«За Гран-при я делаю 15 тысяч снимков». Официальный фотограф «Формулы-1» — о Мазепине, трассе в Сочи и дружбе с русскими

Интервью «Матч ТВ» с человеком уникальной профессии.

Ким Иллман — один из немногих постоянных фотографов «Формулы-1», который за очень небольшой срок добился серьезного влияния в мире гонок. Сегодня на его аккаунты в соцсетях подписаны сотни тысяч человек, хотя сравнительно недавно он занимался рекламным и консалтинговым бизнесом в родной Австралии и мало задумывался о работе в «Ф-1». О том, как совершить крутой поворот в жизни, он рассказал «Матч ТВ».

Кочевой образ жизни и путешествия в эпоху ковида

— Летний перерыв в чемпионате вы провели в Хорватии. Там же, судя по вашим соцсетям, отдыхал вместе с женой Берни Экклстоун (бывший босс «Ф-1». — «Матч ТВ») и некоторые из пилотов. Хорватия стала для «Формулы-1» новым Монако?

— Здесь вроде еще был Ландо (Норрис). Но лично я приехал в Хорватию, потому что живу в Европе по визе и не могу находится в странах Шенгена больше определенного количества дней. Приходится периодически выезжать за пределы Евросоюза. Поэтому место для отпуска я выбираю особенно тщательно.

— Вам как австралийцу сложно путешествовать по Европе и миру, тем более во время пандемии?

— Путешествовать несложно. Трудно было объяснить властям в Австралии, почему мне надо выехать за пределы страны, и еще сложнее будет вернуться обратно. Такая вот ложка дегтя. Зато как только оказываешься за границей, с перемещениями становится намного проще.

— По ходу сезона вы базируетесь в каком-то определенном месте, откуда выезжаете на гонки, или следуете за «Формулой-1» как за бродячим цирком?

— Я нигде долго не задерживаюсь, а летаю с гонки на гонку. Обычно уже в понедельник отправляюсь на следующий этап. Если в чемпионате пауза, тогда выбираюсь в любое ближайшее место за пределами Шенгена — Хорватию, как сейчас, или Бухарест, где тоже недавно гостил.

Поменять бизнес на съемки дикой природы в Африке и попасть в «Формулу-1»

— Давайте вернемся к самому началу: до «Ф-1» вы успешно занимались бизнесом у себя дома в Австралии, но потом решили зарабатывать на жизнь фотографией. При этом начали вы с проекта о дикой природе Африки и только потом перешли в автоспорт. Как вы решились на такие перемены в жизни?

— Мой бизнес развивался довольно хорошо и уже не требовал от меня постоянного участия. Тогда и появилась возможность заниматься проектами, о которых я давно думал. Одним из них были съемки дикой природы. 

Признаюсь, я не очень хотел куда-то далеко ехать, но моя жена все время настаивала. В конце концов она просто поставила меня перед фактом, что забронировала сафари-тур для всей семьи. Мы тогда отлично провели время и, приехав домой, сразу решили, что вернемся в Африку. За следующие два с половиной года вдвоем мы съездили туда четыре раза, а сами съемки заняли 26 недель. В Африке у нас была интересная техника: мы ставили камеры на маленькие радиоуправляемые багги, которые подъезжали прямо к животным. Снимки в большом разрешении из нижнего ракурса получались потрясающими. Это отличало нас от других фотографов. Правда, львы покусали несколько наших камер.

— В Великобритании из нашего проекта сделали книгу-фотоальбом Africa on Safari, а потом National Geographic купил права на ее публикацию в Германии, где она успешно разошлась большим тиражом.

— После этого я решил, что тема закрыта, и тут появилась возможность поснимать «Формулу-1». Я попал на финальную гонку 2016 года в Абу-Даби, договорившись с «Ред Буллом» и оплатив себе проход в паддок. Хорошо помню, как во время Гран-при случайно застал Даниэля Риккардо, беседующим со своим гоночным инженером в дальнем углу боксов — очень спокойно, взвешенно и профессионально. Это и весь уик-энд в целом стали замечательным опытом для меня. В итоге я понял, что хочу работать с «Ф-1». 

На следующий сезон я смог договориться о сотрудничестве с Sutton Images (независимое фотоагентство, основанное знаковым фотографом «Формулы-1» Марком Саттоном. — «Матч ТВ») и побывал на всех гонках. Еще через год я пропустил только три этапа, в 2019-м — один, а в 2020-м из-за закрытых границ не был нигде. Теперь надеюсь наверстать упущенное в этом году.

«Ф-1» снимают почти избранные

— Все знают, что стать пилотом «Формулы-1» очень сложно и дорого, а как обстоят дела с фотографами? У тех, кто хочет снимать гонки, больше шансов?

— Нет, это почти невозможно. На данный момент 73 фотографа располагают постоянной аккредитацией «Формулы-1», дающей право посещать каждое Гран-при. Думаю, в этом году только 35 из них попадут на все гонки. То есть вам придется искать себе работу в таком виде спорта, где регулярный заработок получают только 35 человек, причем все они давно занимаются этим бизнесом, и с ними уже сотрудничают команды и крупнейшие агентства.

Как правило, если кто-то решает стать фотографом «Ф-1», то аккредитацию приходится запрашивать в ФИА, где проверяют опыт и прошлые заслуги. Но даже тем, кто соответствует всем требованиями, найти реальную работу в «Формуле-1» крайне тяжело. Насколько я знаю, вакансий здесь совсем немного. Большинство моих коллег — это фрилансеры, либо у них есть контракты с командами или свое небольшое дело. Такого не бывает, чтобы крупное фотоагентство, вроде Getty Images, открыто искало фотографа для «Формулы-1».

— Вам, наверное, несколько легче в этом плане, так как у вас свое фотоагентство.

— Наверное, моя бизнес-модель сильно отличается от общепринятой. Я действительно продаю свои снимки через собственное агентство Pro Star Pics. Каждое фото, что я делаю на трассе, почти одновременно грузится ко мне на сайт. То есть если снимок сделан в 10:01, то уже в 10:04 он доступен в базе изображений, где его можно купить для редакционного или личного пользования. Кроме того, я снимаю для нескольких гонщиков, веду влог на YouTube, продаю мерч, выступаю на публике или устраиваю эксклюзивные встречи с любителями автоспорта. Этих денег вполне хватает даже в сравнении с другими фотографами, которые в основном зарабатывают на контрактах с командами. Работа на команду — это стабильный доход, но тогда приходится отдавать ей все права на свои снимки. По крайней мере, в большинстве случаев. Я же ценю свои фотографии и не стремлюсь получить мимолетную выгоду. Со временем хороший снимок становится чем-то вроде искусства и работает на перспективу. Это как строить дом — каждая фотография подобно кирпичику в основании, и рано или поздно ты построишь дом, чтобы продать целиком. В случае с фотографией это может быть фотоальбом или что-нибудь похожее.

Снимки в режиме реального времени и другие секреты гоночной фотографии

— Расскажите про технику, на которую снимаете?

— (Достает камеру.) Вот, он мой зверь — Canon 1D X Mark III. Универсальная камера для гонок и многих других видов спорта. Она тяжелая, дорогая, снимает примерно 16 кадров в секунду, если видоискатель выведен на дисплей, но главный ее козырь в другом. Это небольшой передатчик, который я нажимаю после каждого фото, тогда сигнал уходит на переносной интернет-роутер у меня в кармане, а оттуда на мой сайт в Австралии и в файлообменник. Потом с телефона я могу отредактировать снимки, наложить на них водяные знаки и опубликовать в инстаграме*, не уходя с трека.

Стоит такая камера примерно 7000 евро, а цены на объектив начинаются примерно от 480 евро и доходят до 10 000 евро. Обычно на съемку я беру монструозный 600-миллиметровый объектив, один широкоугольный и несколько поменьше. С собой у меня всегда минимум два объектива, иногда четыре, хотя я не люблю менять их на трассе, потому что камера от этого изнашивается.

— Что касается непосредственно съемки «Формулы-1», то важно подобрать правильный режим выдержки, который может сильно меняться за очень короткое время. Также надо ловить машину в кадре, двигаясь корпусом одновременно с проносящимся на огромной скорости болидом. Нет какого-то универсального рецепта удачного кадра, и порой мне приходится стоять на точке по 10-15 минут, пока не добьюсь желаемого. Если все получается, тогда я думаю — сменить позицию или остаться, но поработать с новыми ракурсами — снять выше, ниже, может быть, из-за укрытия, например, сквозь щель в барьере ограждения. В общем, это тот еще вызов.

— А как вы понимаете, что сейчас из-за поворота выскочит машина?

— По звуку можно точно определить, разгоняется ли машина. Когда я снимаю тренировочные заезды и слышу, что болид едет вполсилы, то не стану тратить время на кадр. Без широкой траектории, которую машина описывает на полной скорости и заезда на поребрики фотография не выглядит эффектно. Хотя я все равно отношусь к тем фотографам, которые делают слишком много фото. За четыре дня, что идет Гран-при, их набирается пятнадцать тысяч, и где-то три с половиной тысячи уходят в корзину. Из оставшихся примерно десять выходят на «пятерку», если везет, то двадцать.

— Есть фотографы, на чье творчество вы ориентируетесь?

— Нет, совершенно никого. Я подписан на пару молодых ребят в инстаграме*, с которыми работаю вместе, один из них ваш соотечественник и мой хороший друг Евгений Сафронов. Еще слежу за двумя фотографами из агентства DPPI images — Антуаном (Труше) и Флораном (Гуденом). Кроме них мне нравится творчество Владимира Риса. Он много внимания уделяет постобработке, гораздо больше, чем я когда-либо пытался.

Сочи — нелюбимый трек для большинства фотографов

— С точки зрения фотографа «Формулы-1» какая трасса лучшая, а какая наоборот?

— Лучшая — Монако, худшая — Китай. В Монако очень много видов, красок и за каждым поворотом чувствуется история. Нигде ты не стоишь так близко к машинам. В Китае наоборот — очень часто серое небо, скромная атмосфера, мало зрителей. Там отличный медиацентр, особенно вечерняя веранда наверху, но больше ничего хорошего про трассу я сказать не могу.

— Что думаете о «Сочи-Автодроме»? Западные болельщики много критикуют российскую трассу за недостаточную зрелищность.

— У Сочи та же проблема, что у трассы в Мельбурне. Там все в проволоке. Вдоль трассы стоят проволочные ограждения, а фотографы ненавидят снимать сквозь них. Мы понимаем, что это ради безопасности, и принимаем это, но все же. Из классных точек я бы отметил колесо обозрения, площадь с олимпийским огнем, и еще в Сочи можно фотографировать с крыш сразу нескольких зданий. Примерно как в Азербайджане. Проживание там тоже на уровне, только со съемкой не очень. Сочи действительно не очень любят среди фотографов, и если нам сказали бы пропустить одну гонку, то многие выбрали бы эту трассу.

Загадочный Хэмилтон и приятный Мазепин

— Вы снимаете гонщиков «Ф-1» не только в болидах, но и на входе в паддок и светских мероприятиях. Какие они без шлемов и комбинезонов?

— Самые простые и спокойные парни — это Чеко (Перес) и Карлос (Сайнс), по ним никогда не скажешь, что они чувствуют какое-то давление. Даниэль Риккардо — потрясающий, всегда замечает нас и улыбается. А вот Ландо Норрис стал более серьезен, и надо постараться, чтобы поймать его с улыбкой на лице. Джордж Расселл каждый раз выглядит немного лукаво. Что касается Льюиса Хэмилтона, то в этом году он подарил нам целую россыпь невероятных образов, щеголяя своим стилем. Здесь нам очень повезло, потому что в прошлом он казался несколько загадочным и, как правило, избегал прессу.

— По поводу Никиты Мазепина могу сказать, что его довольно сложно встретить. Он редко пользуется парадным входом, вместе с несколькими пилотами предпочитая дальние ворота. Тем не менее по тем моментам, что я видел его, он оставил приятное впечатление, несмотря на не лучшую репутацию. Не замечал за ним вызывающего поведения, он больше казался сосредоточенным на выступлениях.

— Пилоты в целом закрытые люди? Вы знакомы с кем-нибудь из них лично?

— Да, я знаю нескольких лично. С парочкой ужинал, с еще большим числом просто беседовал между заездами. Не скажу, что с кем-то из них мы большие друзья. Они, конечно, мало говорят про работу, но в целом вполне доступные люди. Возможно, лишь с Льюисом и Кими (Райкконеном) будет немного сложно. Кими часто откровенно дает понять, что у него нет желания общаться. Льюис, наоборот, всегда нарасхват, всегда куда-то спешит, чтобы что-то сделать. Вряд ли вам выпадет шанс по-настоящему поговорить с ним. Однако отмечу, что ни за кем из гонщиков не замечал высокомерия или грубости.

— Не могу не спросить про ваш прогноз на чемпионство. Макс или Льюис?

— Я думаю, Макс (Ферстаппен). И я хочу, чтобы Макс выиграл. Просто для разнообразия. Мне нравится Льюис, он — потрясающий гонщик. У меня нет предвзятости к кому-либо из них. Просто с моей точки зрения Макс выиграет в этом году, и это будет хорошо для конкуренции. Этим он заставит Льюиса сделать камбэк в следующем сезоне.

* Соцсеть, признанная в России экстремистской

Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.