Весной 2018 года магистрант университета Лесгафта Артем Истомин благодаря тренерскому конкурсу и желанию возглавлявшего тогда сборную России Анатолия Хованцева оказался в национальной команде. В тот период 22-летний парень столкнулся с критикой со стороны экспертов, которые не понимали, что может дать главной биатлонной команде еще не окрепший специалист.
За четыре года Истомин стал неотъемлемой частью сборной, пережив смену тренерского штаба. В интервью «Матч ТВ» Артем объяснил, зачем берет черновую работу Юрия Каминского на себя, вспомнил, как портил отношения со спортсменом ради его результата, а также заявил, что без постоянной учебы всех ждет деградация.
«Если Каминский будет работать руками, он может упустить что-то из виду»
— В 2018-м говорили, что Артем Истомин — это тренер, не имеющий опыта. Все отмечали, что ты слишком молод для такой работы. Что изменилось за четыре года?
— На самом деле многое что изменилось за это время. У меня есть четкое правило: я никогда не должен переставать учиться. Я никогда не боюсь подойти к кому-то из старшего поколения тренеров и узнать его мнение. Ничего зазорного в этом нет, я же становлюсь только умнее от этого. По крайней мере, набираюсь знаний, которые, возможно, буду применять. Это позволяет мне расти профессионально, плюс я не зацикливаюсь на науке.
Изначально меня позиционировали как ученого, но нет. В том контексте, что звучал, я не такой. Хоть я и действительно занимался наукой, но она была больше фундаментальной, нежели прикладной. Я же пришел со знаниями о том, как работает организм, и при этом уже имел небольшой опыт тренерской практики. Но с приходом в команду начал набираться больше педагогического опыта, присматриваясь к определенным специалистам.
В начале я большое внимание уделял именно педагогике: как правильно работать, какие приемы и подходы использовать при этом. С приходом Юрия Михайловича (Каминского) также подтянул психологическую сторону подготовки, в то же время познавал иные методические приемы.
— Доволен, как идет процесс развития тебя как тренера?
— Конечно, я доволен. Мне нравится оказываться в тяжелых ситуациях. У меня всегда так было: я больше рос и прогрессировал только в условиях сложных моментов, из которых нужно выбираться. Когда я пришел в команду, я пытался как можно больше участвовать в решении непростых задач, что подталкивало к прогрессу.
— Ты подчеркнул, что постоянно хочешь учиться. А тренеры старшего поколения хотят узнавать что-то новое?
— Всегда есть и те, и другие. К примеру, в этом году мы проводили несколько тренерских семинаров. Раньше я относился к ним скептически. Но вскоре задумался. Ведь если из тридцати человек, присутствовавших на семинаре, что-то получилось у двух тренеров, то это действительно здорово. О том, что пойдет у двадцати, даже можно и не мечтать. И когда один из всей группы пишет: «Артем, то, о чем вы рассказывали, я применил. И у меня получилось». Воу! У меня даже мурашки по коже идут. Получается, что все не зря. Такие моменты мотивируют на большее.
У меня есть список тренеров, кому я могу отправить полезную информацию. Я собираю ее и периодически делюсь. К сожалению, в последнее время не могу никак сесть и отправить. Пусть на меня не обижаются, если читают это (смеется). Если говорить в целом, то у нас есть заинтересованные тренеры. Где-то ты помогаешь, где-то они тебе.
— Расскажи о своем функционале в команде с Каминским.
— В первую очередь я его ассистент. Например, когда мы разъехались зимой, те спортсмены, которые где-то выпали из основы или не отобрались туда, оказались под моим контролем. Но при этом мы с Юрием Михайловичем были на контакте. В летней подготовке на мне функциональная подготовка, включая корректировку планов, написание планов, работа с техникой передвижения, а также все, что связано с силовыми, восстановительными работами.
Он дает мне возможность работать. Если можно так сказать, то я его руки в поле. Я считаю, этот труд не должен ложиться на старшего тренера. Условно, если он пойдет работать руками, то что-то из его виду точно пропадет. В то же время он меня многому учил в работе со спортсменами непосредственно.
«Не буду есть и пить сутки, но решу задачу»
— Ты был бы готов в ближайшем будущем взять себе отдельную группу?
— У нас изначально был такой план: я отрабатываю четырехлетие в сборной, а дальше — уход на какой-то другой уровень.
— То есть сейчас это четырехлетие заканчивается?
— Да-да, но пока на данный момент никаких разговоров нет. Готов ли я на такое? Конечно, я настроен. В любом случае я совру, если скажу, что не хочу когда-то стать старшим тренером. Сидеть на одном месте — неправильно. У каждого есть цель, и я стремлюсь к своей.
— Кстати, как вы нашлись с Каминским? Анатолий Николаевич Хованцев подсказал взять тебя?
— В тот период у нового старшего тренера не было много времени, чтобы узнать спортсменов поближе, притереться к ним. Наверное, было правильно оставить тренера, работавшего с ними.
Я рассказывал Каминскому о спортсменах, знакомил с каждым, а он сам интересовался многими моментами. Я рассказывал про ошибки, какие у нас случались, чтобы ему не приходилось повторять их. На мой взгляд, в этом сезоне мы сработали эффективно. Другое дело, что у нас все тренеры максималисты. Мы настраивались на чуть другой результат в этом сезоне. Но, наверное, так и должно быть — необходимо стремиться к лучшему. У меня отец всегда говорил, чтобы я ставил только недостижимые цели.
— Максимализм — это хорошо?
— Думаю, что да, однако нужно отдавать себе отчет. Допустим, в случае какой-то сложной ситуации, я могу 24 часа сидеть, не отвечая никому на телефон. Я буду общаться лишь с ограниченным кругом людей, которые могут помочь мне с этой задачей. На меня кто-то может обижаться, но такое бывает.
— То есть ты фанатик своего дела?
— Моя работа — мое любимое хобби.
— Тренеры вообще отдыхают?
— Общаясь прямо сейчас, параллельно думаю о планах (смеется). Тренерам надо давать себе отдохнуть, иначе результата не будет. Ты просто доведешь себя до выгорания, а это очень плохо. Сейчас, по окончании сезона, будем и отдыхать, и писать планы, готовясь к новому сезону.
— Ты, как представитель новой тренерской школы, мог бы сказать, что тренер в нынешних реалиях должен быть еще и психологом?
— 100%, это очень важно. Это то, где у меня большой резерв. Мне очень интересна тема подводки спортсменов к главным стартам, потому что часто это момент психологии. Много раз наблюдал, что спортсмен показывал накануне соревнований и что выходило на них самих. Я хочу себя сильно поругать, потому что никак не могу найти время, чтобы заняться изучением этой темы. Думаю, что психология даже в нашем циклическом виде спорта очень важна.
«Могу подпортить отношения со спортсменом ради его результата»
— У кого бы ты хотел учиться? Можно называть тренеров не только из биатлона.
— Обращаю внимание на тренеров из игровых видов спорта, но говорить, на кого лично, не хотел бы. Почему игровые? В игровых видах спорта перед тобой стоит задача собрать несколько лидеров в один коллектив, причем собрать так, чтобы они решали свои конкретные задачи для достижения общего результата, — это высший пилотаж. Но при этом я не всегда понимаю, они ли это делают или кто-то эту работу выполняет за них. Возможно, у спортсмена может быть и личный психолог.
— Ты говоришь о каком-то конкретном игровом виде спорта?
— Больше нравится гандбол.
— Тебе интересны методы Трефилова?
— Равняюсь не на него, но то, что он делает также полезно (смеется). Работая в команде, я понимаю, как себя нужно вести с одним спортсменом и как с другим. Для их эффективной работы я даже готов пойти на риски: могу подпортить со спортсменом отношения ради его результата.
— Ого!
— Да, такой опыт был. Обойдусь без фамилий, но пример такой: я понимаю, что определенный спортсмен очень мягко относится к себе в работе, поэтому мне приходится давить на его слабые стороны, вспоминать какие-то моменты из его карьеры, которые его сильно цепляют. И когда ему особенно тяжело, когда ему хочется тебя послать, я говорю: «Без проблем, я уйду, но зимой ничего не изменится». И все! Он молча продолжает работать, где-то злится на себя, но через несколько секунд уже полностью возвращается к процессу. Я думаю, подобные моменты откладываются в его памяти.
— Но реакция на такие слова может быть разной, да?
— Да, но я на это смотрю спокойно. Это рабочие моменты. Мы понимаем, что мы все занимаемся одним делом. В конечном итоге результат приносит спортсмен, а не тренер. Ему надо понимать, что все зависит от него, кто бы и что ни говорил.
— В каких аспектах тренерской работы ты бы сейчас подтянул самого себя?
— Повторюсь, мне интересна подводка спортсменов к главным стартам. В теории-то мы все понимаем, что надо делать, а вот на практике не всегда все получается идеально. Нужно улавливать много вещей одновременно. Бывает так, что показатели функциональной диагностики будут говорить о том, что спортсмен находится в напряженном состоянии и его резервы снижены. Но при этом он показывает высокий результат. Такое я замечал в биатлоне уже не раз.
С приходом Юрия Михайловича мы начали писать планы на саму гонку. Меня так учил еще тренер в лыжных гонках. То есть нужно было расписать, что и как ты будешь делать каждые 100 метров дистанции и какие варианты событий могут складываться по ходу. Когда человек бежит гонку, он не думает о нюансах, ведь программа уже заложена. В сборной мы начали применять это с прошлого сезона. По итогам гонки даже не надо было что-то обсуждать со спортсменом, потому что он видит план и видит свои недочеты.
— Скажи, в чем ты хотел бы углубиться?
— Нутрициология, кинезиология, психология, а также методология. Хочется, чтобы процесс подводки был управляемым. Как говорил Пихлер: «Мне важнее иметь пять человек в топ-10, чем одного в призах». Я хочу так же! Мне импонируют французы, которые пару сезонов назад всей командой залетели в топ. Норвежцы тоже сейчас себя хорошо показывают: кого ни возьми, все заехали в медали в личных гонках. Йоханнес Дале — двукратный призер чемпионата мира 2021 года не попадает на Олимпиаду! Да, у него рассыпалась стрельба, но ногами он силен. Хочется, чтобы у нас была такая команда, но все зависит от нас.
— Вернемся к началу интервью. Закончи фразу: сейчас Артем Истомин — это тренер, который…
— Подталкиваешь на высказывания (смеется). Артем Истомин — тренер, который уже чуть-чуть имеет опыт (смеется). Но всем нам еще расти и расти. Если не учиться постоянно, то впереди нас ждет только деградация.
