Одной фразой Михаила Шибакова не представить. В 90-х он помогал в карьере нескольким игрокам, но предшественником современных агентов себя не считает. Сам когда-то играл в футбол, но куда лучше в карты. Работал в «Локомотиве» и «Динамо» селекционером, но помог последним выиграть Кубок страны, пригласив парапсихолога. Служил спортивным директором тульского «Арсенала». Снимался в кино. Тесно контактировал с судьями. Опекал жен российских сборников на ЧМ-2002 в Японии. Дружил с Вилли Токаревым и Михаилом Пуговкиным.
О парапсихологе в «Динамо» и зараженной воде
— Агент, посредник, представитель — как вас правильно называть с поправкой на те годы, когда вы этим занимались?
— Никак. Обманули не раз и не два — больше не занимаюсь. Единственный, кто отнесся ко мне благородно и выполнил все обещания — Николай Толстых. В «Динамо», куда пригласил Бесков, было и материальное, и моральное удовлетворение, вспоминаю ту работу, как песню. Толстых, Голодец, Воробьев, Бесков — это было настоящее руководство.
— Вас позвали селекционером?
— Практически. До этого занимался на уровне хобби. Потом увидел, какие деньги люди зарабатывают, захотел нырнуть поглубже, хотя лет было уже немало. Поездил по стране, познакомился с теми, кто незаметно делает ценнейшую работу — растит таланты. Олег Измайлов — слышали такого сибирского тренера? Работал в Иркутске, Братске, Ангарске, скромный пахарь, его последняя находка — защитник сборной Кудряшов. До этого Измайлов открыл Рычкова и Юру Кузнецова, заблиставшего в «Динамо». Бесков называл Кузнецова потенциальным хребтом сборной, хотя поначалу не воспринимал.
— Почему?
— Потому что привел я его без ведома Бескова, через Толстых. А сначала хотел отдать в ЦСКА. Кузя четыре месяца стажировался в Бельгии, в «Андерлехте». Потом нарисовались армейцы, в контрольном матче за них он забил два киевскому «Динамо». ЦСКА уже перевел деньги. Как раз тогда Бесков меня и пригласил. Решил показать, что не лыком шит: нашел Кузнецова, Подпалого, Терехина. И в выигрыше Кубка России-95 поучаствовал.
— Каким образом?
— Пригласил парапсихолога, Валентину Захаровну. Сейчас на телевидении работает. Походила по полю, постояла у ворот, сказала: «Игра будет стрессовой». Права оказалась. Помните тот финал с «Ротором»? У нас не могли играть Черышев, Ковтун, Терехин, Гришин, Колотовкин. Бесков поставил молодняк, совсем еще зеленых Жаринова, Ишкинина, Демкина, двух Нерасовых, Богомолова. По ходу игры выбыли из-за травм Сабитов и Кобелев. Подпалого удалили в добавленное время. У «Ротора» уже был заказан банкет в «Президент-отеле», но Веретенников на 116-й минуте пробил с пенальти в штангу, а в длиннейшей серии 11-метровых «Динамо» выиграло.
— Думаете, парапсихолог помогла?
— Уверен. Она знаток своего дела, не раз жен футболистов к ней приводил, которые не могли забеременеть, потом рождались здоровые детишки. Что уж она там нашептала, не знаю, но сработало. Правда, расплатились с ней не сразу. Праздновали, некогда было. Сама пришла на матч, нашла Толстых в VIP-ложе, тот моментально отвел ее в кабинет и все отдал.
— Вы на каком уровне играли?
— Больше пытался, чем играл. Числился в перспективных, поскитался. Родом из Новосибирска, поступил в институт в Москве. Но приехали люди из Риги: «Зачем тебе в общаге на Шмитовском проезде бублики молоком запивать? Поехали в «Даугаву», зарплата 110-120 рублей, там и учиться сможешь». Рванул в Ригу. Только латыши с деньгами расставались плохо. Сначала потребовалось сдать зачеты в институте. По плаванию, например. Пришел к преподавателю: «Поставьте зачет, и я уеду, переведусь». Не мог понять, что я делаю в этой Риге. Никакой «Даугавы», гулял по городу, играл в футбол во дворе, булочки кушал на родительские рубли. Чувствовал себя лишним.
— И что плавание?
— Рядом было то ли болото, то ли озерцо. Прямо в городе. Преподаватель говорит: «Тут проплывешь?». А холодно, дождь моросит. Спятил он, думаю? Но разделся, поплыл. Догреб до буйка, тронул рукой, а там череп с костями нарисован. Купаться нельзя, зараженная вода. Через день покрылся волдырями.
— Экстрим.
— Врачи сказали: нужен кварц. Где его искать в Риге? Поехал в Сочи, под южное солнце. Загорал, лечился. Поигрывал за сочинский «Строитель», жил в общежитии, затем в гостинице. «Торпедо» как-то глаз на меня положило — сводил Козьмича, Батанова и Жендарева в ресторан, на этом дело кончилось. Обычная жизнь молодого футболиста. Но курорт есть курорт. Даже не знаю, рассказывать ли…
О честной карточной игре и встрече с Ринатом Ахметовым
— Расскажите, там разберемся.
— Было в жизни, не вычеркнешь. Гулял по набережной, присел на лавочку. Подходят два веселых грузина: «Видели, как ты вчера играл, гол забил. Молодец! Давай в карты сыграем». Мне скучно: «Давайте». Позволяют выиграть. Попутно расспрашивают, какая зарплата, премиальные, сколько денег свободных есть. Сдают мне тридцать очков, если в секу играли, знаете. «Ну все, — думаю, — сейчас я их». Вдруг в спину прилетает камень. Небольшой, но болезненный. Оборачиваюсь — знакомый футболист Гурам Силагадзе. На побережье это известная фамилия, его родственник Джемал играл четыре года в «Спартаке», тренировал несколько команд и погиб в начале 90-х в автокатастрофе под Смоленском, прямо в клубном автобусе.
Чувствую, что-то не то. Свернул игру, и ходу. Дошел до сосисочного павильончика, там Гурам. «Зачем ты меня выдернул? Сейчас бы обыграл их, за гостиницу расплатился, и еще осталось бы». Он достает колоду карт: «Тасуй». Тасую. «Снимай». Снял. Сдает — у меня опять тридцать на руках. «Видишь, мне сегодня везет!» — «У меня ты никогда не выиграешь», — говорит Гурам. Вскрывает свои карты — тридцать одно.
«Давай еще раз!». Он опять сдает — у меня 30, у него 31. «Как ты это делаешь?» — «Тебе не надо знать. Но завтра поможешь. Заедем за тобой в пять утра». — «Мне же на тренировку». — «Подождет тренировка».
— Куда повезли?
— Отвечу как Гурам: вам не надо знать. Главное, что в первый же день я заработал 800 советских рублей и окончательно разуверился в честной карточной игре. А внутри бурлил азарт. Через несколько лет это больно аукнулось: проиграл большие деньги.
— Тоже в Сочи?
— В Ташкенте. Я уже руководил селекцией в карагандинском «Шахтере». Полетел мениск, пытался играть в наколенниках, затем прекратил эту чепуху. Вернулся из Сочи домой в Новосибирск, ничего не хотелось, думал, чем заняться. Почти случайно попал в Караганду и познакомился с тренером Витей Корольковым. Вскоре его забрали в «Кайрат», а в «Шахтере» не осталось нормальных футболистов. На носу сезон, играть некому, паника! Начальник областного спорта Махти Качкаров звонит Королькову: «Витя, что делать?!» — «Дай Шибакову деньги, он укомплектует команду. Сообразительный пацаненок, можешь мне верить».
— Дал?
— Да. Я тут же к начальнику физподготовки сибирского военного округа. Договорился, чтобы он отдал мне футболистов «Звезды», сильной армейской команды. Любых, каких назову. Подкрепил просьбу, чем положено. Привез в Караганду — лучшие.
— А как в Ташкент попали?
— Поехали на сборы в Сухуми, потом в Узбекистан. Плов, полузнакомые люди, карты. Сначала легкие игры, затем тяжелые. Хлопнули меня на очень большую сумму. Невероятную. Такую, что впал в шок. А люди жесткие. «Сознаешь меру ответственности?» — «К сожалению, да. Буду работать, отдавать, другого выхода нет. В Сочи получил первые навыки». — «А-а, так ты почти наш».
Вернулся в Новосибирск и приступил, куда деться.
— Удачно?
— С обычными людьми за стол не садился — только с озабоченными или профи. Первый, кого обыграл, — Додик, аферист. Пощады просил, на коленях стоял, хотя проиграл раз в десять меньше моего. Но решал уже не я. Из Ташкента приехали люди, забрали его проигрыш в счет моего долга.
— Играли в секу?
— Какая сека! Считал хорошо, учился тоже, — после восьмого класса поступил экстерном в Томский университет. Голова варила, так что практиковал умные игры. А Додик проиграл потом большие деньги и Гураму Силагадзе. Кажется, не отдал, уехал в Канаду и умер.
— С яркими представителями цеха за столом встречались?
— Свела как-то судьба в гостинице «Россия» с одним максимально авторитетным человеком. Все его знают, уже умер. После игры немножко жесткий разговор у нас вышел, потом он ко мне проникся и даже помог в жизни.
— Про президента «Шахтера» Рината Ахметова рассказывали…
— Пересекался. Сначала в Сочи, на пляже. Потом в Москве. Интеллигент, но имел большую силу. Однажды в кафе «Ковчег» на Яузе вышел у Рината неприятный разговор с представителем красноярской бригады. Дошло до «пойдем, выйдем». Я пытался объяснить красноярцу: в столице так себя не ведут. На следующий день его проткнули три раза, не задев ни одного внутреннего органа. Настоящие хирурги работали. Случайно, наверное. А Ринат — богатый и уважаемый человек, дай бог ему здоровья.
О трех волкодавах и 70 швах
— Вам физическая опасность часто грозила?
— Угадайте с трех раз. Все не стану рассказывать, но вот случай. Был в Красноярске ресторатор и делопут Вася Шашлычник, держал в должниках весь таксопарк. Однажды меня на него вывели. Но предупредили: если проиграет, может устроить любую подставу, сдать по взаимозачету. Обыграл я Васю. Он предложил: «Основная часть — деньгами, остаток — дубленкой в целлофане, поехали ко мне, заберешь». — «Вася, деньги заберу, а дубленка вещдок, ее не надо». Вернулся в гостиницу, продлил на трое суток, а сам метнулся к давнему товарищу. На тот момент было уже два звонка: деньги не должны уехать из города, меня ищут.
Товарищ в итоге спас мне жизнь. Золотой парень, честнейший человек. Ночью к нему приехали, вышел заспанный в халате, сказал, не знает, где я. Они уехали. А я стоял за дверью спальни и все слышал.
— Вам всегда отдавали карточные долги?
— Иногда прятались.
— Что делали?
— Ждал. Или переуступал людям, практикующим другие подходы. Игра — война, иначе нельзя. Вот еще история, фильм по ней можно ставить. Приехал в Алма-Ату. Там один Ваня с дурной славой на «ЗИМе» таксовал. Надели на меня спецкуртку, значки, дали чемоданчик — вылитый бригадир стройотряда. Из левого кармана пачка четвертаков торчит, из правого — колода карт: мечусь по автовокзалу в поисках транспорта.
Ваня увидел — клюнул: «Студент, тебе далеко?» — «Я бригадир вообще-то. На Капшагай». — «Надо подождать. К вечеру машина пойдет, найду тебе место». Слово за слово — предложил город показать, в пару магазинов завез, пригласил на обед: «Жена такие манты приготовила!» — «Сколько буду должен?» — «За мясо отдашь копейки, больше ничего». Чтобы не насторожился.
Приезжаем к нему домой, три волкодава лают. Пока жена на стол собирала, Ваня предложил сыграть. «Руки у тебя не строительские, однако». — «Как у всех институтских, не знаю, о чем вы. Но сыграть можно». И началось. Гружу его по максимуму, а по спине холодок: «Проигрывает с такой легкостью, что платить не станет».
Потом вдруг говорит: «Собаки у меня голодные». — «Супруга же манты делала, накормит остатками». — «Они помногу едят». Начинается, думаю. Где же компаньоны?
— Была страховка?
— Без нее никак. Джамал Окуджава погиб в Сухуми во время грузино-абхазской войны. Виктор Деревягин был начальником команды в Караганде, потом директором яблочного совхоза-гиганта. Они помогали. Говорю хозяину: «Что вы все про собак? Собирались меня на перевал отправить, а теперь мнетесь, хотя за окном рассвет. Платить не хотите?» — «Ты чего буровишь?» — «Я таких слов не знаю, давайте повежливее».
Вдруг собачий лай. Джамал лезет на ворота, орет: «Открывай!». Тут до Вани дошло. Как треснет себя по лбу: «Вляпался!»
Отдал все проигранное. А я из дома выхожу и вижу: открыт погреб, возле него собаки вьются. Там они меня и сожрали бы, если бы не друзья.
— В какой момент вас снова прибило к футболу?
— Кто-то порекомендовал меня Фарману Салманову, начальнику «Главтюменьгеологии», самому результативному геологу в мировой истории. Он давно мечтал создать команду. Сказали: «Вот человек, все сделает». Встретились, поговорили, приступил к работе. Сразу сказал куче тренеров, что там работали, включая Валерия Овчинникова: «Ребята, я не отдел кадров, избавьте от суеты. Моя задача — сделать результат, и я его сделаю».
Пообещал Фарману первую лигу. Объяснил: с Овчинниковым не сможем. Интеллигентный человек, высокообразованный, но пятиборец. Или даже десятиборец. Борман на тот момент и сам смотрел в сторону Владикавказа. Вскоре уехал, а я отыскал Королькова, усадил их с Салмановым в правительственную машину, позвонил Колоскову: «Встречайте, к вам едет народный депутат РСФСР». Вышла барышня, проводила к Вячеславу Иванычу. Я сразу к холодильнику. Возражений не последовало.
— Зачем понадобился Колосков?
— Чтобы разрешил работать Королькову. Попросил его: «Вы в свое время тренера зачехлили — теперь отпустите». Была статья в «Советской России», якобы Корольков в «Роторе» скатал договорняк. Полная фигня, знаю, кто организовал публикацию. Но федерация отреагировала, тренер несколько лет сидел без работы.
— Что ответил Колосков?
— «Пусть работает, только не светится». Так и сделали: тренировал «Геолог» Корольков, главным числился помощник. А я в Тюмени промышлял еще и по смежной специальности. Успешно, надо сказать.
— Задачу повышения в классе мы выполнили. Пришлось сработать немножко за кадром, но и Корольков был хорош. В конце решающего матча с Липецком подозвал к себе нападающих Зарву и Феоктистова: «Наступит момент, когда вы станете никому не нужны. Сейчас все наоборот. У нас последний шанс: угловой. Сделайте все правильно, и заживем счастливо».
Счет 0:0, на трибунах ажиотаж! Феоктистов подает, Зарва — машина, ловит мяч и вносит в сетку вместе с собой. Порвался в клочья, 70 швов потом наложили. Судья Хохряков, прихваченный Липецком, доброго слова о нем не скажу, не знает, свистеть или нет. Зарва идет на него, страшный и кровавый: «Убью, …!». Хохряков указывает на центр. Так «Геолог» вышел в первую лигу.
О помощи Филатова и двух ящиках коньяка
— Как вы открыли Аленичева?
— Рассказываю. Я дружил с Семиным. Еще с Новосибирска, где он играл в середине 70-х. Когда стал тренером, советовался, куда ехать, в Душанбе или Свердловск, в итоге выбрал «Памир».
Позже я его в Волгограде выручил. Семин приехал с «Локомотивом», страшно нервничал в конце матча, орал, а истолковали так, будто он плюнул в полковника милиции. Звонил высоким чинам, попросил замять.
Там же был еще один жуткий случай, но с участием «Памира». Договаривались на одно, вышло другое, Корольков, тренировавший «Ротор», выбросился в окно. Переломался, выжил, больше не хочу вспоминать эту грязь.
— Затем Семин уехал тренировать в Новую Зеландию. Оставил команду на Филатова, сказал мне гнать всех, никого к нему не подпускать. Непросто было, уже началась разблюдовка, к футболу потянулись серьезные ребята. Но справился. И судью Левникова подружил с «Локомотивом» на всю жизнь. Помните финал Кубка России 2000 года между ЦСКА и «Локомотивом»? Левников удалил Бокова на 12-й минуте, потом была реальная угроза физической расправы над ним, пришлось немножко прикрыть.
С Филатовым остались очень хорошие отношения. Чистейший человек, помнит добро, ни разу не подвел, дай ему бог здоровья. Когда потребовалось оперировать обе ноги, все уперлось в деньги. Позвонила Люда, жена Филатова, предложила помощь. Они и оплатили операцию.
— А что Аленичев?
— Звонит друг Вовка Косогов, вратарь. (В 2008 году тренера Косогова оштрафовали на 100 тысяч рублей за информацию о договорняках на пресс-конференции после матча команд второго дивизиона «Волочанин-Ратмир» (Вышний Волочек) — «Динамо» (Санкт-Петербург). — matchtv.ru) «Ты где?» — «Позвали в «Зенит» вместо Бирюкова, но я ногу сломал. Закончил, Псков тренирую. На днях играем в московском манеже с третьим составом ЦСКА». — «Приду посмотреть».
Сижу, смотрю. Румяные солдаты у армейцев, орущий на всех защитник-ветеран из Пскова — так себе футбол. Потом выходят два брата, Дима и Андрей. И как начали кружить! Внешней стороной стопы вырезают, мяч обрабатывают, скрещивания сумасшедшие, друг друга ищут, выводят нападающего один в один! Я за голову схватился.
Спрашиваю Косогова: «Откуда Аленичевых взял? Обученные ребята». — «Из великолукской «Чайки»». — «Я и не слышал про такую». — «Там толковый тренер Юра Макаров. Хоть и не профи. Преподает в пединституте, футбол для него хобби». — «Познакомишь?» — «Конечно».
Говорю Филатову: «Надо ехать в Псков». Сели с начальником «Локомотива» Виталиком Шевченко в «рафик», набрали бутербродов, поперли. Дорога — будто по ней вчера Наполеон отступал. Отмахали пятьсот верст — заблудились. И бензин на нуле.
— Смотрю — на горе подводы, лошади, очередь за хлебом, написано «Магазин». Захожу, спрашиваю продавщицу: «Где заправиться?» — «Рядом полевой стан, но там просто так не дадут». — «Ты поможешь. Что есть?» — «С водкой беда, сразу разметают, но есть коньяк «Ахтамар»». — «Давно завезли?» — «Как устроилась сюда двадцать лет назад, так два ящика и стоят в подсобке. Дорогой ведь». — «Почем?» — «По пятерке возьмешь?» — «Давай весь». Хотя стоил он уже рублей двадцать. Продавщица еще пару бутылок водки сверху дала за то, что столько коньяка купил.
Приезжаем на полевой стан, двое дрыхнут в угаре, третий отливает за углом. «Иди сюда, кашалот. Заправишь?» — «А что есть?» — «Бескозырка». — «Подъезжай». У одного спящего тут же глаз задергался, почуял дозу. Залились под горло, поехали дальше.
До Пскова, ясно, довезли не всё. И себя не в полной сохранности. Нашли Косогова, Аленичева: «Дима, не реагируй на то, что некоторые чувствуют себя неважно. Тобой интересуется «Локомотив». Впереди, возможно, большое будущее. Завтра приедем к родителям, все обсудим, только не шарахайся». Дима дал адрес, поблагодарил, скромный мальчик.
В тот же вечер Косогов познакомил меня с Макаровым. Педагог, утонченная натура. Поделился мечтой: «Хочу судить». — «Считай, что уже судишь». — «Не бросайтесь словами». — «Сказал — сделаю».
О Горлуковиче в шкафу и обещании Романцева
— Судил потом Макаров?
— Республиканская категория, высшая лига, больше 160 матчей на профессиональном уровне. Нашел ему куратора, представителя синагоги.
— Эдуард Шкловский?
— Точно. Я знал, как фигуры на доске расставить. Сейчас Макаров профессор, доктор наук, заведует кафедрой в университете Лесгафта.
С утра здоровье нашей делегации улучшилось, поехали к Диме домой, потом к его маме на военный завод. Пришли к директору, секретарша позвала Антонину Александровну. «Отдадите ребенка незнакомым людям?» — волнуется директор. Чувствую, надо разряжать обстановку: «Виталий Викторович, скажите что-нибудь». — «А что тут говорить, — Шевченко приосанился, поправил чуб. — Забираем мальчика». Короче, убедили маму. Потом встретил ее с сыном на Рижском вокзале, отвез на базу в Баковку, все увидела и успокоилась.
— Скоро «Локомотив» отправился на турнир в Чехословакию. Филатов сразу включил Аленичева в состав, его признали лучшим игроком и наградили люстрой чешского хрусталя. Так все началось.
Хотя нет, был один параллельный момент. Еще до поездки в Псков и Великие Луки звонил я Романцеву. Тот сказал: «Занят, попроси Чапая, чтобы посмотрел парня». Попросил. Старостин пришел на игру псковского «Машиностроителя» с «Динамо-3» — и сразу уснул. Матч закончился, Дед ультрафиолет принял, протер пенсне: «Как там твой карлик?». — «Неплохо, дважды отдал на третьего». — «Мелковат, извини». — «Да у вас и Черенков не гладиатор». Единственное, чего я от них добился: обещания Романцева следить за Аленичевым.
Проходит время, Дима играет у Филатова, но интуиция подсказывает: вернется из-за границы Семин, начнутся трудности, он тоже любит витязей на поле. К тому же моих в команде уже трое: Аленичев, Матвиенко и Рычков. Да еще за Горлуковичем съездил в Гомель. Хотя найти не смог.
— Как это?
— Потом рассказали — в шкаф от меня спрятался, под парами был. Позже возник в «Локомотиве» с подачи Алика Петрашевского. Интересный он, Горлукович. Приехал из Белоруссии, Семин с ним беседует, вдруг встает из-за стола и уходит. «Куда он?» — «Бог его знает». Оказалось, бегать вокруг поля, Семин только головой замотал. Но как спортсмен — великий, все в себе переборол.
— У Рычкова не получилось.
— Помотало парня. В Европе ему наркотики шили, хотя какие наркотики, если он выпить любил?! Что смог, показал, вернулся в свое Усолье-Сибирское.
— Ну и как Аленичев Семину? Понравился?
— Я как в воду глядел. Отправил Диму за прыжковую яму: «Не нужен». И Филатову сказал: «Нагородили вы тут без меня». Тот аж покраснел. Делать нечего, напоминаю Романцеву о его обещании. Он действительно приходил смотреть пару игр с Аленичевым. Сказал: «Отправляй его домой, в межсезонье встретимся, будет в «Спартаке»». Дима обрадовался: «Правда?!»
Встреча действительно состоялась. Олег приехал на красном «бээмвэ», распорядился: «Сдавай форму и уходи из «Локомотива», дальше все решим». Затем был разговор со мной. «Почему про деньги вопрос не поднимаешь?» — «Пусть парень играет, там разберемся». — «Так не делается. 25 тысяч долларов сразу и десять процентов от последующей продажи. Устроит?» — «Лучше 100 тысяч сразу, остальное ваше». — «Не пойдет». — «Ладно».
Отдали мне 25 с горем пополам, звонил им раз пятьдесят. Аленичев заиграл, дошло до его продажи. Первыми подсуетились «Интер» и «Ювентус», предлагали по три миллиона. Олег говорит: «Подождем год, будет стоить пять, поверь. Прогресс серьезный, персонально с Аленичевым работаю». Прикинул я свои десять процентов — никогда таких денег не видел. «Конечно, подождем». — «Только скажи Диме, чтобы с режимом не баловался». Была такая проблемка: он жил в Тарасовке с Коноваловым, Жора Ярцев пару раз подловил, пришлось вмешиваться, заминать.
В итоге продают Аленичева в «Рому». И тишина. Встречаю Диму: «Наверняка заплатят, — успокаивает, — они же не обманщики». Пока ждал, съездил к нему в Рим, познакомился с агентом Джованни Бранкини — настоящая мафия. Хотел засунуть Диму под Резо Чохонелидзе в «Милан», но не срослось. Говорит мне как-то: «Тебя в «Спартаке» не облапошат часом? Судя по моим с ними переговорам, не стал бы исключать. Понимают разницу между «на столе» и «под столом»».
— Жизнь опровергла слова Бранкини?
— Подтвердила. Ничего я от «Спартака» больше не получил. Общался с Романцевым, ругался. Услышал в ответ: «Что ты на меня материшься? Деньги у Гриши Есауленко». — «Подожди, мы тобой договаривались, при чем тут Гриша?» Друзья Коля Степанов, Назар Петросян, Серега Павлов говорили ему: «Олег, так нельзя, Миша приличный человек». Но там проблемы с порядочностью. Хотя тренер высококлассный, пусть и на готовом материале. Аленичева, считаю, раскрыл Филатов, у которого и Рычков играл, между прочим. Романцев только дошлифовал.
О брате Аленичева и звонке Боре Милутиновичу
— С Аленичевым связь поддерживаете?
— Дружим. Сейчас на стажировке в Италии. Честный человек.
— С тренерством не идет у него после Тулы.
— Потому что грузило большое. Немножко лебедь, рак и щука они с помощниками, на мой взгляд.
— Почему не пошла карьера у Андрея Аленичева?
— Он тоже приехал в «Локомотив», выглядел здорово. Но Филатов сделал ставку на Диму, и Андрей, который в Пскове был на первых ролях, засомневался в себе. Упрашивал его на вокзале: «Не уезжай». Уехал. Сломал ногу, восстановился, Тарханов пригласил его в «Крылья». На сборах возник конфликт. Поле — грязь по щиколотку. Тарханов выпускает Андрея: «Покажи, на что способен». — «В таком болоте я ничего не покажу». — «Почему так разговариваешь?» — «А для чего вы меня экзаменуете в трясине?» — «Тогда отправляйся домой».
Позже Павлов и Шевчук звали Андрея в Раменское, он отказался: «Лучше буду в Пскове играть в свое удовольствие». А перетерпел бы и остался в «Локомотиве» — все у него сложилось бы, скорее всего.
— Ваш друг Владимир Косогов — человек непростой судьбы.
— Один из лучших тренеров, которых знаю. В начале 2000-х работал с заштатной командой из Спирово. Играли «товарняк» на «Нике» в Москве. На матч пришли китайцы, они как раз договаривались с Назаром Петросяном об обмене молодыми футболистами. И очень им понравились косоговцы. Спирово это на карте не найдешь, а смешанный состав «Уралана» разгромили.
Один китаец спрашивает по-русски: «Знаешь их тренера? Сильный?». — «А ты позвони и спроси у Боры Милутиновича». — «Биг коуч, тренер сборной Китая! Откуда он знает?» — «Будешь звонить или нет?». Китаец кому-то набирает, щебечет на своем, просит уточнить у мистера Милутиновича. Диктует по слогам: «Ко-со-гов». Ему перезванивают — только языком в ответ цокает.
— Бора знал тренера из Спирово?
— Косогов в 90-х работал в Хорватии, вошел в число лучших тренеров страны, потом тренировал бельгийский «Генк». Милутинович его прекрасно знает. Скромняга, вернулся в Россию, себя не выпячивал. Китаец предложил Косогову поездку на семинар с перспективой остаться и зарплатой 10 тысяч долларов. Отказался: «Мне в Спирово владелец клуба четыре тысячи должен, не могу». У Косогова в Пскове Снигирев играл, Аленичева они с Макаровым воспитали. Не то что заслуженного не получил — спасибо не сказали. А ведь тренер шикарный.
— Косогов отдал 100 тысяч, на которые его оштрафовал РФС при Виталии Мутко?
— Ничего он не отдавал. Может, клуб заплатил, не знаю. Его обманули: «Скажи, что все выдумал, скостим». И он испугался. Меня тоже в это дело вовлекли. Косогов, когда откровенничал, вспоминал времена тульского «Арсенала», где я был спортивным директором. «Не вздумай отказываться от своих слов, — говорил ему, — иначе съедят. Направляй всех ко мне, подтвержу». Налетели корреспонденты, шведы какие-то. Но Косогов пошел на попятную, сверху тоже поддержки не было, его сделали крайним. Приехал в «Человек и закон» по приглашению Пиманова. «Рассказывай, как было! — повторяю. — В этом твой шанс». А он ни «бэ», ни «мэ». Редакторша сказала: «Извините, такой материал стыдно показывать».
— Где сейчас Косогов?
— Ушел из футбола, живет на острове под Псковом, помогает по хозяйству одной бизнесменше.
— Чем запомнилась работа в должности спортивного директора «Арсенала»?
— Проблемами со здоровьем. Сердце прихватило так, что просто умирал. Спазмы, давление, не мог дышать. А с этим шутки плохи. Вы же тренера Ирхина знали? Я дружил с ним. Подарил ему мокасины, рубашку и шорты перед майской поездкой в Чечню. Его позвали работать в Шали, там жарко. «Только смотри, — говорю, — поаккуратнее. Моего друга, тренера Сашку Корешкова, оттуда в багажнике вывезли под прикрытием одного серьезного майора. Иначе не знаю, чем бы все кончилось». Через день узнаю — умер Ирхин. Умница, интеллигент, все его сожрать норовили. Звонил из Чечни на энтузиазме: «Тут сумасшедшие условия для работы!». А здоровье подвело.
— У вас, вижу, все сложилось лучше.
— Понадобилась операция в Израиле, дорогая. Президент клуба Соколовский, тульский всевозможный депутат, сказал: «Я тебе деньги в аэропорт привезу».
— Привез?
— Копейки не увидел, хотя задолжал он мне по зарплате и премиальным очень много. «Сдыхай поскорее», — так надо было это понимать.
— Как выкрутились?
— Выручил добрый знакомый Владимир Копелев, герой соцтруда, заслуженный строитель СССР, почетный гражданин Москвы. Когда счет пошел на часы, выделил очень большую сумму. Фактически спас меня, всей душой благодарен.
Великий кардиолог Абрам Львович Сыркин поставил мне на Пироговке диагноз. Требовалось шунтирование. Я все откладывал, пил какие-то травяные настои, пока не прихватило за рулем так, что гаишники до дома довезли. Два часа стоял, не мог перейти дорогу. Через время встретил дочку Гены Логофета, она врач. «Вам нельзя откладывать операцию». — «Знаю. Что отец делает?» — «Тренирует команду израильского посольства в Москве». Позвонил ему, попросил свести с послом. «Нет проблем».
— Приехал на «Динамо», встретились после тренировки. «Не дождусь визы в официальные сроки, помру. Помогите улететь раньше». — «Приезжайте завтра в посольство». Приехал, записался 183-м. Толпа, не могу ни стоять, ни сидеть, плохо. Зачем, думаю, он меня позвал? Вдруг по громкой связи объявляют: «Михаил Шибаков, вас ждет посол». Через двадцать минут у меня на руках была виза и оплаченные билеты. Вот так.
Оперировал Амир Крамер, лучший кардиолог Израиля, бывший москвич. Сдвинул операцию из-за шабата, но сделал шикарно, все отделение аплодировало. С тех пор на связи, часто общаемся.
О голландской любви и книгах Пуговкина
— Вы упоминали Олега Терехина. Не знаете, за что убили его агента Владимира Сайдалинова?
— Вова — добрый человек с большим сердцем. Помогал Терехину с переходом из «Сокола», но тот наподписывал кучу контрактов со всеми сразу, получил в Волгограде «Волгу». Одновременно понравился Бескову, и Толстых взялся освободить его от лишних обязательств. А в Саратове «отрицаловка» серьезная. Тут еще Шацких переходил в «Балтику» и «Динамо» (Киев), тоже Сайдалинова человек, наложилось. Вова продал квартиру, подчистил все, пропал — и все равно нашли убитым. Подобрался слишком близко к большим деньгам, полез куда не надо.
— Судейский мир вы знаете, насколько можно понять, хорошо. Что за народ?
— Гнилье. Каждый обязан обеспечить наставника, благодаря которому выбился в люди, и получает назначения. А те росомахи рассматривают действующих судей как инвестицию, собственный капитал. Потому и уровень безобразный, что наверх пробиваются не лучшие, а заряженные. И хватают там обеими руками. Сейчас ввели видеоповторы, а что это изменит, если судья не захочет смотреть?
— Дивное фото — вы и леди в футболках сборной России. Что за цветник?
— Жены футболистов. Поручили мне их опекать в Японии в 2002-м. Верховодила Люда Ковтун, женщина со стрежнем. У Юры Никифорова интеллигентная, серьезная супруга. Да и остальные хороши, веселые девчонки, отдыхали почти без эксцессов. Запомнилось другое. Сидим в гостинице, кто-то штопор ищет, кто-то футбол смотрит. Вдруг стук в стену: «Выйди на балкон». Выхожу, а внизу картина: два голландца любят друг друга на лавочке в финальной стадии. Да громко так, аж «и-го-го» кричат. Ужас. Пока не долюбили, гостиница не уснула.
— Следующие фото — вы с Михаилом Пуговкиным, Вилли Токаревым, Славой Медяником. Как познакомились?
— Медяника знаю давно, еще с Красноярска. Хороший человек, пел у меня на 70-летии. С Пуговкиным сошлись в сочинском санатории «Актер». Я тогда был немножко при деньгах и шампанском. Потом Миша с женой неожиданно пришел ко мне на юбилей. Кто-то ему сказал, решил поздравить. Взял слово: «Многие тебя не знают, но хочу заявить: Михаил Шибаков — личность, старайтесь брать с него пример». Гости прониклись.
— Позже Пуговкин издал книгу. Нашел меня: «Мишаня, выручай. Тираж сумасшедший, как продать?». Поехал в ЦСКА к Шаху Дадаханову и еще одному чеченцу, главному, он сейчас в бегах. Попросил помочь. Пошли навстречу. Организовал место на рынке в ЦСКА, Пуговкин продавал книги с автографом. Народ стоял в очереди! Потом сообщают: кто-то к Мише присоседился. Приезжаю — Кокшенов. Тоже автографы раздает, помогает с продажами. В итоге реализовал Пуговкин свой тираж — и вскоре умер, к несчастью.
С Токаревым же свел Сэм Гандлер, Семен Львович, глава USA Sports Communications, брат известного спортивного агента Марка Гандлера. Сделал в России безумное состояние на производстве недорогой косметики. Оба родом из Кишинева. Сэм привез Токарева спеть на Дне строителя в Москве, там и сошлись. Позже я познакомил Вилли с его второй женой.
До концертного успеха в России Токарев пел в нью-йоркском ресторане «Одесса». Однажды позвал меня сфотографироваться: «Ростовчане просят, хотят со мной и с тобой. Я сказал, что ты артист. Платят десять долларов». Вот были времена. Потом Вилли ушел под покровительство Вячеслава Кириллыча Иванькова, получил немерено российских гастролей, срубил огромные деньги.
— Как вас занесло на съемки художественного фильма про футбол «Удар, еще удар!»?
— Совершал круиз по Черному морю. Причалили в Сочи, пошел гулять. Вижу объявление: на стадионе товарищеский матч между сборной города и ветеранами волгоградского «Ротора». Заглянул в гостиницу навестить знакомых. С ними был знаменитый динамовец Кесарев. «В футбол хочешь сыграть?» — «Я проездом, даже кед нет». — «Найдем».
Играю. Кесарев в защите, качнул его, пробросил, ушел, он как даст по ногам! «Ты со мной не шути!» Заслуженный, ясное дело. Я тут же заменился, больно же! Вижу, сидят возле поля двое, про оператора что-то говорят, про камеру. «Ноги надо подснять для перебивки, кино про футбол делаем». — «Заплатите, я вам такие ноги изображу, — других не захочется». И действительно, есть мои в эпизодах.
Вскоре пришел Виктор Садовский, режиссер. Увидел меня: «Фактурный парень. Пойдешь в актеры?» Я был стройный, красивый, что-то он во мне разглядел. Предложил 10 рублей в день, по тем временам большие деньги. «Не могу, в круизе, завтра Батуми, потом Одесса». — «Так слезай с парохода». — «Нет, доплыву».
— В Сочи отправился на самолете уже после круиза, одним рейсом с Валентином Смирнитским. Разговорились, познакомились. «Лечу сниматься в легкой спортивной картине», — говорит. «Я тоже». Пришел на площадку — к труппе уже присоединились футболисты «Зенита» Шилов, Марков, Завидонов, Юра Морозов… И меня режиссер вспомнил. «Приступай к съемкам, как только администратор из Москвы вернется с деньгами, начнем платить».
— Поверили?
— Дело в другом. Без администратора труппе не на что было есть. Голодные, а я при деньгах. И пельменная через дорогу. Пошел туда втихаря, оплатил два ведра пельменей, попросил сказать, что это от благодарных сочинцев звездам «Ленфильма». Как они их уплетали! С хлебом! Потом говорят: «Видишь, как принимают? С нами нигде не пропадешь!».
Из Сочи увезли меня на студийные съемки в Ленинград. Поселили к костюмерше на Суворовском проспекте, сделали профессиональное портфолио, внесли в кинобазу.
— Как в итоге сложилась кинокарьера?
— Никак. Посмотрел на актеров — из павильона сутками не вылезают, питаются в буфете, в день зарплаты жены их отслеживают, чтобы и копейки мимо не прошло. Понял: никогда в жизни. Хотя поступали предложения. В «Моабитской тетради» звали сниматься, еще где-то.
— Что отвечали?
— «Рекламирую зубные щетки, нет времени».
— Закончим на футбольной ноте. Были среди ваших игроков сравнимые с Аленичевым по таланту?
— Про Юру Кузнецова уже сказал. А еще Коровушкин. Очень способный, небольшого роста, шустрый, голистый. Нашел его с помощью тренера тверской «Волги» Юрия Зубкова. Приехал смотреть — парень бутсы скотчем замотал, потому что были на три размера больше. Натуральный колхоз.
«Спартаку» не подошел, поиграл у Паши Садырина в ЦСКА, в «Торпедо-ЗИЛ», Нижнем Новгороде, Туле. Получил как-то деньги у Бормана — прямо в раздевалке все украли. Приехал домой в Тверскую область, пошел в баню. А там зеки, амнистия. «Дай на пиво», — говорят Коровушкину. — «Нету, украли». — «Не уважаешь». Раскроили голову пивной кружкой, сильнейшее сотрясение. Еле выходил его в московском институте нервных болезней. После этого прибыл на сборы — зигзагом бегает, сознание теряет. Не повезло. Сейчас на таможне в Шереметьево работает, порядочный парень.
***
В воскресенье смотрите прямую трансляцию суперматча «Спартак» — «Зенит» на «Матч ТВ», «МАТЧ ПРЕМЬЕР», сайтах matchtv.ru и sportbox.ru, начиная с 18:25 по Москве.
Спартак — Зенит. Российская Премьер-лига. 8 тур
