В интервью:
- чемпионат мира после Олимпиады — сложнее физически или эмоционально
- как узнали, что к ЧМ их будет готовить Юлия Барсукова, а не Вера Шаталина
- про получасовой разговор с Винер и мысли о завершении карьеры
- характер сестер в спорте и в жизни
- про любимые выступления, предметы и купальники
- поддержка друг друга и планы на будущее
«Когда мы только вернулись в зал, сразу сказали Винер, что боимся повторения судейства»
— Как вы заставили себя готовиться к чемпионату мира после Олимпиады? С эмоциональной точки зрения это же, наверное, такое опустошение.
Дина: — Мы были в зале на следующий день после звонка Ирины Александровны. Первый день с радостью пришли, начали потихоньку разминаться, вспоминать. Но потом была сложная неделя в том плане, что пришло осознание — надо опять через это же всё пройти, вот эти воспоминания тяжелые, тренировки тяжелые… Было сложновато себя заставить тренироваться. Ирина Александровна каждый день находила нужные слова. Подбадривала, поддерживала, объясняла. В какой-то момент настроение поменялось на более рабочее, но поначалу было сложно.
— Было сложно скорее физически или эмоционально?
Арина: — Сначала эмоционально, а за неделю до отлета в Японию уже физически. Потому что те же бешеные нагрузки были, что и перед Олимпиадой.
Дина: — Тело вспомнило, что существуют мышцы, существуют травмы, начинает все болеть.
— Все говорит о том, что подготовка к чемпионату мира была нервная. Еще и внешний информационный фон добавлял волнения, наверное?
Дина: — Когда мы только вернулись в зал, сразу сказали Ирине Александровне, что боимся повторения судейства. Она ответила — не переживайте, все будет хорошо. Потом был вопрос, состоится ли чемпионат мира в принципе из-за ковида. Нам не присылали информацию о том, где мы будем жить, какое расписание…
Арина: — Долго не было виз. Мы вроде как готовимся, но непонятно, куда. Проведут ли соревнования. И еще было страшно ехать выступать — а вдруг мы подведем страну? Вдруг не получится доказать, что мы можем, что можем выступать хорошо и без ошибок. Вдруг подведем Ирину Александровну и всех, кто с нами работает. Но когда мы приехали на чемпионат мира, мы про это забыли. И только вчера вспомнили, когда все уже было позади. Порадовались, что все хорошо закончилось, потому что столько людей наблюдало за художественной гимнастикой, за нами. Было бы стыдно подвести всех.
— Как вам удалось справиться, чтобы это гигантское чувство осознаваемой ответственности вас не придавило, не помешало выступить хорошо?
Арина: — Мы старались не думать о том, что это может повториться. Просто выходили и кайфовали. Настраивали себя, что это как в последний раз — в последний раз мы выступаем с этими программами. Выходили немного расслабленными.
— Но это, наверное, только на словах легко — «стараться не думать». Это такая же тренировка, как работа тела, работа с предметом, только работа с головой и силой воли?
Дина: — Да. Нас учат этому и тренеры, и психолог, но это зависит от человека в первую очередь. Не все могут справиться с нервами.
Арина: — Сколько бы тебе ни объясняли тренер и психолог, многое все же зависит от тебя. Как ты себя в голове настроишь, так и будет.
«Если Шаталина сможет, будет с нами дальше работать, нет — будем думать»
— Ваш личный тренер Вера Николаевна Шаталина довольно тяжело перенесла Олимпийские игры и все, что там было. Вроде бы даже к психологам обращалась. Можете рассказать, как и когда вы узнали, что к чемпионату мира вас будет готовить Юлия Барсукова?
Дина: — Да, Вере Николаевне было очень тяжело. Мы сами даже, наверное, чуть легче справились с этой ситуацией.
Мы с ней выступали на Олимпико Кап, который проходил в Москве, и после этих соревнований Ирина Александровна сказала, что на чемпионат мира с нами поедет Юлия Владимировна Барсукова. Просто без объяснений проблемы.
— Вы с Юлией Барсуковой выглядели довольно слаженной командой на чемпионате мира. Раньше она с вами уже работала?
Дина: — Мы все в одном зале, она наблюдала за нашими тренировками, пока тренировала своих девочек — Анастасию Гузенкову и Анну Попову.
Арина: — Она подсказывала нам, делала какие-то замечания. Перед чемпионатом она с нами проработала дней десять, может, чуть побольше. За это время мы нашли общий язык.
Дина: — У нее такой легкий характер, у нас более-менее легкий характер. На самом деле, она очень хорошо нас поддерживала на соревнованиях, подбадривала, придавала уверенности и сил. Она сама не нервничала и нам этого не передавала.
Она как бывшая спортсменка знает все, через что мы прошли, потому что прошла через это сама. Прекрасно понимает, что нужно сказать в нужный момент.
— Есть ли сейчас понимание, с кем вы теперь будете работать?
Дина: — Мы сейчас все отдыхаем, поэтому пока даже не обсуждали, что будет дальше. Если мы скажем с Аришей — все, мы идем в зал, мы готовы тренироваться, — тогда будем решать. Если Вера Николаевна сможет, она будет с нами дальше работать, если нет — будем думать.
— Вы с ней были на связи в Китакюсю?
Дина: — Мы ее поздравили с днем тренера, он был как раз в последний день соревнований. И так немного переписывались. Разница во времени сказывается. Когда прилетим в Москву, встретимся с ней, поговорим обо всем. Так будет проще.
«Решила, что закончу. Но Винер нашла нужные слова»
— Ирина Александровна рассказывала, как спустя пару недель после Олимпиады вы позвонили ей и фактически объявили, что заканчиваете. Вы действительно в тот момент были готовы бросить все?
Арина: — На самом деле, я первая сказала это Ирине Александровне. Полчаса почти мы тогда разговаривали по телефону. И усталость накопилась, и эмоции, и я сказала, что боюсь повторения того, что было на Олимпийских играх, и если так будут судить на чемпионате мира, не знаю, выдержу ли я снова. Тогда я решила, что закончу либо возьму паузу, но Ирина Александровна нашла нужные слова.
— Говорят, что после Олимпиады вас приглашали кататься в «Ледниковый период»?
Дина: — Это правда. Мы тогда типа «закончили», и ездили на 800-летие города в Нижний Новгород, которое устраивал Илья Авербух. И мы там как раз выступали. И что-то мы с ним там разговаривали про фигурное катание, потому что мы с Аришей очень давно хотели встать на коньки. А так как мы тренируемся, нам нельзя — мало ли, травма. И он нас пригласил попробоваться в «Ледниковый период». Мы говорим — отлично, через несколько дней мы прилетим в Москву, тогда и попробуем. Мы 3-4 дня прямо тренировались. Нас учили кататься, мы с партнерами ездили, всякие поддержки делали, было очень круто все.
И потом неожиданно звонок от Ирины Александровны (смеется). И вот мы уже в зале, готовимся на чемпионат мира. Мне кажется, Ирина Александровна даже не знала, что мы будем участвовать в «Ледниковом периоде». Мы думали, что если закончим, это будет сюрпризом.
Арина: — Мы сначала хотели научиться просто для себя, просто держаться на коньках. И потом бы уже поговорили с Ириной Александровной.
— Насколько принципиально другая физика движения в фигурном катании по сравнению с тем, что делают гимнастки?
Арина: — В фигурном катании тяжесть веса нужно переносить на середину стопы, чтобы не завалиться ни вперед, ни назад. У нас в гимнастике нужно стоять на полупальцах. Было сложно понять, где же это — середина стопы.
Дина: — Еще в фигурном катании нужно сгибать колени, чтобы кататься, а у нас в гимнастике все с прямыми ногами. Там надо садиться ниже, скользить по льду, чувствовать его, это все совсем по-другому. Мозоли натерли (смеется). Ужас какой-то.
Арина: — Натерли мозоли, а еще включились в работу какие-то другие мышцы и начали болеть. А мы даже не знали, что они существуют (смеется). Хороший опыт. Нам очень понравилось.
— Яна Кудрявцева как-то сказала, что сейчас, пересматривая свои выступления, иной раз сама боится своего взгляда перед выходом на ковер. И что она вообще очень стеснительный человек, которому непросто даются публичные выступления — контраст с тем, какой Яна была в спорте, колоссальный. Чем отличается Дина Аверина на ковре от Дины Авериной в обычной жизни?
Дина: — В гимнастике — да, я тоже собранная, строгая, взгляд у меня такой, что все боятся. Ирина Александровна говорит иногда: я боюсь твоего взгляда. Когда вижу себя на видео в моменты перед выходом, тоже иногда себя боюсь. Думаю — господи, боже мой, как люди вообще могут на меня смотреть, а потом со мной общаться (смеется). Поэтому раньше многие даже боялись ко мне подходить — думали, что я такая же в жизни. Все подходили через Аришу — мол, можно с вами познакомиться. А потом уже поняли, что я самая обычная в жизни. Добрая, отзывчивая, веселая. Совсем другая, противоположность тому, что в спорте. В спорте я строгая и сконцентрированная на своем деле, а в жизни, можно сказать, пофигистка.
— Арина, что насчет вашего характера в спорте и жизни?
Арина: — У меня как раз такой мягкий характер, который, мне кажется, иногда даже мешает выступать и мешает на тренировках. И Ирина Александровна пытается его немного поменять. Добавить жесткости Дины, чтобы я была такая же боевая. Когда я на тренировках разозлюсь, когда войду «в поток», у меня бывает, что все идеально идет. И тренеры пытаются до меня донести, что если я разозлюсь, возьму себя в кулак и буду дерзкая, то у меня намного лучше все получится, чем когда я мягкая неженка. Но пока что это очень редко у меня получается.
— После личного финала вы сказали: «Хочу доказать себе, что я могу больше. Доказать всему миру». Звучит амбициозно и даже немного воинственно — это как раз та работа над характером, о которой вы только что говорили?
Дина: — Добавлю сразу — я сама была в шоке, когда услышала.
Арина: — Я в первую очередь имела в виду себя. Что я себе хочу доказать, что могу больше и лучше.
— А в чем именно вам хотелось доказать, что можете больше? В качестве исполнения, в количестве титулов и медалей, или еще в чем-то?
Арина: — Дело не в медалях, не в званиях, не в титулах. Дело в том, чтобы показать всю красоту гимнастики. Движения, элементы, спектакль. Хочется, чтобы люди меня прямо запомнили красотой, эмоциями. Не сколько у меня там титулов… не как Дина Аверина — звезда художественной гимнастики (смеются). В этом плане я никому не хочу ничего показывать. Хочу раскрыть себя с другой стороны.
«Бывало так, что купальник шьют мне, а отдают Арише в итоге, или наоборот»
— У вас в этом сезоне было много стартов. Гимнастки обычно стараются не выделять любимый предмет или любимое упражнение, поэтому вопрос такой: было ли такое упражнение, исполнением которого вы сами остались довольны на 100%?
Арина: — Я могу сказать, что это последний выход с ленточкой под «Время, вперед!» в финале многоборья. Тогда я была собой довольна. И мяч в последний день. Эти два упражнения мне прямо понравились.
Дина: — У меня самый любимый — лента. Она более-менее удалась в квалификации и в финалах в отдельных видах. В многоборье она у меня была последним видом, и там уже пошли небольшие ошибки, но без потерь. Еще мне очень нравится обруч под AC/DC — очень благодарна Ирине Александровне, что она разрешила взять эту музыку. К сожалению, не всегда могла его делать на соревнованиях так, как на тренировках. Почему-то не шло… Но я справлялась с этой музыкой.
Еще я рада, что Ирина Александровна разрешила поменять музыку к булавам после Олимпиады. Я всегда хотела выступать под нее, мы давно пробовали, но что-то не получалось. Под нее я прямо кайфовала. А мяч — это шестая симфония Чайковского, Ирина Александровна выбрала мне ее. Долго над ней работали, никак не складывалось. Очень тяжело мне было понять эту музыку, соединиться с ней. Рада, что это в итоге удалось. Особенно в отдельных видах здесь в Китакюсю — мне очень высоко поставили, 29,150.
— У вас, кажется, было несколько десятков вариантов купальников в этом сезоне. От старта к старту они менялись. Можете назвать точную цифру?
Дина: — Мне кажется, мы уже со счета сбились. Их было очень много, причем из них мы во многих даже не выступали. Пробовали что-то делать в них, но на соревнования не выходили. Поэтому в один момент просто перестали считать. Еще под конец бывало так, что купальник шьют мне, а отдают Арише в итоге, или наоборот. Запутались мы немного. Но могу сказать, что на чемпионате мира я точно не поменяла ни один купальник! (смеется). В каких выходила в первый день, в таких до конца и выступала.
— А нет ли каких-то технических сложностей из-за смены купальников? Не нужно ли время, чтобы привыкнуть к новому, прежде чем выходить с ним на соревнования?
Дина: — Я, например, не могу выступать с рукавами в обруче, потому что там идут всякие передачи, и у меня скользит. Так же мяч — раньше не могла выступать в купальнике с рукавами, сейчас уже более-менее, просто подгибаю их чуть-чуть, и, в принципе, становится удобно.
Еще в булавах не могу выступать с правым рукавом — если он будет, я не смогу сделать первую ловлю в упражнении. Она у меня будет вылетать. А в ленте я вообще никогда не могла выходить с рукавами, но в этот раз сделали такой красивый красный купальник… Его шила Светлана Герасимова и привезла на тренировку в последний день перед вылетом. Он был просто роскошный… И с рукавами. А рукава у него настолько тяжелые, все в камнях…
Самая большая проблема — перекат. У меня в ленточке три переката, и я каждый раз очень сильно на них концентрировалась, потому что с рукавами не привыкла их делать.
Но в итоге это оказалось огромным плюсом, потому что в зале, где проходил чемпионат мира, было очень душно и влажно. И рукава на самом деле спасали, потому что лента не липла к рукам. Поэтому я очень рада, что они у меня были, иначе не знаю, что было бы (смеется).
— По новым правилам пострадает ваш главный компонент — трудность предмета. Готовы к тому, что в том числе и из-за этого в новом цикле конкуренция со стороны других гимнасток обострится до предела?
Арина: — Конкуренция у нас всегда была очень большая. У нас, в России, скамейка запасных огромная, и ты должна каждый день приходить и доказывать, что ты лучшая. Все будут подстраиваться под новые правила. Дай бог, и мы попробуем это сделать. Посмотрим, что из этого выйдет.
«В жизни я никогда не ругаюсь!»
— Дина, после ленты в отдельных финалах вы сняли маску и выругались — этот момент попал в трансляцию. Это было немного неожиданно — вы обычно очень сдержанная и вежливая. Эмоции взяли верх?
Дина: — В жизни я себя так не веду и никогда не ругаюсь! (смеется). Это на самом деле было на эмоциях, и сейчас мне очень стыдно. Я просто не должна была себя так вести, но, к сожалению, не смогла справиться с собой. Это мне очень тяжело далось. Только сейчас я понимаю, что это был финал в отдельных видах, я проиграла всего одну медаль… Главное — что я чисто выступила, все мною довольны. Моей вины в результате нет.
Мне было настолько стыдно… Понимаю, что теперь это уже никак не исправить. Надеюсь, это просто все забудут! (смеется). В первую очередь, кстати, мне стыдно даже не перед зрителями, а перед судьями. Мне кажется, они это видели. Извиняюсь перед ними — больше такого точно не будет.
— Возможно, вам не стоит себя стыдить. Вы вряд ли обращались к кому-то конкретному, это выглядело просто так, что вы очень устали и сильно расстроены.
Дина: — Все мы обычные люди, все ругаемся. Понимаю, что нельзя это делать на камеру. Это просто эмоции. Видимо, я не до конца еще отошла от Олимпийских игр и не смогла себя сдержать.
— Позади сложнейший сезон в вашей карьере. Вы часто в интервью благодарите тренеров, родителей, болельщиков за поддержку. Но, кажется, большая заслуга, что вы смогли пройти этот путь, в том, что вы вместе. Скажете слова благодарности друг другу за что-то, чего мы не знаем?
Арина: — Я благодарна Дине за то, что когда в финале многоборья, после не очень удачного обруча, у меня пропала то ли мотивация, то ли…
Дина: — Ну, как на Олимпийских играх.
Арина: — Да. Там, конечно, Ирина Александровна и Юлия Владимировна пытались привести меня в чувство, как-то поддержать словами и подбодрить. Но если бы не Дина… Я постоянно спрашивала: «А сколько этой поставили? А что мне надо сделать?» В этот момент Дина меня старалась успокоить, говорила, что еще не все потеряно: «Не начинай истерить, не повторяй ситуацию как на Олимпийских играх. Ты не должна сдаваться, надо биться до конца».
Мне кажется, после этого я поверила в свои силы и в себя. Поняла, что у меня есть шанс. Благодаря этому, наверное, я и стала бронзовым призером.
Ну и вообще мы каждый день друг друга поддерживали. Каждое утро говорили какие-то мотивационные слова. Просто разговаривали, что осталось потерпеть чуть-чуть, совсем немного, и все будет хорошо (смеется). Мы каждый день разговариваем, и каждый из этих разговоров может в итоге превратиться в мотивационный. Мы выступали в непростом графике — два вида утром, два вида вечером… Если бы не Дина, мне кажется, я бы одна точно не справилась.
Дина: — У меня то же самое, но в другую сторону. Ариша меня всегда поддерживала в том плане, что не надо нервничать и переживать. Никто не может поверить, что я волнуюсь, могу трястись на соревнованиях. Я выхожу с таким уверенным взглядом, за меня никто не боится, и я просто делаю свое дело и ухожу. Но на самом деле все иначе.
Ариша настраивала меня, говорила делать все, как будто в последний раз: «Просто ни о чем не думай. Ни об оценках, ни о местах. Просто выходи и делай, как умеешь. И тогда все получится».
Бывает, я иногда зацикливаюсь на оценке или еще на чем-то. На месте, к примеру, или на том, что кто-то сделал что-то хорошо, и теперь мне надо выходить и делать лучше. Не терять ничего… Бывает у меня такое. В такие моменты Ариша говорила мне: «Не думай ни о чем. Просто выходи и делай».
«Мы всю жизнь провели в гимнастике, а тут раз — и заканчивать…»
— Есть какой-то срок, который вы отводите себе на размышления о дальнейшей спортивной карьере? Сейчас вот будет отпуск в Дубае — может, там получится подумать об этом?
Арина: — В Дубае мы будем стараться отдыхать и ни о чем не думать. Мало еще времени пройдет, чтобы принимать такое решение. Мы всю жизнь провели в гимнастике, а тут раз — и заканчивать… Сложно решиться на такое и принять это.
После Дубая мы вернемся в Москву, побудем там немного. Дальше поедем в Испанию — нас пригласили выступить с показательным мастер-классом. Пока будем в разъездах, будем решать.
После Олимпиады мы хотели закончить. Вроде, круто, все, — решились! А когда вернулись в зал, поняли, что на самом деле скучали по гимнастике. Если бы мы тогда закончили и не поехали на чемпионат мира… Может, мы жалели бы об этом всю жизнь. Так что думать будем очень основательно.
Читайте также:
- «В Токио смотрела, как гаснет олимпийский огонь, и прослезилась». Интервью Светланы Ромашиной
- Как теперь реагировать на судейство и что у сборной России с составом? Не самые очевидные итоги ЧМ по художественной гимнастике
- «Такую гадость сотворила на Олимпиаде». Что нужно знать о судье, которая настроена против России
