Программа, в которую влюблен весь мир. Почему Коляде стоит оставить «Нуреева» на олимпийский сезон

Программа, в которую влюблен весь мир. Почему Коляде стоит оставить «Нуреева» на олимпийский сезон
Михаил Коляда / Фото: © Jessica Gow/ Tt / Keystone Press Agency / Global Look Press
Сравниваем постановку Ильи Авербуха с «Демоном сидящим» Врубеля и объясняем, почему катать программу два сезона — не читерство.

Несколько дней назад Алексей Мишин обратился к болельщикам, чтобы те проголосовали за судьбу произвольной программы Михаила Коляды «Белый ворон» (так называется фильм о жизни танцовщика Рудольфа Нуреева, на саундтрек к которому она поставлена). Вариантов два: либо программа остается на следующий сезон — олимпийский, либо же становится прекрасным миражом в нашей памяти, а для Пекина-2022 Коляде готовят что-то новое и желательно не менее прекрасное.

Как появилась мысль о том, что можно обойтись старой программой? Она просто получилась настолько удачной, что команда Коляды невольно загнала себя в ловушку выбора — олимпийская программа не должна уступать «Белому ворону» по силе воздействия. Но вопрос, возможно ли в принципе придумать за такое короткое время что-то лучше, остается открытым.

В то же время, в сезоне у Михаила Коляды было восемь соревновательных выходов на лед, что довольно много даже для допандемийных времен, но энергетический и технический потенциал программы по ощущениям не реализован даже наполовину.

Редко когда в комментариях под видео фигуристов можно услышать настолько слаженный интернациональный хор. «Привет, я из Турции, не знаю русского, но то, что я сейчас посмотрел, — прекрасно». «Это совершенство. Это лучшее, что было в фигурном катании за долгое время». «Коляда заставляет меня плакать от счастья». «Великая программа. Браво Авербух, браво Мишин, браво Миша!»

Михаил Коляда / Фото: © Денис Гладков / Матч ТВ

Забавно теперь вспомнить, как все начиналось. Илья Авербух поставил «Белого ворона» всего за три недели до открытых прокатов, и озабоченная судьбой Коляды общественность усмотрела в этом дурной знак: мол, команда мечется и долго не может принять решение, Авербух недостаточно старается, Миша ничего не успевает. Сезон в опасности, надо что-то делать! Между тем идея музыки принадлежит именно Алексею Мишину, Михаил Коляда ее сразу принял как свою, а Илья Авербух в лице Миши и идеи получил для работы мрамор и резец лучшего качества. Что делать с таким богатством, он знал всегда. Поэтому уже на открытых прокатах реакция публики на премьеру еще сырой программы была сопоставима с театральными овациями в Мариинке, Михайловском или Большом — все были оглушены и влюблены.

Тут важно понимать, что на 90% успех «Нуреева» — заслуга самого Коляды. Нам нравится эта программа не потому, что там красивая музыка, за музыкой — история, а за историей — наше сопереживание герою. Нам нравится программа потому, что она села на Михаила второй кожей. Она не существует отдельно от Коляды. Нет ни одного фигуриста в мире, кто сочетал бы такую пластику академического танцовщика, энергетику притягательного интроверта и тонкое чувство музыки.

Я сбилась со счета, сколько пересматривала «Нуреева» по ходу сезона, но перед написанием этого текста решила сделать это еще раз, чтобы попытаться разложить хореографию на составляющие. Найти, знаете, формулу любви. И поймала себя на мысли, что занимаюсь глупостями — как будто снимаю слои краски с врубелевского «Демона сидящего» в попытках понять, почему могу просидеть перед ним в Третьяковке полчаса, как завороженная.

М.Врубель «Демон» / Фото: © РИА Новости 

На курсах актерского мастерства учат придавать действиям смыслы, а эмоциям — ощущения. Грубо говоря, не посмотреть, а увидеть. Не опустить уголки губ в грустной улыбке, а почувствовать то, что заставляло тебя грустить по-настоящему. Не потянуться рукой в пустоту, а дотронуться. Так вот у Коляды получается разглядеть в «Белом вороне» что-то такое, что дает ему дотронуться до зрителей.

Если вдуматься, то массовая влюбленность в программу случилась в отсутствие абсолютно безошибочного проката, и в этом ее большая магия. Обычно ошибка или падение полностью рвет рисунок хореографии, заставляет фигуриста суетиться, бежать за элементами и догонять музыку. Коляда же даже после падения с тройного акселя на чемпионате мира из образа не вышел. Наверное, потому что физически нельзя броситься вдогонку за музыкой, когда ты и есть музыка.

Бывали ли раньше случаи, когда фигурист выигрывал от решения обойтись на Олимпиаде без новой постановки? Таких примеров больше, чем кажется. Из последних — Юдзуру Ханю и возврат к программам двухлетней давности на Олимпиаде-2018: и Шопена, и «Сеймея» он на тот момент уже не раз «укатал» до мировых рекордов.

Алина Загитова и ее «Дон Кихот». Прежде чем стать победной олимпийской, программа была проверена на юниорском финале Гран-при и чемпионате мира.

Алина Загитова / Фото: © David G. Mcintyre / ZUMAPRESS.com / Global Look Press

И свежий пример, пусть пока и без доказательств, — «Болеро» Камилы Валиевой. Оно изначально декларировалось тренерами как программа с запасом роста на олимпийский сезон.

А теперь перейдем от высоких материй к тому, что измеряется драгоценными металлами. В этом сезоне технический набор Михаила Коляды позволял ему на международном уровне рассчитывать на медаль только в том случае, если наиболее сильные соперники ошибутся несколько раз. Для олимпийского сезона такая стратегия не подходит — она проигрышная, поэтому Коляда точно будет усложняться. К своим двум четверным тулупам ему по силам добавить как минимум четверной лутц, как максимум — еще и четверной сальхов. Но он никогда не исполнял подобный набор прыжков в одной программе чисто, и для Олимпиады это так же рискованно, как впервые выйти на канат под куполом цирка с завязанными глазами. Усложнить уже накатанную программу — значит, снять повязку с глаз. Риск упасть все равно остается, но он значительно более контролируемый.

Кто-то сочтет это читерством и попыткой пройти уровень в компьютерной игре без уничтожения главного злодея, но тут не лишним будет вспомнить, что Олимпиады выигрывают не постановки, а прокаты. Чистые, пассионарные и незабываемые. Как раз в выстраивании такого проката Коляде может помочь «Нуреев».

Опрос болельщиков все еще продолжается. За то, чтобы оставить «Белого ворона», на разных ресурсах сейчас проголосовало более 75% пользователей.

https://twitter.com/nasyasmile/status/1384166664023932933?s=19

Алексею Николаевичу же хочется сказать спасибо за этот интерактив. Не думаю, что он действительно доверил бы принятие подобного решения болельщикам. Но сам жест уважения к мнению тех, кого обычно называют диванными экспертами, говорит о мудрости Мишина как тренера и менеджера. Связи с общественностью лучше всего иллюстрирует та самая поговорка про колодец, в который лучше не плевать — никогда не знаешь, откуда однажды придется пить.

Музыкальное сопровождение в «Белом вороне» останавливается на флажолете — так называется техника чуть приоткрытого звука, который скрипач извлекает на краешке струны, едва касаясь ее кончиком пальца. Струна тонкая, движение незаметное, но эхо звука еще долго будет резонировать от стен. И в этом финальный флажолет так похож на программу Коляды.

Читайте также: