Федор Кудряшов навсегда вписал свое имя в историю российского футбола. К сожалению, в списке легенд он встанет рядом с Александром Филимоновым, пустившим знаменитую бабочку от Андрея Шевченко в квалификации Евро-2000. Автогол Кудряшова в матче с Хорватией еще долго будут припоминать его автору, забыв о том, что на чемпионат мира в Катаре сборная России не попала совсем по другим причинам.
Впрочем, футболист не унывает, а к своему роковому касанию в Загребе относится философски. Сейчас Кудряшов восстанавливается после операции и надеется как можно скорее вернуться к игре: если не в турецком «Антальяспоре», то где-нибудь на родине, в России.
В интервью «Матч ТВ» Федор рассказал, как пережил злосчастный автогол, поделился мнением о приключениях Артема Дзюбы в Турции, вспомнил о самом тяжелом моменте своей карьеры и признался, что никогда не сможет стать тренером.
Открыть видео— Федор, пожалуйста, давай ты начнешь интервью с этой фразы: «Я на самом деле планировал закончить с футболом»…
— На самом деле, я планировал закончить с футболом. Но хотел это сделать примерно два года назад. У меня заканчивался контракт с «Антальяспором», я устал психологически, «наелся» футболом и планировал завершить карьеру.
— Если мне память не изменяет, ты думал о продолжении карьеры, но семья не хотела ехать в Турцию.
— Семья не хотела, да. Больше из-за детей. Они были (со мной) и в Казани, и в Сочи, и эта смена обстановки, постоянное привыкание к новым коллективам и к новым требованиям в школах наложило свой отпечаток. Дети очень хотели вернуться в Москву, где провели детство, где у них много друзей, поэтому было принято решение, что семья вернется в столицу.
— Решение поехать в Турцию как-то сказалось на ваших отношениях в семье, на том, что она распалась и вы развелись?
— Думаю, что косвенно это наложило отпечаток. Были и другие моменты, о которых я не буду рассказывать, потому что для нас с Настей это личный вопрос, мы нигде об этом не говорим и не афишируем. Мы сами разберемся в этой ситуации.
— Вы же продолжаете общение, дети проводят время и с отцом, и с матерью. Это здорово.
— Да, в этом плане у нас никаких проблем нет, продолжаем вместе воспитывать детей. Хоть я и нахожусь далеко, но стараюсь по максимуму участвовать в жизни и воспитании детей, всячески помогаю.
***
— Недавно в Турции произошло страшное землетрясение. У тебя же родная сестра живет в Анталье. Верно?
— Слава богу, Анталью все это обошло стороной. До Белека дошли небольшие толчки, но в самой Анталье ничего не было. Не буду говорить за всех жителей, но сестра с семьей на всякий случай собрали необходимые вещи, были готовы уехать, если что-то произойдет.
Морально было очень тяжело, потому что родные в одном месте, а я в другом. Обсуждали, как будем действовать, говорил им, чтобы сразу взяли билеты и вылетели в Москву.
— Огромная трагедия для страны. Насколько знаю, парни из наших футбольных клубов хотели сдать кровь, но врачи запретили, сказали, что есть вопросы в восстановлении. Твой клуб что делал?
— Мы собирали деньги на помощь пострадавшим. «Антальяспор» организовал на территории футбольной академии небольшую гостиницу для пострадавших, руководители клуба собирали вещи и сами отвозили их, чтобы передать нуждающимся. По всей Турции люди были привлечены к сбору всех необходимых средств. Думаю, все видели много кадров, как и главные тренеры, и футболисты собирают и упаковывают вещи, отправляют их в места бедствия.
— Кого-то из твоей команды коснулась беда?
— Очень много ребят общаются с другими футболистами, с семьями, и, конечно, есть те, кого задело землетрясение.
— Какова сейчас обстановка в Турции?
— Спокойнее. Первые две недели по всем регионам страны было волнение, люди переживали, потому что никто не знал, где именно это может повториться.
***
— Ты сам когда вернулся в Москву?
— В конце января, приезжал на неделю.
— Тебе же сделали операцию. Неожиданно было такое хирургическое вмешательство?
— Я не знал, что ждать в дальнейшем. Прочитал, что после операции уже через неделю выписывают. Приехал на консультацию к Дмитрию Николаевичу Дзукаеву…
— Это тот человек, который за один день поднял Алана Дзагоева на ноги в 2018 году?
— Верно, перед матчем с Хорватией. Мы с ним около двух часов сидели на консультации. Докторам было важно услышать, хочу ли я продолжать карьеру, и от этого нужно было отталкиваться. По итогам консультации он сказал, что операцию нужно делать как можно быстрее, чтобы не затягивать восстановление.
Сразу принял решение оперироваться. Потому что боль, которая меня беспокоила на протяжении 4-5 месяцев, только усиливалась, и последнюю неделю, когда я был еще в Анталье, не мог ни тренироваться, ни нормально передвигаться.
— Уколы уже не помогали?
— Ничего не помогало. Хотя в клубе мне предлагали поставить блокаду, но я отказался. Врач потом сказал, что, если это поможет на сутки, можно поставить ее, но нужно ли это делать?
— Что у тебя было?
— Грыжа, которая передавливала нерв, из-за чего отнималась левая нога. И это мешало не только в обычной жизни, но и на тренировках. Думаю, что многие спортсмены, не только футболисты, понимают меня.
— Швы выглядят страшно.
— Ничего. Затянутся еще (смеется).
***
— Твой контракт действует до лета. Что говорит клуб, когда сам планируешь вернуться?
— В клубе очень сильно сомневаются, что я вернусь.
— А ты?
— Уверен, что вернусь. Прошел месяц с небольшим после операции. На прошлой неделе я играл в футбол с докторами под их присмотром. Понятно, что уровень не профессиональный, но сам факт, что я попробовал и подвигался, радует — было неплохо. Да, побаливало с утра, но это не та боль, что была раньше. Думаю, еще 3-4 недели, и я смогу вернуться в команду, начать тренироваться.
— Правильно понимаю, что с «Антальяспором» вопрос практически решен и с тобой не продлят контракт?
— Процентов на 90 мы контракт не продлим, и я покину клуб.
— Вернешься в Россию?
— Да, конечно. Если будут предложения, я с удовольствием вернусь. Хоть я и говорил, что уже не вернусь, закончу с футболом, но сейчас в моем клубе ситуация немного изменилась. Пока не буду рассказывать, как именно, но это изменило мое мнение о клубе: я четвертый год там и надеялся на другое отношение к себе. Говорю не в плане продления контракта, а просто об отношении.
— Для Турции неудивительно, что приезжает игрок, ему отсыпают хорошие премиальные, а потом начинаются проблемы с зарплатой.
— Да, такое есть. Наверное, это больше вопрос к менеджменту клуба, насколько они хорошо умеют управлять финансами и понимают этот бизнес.
— Задолженность по зарплате большая перед тобой?
— Пять месяцев.
— Премиальные платили вовремя?
— Да, премиальные вовремя.
***
— Было много разговоров, что у Дзюбы в Турции все получится. И сам он был уверен в этом. Он с тобой советовался перед тем, как принять решение перейти в «Адану»?
— Я тоже был уверен, что у него все получится. Со мной по выбору клуба он не связывался. Думаю, не пошло только из-за выбранной команды. На мой взгляд, тренер не участвовал в трансфере, не говорил руководству, нужен ему Дзюба или нет. Потому что тот футбол, который проповедует Монтелла в «Адане», не подходит под качества Артема. Там футбол заточен на трех быстрых нападающих, которые бегут за спину. Мы же знаем сильные качества Дзюбы, и у него было мало шансов заиграть.
— У тебя был переводчик.
— Ну, тот еще переводчик, он половину слов не знал (смеется). Было тяжело, нужно было заново все доказывать, показывать всем самого себя.
— Что такое турецкий чемпионат по сравнению с российским?
— Он зрелищнее из-за болельщиков и самого футбола. В Турции многие живут игрой, любят ее. Зрелищность проявляется в том, что все команды заточены на атаку, все хотят забивать голы.
— Даже Кудряшов?
— Нет (смеется). Помню, когда пришел еще в «Истанбул Башакшехир», меня очень сильно удивляло, когда под конец матча команда играет вничью или проигрывает в один-два мяча, все бегут вперед. Сзади вместе с вратарем оставался только я (смеется). Дисциплина, которая была на протяжении 60-70 минут, исчезала.
***
— Ты же за здоровый образ жизни. Тебя из зала вообще нельзя будет выгнать, восстанавливаться будешь?
— Самое страшное сейчас начинается. Я работаю индивидуально с тренером, и при нем травму лучше не получать, потому что занятия с ним изматывают намного больше.
— Тот самый тренер, который работает с Буффоном?
— Да, уже более 15 лет.
— Правда, что ты платишь ему 40 тысяч евро в месяц?
— (Смеется). В год.
— Это того стоит?
— Да. Последние семь лет работаю с ним, и думаю, если бы не он, я намного раньше закончил бы с футболом.
— Ты говорил, в России смотрят в паспорт, а за границей так не делают. Смольников и Дзюба перешли в «Локомотив» в 34 года. А у тебя есть шанс оказаться в России в топ-клубе?
— В России есть футболисты с именем, которые, несмотря на возраст, играют хорошо. Я себя к ним не отношу (улыбается). У нас были Игнашевич, братья Березуцкие. Игоря Акинфеева я не буду называть, он еще лет десять будет играть.
***
— Курбан Бердыев в «Сочи». Как думаешь, получится?
— Очень хочу и верю, что у Курбана Бекиевича все получится, потому что это тренер, который прогрессирует, учится несмотря на возраст. Он не стоит на месте, все новые веяния футбола осваивает, он в курсе всего и пытается это реализовать, но при этом всегда смотрит на подбор исполнителей в команде, и тоже от этого строит свою игру.
Если он хочет играть как «Манчестер Сити» и у него не будет исполнителей под эту модель, то он не будет прививать такой футбол — он будет ставить игру, которая подойдет под имеющихся футболистов, которая будет давать результат.
— Но он же принял команду, следовательно, уже посмотрел кто там есть, знает, кого он привезет.
— Да. Когда разговоры о назначении начались, в ноябре? А официально он принял команду в конце декабря. Он очень ответственно к этим моментам относится и даже то, что у него изменился тренерский штаб, тоже о многом говорит. Уверен, он долго подбирал новых людей в свой штаб, и, если они сейчас с ним, значит, ему подходят.
— Бердыева цепляют слова «автобус Бердыева».
— Думаю, во времена «Ростова» об этом все говорили. Так называют игру в обороне, но это не значит, что он играет в «автобус». Даже вспомним «Челси» Моуриньо, когда они выиграли Лигу чемпионов. Я не считаю, что это «автобус», это просто тактика. У нас с испанцами на чемпионате мира тоже «автобус» был?
Ты сейчас подводишь меня под монастырь, да? Думаю, что мы сыграли в «автобус», хотя могу ошибаться.
— А какой результат был у нас?
— Я никогда не лезу в футбольные схемы, не спрашиваю у тренера, почему вы играли по схеме 4-3-3 и так далее, потому что знаю, что я не разбираюсь. С моей обывательской точки зрения мы сыграли от обороны.
— А в простонародье называется «автобус».
— Вот видишь, ты сам ответил на свой вопрос.
***
— Ты признавался, что в сборную России двери закрыты. Откуда такая уверенность, с Карпиным разговаривал?
— Нет, я просто понял, что все — этот этап для меня окончен. Жалко, что на такой ноте, но это уже прошло и этого не изменить. К тому же сейчас я понимаю, что играть и за клуб, и за сборную для меня тяжело физически. Нужно было на чем-то одном остановиться, я выбрал клуб. Думаю, сборная ничего не потеряла от того, что меня нет (смеется).
— Эмоции Кудряшова в ночь после игры с Хорватией и сейчас — две большие разницы?
— Та ночь была уже нормальной. А вот первые два часа было тяжело, хотя родные, близкие и партнеры по команде поддержали.
— Главный тренер поддержал?
— Да. И после поражения нужно было идти дальше. Случилось и случилось, что уже посыпать голову пеплом.
— Какие стальные нервы должны быть, чтобы через какое-то недолгое время ты начал не так остро воспринимать эту ситуацию?
— Скажу так: тот момент был не самым тяжелым в моей карьере. Хуже было, когда начались проблемы со спиной. И еще в тот момент я играл и делал это ужасно. Я подвел команду, за всю карьеру у меня не было такого, чтобы в двух-трех играх подряд были результативные ошибки. И вот та осень стала самой тяжелой в плане психологии. Помогло то, что общался со спортивным психологом.
Ты не представляешь, каким я был. Вообще ни с кем не общался, даже с детьми не мог нормально говорить. Дочка просит помочь с домашним заданием, а я не мог ей нормально ответить, срывался, говорил: «Дочь, все, я не могу, лучше со мной сейчас не разговаривай». И клал трубку. Мне было так тяжело, что даже дети почувствовали это.
— Какой период был тяжелым?
— Сентябрь — ноябрь. Я не попадал в заявку, не обижаясь ни на кого, понимал, из-за чего это происходит, и что нужно менять ситуацию, но без помощи психолога я не мог найти выход.
— Хоть раз этот гол в свои ворота в матче с хорватами снился?
— Нет, но часто его видел в соцсетях. В последний раз напомнили о нем, когда Хорватия стала бронзовым призером чемпионата мира в Катаре. Мне кто-то написал: «А тебе медаль дали?» Было смешно. Наверное, болельщики не поймут, но тот матч остался позади, да и нас, как показало время, не пустили на чемпионат мира.
— Кудряшов — известная фамилия, с заслугами. Когда сегодня всплывает твое имя, всегда будут вспоминать тот самый гол.
— Да. И?
— Ты как к этому относишься?
— Я об этом не задумываюсь. Есть много более важных тем и мыслей, нежели задумываться о том, кто что подумает при упоминании моей фамилии.
***
— В будущем ты планируешь стать тренером?
— Никогда. Потому что, если хочешь быть хорошим футбольным тренером, ты должен быть очень хорошим психологом, жить футболом, работать чуть ли не 24 часа в сутки.
— А какими мыслями живешь?
— Секрет. Но, я надеюсь, что это не будет связано с футболом. Я очень надеюсь и этого хочу.
— Ты учишь китайский язык. Зачем?
— Для развития. У меня двоюродная сестра учится в Китае уже 5 лет. Я хочу съездить туда, хочу разговаривать на их языке. Конечно, читать и писать намного тяжелее, но я поставил себе цель говорить.
— Китайцы не смеются, когда ты говоришь на китайском?
— Нет, нормально все.
— Любого иностранца в России сразу начинают учить русским словам…
— Да, мы знаем каким (смеется).
— Каким словам тебя научили в Турции в первую очередь?
— Матерные слова я слышу не так часто. В основном все, что связано с футболом: «право», «лево», «вперед», «назад». И «считать».
— А бытовые?
— Бытовые я не знаю. Все основное, что касается еды, знаю. Для всего остального у меня есть сестра, которая говорит на турецком, и ее муж.
— Слово «брат» распространено в Турции. Скажи на турецком: «Брат, принеси мне, пожалуйста, мясо».
— Я не знаю. Правда, не знаю. Ты думаешь, что я четыре года учил язык? Поверь, если бы мне хотелось, я бы выучил за год (смеется).
— Что пожелаешь самому себе в личном и футбольном плане?
— Здоровья. И не сворачивать со своего пути, идти до конца. Думаю, что в футболе у меня это получается и получалось, а хотелось бы чтобы в моем направлении после футбола я действовал точно так же.
***
Прямые трансляции матчей Кубка Турции смотрите на федеральном канале «Матч ТВ» и тематических каналах холдинга, а также сайтах matchtv.ru и sportbox.ru.
