Он катался с Синициной и Ильиных. А сейчас мечтает об еще одной Олимпиаде и берет пример с Цискаридзе

Он катался с Синициной и Ильиных. А сейчас мечтает об еще одной Олимпиаде и берет пример с Цискаридзе
Руслан Жиганшин и Елена Ильиных / Фото: © globallookpress.com
Интервью «Матч ТВ» с Русланом Жиганшиным.

Когда-то Руслан Жиганшин вместе с Викторией Синициной в жесткой борьбе завоевал путевку на Олимпиаду в Сочи.

Потом был чемпионат мира,  где дебютанты Синицина — Жиганшин заняли достойное 7-е место. А потом партнерша ушла от Руслана и встала в пару с Никитой Кацалаповым.

Жиганшин, в свою очередь, начал кататься с Еленой Ильиных. Три сезона они выступали на топовых позициях, их дуэт славился уникальным выбором музыки и колоритными программами. 

Однако два года назад 24-летний Жиганшин неожиданно объявил об уходе из спорта.

Во время тренировочного сбора в Санкт-Петербурге «Матч ТВ» поговорил с фигуристом о его прошлой и нынешней жизни.

Из интервью вы узнаете:

  • что связывает Руслана с участницей проекта «Ледниковый период. Дети»
  • как создавалась знаменитая «Кармен» с Ильиных
  • как Авербуха озаряют креативные идеи
  • что надо менять в развитии российских танцев на льду
  • почему у Жиганшина не получается работать в офисе
Руслан Жиганшин и Елена Ильиных / Фото: © РИА Новости/Владимир Песня

«Перспективы ученика можно понять даже по длине ног»

— Два года после ухода из спорта — чем вы занимались все это время?

— Я с первого дня начал работать. Не было такого, чтобы взять тайм-аут на неделю, просто отдохнуть и позволить себе то, что долгие годы не мог делать из-за спортивного режима. Тем более мое решение было взвешенное, многократно обдуманное. Я остался на льду, но в новом амплуа: тренирую детей, ставлю программы.

— Рассматривали ли вы какие-то альтернативные варианты, кроме тренерской работы? Участие в ледовых шоу, комментаторский труд, бизнес.

— Сначала думал попробовать себя в шоу. Конечно, это интересный опыт: больше творчества и свободы на льду. Но я все-таки хотел исполнять сольные партии, а не танцевать в массовке. Для этого нужна постоянная партнерша, ее у меня в шоу не было. Вторая причина — ночные тренировки и бесконечные разъезды. Почти вся подготовка к ледовым спектаклям идет по ночам, а я не хотел жить отдельно от семьи и возвращаться домой под утро, когда родные уже уходят. Так что с шоу не сложилось.

Что касается бизнеса или новой профессии — это новая сфера жизни, в которую надо было полностью окунаться, изучать все процессы. Разве можно с ходу построить бизнес-проект, без грамотной подготовки? Я рассудил, что фигурное катание — лучшее, что я умею здесь и сейчас, и надо идти по своей стезе. Тренировать начинал еще в 15 лет, когда помогал сестре на подкатках. Мама-педагог учила искать подход к детям.

Открыть видео

— Как ваши близкие отнеслись к решению завершить карьеру фигуриста?

— Родители вначале очень переживали, все-таки столько сил и души вложили в спорт, чтобы мы с сестрой могли развиваться. Мама даже пыталась найти мне новую партнершу. Но со временем смирилась.

— А как дела у вашей сестры Нелли и ее партнера?

— Нелли окончательно поселилась в Оберстдорфе, тренирует детей вместе с немецким фигуристом Флорианом Юстом. Иногда приезжает навестить нас с родителями.

После ухода из спорта в 2015 году Нелли и Александер Гажи какое-то время катались в шоу. Публика очень любила их за уникальные постановки. Помню, выезжают они на лед, встают в начальную позу, а зрители уже все смеются и аплодируют. Сейчас Гажи живет в Швейцарии, выступал в немецком аналоге «Звезд на льду». Но все равно ребята иногда видятся, танцуют в показательных выступлениях. В общем, все у них хорошо.

Нелли Жиганшина и Александр Гажи / Фото: © РИА Новости/Владимир Песня

— У вас с сестрой была конкуренция между парами?

— Мы периодически соперничали на турнирах, показывали близкие результаты. Выигрывали то Нелли с Александером, то мы с Викой. Как-то мы обошли ребят в короткой программе, и Нелли сказала: «Ага! 1:0 в вашу пользу». Зато в произвольном танце они потом выиграли. Вообще атмосфера всегда была здравая, конкуренция — в ироничной манере. Мы оставались друзьями вне льда и не позволяли спорту разрушить семью. Я всегда переживал, когда Нелли каталась. Смотреть ее выступления вживую было гораздо тяжелее, чем самому находиться на льду.

— Меня удивляют разные возможности для участия в ледовых шоу. Взять, к примеру, Алену Леонову — серебряного призера чемпионата мира. Ее мало приглашают. В то же время Алина Устимкина, которая, при всем уважении, не имеет титулов на взрослом уровне, востребована в международных шоу и работает в длительных турах. Это справедливо?

— В шоу важен не столько титул спортсмена, сколько его умение показать яркий номер, удивить зрителя какой-то необычной постановкой. Конечно, если фигурист — олимпийский чемпион, многократный чемпион Европы и мира, это сразу статус на долгие годы. Но важнее медийность, драйв на льду.

Помню, я как-то ездил на гастроли с шоу Art on ice, выступал на одном льду со многими знаменитостями. Сразу по окончании тура Флорану Амодио предложили новый контракт, так как француз умеет зажигать толпу, масса зрителей покупают билеты именно на него. Посмотрите, какие трюки делают ледовые акробаты Беседин и Полищук, это же искусство!

Возвращаясь к вашему сравнению, думаю, здесь играет роль и то, что в женском одиночном катании сейчас большой выбор звезд, а титулованных парников, готовых уделять время шоу-проектам, мало. Тем более Алексей Рогонов, с которым катается Алина, выступал за Россию на Олимпиаде. Это уже статус для организаторов ледовых шоу.

— Сколько у вас в группе детей и какого возраста?

— Раньше я постоянно работал в одной группе, а с февраля этого года, как начал сотрудничать со спортклубом «Айсберг», состав учеников варьируется. Есть юношеский разряд (дети от 5 до 9 лет), есть ребята постарше, подростки. По количеству — от 8 до 20 учеников на льду. Я провожу сборы в разных городах, и группы везде набираются разные.

Руслан Жиганшин / Фото: © Марина Чернышова-Мельник

— Наблюдая сегодня за вашей тренировкой, я заметила у юных фигуристов характерные грациозные движения, твиззлы. Чувствуется, что наставник — представитель танцев на льду.

— Спасибо, это приятно. Я учу скольжению, пластике, амплитудным движениям, как делать толчок и т. п. Эти дети, в большинстве своем, одиночники. Прыжки и вращения они изучают под руководством других тренеров. А я подтягиваю компоненты.

— Как можно понять, что ребенок больше подходит для танцев? И где ищут партнеров?

— Думаю, тренер может разглядеть перспективы ученика по его комплекции, длине ног. Бывает, у фигуриста плохо идут прыжки, он теряет резкость и координацию. Зато тело гибкое, линии красивые, шаги больше похожи на танцевальные. Тогда этому ребенку стоит попробовать себя в танцах. Здорово, если партнера сразу находят внутри группы. Чаще ребята выставляют на форумах анкеты со своими параметрами, тренеры обзванивают коллег и ищут юных спортсменов, которые подходят по физическим данным, организуют совместные просмотры.

— Когда к вам самому пришло понимание, что стоит перейти в танцы?

— Мне было 9 лет. Думаю, сам тогда мало понимал, для какого вида фигурного катания больше способностей. Тренеры поставили меня в пару с одной девочкой из группы. У нас получились некоторые синхронные элементы, и дело пошло. А в 11 я попал в группу Ирины Лобачевой, где познакомился с Викой Синициной.

— На одном фото с ваших тренировок 2017 года я увидела Любовь Рубцову, которая недавно блистала в шоу «Ледниковый период. Дети». Следили за выступлениями этой девочки?

— Да, Люба какое-то время каталась в группе, где я тренировал. В ЦСКА ей поставили хорошую технику, многооборотные прыжки. Само шоу в этом сезоне я не смотрел, поэтому не могу оценить сегодняшнее катание Любы. Но раз она заняла второе место, уверен, это заслуженно.

«Авербух может поставить танец, пойти два часа поспать и затем приступить к новому»

— Самый счастливый момент в вашей карьере?

— Однозначно Олимпиада. Мы ехали туда в статусе третьей пары страны, груз ответственности не давил. Тренеры сказали: «Просто катайтесь и получайте удовольствие». Помню, раздевалки были расположены под катком. Когда спортсмены выходили, трибуны ревели, лед реально дрожал от восторга. Мы сидели в раздевалке и чувствовали эту вибрацию.

— Любимая программа собственного исполнения?

— Мне сложно выделить одну самую-самую, назову несколько: финстеп (ритмический танец в олимпийском сезоне), «Кармен», «Призрак оперы», ковбойский танец.

— «Кармен» была потрясающей. Из всех фигуристов, которые катались под эту музыку, вы с Ильиных удивили еще и тем, что выбрали ее для короткого танца.

— В том сезоне была тема пасодобль (испанский танец, имитирующий корриду. — «Матч ТВ»), и мы решили ее отработать знаменитой «Кармен». Танец помогал ставить испанский хореограф, звезда балета Антонио Нахарро. Тренировки были фантастическими: Нахарро учил духу испанских танцев, именно атмосфере той культуры.

— У вас есть и опыт постановки программ у Ильи Авербуха. Расскажите, какой он в творческом процессе?

— Авербух ставил нам «Аппассионату» в 2014 году и до этого танго с Синициной. Он фанат своего дела: может поставить танец, пойти два часа поспать и затем приступить к новому. Илья всегда старается выстроить историю — чтобы фигуристы рассказывали ее на льду через движения и эмоции. Когда готовили программу, мы пробовали разные варианты, выходы из поддержек и т. п. Что-то не нравится, пробуем дальше, и к Илье может неожиданно прийти озарение. Он вдруг остановится и скажет: «Вот так будет!».

Руслан Жиганшин и Елена Ильиных / Фото: © РИА Новости/Александр Вильф

— Почему наши танцы на льду за последнее десятилетие утратили лидерские позиции?

— Одна из причин — ограниченный подход. Фигуристы мало работают с узкопрофильными специалистами, мало ездят на стажировки. Мне импонирует североамериканская система подготовки: топовые фигуристы занимаются и у хореографа, и у специалистов по поддержкам, современным танцам, классическим. Берут уроки у актеров, мимов. То есть разноплановая подготовка, отсюда и образы получаются уникальными. А у нас, как правило, один хореограф, который считает себя многогранным и может сам поставить номер.

Сотрудничество с тем же Нахарро помогло мне понять суть испанского танца, на стажировках в группе Игоря Шпильбанда я узнал много полезного про твизлы. Поэтому я сторонник обмена опытом для тренеров. Также в Америке, Канаде и Европе спортсмены больше дорожат своим временем на льду, так как сами платят за тренировки.

— В одном интервью ваша сестра говорила, что сегодняшним танцам не хватает свободы. Это ведь единственный вид фигурного катания, где короткий танец ограничен одной темой, есть строгие критерии костюмов.

— Согласен. Все танцуют румбу, пасадобль, танго и т. п. Наверное, для зрителя это тяжело в плане восприятия. Но я, будучи спортсменом, больше любил обязательные танцы, когда они были в соревновательной программе. Танго и звездный вальс оставили больший след в душе, чем некоторые произвольные программы.

Габриэлла Пападакис и Гийом Сизерон / Фото: © РИА Новости/Владимир Песня

— Почему, на ваш взгляд, пара Пападакис — Сизерон за один сезон стала непререкаемым авторитетом? В чем их секрет?

— Они уникальные, очень легко катят. Такие плавные движения рук и ног, никаких статичных поз, как было у советских спортсменов. В юниорах мы с Викой соревновались с французами, иногда их обыгрывали. Уже тогда было видно, что это пара перспективная и добьется успеха. В них есть изюминка, и посмотрите, как Пападакис — Сизерон задали моду на свой стиль танцев.

— За кого болели на Олимпиаде в Пхенчхане — за французов или канадцев Вирту и Мойра?

— Ни за кого конкретно, мне нравятся обе эти пары. И вообще после ухода из спорта я не люблю болеть за кого-то одного. Интересно просто видеть элементы программы, находки, артистизм. Как в футболе люди наблюдают за процессом игры, я на льду хочу зрелище.

— И все-таки: кого можно выделить из сегодняшних фигуристов?

— В танцах, пожалуй, Синицину — Кацалапова. Они движутся в одном направлении с французами и способны с ними конкурировать. В мужском катании мне нравятся Юдзуру Ханю и Шома Уно. По девочкам не буду высказываться, слишком острая тема. В парах нет конкретных предпочтений. Вообще я больше не спортсменов, а отдельные программы выделяю. Например, меня поразил номер Столбовой — Климова под музыку из китайского фильма (короткая программа сезона 2014-15 гг.). Ксюша, как парница, уникально катила.

Ксения Столбова и Федор Климов / Фото: © РИА Новости/Владимир Песня

— А кто вас вдохновлял в детстве?

— Авербух — он очень выделялся артистизмом. Но вообще мой кумир в танцах — Максим Ставиский. Его с Албеной программа в белых костюмах, с которой они выиграли чемпионат мира (2007 г.), — шикарна. Столько оригинальных находок, аж мурашки по коже.

«Давно перестал обижаться на Вику и Никиту»

— Вы практически всю карьеру катались в одной команде тренеров (Алексеева и Кустарова. — «Матч ТВ»). Это большая редкость в спорте. Поддерживаете отношения?

— Да, я ведь нормально расстался с тренерами. Уходил не от них, а из спорта. Я люблю своих бывших наставников и благодарен им за все. Порой видимся, недавно я приводил свою ученицу на просмотр.

— А с бывшими партнершами общаетесь?

— К Вике и Никите (Синицине и Кацалапову. — «Матч ТВ») у меня уже давно прошла обида, и я рад их успехам. Они молодцы! Мы не общаемся, так как нет общих друзей и дел, но если выпадет время, я не против с ними встретиться. Весной, когда говорил по телефону с Петром Дурневым, поздравил с успехом ребят на чемпионате мира.

Виктория Синицина и Никита Кацалапов / Фото: © РИА Новости/Владимир Песня

— Сейчас ходит много разговоров о перспективах танцевальной пары Ильиных — Соловьев…

— Без комментариев.

— Довольны своей жизнью сейчас?

— В целом да. Я занимаюсь любимым делом, передаю свои знания детям. Уже есть опыт создания программы для одной пары, учеников Сергея Доброскокова, под свинговую музыку. В феврале на соревнованиях «Дети Азии» на Сахалине я выводил на лед свою 13-летнюю ученицу.

Я стал часто проводить сборы, много путешествую. Вообще не представляю себя в офисе, за бумажками. Не потому, что презираю такой образ жизни, просто совсем не моя сфера. Недавно получил приглашение работать в Европе. Но там надо решить много формальных вопросов, поэтому пока не стану делать заявлений.

После ухода из спорта я думал о спортивном менеджменте. Сейчас у меня есть агент Никита — волшебный человек, который организует все поездки и переговоры. А мне нравится заниматься своим ремеслом: тренировать детишек, находить к ним подход и видеть результат своей работы.

— Планируете взрастить своего чемпиона и поехать на главные турниры в качестве тренера?

— Сейчас я больше помогаю тренировать. Но в будущем да, хочу. Главное — взять на себя ответственность.

Как-то смотрел передачу с Николаем Цискаридзе и заслушался его рассказом. Он восточный человек, там менталитет, завязанный на доминирующей роли мужчины. Цискаридзе вспоминал, как в 9 лет мама хотела забрать его из балета. Он сказал: «Ты женщина, и не можешь решать за меня — мужчину». Уже в юном возрасте такая позиция. Мать ответила: «Если ты заговорил, как мужчина, то бери на себя ответственность! Спрашивать с тебя будут, как с мужчины». Меня очень впечатлила эта фраза — что надо самому нести ответственность.

Да, я мечтаю когда-нибудь съездить на Олимпиаду уже как тренер и показать результат. Хочу воспитать танцевальную пару и реализовать в своих учениках то, чего не достиг в спорте. Оправдать труды и ресурсы. Чтобы все, что случилось со мной за последние годы, имело смысл.

Читайте также:

* Соцсеть, признанная в России экстремистской