшинство, но все-таки. Мы не ездим по маленьким городам — это неэффективно. Пацан, который нам интересен, обязательно будет играть за региональную команду на турнире, и мы приедем туда и внимательно отсмотрим его и остальных. Если он вдруг не приедет, то мы запросим у школы видео его игры. Приезжать и смотреть одну игру неправильно. Во-первых, одна игра — это не показатель, во-вторых, повторюсь, неэффективно.
— Что вы можете сказать о работе РФС по развитию детско-юношеского футбола? Те 5 лет, что я тщательно за этим слежу, есть ощущение, что делается недостаточно. Все очень лениво и идет по инерции, точно без прорывов.
— Думал точно так же, когда был снаружи. Но сейчас понимаю, что на самом деле идет большая работа, но о ней никто не знает. О ней не говорят, упакована она отвратительно. Как будто сделали в стол. Потом РФС предъявляют, что они этого не сделали, а на самом деле сделали, просто не донесли.
Конечно, есть и категория тех, кто ничего не делает, но, думаю, как и везде. Но в целом проводится реально огромная работа по обучению тренеров. Совместный проект РФС и Минспорта по повышению квалификации тренеров. Абсолютно бесплатно можно поучиться и стать лучше. Кто-то об этом знает? Никто. У РФС плохая репутация потому, что ее работа никак не освещается. Только негатив. Мне это обидно, потому что я сам здесь работаю на максимуме.
— Довольны ли вы своей жизнью через 3 года после окончания карьеры? (Сейчас Дмитрию 29 лет.)
— По сути, я начал жизнь заново. Вернулся на первый уровень. Обнулился. Нужно доказывать и работать. Я точно не жалею о том, что решил закончить карьеру в 26 лет. Я получаю удовольствие от работы и чувствую, что приношу пользу. Внутренне это приносит мне огромное удовлетворение, чего очень не хватало в конце моей футбольной карьеры.
Читайте также:
- Русский легионер поехал играть в футбол в Исландию по объявлению. Здесь премьера его фильма и интервью
- Наши главные походы на стадион: сон на финале Евро, превращение машины в туалет от англичан, на «Спартак» через дырку в заборе
- «Больше всего достается боковым судьям, в них плюют». Балканские истории от нашего футболиста в Боснии и Герцеговине
- Спал на ковриках для йоги. Языка не знал. Привозил. Но пробился. Русский центральный защитник из ФНЛ стал вице-капитаном во второй бундеслиге
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
