О предложении работать в «Сочи»:
— Вариант с «Сочи» появился, наверное, месяца три назад. Я практически не думал [над предложением]. У меня был разговор с президентом «Трактора», что если появится предложение, которое устраивает тренерский штаб, то мы расторгаем контракт. Он отнесся [к ситуации] с пониманием. В иранском клубе отношение к нам было очень хорошее, уезжали с тяжелым ощущением.
«Сочи» — клуб, который достаточно ярко заявил о себе в чемпионате России. Безусловно, здесь нет таких условий для тренировок, как в топ клубах. Но эти обстоятельства не мешают игрокам достаточно квалифицированно тренироваться и работать.
О тренерском штабе:
— Нужны ли «Сочи» дисциплина и «закручивание гаек»? Я не знаю, откуда это все берется. Удивляюсь, когда слышу такие вещи. Я такой же тренер, как и все. Другой вопрос, что, может быть, индивидуальные требования к игрокам выше. Но здесь нам ничего не приходится делать, потому что ребята достаточно профессиональные. Нас это радует.
В тренерском штабе есть распределение обязанностей. Если Мацюра отвечает за оборону, то Кириченко и Хохлов — за среднюю линию и атаку.
Угодить Дмитрию Хохлову и Дмитрию Кириченко сложно. Когда мы просматриваем футболистов, они смотрят через призму своих ощущений игроков высокого уровня. Поэтому и на тренировках требования к футболистам будут очень высокие. Эти тренеры будут подтягивать игроков до своего уровня в плане исполнения и мысли.
О своих требованиях:
— При встрече я сказал лидерам и тем ребятам, с кем работал, что требования к ним увеличатся больше, чем к остальным. Требование увеличится троекратно, и это обязательное условие. Чтобы все остальные понимали, что с опытных ребят и спрос другой, и отношение другое.
Что значит троекратное увеличение требования? Если они могли себе что-то позволить в плане тренировок, сделать себе небольшую скидку, то теперь у них этого права нет.
Об усилении состава:
— Вижу, что в «Сочи» другое отношение к задачам, другое в плане анализа действий. Потому что те тактические и индивидуальные задачи, которые мы даем, ребята стараются выполнить. Позавчера говорили им что-то, а вчера они уже начинали это делать.
Как хочу закончить сезон? Безусловно, подняться как можно выше. Не могу говорить конкретно место, оно может быть любым, но подняться надо как можно выше.
Усиление, может быть, требуют одна-две позиции. Мы этим занимаемся. Посмотрим, что из этого получится. Не хочется брать кого попало. Как можно Кириченко и Хохлову сказать, чтобы выбрали нападающего? Они ж через свою призму смотрят, а уровень у них очень высокий. Поэтому понимаю, что если они выберут кого-то, то это действительно будет нападающий.
О выражении «автобус Бердыева»:
— Я сам о себе иногда слышу в прессе, особенно про «автобус». Автобус — что это такое вообще? Если посмотреть чемпионат мира — все за линией мяча. Если посмотреть полуфинал и финал Лиги чемпионов, то и там все за линией мяча.
Что интересно, говорят — «автобус Бердыева», а когда-то же самое происходит на экране у топ-клубов — это хорошо организованная оборона. Но это тот же «автобус» (смеется).
О Кристиане Нобоа:
— Здесь два момента. Первый: насколько высок уровень нашего чемпионата, что позволяет игроку в 37 лет стать лучшим. И второй момент в том, что Крис это заслужил. Он — компьютер. Все ходы он просчитывает заранее. Таких игроков нельзя загонять в рамки, им нужна свобода.
Об иранском футболе:
— Возможно ли, что в «Сочи» появится иранский футболист? Вполне возможно. Из Германии? (имеет в виду Азмуна — прим.). Этот, скорее всего, нет, но другие могут.
Для меня иранский футбол — открытие. Если правительство Ирана возьмет под свой контроль развитие детско-юношеского футбола страны, то сборная Ирана станет одной из сильнейших команд. Потенциал иранских мальчиков сумасшедший. Они генетически очень сильные. Если сравнить ребят 17–18 лет из России и Ирана, то иранцы на порядок выше. Они очень мощные и прыгучие. Не случайно Азмун так прыгает.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
