Евгений Гончаров отвечает на вопросы в очень позднее время, около 01:30 по Москве. За три часа до этого он провел жесткий бой с Мухуматом Вахаевым и закончил его в свою пользу решением судей по итогам трех раундов. Вахаев — единственный, кто побеждал Гончарова за последние семь лет и 16 боев. Сейчас Гончарову 36 лет, у него показатель 19-3 в ММА и очень мощные кулаки.
— Перед этим боем вы показали вес 120 кг, это верхний лимит для тяжеловесов, но далеко не все весят столько. Вам комфортно быть 120 кг?
— Хорошо себя чувствовал. Я буквально три дня назад весил 124,5 кг, даже погонять пришлось. Но 4 кг согнал и не чувствовал себя медленным или не выносливым. Все хорошо.
Когда в первый раз дрался с Мухуматом, был 110 кг, но сейчас я чувствую, что стал сильнее. Просто я сегодня ни один свой сильный удар не смог донести, он хорошо защищался, он был сегодня неудобным для меня: грамотно проходил в ноги, переводил, убирал голову. Хороший бой провел. Реально, хороший бой. И в третьем раунде я понимал, что нужно выходить и идти ва-банк. Я пошел ва-банк и забрал и бой, и раунд.
— Вы говорили, что готовы к борьбе Мухумата, потому что у вас сильные спарринг-партнеры, но вроде бы он вас переводил, когда хотел.
— Не очень был готов к его борьбе, но, когда он меня переводил, я не паниковал и спокойно вставал. Кроме первого раунда, потому что я видел, что осталось 50 секунд и не было смысла вставать. Я отдыхал, слышал, как он тяжело дышит и все было по плану. Он ни одного удара мне не нанес, а просто лежал сверху.
На самом деле, последний месяц я вообще не боролся, мне не с кем было. Мой спарринг-партнер по борьбе получил травму колена. Ко мне приходили ребята на тренировку, я проводил спарринги пять раундов по 5 минут, а потом заходило два человека по 90 кг, и они по минуте на меня нападали три раунда. Чтобы хоть чуть-чуть нагрузить, чтобы хоть мышцы привыкли. Свой уровень борьбы я не показал, я могу лучше бороться. Были пробелы, давно не боролся с ребятами высокого уровня.
— Зафиксируем — если боец что-то говорит в интервью до боя, это не всегда правда? Потому что до боя звучало так, что у вас просто отличный лагерь.
— Конечно. Идеального лагеря вообще не было, но я же не скажу вам, что вообще не боролся. Задачей было в стойке на себя его потянуть и нанести удар справа. Обычно, если я справа попадаю, люди падают. К сожалению, сегодня с правой я не донес ни одного удара.
Вообще недоволен боем, многое не получалось, в первом раунде не мог свою дистанцию подобрать, перевод пропустил, его удары пропускал. Неудобен он был для меня. Просто потому что в третьем раунде пошел ва-банк, забрал бой. Понимал, что тут уже не до красоты и не до нокаутов, нужно идти и рубить его.
— Удивились, что столько повреждений он получил, при условии, что вы недовольны боем?
— Нет, я видел, что попадал и разбивал лицо. Видел кровь у него на лице. В партер когда перевел, у меня уже тоже сил не было добивать, хотя можно было добавить чуть-чуть и финишировать.
— Во втором или третьем раунде вы из клинча пробили четыре или пять ударов по корпусу. Рассчитывали дыхание сбить?
— Я и сбил дыхание. Он очень устал, потому что все эти удары сказывались. Джебы в корпус, удары правой я бил жестко. Как говорит Дима Кудряшов, «все в копилочку», каждый удар у него забирал силы. Он устал не потому, что был плохо готов, а потому что я наносил ущерб.
— Можете представить себя в 4-м или 5-м раунде такого боя, учитывая, что вы так много сил потратили?
— Могу сказать, что я посидел бы минуту на стульчике после третьего раунда и еще мог бы продолжать, я был бы готов к пятираундовому бою. Он тоже устал и, если бы был 4-й раунд, я не знаю, вышел бы он на него или нет.
— Было какое-то общение с Мухуматом после боя?
— Пожал ему руку, сказал, что он настоящий мужчина, поблагодарил его за то, что он принял этот бой. Он мог бы сказать, что ему это неинтересно, потому что реванш больше был нужен мне, но он хотел свой уровень показать. И я результатом доволен.
— У вас в углу был профессиональный боксер Дмитрий Кудряшов.
— Мы знакомы давно, но плотно стали общаться, может быть, полгода назад. Я помогал ему готовиться, когда он боксировал с Вагабом Вагабовым. Мы вместе спарринговали, делая в неделю три-четыре спарринг-сессии по 10 раундов. И сейчас я с ним сборы проводил: три недели, спарринговали через день, пять раундов по 5 минут. Именно под ММА. Мне было так тяжело! У него такие сильные удары, мне хотелось сказать: «Хватит, не бей меня так сильно». Он реально сильно бьет, весит 120 кг. Но я терпел и это принесло плоды.
Дмитрий подсказывал, что нужно работать больше передней рукой в корпус, я стал делать на этом акцент, попадать и начал сбивать проходы Мухумата, потому что, когда он низко опускался на проход, я бил и не давал ему возможности.
— А у вас какой опыт в боксе?
— Я тоже боксировал и на соревнованиях выступал. Больших турниров не выигрывал, но чемпионат Ростовской области — несколько раз. Был призером Всероссийских турниров, бокс для меня знаком.
— Какое развитие карьеры вы видите? Вас вроде бы вызывал Адам Богатырев, есть чемпион лиги Алихан Вахаев…
— Адама я видел, у нас были недопонимания: я что-то сказал, он что-то сказал. Мы поговорили, поняли, что оба заблуждались, что нет ни у него ко мне какого-то негатива, ни у меня к нему какого-то негатива. Решили, что вопросов у нас друг к другу нет, желания драться тоже нет. Я бы хотел подраться с каким-то хорошим ударником, устроить хороший бой в стойке. Мне был бы интересен бой с Вагабом Вагабовым, он же ударник. Он в стойке хорошо себя показывает. Вот этот супербой, было бы хорошо. Борьбы бы у нас было мало и людям было бы интересно посмотреть.
Оверим! Последний бой в «Глори» он хорошо провел, много раз в нокдаун отправил Бадра Хари. Любой, кто свободный агент и хороший ударник, — с ним мы бы провели зрелищный бой. Мухумат не давал показать свои сильные качества, он постоянно меня прижимал, «вязал», где-то сушил бой, пока у него были силы и возможности.
— Вам не кажется, что российским ММА не хватает такого, чтобы у людей как раз были претензии и недопонимания? То есть вот вы «встречаетесь» с Адамом Богатыревым и после встречи решаете, что вам не нужно драться. Вам самому не хочется, чтобы у вас был бой с раскруткой как у Исмаилова и Минеева?
— Знаете, я уже взрослый человек, у меня есть семья, ребенок, и я себя не вижу в такой роли. Я же говорю, я спортсмен высокого уровня; считаю, что я это доказал, хочу просто выходить и показывать бои высокого уровня. На ваш взгляд это хороший бой?
— Борьбы было многовато.
— Но зато были качели, была интрига, было непонятно, кто победит. Он переводил, я вставал, пытался свое навязывать.
— Сергей Павлович рассказывал, что подтягивается 40 раз. Можете чем-то впечатлить из ваших показателей?
— Могу просто рассказать, а не чтобы впечатлить — делал такой комплекс. Брал гирю 32 кг. Делал левой рукой 50 подъемов от плеча, потом правой вверх 50 раз и потом без отдыха на турнике 35 подтягиваний.
180 кг я жал на три раза, становая у меня была 310 кг на раз и присед делал 220 кг на три раза. Но вообще выносливость — это борьба и спарринги. Ты можешь как угодно свой организм подготовить, свое сердце подготовить. Но чем больше у тебя борьбы и спаррингов, тем ты выносливее.
— Вы с детства были перспективным в спорте?
— Нет, был маленьким и щуплым сначала, просто потом как-то генетика взяла свое. Хотя я отца своего не знал и не знаю, но мне говорили о нем, что он был достаточно крупным и сильным. Так говорили люди, которые его знали, хотя мы не виделись ни разу, я даже не знаю, кто он. Но мне говорили про мои данные, что у меня «есть в кого».
— Считаете, что способны на равных подраться с любым из топ-5 UFC?
— Из топ-5 точно. Нганну? Ну к нему можно ключи подобрать. Ган — сильный парень, но, как показал бой с Нганну, он не чувствует борьбу, его переводят спокойно. Я тоже умею бороться, если я лагерь буду затачивать под борьбу, я могу переводить, контролировать, у меня много таких поединков.
— Хотите за границей повыступать?
— Конечно, хотел бы, но надо смотреть, что там у нас дальше с лигой. По контракту у меня остался последний бой. Я не считаю себя стариком, мне 36 лет, но я в 30 начал только нормально тренироваться.
— А вы тренировались где-то за границей?
— В Швеции был, еще когда Густафссон готовился ко второму бою с Джоном Джонсом, это 2018 год. Спарринговал с ним, с Латифи, он тогда входил в топ-5. Там был Хуан Эспино, очень хороший тяжеловес.
— Помните молодого Хамзата Чимаева?
— Он тогда жил в зале буквально. Мы с ним общались, такой хороший парень, угощал нас пиццей, еще чем-то. Мы вместе там UFC смотрели, общались.
— Спарринговали?
— Спарринговали, боролись, я его переводил даже, контролировал, но я весил тогда 112-114 кг, а он где-то 88. Но я смотрел, видел, что он молодой парень, нигде не дрался в ММА, а борется хорошо, со всеми старался спарринговать, после тренировки оставался, дополнительно работал. Характерный он такой уже тогда был. Старался с лучшими тренироваться: с Густафссоном стоял, когда тот был на пике, с Латифи. Видно было, что он стремится.
— С Густафссоном сложнее спарринговать, чем с Кудряшовым?
— Нет, конечно. По боксу, так, как с Димой Кудряшовым, ни с кем не было тяжело. Даже когда на защиту принимаешь, на блок, у тебя все равно ноги подкашиваются.
— Мы записываем это интервью в 01:30 по московскому времени. Болит ли что-то после трех раундов и правда ли, что после боев сложно уснуть?
— Ничего не болит, но спать пока действительно не хочу. Ущерба я не получил, пара ссадин и все.
- Боец ММА может выиграть 200 тысяч долларов за счёт одного приёма. Новый супербой в России
- «Шесть-семь человек по 165 см каждый — против меня одного». Тяжи из Ростова и Грозного дерутся в Москве
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
