Евгения Медведева вчера утром обнулила наши представления о том, как устроен мир. Так что не удивляйтесь, если завтра вы проснетесь и обнаружите, что гравитации, эволюции и фотосинтеза не существует.
Так же как еще вчера, казалось, не существует мира, в котором бывшие любимые дочери возвращаются к Тутберидзе.
Сомнений в том, что Женя была любимой дочерью, нет.
Я хорошо помню тот момент с аплодисментами Этери Георгиевны в адрес Медведевой на недавних контрольных прокатах. Еще подумала — ух ты, красиво! Давать ли новостью? Дам, все равно это наверняка попадет в трансляцию, а оттуда — на ленты всех изданий.
Но даже в самых смелых предположениях увиденное мною не трактовалось как явный сигнал к примирению. Слишком много всего было сделано и сказано после разрыва, чтобы искупить его простыми аплодисментами.
При этом Женя, уйдя от Тутберидзе, держала нейтралитет и всего лишь нахваливала новую команду — думается, вполне искренне. А вот Этери Георгиевна вслед ушедшей ученице пару раз приоткрыла дверь внутренней кухни, и тогда публика узнала про сложный характер, неотвеченные СМСки, неподаренный букет, «придержать в юниорах Загитову» и так далее.
Знаете, что удивительно — восприятие Медведевой как капризной инфантильной гордячки через призму этих инсайдов от Тутберидзе гораздо больше говорит не о самой Жене, а о людях, которые зачем-то желают из каждого фигуриста сделать молчаливую идеальную статуэтку на книжной полке. Эти люди считают, что чувствовать обиду и разочарование, выражать эмоции и совершать ошибки запрещено — без скидок на то, что ты семнадцатилетний подросток, только что проигравший десятые балла на главном турнире своей жизни.
Почему мы вообще столько внимания уделяем «этим людям»? Потому что оголтелый хейт — неотъемлемая часть жизни Евгении Медведевой с тех самых пор, как она ушла от Тутберидзе.
Важно понимать, хейт — это не критика решений, поступков и неправильного ребра на лутце. Хейт — это когда твое происхождение, фигура и внешность, голос и характер, семья и друзья становятся дровами в костре общественной ненависти, и костер этот горит до небес, и спастись от него невозможно — дым чадит из комментариев под каждой новостью, каждым твоим постом в инстаграме*.
Попробуйте в таких условиях принять хотя бы одно решение сложнее самолетного «курица или рыба» и, может быть, тогда поймете, как объективно тяжело далось Жене ее решение вернуться к Тутберидзе.
Только не стоит думать, что у Медведевой был большой выбор.
Пандемия коронавируса загнала фигуристку, как и многих людей по всему миру, в угол. Тренироваться было негде. В Канаду к Брайану Орсеру — не вернуться. Международных соревнований с нормальными призовыми нет и, возможно, в обозримом будущем не предвидится. Сорвались многие проекты, обещавшие хороший гонорар, — японское ледовое шоу, например. При этом курс валют растет, и расходы на жизнь в Канаде становятся только больше.
Последние несколько месяцев для Медведевой как для спортсменки были настоящим испытанием. Собственно, ей не привыкать, и все-таки эффективно тренироваться по скайпу/зуму/фейстайму крайне сложно, проверено миллионами людей на карантине.
Переходы Трусовой и Косторной к Плющенко и отказ Загитовой от спорта в пользу учебы и других проектов по крайней мере в этом сезоне, скорее всего, стали решающим доводом для Медведевой вернуться не куда-нибудь, а в «Хрустальный». С потерей трех взрослых фигуристок у Тутберидзе появилось больше времени и ресурса уделять персональное тренерское внимание всем ученикам. В группе стало меньше напряжения, и это плюс для каждого спортсмена — всему должен быть разумный предел, даже внутренней конкуренции.
Евгения Медведева, согласившись вернуться к Тутберидзе, выбрала себе не вторую маму, не воссоединение с семьей и вообще ничего из того экзальтированного набора приоритетов, которые стремятся ей приписать. Вернуться в «Хрустальный» — значит выбрать единственную возможность продолжать карьеру в нынешних условиях. Согласитесь, невероятно, что всего два с половиной года назад единственной возможностью продолжать карьеру для Медведевой был уход из «Хрустального».
Тутберидзе часто сравнивают со Снежной Королевой — за гордость, холодность и жесткость. Так вот, если представить, что в ее ледяных чертогах окажется не мальчик Кай, а девочка Женя, то Королева будет в исступлении — какие кубики с буквами ни дай этой Жене, она все равно сложит из них слово «спорт». И в этом они с Королевой очень похожи.
«Все на Матч!»: обсуждаем возвращение Евгении Медведевой к Этери Тутберидзе с Максимом Траньковым
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
