Российский биатлонист Антон Шипулин в интервью «Матч ТВ» рассказал, как пережил решение МОК не пускать его на Олимпиаду, а также объяснил, почему не в обиде на европейских коллег.
— После шестого этапа Кубка мира мира сомнений, что сборная едет на Олимпиаду в полном составе, ни у кого не было, но ты произнес фразу: «Если меня не допустят, то…» Сомнения все-таки имелись?
— Ну, видя ту ситуацию, что происходила 5 декабря, до этого, когда честных, чистых ребят отстранили, забрали медали, я сразу сказал тренерам: «Это еще не конец». Мне вообще нелегко далось решение, ехать под нейтральным флагом на ОИ или нет. Когда в эфире «Матч ТВ» спрашивали, я уже определился – просто не хотел выходить на публику. Но до этого момента я месяц принимал решение. Пытался себя настраивать, мобилизовывать. С тренерами мы подготовили хороший план перед Олимпиадой, мы должны были быть в хорошей форме к старту соревнований. Но потом случилось это решение. Даже расскажу, как это было.
Я разговаривал по скайпу с женой и сыном, начал собираться на тренировку – и тут стук в дверь. Открывает Андрей Крючков: «Ну что, новости читал?» Я удивленно спросил: «Что за новости?» Хотя по лицу Андрея Сергеевича все было видно. Он еще не договорил фразу до конца, а я уже понял: похоже, не едем на Олимпиаду. Вся моя мобилизация будто в долю секунду исчезла. Еще полдня ходил никакой, ватный. Ну, судьбу не изменить. Очень много думал о семье, о том, что именно они – моя главная победа. Мне безумно хотелось уехать домой, не понимал, зачем еще оставаться в Европе. Но тренер меня придерживал: «Подожди-подожди, информация может быть неточной». В тот же день написали письмо в МОК.
Потом я созванивался с друзьями, и мне предложили поучаствовать в «Марчалонге». Развеяться. Подошел к тренеру, сообщил об этой идее. Хотя я до этого никогда не бегал такие дистанции, ни вообще классикой. Но Андрей Крючков – тонкий психолог, он понимал, что на ближайшие 5-6 дней мне нужна какая-то цель, чтобы оставаться в Европе, ждать до конца.
И я опять перенастроился, появилась надежда. Ребят оправдал арбитражный суд, понимал, что есть шанс. Начал концентрироваться, настраиваться. Вес стал уменьшаться, а это первый знак, что организм мобилизуется.
— И готов был приехать хоть в день открытия Олимпиады?
— Не «хоть», а прямо в день открытия. Я даже с женой разговаривал, предупреждал, что, скорее всего, завтра улетаю. Рейсы все посмотрел, предварительно понял, что с собой брать. Три ночи не спал, потому что с решением тянули. Постоянно просыпался, смотрел новости с надеждой. Они бы нас сильнее пожалели, если бы сразу объявили решение. Я реально три ночи не спал, надеялся.
— Не удивила реакции биатлонной семьи? Никто не последовал примеру Симона Фуркада.
— Общественность, наверное, думает, что мы закадычные друзья все тут, чуть ли не братья.
— Так постоянно говорят.
— Значит – это пустые слова. Мы хорошо общаемся, можем прикалываться, покутить в конце сезона, как было раньше, но в трудной ситуации, думаю, и я бы за них вступаться не стал. И я их за это не осуждаю. За кого-то из моей команды я бы боролся до последнего, грыз бы зубами до конца за своих. Но они – не свои. Хорошие парни, но не наши. Да, может, ждал сообщений каких-то.
— У вас же есть телефоны друг друга.
— Конечно. Единственное – мне написала Дарья Домрачева, что Бьорндален очень переживает и просит передать мне привет. Вот это было приятно. Потому что он – мой кумир, человек, за которого я болел. И действительно он стал сейчас ближе всех к нам.
В этой ситуации я нисколько не разочарован, нисколько не обижен. С ребятами буду также общаться, как и общался. Пусть тот же Пайффер высказался недавно. Но я понимаю, что когда ты даешь разные интервью, тем более печатным изданиям, они вырывают фразы из контекста. Может, в душе он не хотел так грубо сказать. Пайффер – отличный парень, с которым я много общался. И мнения своего о нем не поменяю.
— Не лукавишь?
— Зубы скалить точно не буду, проезжать мимо и не здороваться – тоже. Буду помнить, кто есть кто. Я никак не провинился. Всю карьеру был чистый и честный спортсмен. Даже ни одного красного флажка не было.
— Это пропуск теста?
— Да. Или когда кто-то убегает от допинг-офицеров. Такого никогда не было. Поэтому хочу доказать на Кубке мира, что зря я на Олимпиаду не поехал. Постараюсь подойти в хорошей форме и неплохо закончить сезон.
— И пожелания ребятам, который сейчас в Корее.
— Главное – абстрагироваться. У всех них – это первая Олимпиада. Помню те эмоции, когда их слишком много и надо с ними справляться. Постарался Бабикову передать наставления какие-то, у ребят вся спортивная жизнь впереди, будет еще много гонок. Главное - помочь. Если я могу хоть что-то дать, частичку себя, и это пойдет им на пользу, будет здорово. Радоваться стану за них не меньше, чем радовался бы за себя. Они бьются, сражаются за нас, за страну.
Открыть видеоФото: РИА Новости/Александр Вильф
Читайте также:
Что вы помните о Сочи-2014. Тест «Матч ТВ» без допинга и судов
