Олег Савицкий дважды дрался с Федором Емельяненко на чемпионатах мира по боевому самбо в составе сборной США. Для «Матч ТВ» он рассказал, как это стало возможным, что связывало Федора и Дональда Трампа и почему мы недостаточно восхищаемся Федором. Бой Емельяненко – Мир - в 04:00 на «Матч ТВ».
Емельяненко - Мир, онлайн на «Матч ТВ»
– Моя семья жила в Тбилиси, – рассказывает Савицкий корреспонденту «Матч ТВ» Вадиму Тихомирову, – и эмигрировала в США в конце 1991 года. Точно помню, что уже в Америке мы смотрели по телевизору, как спускали флаг СССР в Кремле, и это был очень грустный момент. Причем мы ведь ездили в США в 1988-м, но тогда было сложно переезжать – не выпускали семьи целиком, мы летали в Америку с папой, а мама и брат оставались в Союзе.
– У вас ведь не грузинская фамилия.
– Вообще вопрос национальности один из самых сложных. Я считаю, что по национальности ты тот, где живешь и где вырос, идеологию какой страны ты в себя впитал. В Грузии я считал себя грузином, сейчас – гражданином США, верю в принципы американской демократии, говорю и думаю на английском. Но мои мама и папа родились в Грузии, по-моему, даже бабушка и дедушка - тоже. Если я все правильно помню, прадед и прабабушка бежали в Грузию от революции, а родственники по другой линии уже жили там. Вроде бы, мой прадед был офицером русской армии, а вот происхождение фамилии сложно установить. Я пробовал найти, но с фамилией Савицкий есть люди и еврейского, и польского происхождения, и много русских людей.
– Как вы занялись единоборствами?
– Я родился в 1972-м, в 8 лет стал ходить в художественную школу. Отец отдал на греко-римскую борьбу. У меня получалось, решили перевести на вольную. Если я не путаю, в районе метро Октябрьская был комплекс «Трудовые резервы». Причем там зал был на улице Орджоникидзе в здании церкви, переделанной под спортзал после революции. Потом из вольной борьбы талантливых ребят стали перетягивать в самбо. Так я оказался в самбо, потом - дзюдо. В 12 я попал на бокс. У меня была учительница в школе, Тамара Вахтанговна. Ее муж был тренером по боксу, и она настояла, чтобы я пошел к нему. Район Дигоми, огромный боксерский центр. Сначала бокс меня немного раздражал, помню, что папе жаловался, говорил: «Я на боксе не устаю так, как устаю на борьбе». Там надо было работать расслабленным, в борьбе, наоборот, ты почти всегда напряжен и нагрузка совсем другая. Папа говорил: «Подрастешь, поймешь».
Смотреть на YouTube– Когда вы провели первую тренировку в США?
– Изначально тренировался дома, мы переехали в Нью-Джерси, где я сейчас и живу, мы никогда не жили в каких-то русскоязычных общинах, поэтому сразу стал учить язык и стараться искать работу.
Первое, что я сделал, купил боксерский мешок. Подвесил дома, приходил с работы и бил его. Помимо этого рано утром шел бегать, делал все упражнения со своим весом. Но опять же, это Америка, и здесь даже бить мешок, который висит у тебя дома, не очень хорошо из-за шума. Через какое-то время я нашел зал дзюдо, ходил на боксерские тренировки, боролся в колледже. В США студенческая борьба поддерживается университетами, но тренеры только в исключительных случаях могут зарабатывать большие деньги. И все равно здесь идет речь о доходе в 50-60 тысяч долларов в год. Мне это не очень нравилось, и я решил работать и тренировать в частном порядке.
Начал работать над муай-тай, изучал голландский стиль в кикбоксинге. Почему именно голландская школа? Вот в Таиланде сильнейшая школа, но там делают ставку на удары ногами, а бокс у них отстает. А голландский стиль очень хорошо подходит под ММА. Там не бьют удары ногами, которые тебя раскручивают и ставят в уязвимое положение при работе с борцом. А техника рук напоминает нашу советскую школу бокса. Федор тренируется с моим другом, Питером Тейссе, до этого он тренировался с Эрнесто Хустом, Тайроном Спонгом, потому что именно в Голландии кикбоксинг очень хорошо адаптирован под ММА.
– У вас в ММА три боя и статистика 1 победа, 2 поражения, среди соперников один действующий боец UFC Тим Боуч (21 победа, 12 поражений в ММА).
– Я не рассматривал карьеру в ММА как основной род деятельности. Как раз для примера – бой с Тимом Боучем. Мне позвонили дня за три до турнира, сказали, что нужен соперник для категории 93 кг:
– Сможешь быть в этом весе?
– Надеюсь.
На взвешивании Тим Боуч гонял, чтобы уложиться в 93 кг, а я встаю на весы – 86 кг. Человек из Атлетической комиссии был моим знакомым, он подходит:
– Я тебя не могу допустить, разница слишком большая.
– Что делать?
– Вес поднимать.
– Дай мне час или около того.
Пошел, выпил воды, сколько мог, кое-как подобрался к 91 кг. Бой состоялся.
– Видео нет.
– Я довольно неплохо боксировал в стойке, потом он меня поймал апперкотом, хорошо попал. Понял, что плыву, попытался пройти в ноги, он контратаковал, оказался сверху.
Когда бой остановили, я не был нокаутирован, сильно разозлился. Судил Дэн Миргалиотта, я его неплохо знаю, он тренируется в моем зале, поэтому мы даже обсудили остановку, и он признался: «Олег, если бы ты со стороны видел, насколько он больше тебя… Когда он оказался сверху и планировал тебя добивать, я просто понял, что тебе в таком возрасте такие оплеухи не нужны».
– Сколько вам заплатили?
– В тот момент мы договорились, что все медицинские расходы оплачивают организаторы, потому что обследование перед боем – это огромные деньги. Ты идешь в госпиталь – проверяют кровь, проверяют мозг на какие-то микротравмы, причем, если ты старше 35 лет, то для мозга делают два добавочных теста. Это все очень дорого.
Тогда я знал, что в UFC за бои такого уровня платили 3,5 тысячи за выход и столько же за победу. Мой контракт был 2 тысячи за выход и столько же за победу. Тим Боуч был восходящей звездой, но ему нужен был оппонент, который не будет просто так проигрывать. Его соперник снялся из-за травмы, а меня знали как человека, который не снимается с боев. Мне всегда было интересно драться с сильными. Тем более я был двукратным серебряным призером чемпионата мира по боевому самбо – получалось забавно, на турнирах по самбо я представлял сборную США, а в ММА меня, наоборот, объявляли как русского самбиста.
– Когда у вас был первый бой с Федором?
– В 2002 году на чемпионате мира в Панаме. Дошел до финала, мне говорят, что там будет парень, ради которого откладывают начало боя: «Это русская звезда. Выступает в Японии». В тот момент со мной в команде был парень, Даг, и он мне сразу же сказал: «О, а я как раз купил платную трансляцию Pride с его участием. Он побил Хиза Хирринга». После нашего боя я посмотрел, что Федор сделал с Хизом Хиррингом, и понял, какого уровня у меня был соперник, а до этого боев Федора в принципе не видел.
Перед финалом нас представили друг другу, познакомились. Федя мне сразу понравился: скромный, воспитанный.
Мы обменялись ударами, клинч, я попытался сделать что-то,обвив ногой, но как только попробовал это, он подхватил меня и бросил таким полусупплексом, это одна из его коронок. Стали бороться на земле. И вот что меня всегда впечатляло в Фединой борьбе, его чувство баланса: превосходно чувствует своего оппонента. Он перешел на руку и выиграл болевым. Сразу понял, что этот человек очень хорошо знает свое дело, потому что обычно я здорово уходил с этих болевых, но он настолько четко зафиксировал и отключил все, что прием получился (на тот момент Савицкому было 30 лет, Емельяненко – 26. – «Матч ТВ»). Причем я потом спрашивал, как он вышел на этот болевой, и он все очень подробно объяснил, где и что он отключает, рассказал те вещи, которым меня не учили. Было видно, он эти приемы столько раз проработал, что уже начал их адаптировать под себя, делать так, как ему удобно.
– Вы же дважды дрались?
– Второй бой я ему проиграл уже по очкам – он бросил меня, потом провел удержание и набрал больше баллов. Помню, что специально набирал вес, потому что хотел именно с ним подраться. Надо мной смеялись, говорили: «Куда ты собрался?» Я отвечал: «Какая вам разница, мне это интересно, я хочу подраться в тяжелом весе». Прага, 2005 год. Мы еще стояли, общались перед турниром, я говорю: «Федя, если так случится, что я и ты будем драться сразу по жеребьевке, пожалуйста, давай без всяких дружеских отношений, я бы хотел, чтобы ты лупасил так, будто я твой самый большой враг в жизни». А мы к тому моменту уже неплохо общались, и он на меня посмотрел и так спокойно: «Олеж, спорт – это спорт, дружба – это дружба».
Как было: мы обменялись ударами, он попал очень хорошим левым хуком, я понял, что он решительно настроен. Потом я пробил ногой, видимо, он тоже оценил, потому что после этого он пробил мне лоукик, и это был такой лоукик, что на следующий день после боя я еле ходил. Причем в бою не ощущалось, просто понял, что пропустил тяжелый удар, а вот потом – да. Был даже такой момент – я приезжал на бой с Джеффом Монсоном в 2012-м, а вы, наверное, помните, что там Федор очень много бил его по ногам. После боя подхожу к Джеффу: «Слушай, поверь, я знаю, как он бьет ногами, и хочу сказать тебе, что ты настоящий мужик, если вытерпел это все» (бой Емельяненко – Монсон продолжался три пятиминутных раунда, Федор выбросил несколько десятков лоукиков. – «Матч ТВ»).
Смотреть на YouTube– Вы какое-то время сотрудничали с М-1, в том числе и когда Федор проводил бои в США на турнирах Affliction (2008–2009). Тогда говорили, что в организации принимает участие Дональд Трамп, каким было его участие?
– Насколько я знаю, Дональд Трамп как хороший бизнесмен заинтересовался вложениями в ММА-индустрию. Перед одним из тех турниров какие-то мероприятия проходили в «Трамп-Плаза». Он приходил на взвешивания, жал руку Федору. Вроде бы сын рассматривал возможность создания своего промоушена, но в тот момент они скорее просто смотрели, как это устроено. Когда Affliction прекратила свое существование, начинали писать «Дональд Трамп связан с русской мафией», а это такой маразм – какая там могла быть русская мафия? Тогда вообще выходили статьи с подробностями переговоров, в которых я лично участвовал, при этом их писали люди, которых там близко не было.
– По сути, весь альянс М-1 и Affliction распался после положительной допинг пробы Джоша Барнетта. Был отменен запланированный на 1 августа 2009 года турнир, и Федор подписал контракт со Strikeforce.
– Могу только говорить то, как я это понимаю. Affliction вкладывали большие деньги в проведение этих турниров. Нужно было много платить соперникам Федора Емельяненко, поскольку этих людей необходимо было перекупать у UFC (Андрей Орловский, Тим Сильвия. – «Матч ТВ»). Очень много уходит на организацию и раскрутку турниров. Чтобы вы знали, аренда «Мэдисон Сквер Гарден» сегодня стоит 1 миллион долларов. В Affliction понимали, что еще одно шоу они уже не вытянут по деньгам, а убытки из-за отмены боя Федора были просто огромными. Кто пошел бы на то шоу без главного боя? А тут UFC предложило выкупить их библиотеку боев, выкупить еще что-то, то есть у ребят появилась возможность компенсировать хотя бы какие-то свои расходы.
(Брок Леснар)
– Для вас понятно, почему сорвались переговоры Федора и UFC?
– В первом случае, насколько я знаю, были переговоры на острове Кюрасао (2010 год). Многие критикуют Вадима (Финкельштейна, менеджера Федора с 2002-го по 2015 год. – «Матч ТВ»), но он блестяще понимает бизнес. Когда UFC предлагали контракт, они забирали бы себе все права на Федора, на использование его имени, его изображений, ему не разрешали выступления где-либо еще. С тем уровнем популярности, какой был у Федора тогда, подписывать этот контракт было бы нелогично. Во второй раз мы вели переговоры, когда Федор объявил о завершении карьеры (2012 год). Было так, Федор уже не выступал какое-то время. Дэйны Уайта не было, был Лоренцо Фертитта (экс-совладелец UFC. – «Матч ТВ»), предлагали хорошие деньги, Федору готовы были разрешить драться в боевом самбо, и они хотели делать его бой с Броком Леснаром на шоу после Рождества, там же должны были драться Джуниор Дос Сантос и Кейн Веласкес (UFC 155, 29 декабря 2012 года. – «Матч ТВ»).
И мы заранее договорились, что проговорим все условия, потом позвоним Феде и спросим его. Тогда я участвовал в переговорах, но предупреждал, что мы не можем предсказать, что он ответит. Федор был в Сочи, был август, кажется, третье число. Мы позвонили ему и спросили, Федор сказал: «Меня не волнует, какие деньги и какие условия, я сказал – я закончил». На тот момент Федор 15 лет жил жизнью, когда он, по сути, нормально не видел свою семью, постоянно уезжал на сборы, очень много тренировался.
– Вы верите в то, что Федору в первом случае UFC были готовы платить пять миллионов долларов за бой?
– Мне кажется, Дэйна Уайт часто немного приукрашивает. Скорее, Уайт прогнозировал, какие могли быть продажи турнира, где в главном бою дрались бы Брок Леснар и Федор Емельяненко. Опираясь на это, он мог сказать, что каждый из них заработал бы до пяти миллионов долларов. Но это не значит, что это были гарантированные пять миллионов долларов.
Обычно обсуждают минимальную сумму, которую боец получит за бой, которая будет оглашена для Атлетической комиссии, но есть еще и процент от доходов с платных трансляций (часть турниров UFC продается через систему платных трансляций, когда телезритель платит от 50 $ за возможность посмотреть турнир через ТВ или интернет. – «Матч ТВ»). Там могут быть разные условия. Обычно обсуждают, что боец может получать, условно 0,5 – 2 доллара от каждой проданной трансляции. И так же могут обсудить порог для этого. Например, боец получает по доллару за каждую трансляцию, проданную после двухсот тысяч покупок.
Опять же, не надо думать, что ММА-промоушены купаются в деньгах. Допустим, мы продали 1 000 000 трансляций (а это очень хороший результат) за 70 долларов. Давайте считать, половина денег сразу уходит компании, которая обеспечивает трансляции. Получается, что из 70 миллионов 35 забирает телеканал. Из тех денег, которые остались, мы оплачиваем аренду зала, мы платим зарплаты сотрудникам компании, и из того, что осталось, мы выплачиваем очень высокие налоги, около 40% в США. Вот у нас условно остается меньше десяти миллионов или около этой суммы. Поэтому UFC не готовы всем платить огромные деньги.
А бои Федора всегда будут смотреть. Он выходит и дерется как зверь, у него никогда не было тактики отстреляться джебом три раунда. Он либо тебя прибьет, либо сам попадет в сложную ситуацию.
– Есть мнение, что у Фрэнка Мира очень опасное джиу-джитсу даже для Федора и что Федор в принципе должен больше уделять внимания именно этой дисциплине. Вот вы занимались боевым самбо и наверняка тренировались в США с людьми из бразильского джиу-джитсу. Расскажите.
– Насчет джиу-джитсу я не волнуюсь, потому что люди стали забывать: Федор дрался с очень серьезными джиу-джитсерами, и ему ничего не могли сделать. Забывают, что он бил и лучших ударников, и лучших борцов, и лучших джиу-джитсеров. Как только Федора впервые поймал на болевой прием самый лучший джиу-джитсер того времени (Фабрисиу Вердум, 26 июня 2010 года. – «Матч ТВ»), все сразу стали говорить, что что-то не так. Это ММА – Жоржа Сен-Пьера нокаутировал Мэтт Серра, и Серра даже не считался боксером.
Мне хочется узнать, почему Хабибу, который точно так же пришел из боевого самбо, не советуют учить джиу-джитсу?
О бразильском джиу-джитсу в ММА есть очень хорошая поговорка, что с каждым ударом в лицо степень твоего пояса снижается. Никто не понимает, что такое совмещать джиу-джитсу с ударной техникой, когда тебя начинают бить и ты начинаешь паниковать, ты начинаешь забывать болевые, не понимаешь, как на них выходить.
Я тренировался с ребятами из джиу-джитсу и могу точно сказать, что в самбо есть такие болевые на ноги, которые никто не делает. Когда мы их делали раньше, про это говорили, что это грязный стиль борьбы, что так не принято делать. Сейчас многие освоили это и стали пробовать, и всем все нравится.
– Поделитесь мыслями про бой Федор – Мир.
– У Мира действительно опасное джиу-джитсу, и он тяжелый. Но у Федора перед Миром есть одно преимущество – это скорость. Все забыли последний бой: Федор даже не попал Митриону туда, куда хотел, но этого хватило, чтобы сбить его с ног, хотя удар пришелся в тело, Мэтт не поплыл и сумел восстановиться быстрее.
Меня в Федоре еще удивляло, что он вообще никогда не гонял вес. Когда мы выступали, он был 101-103 кг. В Америке столько весят бойцы, которые могут выступать в среднем весе (до 83,9 кг). Вот его возможный соперник по полуфиналу Чел Соннен весит столько, но по ходу карьеры он же дрался в среднем весе. Я говорил Федору, что он очень небольшой для тяжеловеса, но у него есть скорость и дух, который никто не может сломать.
Кто-то говорит, «Федору пора, Федор закончился», мое мнение – это никого не должно волновать. Он хочет драться – он дерется. Он же ни у кого и ничего не просит.
– Как сейчас выглядит ваше общение?
– У меня есть его телефон, мы созваниваемся: если он сборах, можем поговорить по фейстайму, как только он прилетает в США, я пишу ему, и, если он прилетел на бой, стараюсь помочь, чем могу. У него здесь режим: он рано утром встает, даже когда идет акклиматизация, и идет на пробежку. В районе четырех дня у него вторая тренировка, там он больше работает на лапах, у него своя система подводки к бою. А в перерывах между этим мы можем встретиться и как-то провести время, могу куда-то свозить его, в прошлый раз мы находили русскую баню, могу помочь с какими-то покупками. Тем более надо же знать Федора – даже если у него бой, ему всегда надо что-то привезти для своих девочек (У Федора Емельяненко четыре дочери. – «Матч ТВ»), поэтому мы можем и в молл какой-то съездить за покупками.
– Вспоминаете, как вы дрались?
– Я ему показал пару фотографий с того турнира. Говорю: «Помнишь молодость?» Он еще так с удивлением посмотрел, говорит: «Надо же, столько лет прошло». Я тоже смотрю, думаю, действительно много времени прошло. У нас тогда даже волосы на голове еще у всех были.
Фото: globallookpress.com; РИА Новости/ Алексей Филиппов; РИА Новости/Алексей Никольский; социальные сети; личный архив Олега Савицкого.
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
