«После этого интервью комментариев не будет». Павел Мамаев в эфире «Матч ТВ» — о разводе и судах с Аланой, деньгах и карьере

После этого она мне говорит: «Я приехала тебя поддержать, а тебе сложно это сделать». Говорю ей: «Слушай, если твоя поддержка заключалась в том, чтобы потом выставлять мне счета…»

Хотя подчеркну, что при определенном разговоре договорились на том… Я перевел человеку 10 миллионов рублей. 

Вернусь к той переписке. Она начала мне говорить: «Мне что? Нивеей начинать пользоваться?» И я [находился] в том состоянии, когда уже просто не хотел ее слышать. У меня в тот момент появилось настолько [сильное] отвращение, что в такой трагический для меня день человек начинает на меня это в очередной раз грузить… Я просто написал ей: «Не трогай меня», она в ответ написала: «Вези детей сюда». Я ее просто заблокировал, чтобы она меня не трогала, не хотел с ней разговаривать.

Через несколько минут происходит следующее. Сидела няня, которая воспитывала детей. Думаю, 95% воспитания с женской стороны — это няня Людмила. Она встает изо стола, уходит. Потом она чуть ли не в слезах: «Паш, можно вас на пару минут». Я выхожу, мы начинаем общаться. Она говорит, что Алана сказала срочно везти детей. Люда говорит: «Алана, я не могу, здесь вся семья. Не могу забрать детей, Паша этого не даст сделать». Я сказал, что этого не будет.  После этого посыпались угрозы вызвать полицию. На каком основании только? Я не понимаю. Дети находятся с законным отцом. То есть в тот момент, когда все мои близкие люди приехали помянуть моего отца, она начинает мне угрожать полицией и всем остальным. Тогда я для себя принял решение, что с этим человеком у меня не будет абсолютно ничего. Есть дети, которых я всегда любил, люблю и буду любить. Но этого человека в моей жизни не будет никогда. Вот начало всей ситуации.

— Это все равно как-то тебя окружает, ты продолжаешь читать про это? Ты все равно не можешь этот круг разорвать?

— Да. Меня нет в соцсетях, но в определенные моменты мне присылает что-то адвокат, еще какие-то знакомые люди. Но человек убежден, что я за ней слежу, что я хочу напакостить. Повторюсь, что не хочу, чтобы человек присутствовал в моей жизни.

Она выставляет скрины, что я перевожу по 30 тысяч рублей. Но не упоминает, что я перевел ей 10 миллионов. Я для себя делал со счетов распечатку всех переводов, которые я совершил с момента, как мы приняли решение о разводе. Общая сумма — более 11 миллионов рублей. Говорить о том, что на детей не хватает денег… Нобель, ну давай будем честны. В любом случае я буду платить алименты. Суд решит, в каком объеме. Я от этого не отказываюсь, я к этому готов, это моя прямая обязанность. Но кричать на всех фронтах, что у человека нет денег, живя в квартире за полмиллиона долларов, площадь которой, как она преподносит, — 48 квадратных метров. Ездить на «Бентли» за 20 миллионов, иметь «Рэндж Ровер» за 15 миллионов. Я уж не буду про остальное говорить. И человек говорит, что она бедная и несчастная. Давай будем объективны, несчастная — это когда у тебя ничего нет. У человека есть все для существования. 

Одно дело — если ты хочешь жить сама для себя. Живи, но тогда оставь детей. Но тогда не жалуйся, что на детей у тебя при таких возможностях нет денег.

Я делал ремонт в своей большой квартире, чтобы она там жила. К этой квартире она не имеет никакого отношения, квартира была куплена до брака. Я хотел, чтобы она жила там с детьми, с няней, с водителем. Я настолько хотел, чтобы няня и водитель жили с детьми… Потому что только когда они рядом с детьми без моего присутствия, только тогда я спокоен за детей. В других случаях, когда дети с ней, это полный хаос. После всего я сказал, что Алана в этой квартире жить не будет. Дети, няня… Алана может проживать и так далее, но ее домом это никогда не будет.

— Удивлен, потому что раньше ты такого не говорил. Накипело?

— Конечно, накипело. Представь, я знаю правду, но каждый день слышу клевету в свой адрес. Клевету в адрес девушки, которая находится сейчас 24/7 со мной. Я не слышу от нее и адвоката истины. Слышу какие-то фразы про 30 тысяч рублей, но не про 11 миллионов.

И когда мне звонит дочка и говорит: «Папа, у нас нет денег, купи нам вещи в школу». Я говорю, что нет проблем, давай я приеду, мы купим. Мне не дают детей. Говорю: «Дочь, а ты спроси у мамы, папа же ей переводил большую сумму денег». Я же не буду семилетнему ребенку объяснять про это. Она говорит: «Мама сказала, что оставила эти деньги на черный день». Какой черный день? У тебя дети сейчас живут! Хорошо, дай мне детей, я сам все сделаю. 

Мы были в Австрии на сборах на протяжении месяца, нам дали три выходных. Я ей звоню: «Алана, дай мне детей на одни сутки». Я прилетаю в Москву, хочу побыть с детьми. Съездим в магазин, купим вещи, все остальное. После этого я слышу в свой адрес: «А ты мне машину застрахуешь? Колеса на машине поменяешь?» Говорю, что не буду этого делать. Она говорит: «Тогда я тебе детей не дам. Разговор закончен».

Павел Мамаев / Фото: © ФК «Ростов»

— Вижу, что это болезненная для тебя ситуация. Для человека, который несведущ, какой статус сейчас в судах?

— Глобально суды только начинаются. Я готов и хочу подписать с ней мировое соглашение. Не из-за того что я чего-то боюсь. Просто не хочу, чтобы этот человек существовал в моей жизни. Она настолько завралась, настолько пиарится на этой ситуации. Она оскорбляет меня, всех близких мне людей. Я просто не хочу быть с ней в одном пространстве. Не хочу, чтобы мое имя связывали с ней. Не знаю, как передать мое эмоциональное состояние.

Она врет по поводу абсолютно всего. Она голословно обвиняет меня в том, что я был инициатором лишения родительских прав Саши Липового (бывший муж Аланы, трехкратный чемпион мира по кикбоксингу и биологический отец Алекса Мамаева. — «Матч ТВ»). У меня на днях состоялся с ним разговор. Я сказал ему так, как было. Она его постоянно обвиняла во всем, унижала, обижала в речах со мной. И в один момент она пришла ко мне: «Хочу, чтобы Алекс был под твоей фамилией, ты его усыновил. Хочу лишить его родительских прав». Я сказал: «Алана, это твоя семья бывшая. У тебя с этим человеком общий ребенок. Я взял ответственность за ребенка и буду нести ее до конца. Буду воспитывать его как своего. Но в эту ситуацию не буду влезать. Если принимаешь такое решение, то это твое решение. Я тебя поддержу во всем, но лезть не буду».

И при разговоре с Липовым я сказал так, как было. Он говорит: «А мне она сказала по-другому». Я говорю: «Послушай, есть адвокат, который вел это дело. Ты можешь позвонить ей и спросить, как было на самом деле».

Она говорит абсолютную ложь от меня. Что я отказался от ребенка. Я ей говорил, что никогда не откажусь от ребенка. Якобы мой адвокат что-то сказал… Ей никто ничего не говорил. 

Более того, мне на сборы звонил Саша Липовой и спрашивал у меня разрешения на то, чтобы установить контакт с Алексом: «Как ты на это смотришь? Я благодарен тебе, что ты его воспитывал все эти годы. Что у вас вообще за ситуация? Правда ли, что ты отказываешься от него?» Я говорю, что не отказывался, не отказываюсь и не буду отказываться. «Но в моем понимании тебе никто не запрещал общаться с ребенком. Если считаешь нужным, иди в этом направлении. Я не против». 

— Паш, я не знаю нюансов. Если развод был в апреле, а сейчас — суды, как ты говоришь… Какие суды? Кто с кем судится и за что?

— После той ситуации, которая произошла на девятый день после смерти отца, я принял для себя кардинальное решение, что с человеком буду судиться вот во всех направлениях. За ребенка, за движимое и недвижимое имущество… Во всем! Настолько она меня в тот момент зацепила в душевном плане, что мне хотелось просто вот… Слово «навредить» не подойдет, но просто была злость на нее. Я хотел забрать по максимуму, в том числе ребенка. 

После этого в моей жизни в определенный момент меняется ситуация, так скажем. Я знакомлюсь с девушкой, с Надей. 

Даже не знаю, как описать эти отношения… Это сверх всего. В моей жизни никогда такого не было! Искренне говорю. То тепло, ту заботу, ту любовь, которую я получил от этой женщины… Я иногда сидел дома и думал: «Неужели это так бывает? Неужели все это реально происходит?» В те моменты складывалось такое ощущение, что я никого никогда не любил. У меня не было женщины, которая за мной ухаживает, которая встречает меня, провожает, готовит. В частности, моя бывшая супруга кроме блинов никогда мне ничего не готовила. У меня настолько поменялось мое эмоциональное состояние, что в один момент в разговоре с ней мы пришли к тому, что я не хочу никакой войны, никаких судов. Я хочу строить новую жизнь, новую семью с этим человеком, который настолько стал дорог, которого я так люблю… Даже не знаю, с чем сравнить. У меня таких отношений не было. Видимо, мне нужно было пройти определенный путь, чтобы понять, что такое настоящие семейные взаимоотношения. 

С первого дня нашего знакомства, общения Надя всегда говорила: «Оставь Алану в покое, не судись, не дели ничего». Но я был настолько озлоблен, что всегда говорил: «Не лезь, это моя жизнь. Не вмешивайся в это». И во время одного из таких разговоров меня как перещелкнуло. Говорю: «Хорошо, мне это не надо. Хочу быть с тобой счастливым. Не хочу, чтобы нас что-то касалось». 

Не хочу больше судиться. Не хочу претендовать на детей. Я как любил их, так и буду любить. Как был для них отцом, так и буду, буду выстраивать свои взаимоотношения. Прямо в один момент пришло осознание, что у меня другая жизнь. Я не хочу делить с ней ничего, пусть она заберет абсолютно всё. Я не хочу, чтобы человек участвовал со мной в каких-то судебных процессах, чтобы она каким-то образом была связана [со мной]. Не прошло пяти-восьми часов, как я звоню адвокату: «Лиля, мы меняем полностью наш подход. Я ничего не хочу! Позвоните и скажите ее адвокату, что мы готовы на мировое соглашение». Она спросила, уверен ли я. Ответил: «Да». 

Сказал, что хочу Надю оградить от этого всего. Она с первого дня говорила: «Паша, пожалуйста, не трогай Алану. Не дели с ней ничего, оставь детей». Сейчас я читаю, что она мне предлагала выкрасть детей. Представляешь? Человек голословно говорит, что мы прорабатывали план выкрасть детей. У меня настолько на душе свербит. 

Все, приняли решение, Лиля позвонила адвокату. После этого выходит передача на канале о том, какой я ужасный. Ни слова ни в одном интервью, ни в одном паблике о том, что мы предложили мировое соглашение. 

Я сейчас готов подписать все бумаги, все документы, только чтобы этого человека не существовало в моей жизни. Детей пусть забирает. Я их так же буду любить. Суд назначит время, место, где я буду с ними видеться и выстраивать с ними свой маленький мир. Но чтобы просто этого человека не было в моей жизни. Вот что касается судов.

— Сейчас суд в итоге есть или нет?

— Сейчас пока нет никакого суда. Суд перенесли из Ростова в Москву. Сейчас человек занят не мировым соглашением, а тем, чтобы получить как можно больше хайпа. У меня такое ощущение, что ей страшно представить, что этой темы больше не будет. Я просто умоляю: «Приди подписать мировое соглашение и оставь меня в покое».

— Правильно понимаю, что одна из претензий — это то, что ты хотел сделать суд в Ростове?

— Суд должен был быть в Ростове не из-за каких-то там побуждений. Это все такая бредятина, что кто-то там будет что-то решать. Просто мы подали все иски в Ростове по моей временной регистрации, не более того. Недавно приняли решение перенести в Пресненский суд Москвы. Вообще никаких проблем, мы были к этому готовы. Мне неважно, где будет суд. Хоть на Камчатке. У нас нет проблем подписать с этим человеком мировое соглашение хоть сегодня. 

— Опять-таки в прессе фигурирует информация, что ты проиграл суд и обязан выплачивать алименты на дочь в размере четверти от твоих доходов.

— Я не проиграл. Есть определенные процедуры. Мы сейчас подадим возражение на это решение. Там ничего такого нет. Сейчас все мое внимание зациклено на мировом соглашении. Еще раз говорю: я не отказываюсь от алиментов. Я хочу просто оставить этому человеку всё: квартиру, как она говорит, 48 квадратов за полмиллиона долларов, «Бентли» за 20 миллионов… Абсолютно всё, что у нее есть, пусть заберет! Пусть только она не трогает меня и мою новую жизнь. Это самое важное для меня.

— Паш, я не верю, что это не отвлекает тебя от обычной жизни. 

— Я тоже думал, что это невозможно. Но я прихожу домой… И я настолько счастлив в присутствии той женщины, которая со мной рядом. Я настолько нахожусь в тепле, заботе, любви. Я это получаю и мне хочется это отдавать. У нас настолько все хорошо, что именно это тема меня не отвлекает. Говорят же, что когда дома все хорошо, то и на работе хорошо. Дома у меня не просто хорошо, у меня настолько все идеально! Поэтому на работе не сказывается. Сейчас мы с тобой общаемся, мысли идут. Наверное, накипело, поэтому я на эмоциях разговариваю.

Такой момент. Мне более двух месяцев не дают общаться с ребенком. Вообще ни под каким предлогом. Я слышу какие-то бредовые истории о том, что я хочу выкрасть дочь, что мы с Надей придумываем планы. Не знаю, стоит ли рассказывать один момент, но он был, я расскажу. После того, как наши отношения с Надей стали достоянием общественности, хотя мы их и не скрывали, мы не сделали ничего плохого, я звоню дочери по видеосвязи. Она настолько накручена на данный момент, очень больно на это смотреть. Дочь говорит: «Папа, я нахожусь в стрессе, мама мне все рассказывает». Дочь дает мне понять, что не хочет со мной разговаривать, потому что мама ей рассказывает какие-то вещи. Никогда бы не подумал, что я в присутствии своего ребенка услышу такую фразу… Общаюсь по видео. На заднем плане влезает Алана: «Алиса, не забывай, что твой папа — мразь и рядом с ним сидит еще одна мразь». Я впал в ступор и не знал, что сказать. Мне даже страшно представить, что она про меня говорит еще. 

В этой ситуации мне еще очень больно из-за того, что… Ни для кого не секрет — это можно спросить у всех нянь, которые у нас работали, у воспитателей в детском саду, в школе, в любом дворе, в Краснодаре, в школе, — насколько я люблю детей своих, какой я отец. Все свое свободное время я проводил с детьми, чего не могу сказать об Алане. Даже когда я находился в тюрьме, дети находились в Краснодаре под присмотром няни по два месяца. Человек кричал, что у него нет денег в период моего тюремного заточения, так скажем. Она жила в «Москва-Сити», снимая апартаменты за 350 тысяч рублей. Везде кричала, что ей на что-то не хватает. Мой отец переводил ей по моей просьбе 600 тысяч рублей ежемесячно. Все эти факты я могу доказать, у меня есть чеки. Все это интервью не голословное.

Мои друзья, близкие и знакомые за год дали ей в общей сложности порядка 12-15 миллионов рублей. Здесь 12 миллионов, там 7 с половиной миллионов. Практически 20 миллионов рублей. Год, Нобель! Раздели эту сумму на 12 месяцев. Порядка полутора миллионов рублей в месяц. Ты считаешь, что на эти деньги нельзя не просто спокойно, а прекрасно жить?

Во всей этой ситуации, что она говорила? «Я его ждала». Помню наши разговоры, когда она по месяцу, по два сидела в «Москва-Сити». Говорю: «Зачем ты находишься в Москве? Дети в Краснодаре с няней. Они и так знают, что я в тюрьме. Езжай к ним, будь с ними». Она мне говорит: «Я тебе помогаю». Чем?! Чем может помочь человек, который кричит, что у него нет денег, сидит в хате за 350 тысяч рублей?! Дети без родителей. Да, я в тюрьме, сам вляпался, но ты мать! Я уже потом узнавал, но она им звонила раз в несколько дней.

Алана Мамаева у здания Тверского суда Москвы / Фото: © РИА Новости/Владимир Астапкович

— Твоя мечта сейчас — мировое соглашение? Потом ты про все это забудешь?

— Просто хочу в этом видео внести ясность, чтобы у людей не было розовых очков. Все эти истории — прошлое. У меня есть прекрасная женщина, с которой я хочу семью, детей, просто жить  и получать удовольствие.

Приехал к маме, которая переживает тяжелый период из-за потери отца. Она говорит: «Я так рада за тебя сейчас. Это девушка, которая любит тебя. Я никогда не видела в Алане, что тебя любят. Просто смотрю на вас и счастлива за тебя». Когда это слышу, я все то, что было до Нади, хочу оставить позади. Дети и так будут моими детьми. 

— Не боишься, что сейчас будет новая волна этой истории?

— Ну так люди адекватные должны понять, что вот так оно в жизни. Я же ничего плохого не говорю. Накипело, да. Я рассказываю со своей стороны правду. В моих словах нет вранья.

Скажу тебе так, Нобель. Для меня этот комментарий — он первый и последний по этой теме. Я хочу играть в футбол. Я хочу жить в своей новой семье. Хочу просто заниматься любимым делом. Больше мне ничего не надо. Когда это интервью закончится, от меня больше не будет ни одного комментария по этому поводу.

Я уверен, что продолжатся [со стороны Аланы] походы по каналам, грязные интервью…

— Паш, я вижу тебя, слышу тебя… Шокирован от твоих эмоций. Это не похоже на футболистов, обычно все молчат. Я поражен.

— Думаю, что такой ситуации ни у кого не было. Иногда у меня такое ощущение, что я столкнулся с дьяволом, который будет лить на меня все больше грязи и клеветы. Мне настолько дискомфортно, что я хочу отвернуться и не видеть.

— Но я все равно не верю, что ты можешь спокойно на футболе сконцентрироваться.

— Скажу так: у меня разные ситуации были в жизни. И плохие, и хорошие. Никогда не было проблем с тем, чтобы полностью отдаваться работе. Футбол — это моя жизнь, реально моя жизнь. Это не сказывается никак ни на тренировочном процессе, ни на игровых моментах. У меня нет нарушений режима, как там преподносят, будто я где-то бухаю, что-то делаю. Я не пью уже несколько лет.

Доказывать словами — сказывается все это или нет… Скорее всего, надо доказывать на футбольном поле, в тренировочном процессе.

Павел Мамаев / Фото: © ФК «Ростов»

— У тебя это получается? На твой взгляд.

— Как мне кажется, да.

— То есть ты доволен сейчас своей игрой, своим состоянием?

— На сегодняшний день да. Понимаю, что эта ситуация меня никаким образом не шатает, не выбивает из колеи.

— Говоря о тебе и о твоей жизни. Ты был в своем поколении одним из самых талантливых футболистов. Тебя в свое время хотел купить «Манчестер Юнайтед». И такие события происходят: тюрьма, сейчас вот в личной жизни. У меня ощущение, что у тебя не получилось вне футбольного поля разобраться, ты очень много ошибался. Выходит, ты плохо разбираешься в людях, ты наступаешь на одни и те же грабли. Как это по-другому объяснить?

— Это тоже следствие того, какой человек рядом. Если человек всегда нацелен на какие-то скандалы, на какой-то вынос личного пространства наружу… Я сейчас вспоминаю, что каждая ситуация была освещена именно Аланой. Комментарии, измены… Все было в соцсетях. Не могу сказать, что я о чем-то жалею в жизни.

— То есть сам ты не ошибался?

— Как я не ошибался? У меня были тысячи ошибок, миллион! Я это всегда признавал и буду признавать. И сколько еще будет. Мне исполнится только 33 года. Что такое для мужчины 33 года? Я начал играть в 16 лет. У меня прекрасная карьера, отличный жизненный путь, чтобы жить и радоваться жизни. Видимо, мне надо было пройти все эти испытания, все эти проблемы, чтобы дальше жить счастливой жизнью. Сказать, что я о чем-то жалею, — глупо. Ну, этой мой выбор, мои ошибки, их была куча. Сейчас я уверен, что у меня, наверное, первый раз в жизни правильный выбор. Правильный выбор женщины, правильный выбор жизни, правильный выбор своего дальнейшего пути.

— Какой путь у тебя в футбольной карьере?

— В футбольной карьере у меня один путь — связан с «Ростовом» на сегодняшний день. Максимально приносить пользу, получать удовольствие от игры своей и от игры команды. Чтобы я чувствовал, что я востребован и приношу пользу этому клубу. Вот что мне важно. В тот момент, когда я пойму, что не приношу пользы «Ростову», мне надо заканчивать с футболом.

Матч между командами «Ростов» и ЦСКА / Фото: © premierliga.ru

— Ты сказал, что 33 — это молодость для мужчины. Но для футболиста это возраст, когда нужно думать, сколько еще играть.

— Хочешь не хочешь, а об этом задумываешься. Бог дал здоровье, я уже 17 лет играю на профессиональном уровне. 

Блин, тяжело сказать. Наверное, все будет зависеть от здоровья, от травм. Потому что внутренний кураж, внутренние эмоции к футболу — они не угасают на сегодняшний день. Может быть, через год-два это поменяется. Но в глобальном смысле в этой ситуации в моем возрасте все зависит только от здоровья. Не будет серьезных травм, которых у меня было две за карьеру, значит, буду играть. Будут — ну, значит, так надо, значит, надо идти другим путем.

— Паш, огромное спасибо за откровенный разговор. Я до сих пор немного шокирован. Часто люди со стороны задаются вопросом о том, почему у футболистов настолько часто бывают проблемы в личной жизни. Ты даешь себе ответ?

— Думаю, что это просто ошибки молодости. Мы начинаем рано зарабатывать деньги и жить самостоятельной жизнью. Мы приходим к чему-то касаемо семейной отношений гораздо быстрее, чем обычные люди. Если у других людей все поэтапно — заканчивают университет, устраиваются на работу, обустраивают свою семью, то у нас все происходит быстрее. Но мы и опыта еще не набрались к тому времени. Поэтому делаем шаги, которых, наверное, не нужно делать. Но это наши ошибки.

После стольких лет в футболе я прихожу к тому, что есть определенный период, когда ты должен быть сконцентрирован только на футболе. Никто не застрахован от того, чтобы влюбиться. Это нормально — чувства, эмоции. Ко всему нужно подходить с разумом… Но невозможно сделать в 22 года, как в 33! Знаешь, это как «учись на чужих ошибках». Никто никогда не научится — пока ты сам не вляпаешься, не поймешь. Думаю, что раньше было так же, просто не было такого медиапространства, чтобы все освещать. Думаю, что так и будет. Это жизнь. Тем она и интересна.