Если кто-то когда-то захочет снять фильм про бойкот Олимпиады-1984, то лучшей локации для съемок советского административного быта, чем коридоры спорткомплекса ЦСКА, ему не найти. Тот самый паркет, те самые двери, обитые тем самым шпоном, стены, облицованные тем самым песчаником, – здесь словно вчера прочли некролог по Андропову. Эпоху выдают только евророзетки и современная оргтехника в пресс-центре.
После окончания легкоатлетического турнира «Русская зима» журналисты ждали там руководство федерации и главных героев соревнований. Дождались, конечно. Но джокером пресс-конференции стал не Сергей Шубенков, увлеченно рассказывавший про свой опыт комментирования соревнования для «Матч ТВ», и даже не Анжелика Сидорова, прыгнувшая с шестом великолепные 4 метра 86 см (личный рекорд, рекорд турнира, второй результат сезона в мире), а внезапно – как и положено допинг-контролю – появившийся генеральный директор Российского антидопингового агентства Юрий Ганус.
Истории с визитами РУСАДА на соревнования к легкоатлетам в последнее время стали притчей во языцех, да и вообще вопросов к агентству накопилось, тем более что на мои журналистские запросы они отвечают умопомрачительной канцелярщиной. А тут как раз на ловца и генеральный директор сам пришел.
– Что привело вас на «Русскую зиму»?
– Желание поддержать федерацию легкой атлетики: знаю, как ей тяжело. Только что под сильной метелью приехал из Питера, из-за плохой погоды опаздывал, но все-таки успел. Так вот могу сказать, что в ВФЛА делается очень многое. Больше чем где бы то ни было. И я искренне хочу помочь, тем более что это самая большая федерация в нашем спорте вообще.
– Недавно был скандал в Иркутске с массовым снятием спортсменов из-за внезапного визита допинг-контроля. Такие региональные проверки продолжатся?
– Однозначно. Это главное. Мы будем глубоко заходить в регионы, у нас есть своя программа, и, кстати, то, что произошло в Иркутске, это и есть результат наших спланированных действий. 14 ноября 2017 года мы договорились с ВФЛА о взаимодействии в расследованиях и внесли корректировки в планирование проверок. И вот результат.
– С какими еще федерациями ведется такая работа?
– Со всеми проблемными. Проводим оценку рисков и по видам спорта, и по возрастам, понимая, что мы должны работать с самых ранних возрастов, защищая молодых спортсменов.
– Что еще делаете?
– Укрепили наш отдел расследований. Созданы рабочие группы по взаимодействию с правоохранительными, таможенными органами, направленные на системное сотрудничество. На то, чтобы навести порядок.
– Изменился ли объем тестирований?
– Да, мы стремимся увеличивать его. Сейчас в бюджете планово 9000 проб в год, но стараемся сделать больше, в основном за счет оптимизации расходов.
– Что хочет от вас WADA?
– Нам предъявили два основных требования: целевые проверки и работа с пулами тестирования. Если говорить о втором пункте, то там все понятно: сам пул, то есть список спортсменов, которые могут быть проверены без предупреждения в любой день, уже предполагает определенное количество тестов, потому что нельзя же держать человека в таком списке и не проверять. Но и первый пункт, целевое тестирование, которое проводится на сборах и соревнованиях, увеличится значительно в самое ближайшее время. Однако из-за ограниченности бюджета мы не можем брать людей на целевое тестирование командами, на это просто нет денег. Поэтому будем работать адресно. То есть можем даже на соревнования или на сбор приехать проверить только одного человека, потому что есть основания для этого.
– В критериях допуска наших атлетов на Олимпиаду как одна из причин отказа МОК указаны пробы, якобы не внесенные в систему ADAMS. Что это за история?
– Мы сейчас делаем все, чтобы вносить в нее наши протоколы допинг-контроля. Наводим порядок, добавляем в систему те протоколы, которые там отсутствовали. Пока это все, что можно сказать.
– Горизонт виден?
– Конечно, взаимодействуем со всеми сторонами, нашими и иностранными. Главное – чтобы справедливость восторжествовала.
– Несколько дней назад стало известно, что новые емкости для допинг-контроля можно вскрыть. Что предпринимаете в связи с этим?
– Работаем с этой проблемой. Но нужно учитывать условия ситуации. Мы эти банки закупили, причем по рекомендациям, это самое современное из доступного оборудования для сбора проб. Других банок в данный момент у нас нет. И я уверен, что на самом деле все делалось и разрабатывалось во благо, но просто так получилось с этой уязвимостью.
– На носу Олимпиада, статус команды и происходящее с нашими спортсменами всем широко известны. Что думаете по поводу всего этого?
– Я бы хотел сделать свое личное заявление о том, что происходит, и тех высказываниях, которые делаются в отношении нашего спорта со стороны некоторых моих коллег по антидопинговой деятельности. Крайне важно понимать, кто является ключевыми заинтересованными сторонами в нашей работе. Это чистые спортсмены. Но у этих спортсменов нет национальности! И наши чистые спортсмены имеют такие же права, что и другие. Они не могут быть отстранены от международных соревнований, которые проводятся сейчас.
Нельзя убрать такую великую страну, как Россия, правопреемницу Советского Союза, с карты по политическим или иным соображениям. Мы великая спортивная держава, и у нас есть огромное число чистых спортсменов, это нельзя игнорировать. Да, мы решаем определенные проблемы. Но это не значит, что у нас нет чистых спортсменов и мы должны быть отстранены от международной спортивной жизни. Это неправильно.
– Когда можно ждать новостей о возможном изменении статуса РУСАДА?
– В мае этого года, надеюсь.
Читать также:
Иски по Шипулину и Ану не поданы. А они вообще будут?
Комиссия МОК отказала 15 оправданным россиянам в допуске на Олимпиаду
Полундра, РУСАДА! Как трактовать парад отказов в Иркутске?
Фото: РИА Новости/Виталий Белоусов
