От «Зимы» Ягудина до «Январских звезд» Медведевой. Вспоминаем лучшие зимние программы в фигурном катании

От «Зимы» Ягудина до «Январских звезд» Медведевой. Вспоминаем лучшие зимние программы в фигурном катании
Алексей Ягудин / Фото: © x99 / ZUMA Рress / Global Look Press
Текст, заряженный на новогоднее настроение.

В первый день декабря, когда запускается обратный отсчет до нового года, «Матч ТВ» рассказывает о самых вдохновляющих программах фигурного катания на зимнюю тематику. От Ягудина до Медведевой — искрящиеся, как снег на солнце, костюмы, великая музыка классиков, и не только, и мощный энергетический заряд.

Алексей Ягудин, «Зима»

Программа-бренд, программа-история и программа-легенда. Жаль, нельзя узнать точную статистику, какое количество поклонников фигурного катания назвали бы ее своей самой любимой на все времена. «Зима» Ягудина произвела фурор в 2002 году, потому что никто и никогда не катал ничего подобного, но главное — она помогла Алексею Ягудину выиграть олимпийское золото.

В качестве постановщика тренер Ягудина Татьяна Тарасова пригласила тогда еще 26-летнего Николая Морозова. Он же нашел музыку — композиция изначально называлась «Wintersun», исполнял ее струнный квартет Bond из Австралии, и диск Морозову попался в руки случайно — по совету продавца в музыкальном магазине. И сам фигурист, и его тренер сразу влюбились в предложенный Николаем вариант. Правда, в ходе работы над программой «Wintersun» превратилось просто в «Winter». Костюм выбрали символичный — узор на верхней части комбинезона выполнен таким образом, что имитирует черное дерево с заснеженными ветвями.

Алексей Ягудин / Фото: © Doug Pensinger / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru

Конечно, без чистого исполнения элементов никакая самая гениальная постановка не помогла бы Алексею стать первым. Но в Солт-Лейк Сити сошлись все звезды, и после безошибочных прыжков (в том числе редкого тогда четверного тулупа), фишки с собиранием снега со льда и той самой зубцовой дорожки, названной впоследствии «ягудинской», американская публика вскочила со своих мест в едином восторженном порыве. Впереди была еще произвольная программа, но Алексей, кажется, убедил судей и доказал им все еще в короткой.

Алена Канышева, «Зимние грезы»

Девушки из группы тренера Светланы Пановой всегда отличались штучными постановками. Одной из самых удачных работ Пановой и хореографа Илоны Протасени стала «Снегурочка», с которой Алена Канышева (она тогда тренировалась у Пановой) выиграла бронзу финала юниорского Гран-при в прошлом сезоне.

Вообще название «Снегурочка» — это вольная трактовка болельщиков, которым очень уж полюбилась программа Канышевой. На самом деле она не имеет никакого отношения к опере «Снегурочка» Римского-Корсакова, а поставлена на первую симфонию Чайковского «Зимние грезы».

Алёна Канышева / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

Костюм авторства дизайнера Ольги Рябенко был сшит словно для театра, а не для фигурного катания — настолько серьезна его детализация. Нижний слой — платье с кружевом цвета морозного неба. Верхний слой — белоснежная плиссированная юбка и лиф, разделенные контрастным узким поясом. Дополняют образ короткие рукава, как на русских народных костюмах, расшитое бусинами и жемчугом ожерелье и серебряная тиара с жемчугом. 

Но главное даже не платье, пусть и очень красивое, а отсылки к балету «Зимние грезы» в хореографии программы и очень точная интерпретация пластики, жестов и мимики самой Аленой. Всего 13 лет, а уже такая способность превращать спорт в искусство.

Шома Уно, «Зима»

Шома Уно представлял программу «Зима» из цикла «Времена года» Антонио Вивальди в один из самых важных моментов своей карьеры — олимпийский сезон 2017/2018. В этой постановке не было спецэффектов в виде собирания снега или использования зубцов, как у Ягудина, — она была сделана исключительно от конька — то есть музыка и шаги первичны, корпус вторит шагам, а руки отражают музыкальные акценты. В начале — нарастающее напряжение под солирующие струнные и самый сложный элемент программы — четверной флип. В конце — популярнейший музыкальный фрагмент Вивальди — симфоническая развязка со скрипками и вращения.

Шома Уно / Фото: © Enrico Calderoni / AFLO / Global Look Press

Вивальди, кстати, сопроводил 4 концерта из «Времен года» сонетами, поясняющими музыкальные образы. В зимнем сонете есть такие строки:

Клубятся вихрем снежные покровы, как будто вырвавшись из заточенья. Бушуют ветры встречные в сраженье, друг против друга ринуться в бой готовы. Тяжка зима, но радости мгновенья порой смягчают лик ее суровый. (Перевод В. Рабея)

У Уно было много прекрасных программ, но «Зима» стала особенной.

Евгения Медведева, «Январские звезды»

Эта произвольная программа была поставлена как олимпийская, но таковой не стала — после первого же старта ее заменили на «Анну Каренину». Возможно, Евгения не чувствовала музыку, возможно, Этери Тутберидзе посчитала, что приглушенные «Январские звезды» еще до выхода на лед проигрывают «красной балерине» Алине Загитовой, и стремилась уравновесить впечатление публики и судей от выступления своих учениц.

Евгения Медведева / Фото: © Kenjiro Matsuo / AFLO / Global Look Press

В интервью для сайта Федерации фигурного катания на коньках России Медведева так комментировала свой смелый шаг:

— Мне кажется, что для программ олимпийского сезона лучше выбирать сильную музыку и узнаваемый образ, понятный не только соотечественникам, но и всем остальным без перевода. Анна Каренина соответствует этому. 
В программе звучит музыка из фильма, которая также была номинирована на «Оскар» как «Лучшая музыка». Она очень сильная, пронзительная, проникает в самое сердце. Для меня всегда было важно понимать, про что я катаю программу, какую историю рассказываю на льду. Тема «Карениной» — история ее любви, переживания — мне по-человечески понятна.

Сложно сказать, верным ли было то решение. Возможно, хрустальная неброскость «Январских звезд» в спокойном, но по-настоящему роскошном платье помогли бы Евгении Медведевой сыграть на контрасте с Алиной — и выиграть у нее балл, которого не хватило до золота. Потому что с точки зрения музыкальности и презентации вопросов к «звездам» не было уже на первом соревновательном прокате в Братиславе.

На показательное выступление на Гран-при Канады этого сезона Евгения вышла на лед в том самом платье, но каталась под другую музыку с вокалом.

Наталья Забияко — Алекандр Энберт, Екатерина Рязанова — Илья Ткаченко, «Метель»

Эта музыка относится к категории советской классики. Георгий Свиридов написал оркестровую сюиту «Метель» для кинофильма по одноименной повести Пушкина в середине 70-х годов. Потому все, кто используют музыку Свиридова для программ в фигурном катании, так или иначе опираются на первоисточник. 

По сюжету провинциальная девушка Мария Гавриловна влюблена в бедного и потому немыслимого для родительского благословения человека. Она хочет бежать со своим избранником и обвенчаться с ним, но в решающий вечер все планы путает сильная метель. Возлюбленный не может найти дорогу в церковь, Мария ждет его там, а венчают ее в результате с незнакомым военным, которого в церковь по ошибке также привела метель. Так зимняя стихия навсегда изменила судьбы трех человек.

В фигурном катании наиболее часто берут для программ две части сюиты — вальс и романс.

Первый пример — Екатерина Рязанова — Илья Ткаченко и их стремительный легкомысленный вальс. В тот сезон вальс был обязательным танцем, поэтому постановка в первую очередь ориентирована на демонстрацию паттерна — обязательной дорожки шагов. Благодаря этому в танце есть настроение настоящего бала.

Екатерина Рязанова и Илья Ткаченко / Фото: © Scott Heavey / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru

Позже у них был и произвольный танец «Метель» — на другую часть произведения Свиридова.

Ее же использовали Наталья Забияко — Александр Энберт в одной из своих самых запоминающихся программ, которая как влитая села на фактуру спортсменов. Белый мундир Александра и белое платье Натальи — идеальное попадание в образы.

Наталья Забияко и Александр Энберт / Фото: © РИА Новости / Павел Лисицын

Юко Кавагути — Александр Смирнов, «Февраль»

Было что-то символичное в том, что петербургская пара катается под музыку современного петербургского композитора Леонида Левашкевича — кстати, именно благодаря выбору тренера Тамары Николаевны Москвиной для своих учеников «Февраль» Левашкевича получил мировую известность.

В нынешнем сезоне эту музыку взяла для себя Станислава Константинова — тоже петебурженка.

«Февраль» хотя и является самостоятельным произведением, все-таки завершает собой цикл «Времена года». Композитор так его характеризовал:

— Это не просто созерцательное отражение смены сезонов, это осмысление самой сути течения времени от истока, рождения до последнего аккорда увядания. На пороге февраля начинается новый этап — новая жизнь.

Однажды Левашкевич пригласил Тамару Николаевну с учениками на концерт. Когда Юко и Александра поприветствовал зал и зазвучал «Февраль», партнерша расплакалась. 

— Когда исполнялось это произведение, на глазах Юко я заметила слезы. Настолько тронула ее эта музыка, так она прочувствовала ее, — сказала Москвина.
Юко Кавагути и Александр Смирнов / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

Александра Бойкова — Дмитрий Козловский, «Щелкунчик»

Трудно представить себе более праздничную музыку, чем балет Чайковского. Есть семьи, в которых поколениями формируется традиция в декабрьские и январские дни ходить на «Щелкунчик» в театр. 

Произвольную программу под «Апофеоз» — кульминационную коду балета — Александра и Дмитрий катали два сезона: последний юниорский и первый взрослый. И только к концу второго года стали справляться с Чайковским так, как он того требует — широко, амплитудно и торжественно. Программа была задумана «без потолка» — спортсмены могли в ней расти и показывать прогресс, что говорит о высоком профессионализме постановщика.

Александра Бойкова и Дмитрий Козловский / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

В музыке на тему зимы композиторы при помощи мелодии, гармонии и ритма воплощают художественные образы самого холодного времени года. Низкие морозные звуки напоминают порывы вьюжного ветра, теплые и открытые — звуки огня, дающего дому тепло. В пассажных скрипичных переливах угадывается ностальгия по лету. Духовые инструменты в оркестре (например, гобой) могут показать даже мягкий снегопад, а колокольчики — хрустальный перезвон оттепели, переходящей в заморозки. Зимой, как и во все другие времена года, широко развита лирическая тема — когда еще предаваться размышлениям, как не в студеные вечера у горячего камина.

Словом, в этой музыке столько образов, что каждый обращающийся к ней хореограф найдет, что предложить фигуристу. Возможно, мы так любим зимние программы еще потому, что в них всегда есть драма, но почти никогда — трагедия. Привычный ход вещей не дает нам забыть, что зима, какой бы суровой она ни была, все равно сменится весной. 

Читайте также:

* Соцсеть, признанная в России экстремистской