ЮАР убрали из олимпийского движения на 30 лет в 1962 году после принятия Генассамблеей ООН резолюции 1761, осуждающей политику апартеида. Однако не стоит забывать, что был и вопрос Намибии, мандат на управление которой ЮАР отказалась сдать в 1966-м и, таким образом, по мнению мирового сообщества, оккупировала территорию этой страны. На советских географических картах Намибия всегда указывалась с уточнением «территория, оккупированная ЮАР». То есть там был не только апартеид, но и оккупация территории другого государства, с точки зрения ООН. ЮАР, в свою очередь, расценивала Намибию как, во-первых, буфер от коммунистов с севера, а во-вторых, как источник полезных ископаемых и алмазов.
Так или иначе, учитывая санкции, ЮАР была вынуждена развивать спорт практически без возможности выступления сборных страны где-либо, кроме отдельных матчевых встреч в регби с командами немногочисленных государств. При этом в стране проводился этап «Формулы-1», руководство которой, наплевав на санкции, предпочло деньги. Тем не менее те южноафриканские спортсмены, кто хотел полноценно выступать, уезжали из ЮАР в Швейцарию и Великобританию. Вместе с тем внутри страны развивался спорт, но по своему, совершенно отдельному сценарию. Например, велогонки.
К концу пятидесятых, когда страна еще была в составе олимпийского движения, в ЮАР резко увеличилось количество золотых шахт, где по контракту работали темнокожие. Около сорока шахт располагалось вдоль огромного месторождения длиной 500 километров, берущего начало в Трансваале, а заканчивающегося в Оранжевой республике.
На шахтах трудились темнокожие мужчины, и для них были построены общежития. Поскольку работа была, так скажем, вахтовой, то семей, развлечений рядом не было. И белые работодатели, вы не поверите, были озабочены созданием нормальных условий здорового отдыха для своих рабочих. Казалось бы, построй бар, привези алкоголь, женщин с низкой социальной ответственностью, рулетку — и всё, зарплата твоих рабочих вернется обратно тебе.
Но южноафриканские «расисты» решили, что лучше будет проводить спортивные турниры среди темнокожих. Для этого строились стадионы, нанимались лучшие белые тренеры, наиболее талантливые спортсмены освобождались от работы на шахте. Были построены несколько бетонных велотреков с длиной полотна от 440 до 500 метров. Такая длина была вызвана тем, что треки находились по внешнему радиусу легкоатлетических дорожек стандартной длины 400 метров. Первый такой трек был построен в 1958 году на шахте Вирджиния в Оранжевой республике, и еще 10 появились в шестидесятые годы.
Для темнокожих гонщиков закупались современные рамы и комплектующие, приглашались топ-тренеры. Белые велогонщики завидовали темнокожим, потому что последние у себя на шахтах имели лучшие условия для тренировок! В результате в стране было зарегистрировано более 500 темнокожих велосипедистов, которые принимали участие в регулярных трековых гонках, а на трибунах собиралось от 5 до 10 тысяч зрителей, в том числе и белых.
Популярность и уровень конкуренции на этих трековых соревнованиях были настолько высоки, что белые гонщики старались тайком принять в них участие, несмотря на то, что за это могли получить дисквалификацию — им запрещалось гоняться с темнокожими. И, только не смейтесь, чтобы остаться незамеченными на фото, они мазали лицо ваксой. Темнокожие белых не сдавали, входя в положение, и информация могла просочиться только через прессу с ее вездесущими фотографами.
Программа соревнований была вполне обычной — пасьют, спринт и гонка с выбыванием, которая тогда называлась очень красиво, по старой поговорке «Devil take the hindmost» («К черту неудачника»).
В 1968-м состоялась матчевая встреча родезийских и южноафриканских темнокожих гонщиков, закончившаяся победой последних. В 1973-м такая же встреча с тем же исходом прошла уже против Мозамбика. В 1974-м на играх Содружества в Новой Зеландии темнокожие южноафриканские шахтеры представляли свою родную страну — Ботсвану.
К началу семидесятых ЮАР, как уже было сказано, оказалась в международной изоляции. Единственными странами, поддерживавшими спортивные контакты, были Родезия и… Израиль, о котором нужно упомянуть в разрезе двух совместных с ЮАР активностей. Во-первых, южноафриканские спортсмены ездили на Игры Маккаби, а во-вторых, два государства вместе строили атомную бомбу и, вы-таки не поверите, построили.
Выход из изоляции казался возможным через демонстрацию участия темнокожих атлетов в состязаниях наравне с белыми. Руководство южноафриканского велоспорта внезапно заинтересовалось трековыми гонками темнокожих шахтеров, которые до этого были отдельной лигой.
Тут возникла проблема. Южноафриканское правительство было согласно выпустить темнокожих и белых вместе только в рамках международного старта. Чтобы старт был международным, в нем должны были принять участие минимум три иностранные команды. А иностранные команды не могли приехать в ЮАР по причине санкций ООН и общей международной политики против апартеида. Патовая ситуация.
Как обычно, все решили личные контакты, знакомства и хорошие отношения пионера южноафриканского велоспорта Бэзила Коэна с боссами европейских команд. Бэзил полетел в Европу, поговорил с людьми, и в результате четыре команды — одна итальянская и три французских — согласились участвовать в первой южноафриканской многодневке Rapport Toer.
В октябре 1973-го на старт вышли не только эти европейские команды и белая сборная ЮАР, но и команда темнокожих шахтеров. По правилам гонки каждая команда состояла из четырех гонщиков и обслуги. Каждая команда имела спонсоров. Сборная темнокожих шахтеров выступала под логотипом Clover, национального бренда молочных продуктов, а за попытку высмеять то, что молочный бренд спонсирует темнокожих гонщиков, белый журналист газеты The Star Ян ван дер Вельт был незамедлительно уволен.
Итоги первого Rapport Toer для темнокожих были отличными — Джон Модинг разделил майку горного короля с белым Майком Кэри, набрав одинаковое количество очков.
За двенадцать лет, с 1973 по 1984 год, более 20 темнокожих гонщиков приняли участие в Rapport Toer. Самым успешным были Джон Модинг, взявший в 1973-м гороховую майку, и Джек Нтесоу — в 1979-м стал первым темнокожим, кто выиграл этап. Это был седьмой этап протяженностью 194 километра между Фервурда Дам и Блумфонтейном. Нтесоу атаковал ранним отрывом, удержал преимущество и бросил накатывающей в финишном спринте пачке 19 секунд, пройдя дистанцию за 4 часа 44 минуты со средней скоростью 41 км/ч.
То, что произошло дальше, является своего рода иронией судьбы. После отмены апартеида темнокожие гонщики оказались в свободном плавании, руководство рудников более не было заинтересовано в финансировании этих гонок и команд. Оказавшись без менеджеров и тренеров, темнокожий велоспорт в Африке угас на долгие годы.
Читайте также:
- «Потратил два миллиона. Хочу разжечь огонь в детях, чтобы у них были цели в жизни». Как исправить в стране ситуацию с велоспортом
- «Вместо Пекина, возможно, проведем Международные зимние Игры стран содружества». Интервью Павла Рожкова
- Все, что они успели в Пекине, — улыбнуться солнцу. Российские паралимпийцы едут домой
- «IBU отстранил меня от работы, потому что я русский». Дикая история одного из лучших фотографов
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
