Боец UFC Никита Крылов, используя Сергея Билостенного, когда-то очень красочно объяснял, почему не вернется в тяжелый вес: «Я на Серегу со стороны смотрю… просто огромный пацан». «Огромный» и «Серегу» здесь важно произносить с южнорусским «г». Билостенный и Крылов часто пересекались на тренировках в зале Александра Волкова, стали близкими друзьями, и теперь будут секундировать друг друга на боях с интервалом в полтора месяца. Правда, если Крылов провел в UFC больше всех боев из бойцов, представляющих Россию, то для Билостенного бой 21 апреля станет дебютом в большой североамериканской лиге.
Билостенный (10-2 в ММА) выступает в тяжелом весе, выигрывал чемпионаты России по рукопашному бою. Очень многие называют его невероятно талантливым бойцом, особенно когда речь идет про бокс, адаптированный под ММА. Его большая история есть в этом интервью, а тут мы будем говорить про:
- Никиту Крылова, который проехал весь Казахстан
- Негласное правило визовых центров
- Тренировки в необычном зале в Лас-Вегасе
- Лучшего тяжа из России
- Особенности тренировок в США
- Пропуск для бойца Bellator в институт UFC
— Я слышал, что вы с нескольких попыток не смогли получить визу в США. С какой получили?
— Давайте считать. В первый раз я поехал в Астану, меня записали на собеседование. Приехал и увидел, что меня записали как резидента страны. А я с самого начала не понял, что значит эта графа. Приехал, сказали «здравствуйте», уточнили, что я не резидент и попрощались. Я улетел обратно. Во второй раз меня записали на собеседование в Алма-Ату. Но тут надо уточнить, что это было примерно на ту же дату, когда началась мобилизация. И мы оперативно выезжали из страны, чтобы мне попасть на собеседование, а Никите — на бой в Абу-Даби (Никита Крылов, боец UFC, друг и спарринг-партнер Билостенного. — «Матч ТВ»). Прямо со сборов поехали, потому что потом могло не быть билетов, это длинная история. Готов?
— Да.
— Мы из Кисловодска вернулись в Москву: я, Никита и тренер Валерий Николаевич, взяли вещи, на такси поехали в Тольятти. На границе действительно видели вот эту многокилометровую пробку, дальнобойщики с арматурой, стояли абсолютно разные люди, но в итоге мы перешли границу, оказались в Уральске, в Казахстане. Приезжаем в Уральск и понимаем, что там нет билетов до Алма-Аты. Ни ж/д, ни авиа, никаких вообще. Думаем, что делать. В итоге Никита купил машину и почти 3 000 километров проехал из Уральска до Алма-Аты в одного. Я сидел рядом, потому что на механике я не вожу, и Валерий Николаевич — на заднем сидении. Приезжаем, на второй день у меня собеседование. И я узнаю, что у меня запись по документам в другом консульстве, те, кто меня записывал, перепутали. Мы с Никитой летим на бой в Абу-Даби (22 октября), меня перезаписывают в другое консульство в Казахстане, я прилетаю и вижу, что вроде почти всем легко дают. Подхожу к человеку, меня даже спрашивают про бои, как я в последний раз подрался, а потом говорят, что мне отказано. Дают листочек, написано, что отказ по причине отсутствия поводов вернуться на родину. Хотя у меня предоставлены документы на имущество, свидетельство о заключении брака. Чуть позже я узнал, что есть слух, будто мужчинам до 45 лет нельзя получить визу в странах бывшего СНГ.
— Что было дальше?
— Потом у меня появился менеджер, Александр Скаредин, он сказал, что визу можно получить в другой стране, что они эти проблемы решают. И, получается, на четвертый раз в Бахрейне мне сумели открыть визу. Причем я в Бахрейне был с переводчиком, женщина из Казани, которая живет там около 15 лет. Она мне в день, когда я ждал получения визы, позвонила и сказала, что конкретно в этот день было 6 или 7 отказов. То есть чисто лотерея.
— Интереснее всего в этой истории, что стало с одноразовой машиной для маршрута Уральск — Алма-Аты?
— По сути, мы же на ней проехали весь Казахстан, очень хорошие впечатления от страны остались. И в общем от Уральска до Алма-Аты ты долго едешь через степь. Где-то на полпути мы заехали на заправку. И там сначала Никиту узнали, потом меня, мы разговорились с ребятами. Они спрашивают, почему мы на такой машине. А мы на «десятке». Объясняем, что купили ее чисто на один маршрут. Они говорят: «Давайте телефонами обменяемся, и мы у вас там купим ее». Договорились, и мы еще, благодаря прекрасным навыкам вождения Никиты, приехали на пару часов раньше их, хотя они были на иномарке. Приехали, созвонились, продали им. Продали на 30% дешевле, чем брали.
— Сколько Никита Крылов провел за рулем за три недели до боя в UFC?
— Около 30 часов. Точно знаю, что он поспал где-то полтора часа, потому что я поспал вместе с ним. Там еще машина была с особенностями: нужно было заливать много масла, плюс у нас уже ближе к конечной точке оторвалось лобовое стекло, само водительское сидение было достаточно некомфортное. Я думал, что, если мы через такие тернии прошли, то точно победим.
— Вы сейчас в Лас-Вегасе, почему тренируетесь именно здесь?
— Как и многое в нашей жизни — спонтанно получилось. Перенос боя Никиты, потом в этот же момент мне говорят, что можно подраться в апреле на Гавайях, я подписываю контракт. Лететь в Россию, а потом возвращаться на Гавайи уже не было смысла, потому что я бы терял четыре недели из семи на акклиматизацию. Никита сказал: «Ну давай в Америке останемся». Мы остались тут. Я до этого с ним хорошо тренировался и сейчас уже мы осели в зале Роберта Драйсдейла «Зенит». Здесь очень хороший состав, много крупных ребят: тут Сергей Спивак постоянно подготовку проходит. Еще двое больших ребят готовились выступать в PFL.
Мы пробовали ездить в «Экстрим Кутюр», но там было немного непонятно, что с тяжеловесами, плюс спарринги в 15:30, а это не очень удобно, потому что это не утренняя и не вечерняя тренировка. Вроде бы там обычно готовился Нганну, но в этот раз было непонятно, есть он там или нет. Я его не видел ни разу.
А здесь тренировки очень крутые. Есть Марсело Нуньес, чемпион мира по грэпплингу, у него отличное понимание грэпплинга для ММА. Я спарринговал с ним, с Карлом Семанутафой, с Тимоти Джонсоном, который у нас же будет драться в главном бою. С Рони Маркесом и с Бруно Капелосой.
Тут спарринги и в целом работа чуть-чуть другие, они все делают легко, тяжело не спаррингуют, как правило. Пока даже для себя не решил, хорошо это или нет. С одной стороны, ты становишься долговечнее, травм меньше. А с другой стороны, мы с Саней [Волковым] недавно говорили, что и в тяжелых спаррингах, которые мы делали, травм тоже было немного. Но уровень борьбы тут очень хороший. Очень много нюансов объясняют, в принципе по объему много борьбы.
— Есть ощущение, что у вас, по сути, нет главного тренера.
— У меня есть мой первый тренер, Максим Игоревич Гузовский, но это не его основная работа, плюс у него нет визы в США. На сборах мне помогает Валерий Николаевич и этого вполне хватает. Наверное, когда-то чуть-чуть меня это ело, но сейчас я смотрю, как тут ребята работают без тренеров, думаю, что драться ты выходишь в принципе один. И приходит понимание, что так тоже может быть.
— Кто будет в углу во время боя?
— Никита Крылов. И все. Может быть, будет Тарас Кияшко, если он прилетит с Шарафом Давлатмуродовым.
— Забавляет, что у вас такое место для боя, Гавайские острова?
— Ну скорее реакция людей удивляет. Все такие: «О! Гавайи! Клево!». В принципе понятно, что это как-то звучит как мечта, мы даже с женой говорили когда-то, чтобы съездить туда, но я поеду по работе, я не воспринимаю это как отпуск, теплое место. Поставлю галочку, что был на Гавайях и все.
— Стандартный вопрос — что скажете про Тайрелла Форчуна, вашего следующего соперника?
— Он хороший спортсмен. Что заметил у него — он не сильно форсирует события в бою. То ли из-за его функционала так, то ли внутренняя составляющая у человека такая, он может драться достаточно долго, не очень часто борется, неплохо кидает правую.
— Под какой трек будете выходить?
— «Под палящим огнем». Баста.
— Вы очень долго ждали визу в то время как в России начиналось Гран-при лиги АСА. Не было мыслей узнать, какое там есть предложение?
— От АСА на меня не выходили с разговорами о Гран-при, и я сам никогда не интересовался, сколько там платят за первый бой. Я вообще про деньги никогда не интересуюсь, потому что этот спорт, он не сильно про деньги. Единицы хорошо зарабатывают. Мне просто нравится — дерусь, тренируюсь. Завтра перестанет нравится — «до свидания». Поэтому у меня нет такого, чтобы интересоваться, кто и сколько зарабатывает. Могу сказать, что последнее предложение, которое делали мне в АСА, оно меньше того, что сейчас мне предложили в Bellator.
— В каком коридоре у вас гонорар в случае победы? От пятидесяти до ста тысяч долларов?
— Да, именно так.
— И это, как и в UFC, две равные доли: за выход на бой и за победу?
— Да.
— В Гран-При АСА дерется несколько ваших спарринг-партнеров: Кирилл Корнилов, Григорий Пономарев. Они могут пересечься в полуфинале?
— Да, это интересно. Я про Гран-При узнал как раз от Кирилла Корнилова, он приехал на сборы к Никите Крылову и стал рассказывать, что будет в АСА драться. Причем просто за обедом вскользь об этом сказал. И я только так узнал, что будет Гран-При, а потом уже стал следить, увидел бой Гончаров vs Вахаев, посмотрел бой Кирилла с Салимгиреем Расуловым. И сейчас у Гриши с Вахаевым отличный бой. Очень крутой состав получился.
— Каким вы видите бой Пономарева с Вахаевым?
— Прогноз точно дать не смогу, но Гриша выходец из борцовских дисциплин… По крайней мере, борьба у него хорошая, так что не знаю, что сможет ему предложить Вахаев в борьбе. А в разменах Гриша — берсерк.
— Сергей Павлович лучший российский тяж на сегодня?
— Да, на данный момент, конечно. Думаю, что это даже не столько вопрос навыков, но в определенный момент приходит твое время и сейчас Серегино время. Кто чемпион UFC сейчас? Джон Джонс. Ну вот мне интересно было бы посмотреть его бой с Джоном Джонсом.
— Вы выступали на соревнованиях по армейскому рукопашному бою. А там реально сегодня встретить людей, которые служат в горячих точках или каждая воинская часть просто выставляет профессиональных спортсменов на турниры?
— Очень много ребят, кто был за ленточкой, или кто собирается. И они выступают, действительно. Есть те, кто был в Сирии. На Кубок вооруженных сил могла приехать команда ССО. Это профессионалы и это ребята, которые конкретно ездят работать.
— В Bellator сейчас выступает несколько тяжеловесов из России, спрашивали ли вы себя, примите ли вы бой с ними?
— Я привык решать проблемы по мере их поступления, наверное. Мы близко ни с кем не дружим из ребят, кто выступает в Bellator.
— Если вам пришлют контракт на поединок с Али Исаевым или Валентином Молдавским вы его подпишите?
— Да, конечно, это же спорт высших достижений, надо это понимать. Если даже вы подеретесь, вы не станете врагами.
— Долгое время говорили, что у вас одни из самых быстрых рук в тяжелом весе. При этом вы не побеждаете нокаутом уже почти два года. А получается быть уверенным в своих руках, при условии, что вы часто спаррингуете с приятелями?
— Спарринги это вообще отдельная вещь, это не бой. С другой стороны, когда спаррингуешь с приятелем, я не могу сказать, что «приятельство» остается. Насчет рук, я никогда не считал, что они как молоты, и я ими всех могу победить. Получается — отлично. Нет — просто надо продолжать.
— Ну вот вы нокаутировали Роджера Соузу — вы можете в спарринге так же, как Соузу, ударить Никиту Крылова?
— Спарринг и бой достаточно сильно отличаются. Ты по-другому чувствуешь время и воспринимаешь реальность иначе. В бою вы идете на результат и плюс надо понимать сознание тяжеловеса, когда ты знаешь, что надо один раз донести [удар] и все кончится. Поэтому ты иначе воспринимаешь время, мне кажется, что даже в гормональном фоне что-то меняется. И от этого уже скорость и восприятие движений другими становятся. Когда в поединке, ты угрожаешь оппоненту ущербом и он так же угрожает тебе, все по-другому работает.
— Сколько у вас сейчас тренировок в неделю и какой график?
— У меня отдых только в воскресенье. Если интересен график, то получается два дня по две тренировки в день, еще один — одна. Потом то же самое и в седьмой день — полностью отдых. Из этого цикла две тренировки — это спарринги.
— Кто и когда вас в последний раз заставлял сдаваться на тренировке?
— Марсело Нуньес, удушением через руку. Он чемпион мира по грэппингу, он с яселек в джиу-джитсу, он фанат этого дела. Даже когда я ему сказал, что у него очень хорошая борьба, он все равно сказал мне: «Не борьба, а джиу-джитсу».
— У вас есть фотографии из тренировочного института UFC — а почему бойца Bellator туда пускают?
— У Никиты как у бойца UFC пропуск +1. И я могу там тренироваться, но тут надо понимать, что я могу пользоваться залом, саунами, бассейнами, но не могу обращаться к специалистам, которые там работают. Соответственно я могу там находиться, тренироваться, пить воду, но питание, восстановительные процедуры, которые требуют участия людей, уже должны оплачиваться отдельно.
— Как у вас свободное время в Америке проходит?
— Я сплю. Я не очень ленивый, но люблю поспать. И на сборах обычно так все и происходит — просыпаешься, завтракаешь, тренируешься и спишь.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
