- В 18 Даниил Гриднев уехал в Германию с женской командой
- В 19 выиграл юниорский чемпионат Германии, сотрудничая в центре поля с Сами Хедирой
- В 25 он забил в премьер-лиге «Локомотиву», но большую часть карьеры провел в ФНЛ
Саенко, «Штутгарт» и женская команда
— Я из села Никольское — сейчас это уже часть Воронежа. Футболом меня увлек брат. Он старше на шесть лет, занимался в секции и брал на тренировки. Я то за воротами стоял, то с ним играл. Так и завязалось. В воронежской школе «Энергия» занимался с Иваном Саенко. В начале нулевых он уехал в «Карлсруэ», и в 2004 году предложил мне тоже попробоваться в Германии.
Я поехал туда на сбор с женской командой «Энергия», которая тогда сильно гремела в России. Сначала потренировался с ними (у женщин колоссальные нагрузки — занятия длились по два-три часа), а потом поехал на просмотр в «Штутгарт». Об этом договорились тот же Иван Саенко и его старший брат.
Через несколько дней мне сказали в «Штутгарте»: «Оформляй в России документы, и подписываем контракт». В то время там играл Глеб — видимо, они хотели и других русскоязычных игроков.
К слову, футболиста сильнее, чем Глеб, я вживую не видел. Шустрый, техничный, вообще не терял мяч. Брал его на своей половине поля и доводил до чужой штрафной. Не зря попал потом к Венгеру и Гвардиоле.
Глеб, Бек и тренировки в лесу
— Я переехал в Германию в восемнадцать. Одному в чужой стране было сложно, тянуло домой, но здорово поддерживал русский немец Андреас Бек. Очень сильный футболист — родился в Кемерово и сыграл потом девять матчей за сборную Германии. В Штутгарте он помогал мне с переводом тренерских установок, переговорами и разными бытовыми делами. Как и Глеб, с которым мы жили в соседних домах, и его агент Николай Шпилевский. Еще за вторую команду «Штутгарта» играл полузащитник Юрий Мамаев. С ним тоже дружили.
Играя в опорной зоне, я забил за «Штутгарт» два мяча. Главный тренер Ханс-Мартин Кляйч всегда включал меня в основной состав. Но однажды не поставил. Я подошел к Беку: «А почему?» — «Ты на предыгровой тренировке работал не на сто процентов». Немцы этого не терпят. На первом месте — дисциплина и характер. Любая тренировка — от ножа. Это закладывается с детства.
Кляйч считался одним из лучших в Германии специалистов по работе с юниорами. Однажды вывез всю нашу команду в лес и разбил на пары для необычной пробежки. Одному человеку завязывали глаза, а второй во время бега должен был его направлять: налево, направо, чуть быстрее.
Я, конечно, работал в паре с Беком. Мы продолжали переписываться и после моего возвращения в Россию, он даже присылал экипировку для воронежских ребят.
Тухель и чемпионство
— Кляйчу помогал 31-летний Томас Тухель. Уже тогда — очень энергичный, эмоциональный и амбициозный. Постоянно подсказывал, от него исходили все тактические инициативы. Требовал играть и тренироваться агрессивно: «Футболист всегда должен быть на максимуме».
Томас был ближе к игрокам, чем главный тренер. Абсолютно каждый день вел с кем-то индивидуальную тактическую беседу. Еще и подшучивал без конца — правда, я не все понимал.
Мы в сезоне-04/05 выиграли юношеский чемпионат Германии. На пути к финалу обыграли «Баварию» и другие сильные команды. Всегда играли на идеальных полях и при большой аудитории. Поболеть за юниоров приходило до десяти-двенадцати тысяч человек. Особенно на решающих матчах. Я такого антуража больше нигде не видел.
До сих пор перед глазами, как мы отмечали ту победу. Всей командой пошли в клуб и танцевали до утра. Я не думал, что немцы умеют так веселиться, но оказалось, что они не только работают, но и отдыхают на полную катушку.
Хедира, Таски и Салаи
— В центре поля со мной девять матчей провел Сами Хедира. Мы говорили на разных языках, но хорошо понимали друг друга в играх. Когда я шел вперед, он меня страховал. Если он бросал свою зону, то я прикрывал.
Его чаще всех в нашей команде привлекали к тренировкам второй команды «Штутгарта». Но, честно говоря, не сказал бы, что он тогда был на голову выше остальных. У нас была очень ровная команда, не зря мы стали лучшими в стране. Другое дело, что кто-то потом стал чемпионом мира, а кто-то завязал с футболом.
В центре защиты у нас действовал Сердар Таски. Я удивился, что через год он заиграл в первой команде «Штутгарта». Он постоянно ругался, вечно был всем недоволен. Кричал мне: «Рашн! Рашн!» У нас случались стычки.
Вот венгерский нападающий Адам Салаи — другое дело. Мы много общались и подружились. Он фактурный, цепкий. Для гола ему хватало полумомента.
Дети, Кураньи и фастфуд
— Десятилетние малыши и основа «Штутгарта» тренировались на одной базе. Глеб, Кураньи и другие звезды подбадривали детей, хлопали по плечу: «Молодцы, так держать». А по выходным мы всей командой U19 ходили на матч бундеслиги. В день игры в окрестностях стадиона — праздник с утра до вечера: люди пели, танцевали, а потом шли на трибуны. У «Штутгарта» была крутая команда.
В тот год я многому научился. Вот история. Один из моих партнеров по команде постоянно возил меня на машине. После одной тренировки я предложил ему: «Поехали в «Макдоналдс». Угощу тебя». Я взял себе кока-колу, мороженое, еще что-то, а он — только сок. И ничего не сказал насчет моего заказа. На следующей тренировке на меня все показывали пальцем: «О, Раша, Макдоналдс». Бек объяснил: «Брат, ты чего, нам фастфуд категорически запрещен».
Там с ранних лет воспитывают в игроках профессионализм. Другой пример — занятия в тренажерном зале перед тренировкой. В России это появляется только в последние годы, а в «Штутгарте» U19 было обязательным еще пятнадцать лет назад.
Махачкала, Самара и Нальчик
— Вернувшись из Германии, я поиграл в девяти российских городах, но дольше всего — три года — пробыл в Махачкале. Там очень гостеприимные люди, с которыми я общаюсь до сих пор, спустя больше десяти лет. Этот город стал мне вторым домом, а тренер «Анжи» Омари Тетрадзе многому меня научил. Его коронная фраза: «Нет характера — нет футболиста».
Сформировать характер мне помог другой важнейший тренер в моей карьере — Юрий Газзаев, у которого я играл в Самаре, Астрахани и Ярославле. Это он позвал меня из Махачкалы в «Крылья», но после первого круга ушел в отставку (хотя его никто не гнал, потом он признал, что поспешил). Сменивший его Александр Тарханов сразу же убрал всех, кого привел Газзаев. Человек десять-двенадцать.
Даже шанса мне не дал. Я ощущал несправедливость — во всех остальных командах (кроме родного «Факела» при тренере Павле Гусеве) я почти всегда играл в стартовом составе. Какие бы отношения у меня ни были с тренерами.
Зато после Самары я попал в нальчикский «Спартак» и забил свой первый гол в премьер-лиге. Перед штрафным прочувствовал ситуацию, спрятался за стенку, и когда мяч отскочил от перекладины, сориентировался, подставил внутреннюю сторону стопы и забил в ворота Гилерме. Мы повели в счете, но проиграли 1:2.
Бокс, подзатыльники и Колыванов
— Дальше — Ярославль, Астрахань, Владивосток. В «Луче» играл у Александра Григоряна, очень харизматичного тренера. У него интересные тренировки — недолгие, но интенсивные и жесткие. Он очень крутой мотиватор: чувствует футболистов и к каждому находит подход. В «Луче» он одних ругал, давал подзатыльники, другим — давал несколько выходных, разрешая вернуться перед матчем.
На тренировках он иногда раздавал игрокам перчатки и устраивал боксерские бои. Ребята, конечно, дрались не на сто процентов, но доходило и до синяков. А накануне кубковой игры с «Рубином» Григорян раскрепостил нас. Мы пели песни и танцевали, а потом обыграли «Рубин» с Еременко и Азмуном — 4:2.
Мне вообще везло на тренеров, от которых я узнавал много нового. В «Шиннике» встретил очень сильного тактика Побегалова. В «Торпедо» — Игоря Колыванова, который был очень сильным форвардом и играл в Италии с Роберто Баджо. Он делился с игроками интересными фактами из своей карьеры и очень нам доверял. Многое позволял. Это нас и сгубило в решающих матчах. Нам поставили задачу выйти в ФНЛ, но мы посыпались и не смогли конкурировать с «Араратом».
Последний сезон я провел в СКА Ростов. Познакомился с перспективным молодым тренером Владимиром Усиным (моим ровесников), который понравился современным подходом к работе.
Владелец клуба Баста — крутой мужик. Создал в клубе дружескую атмосферу. У него — в отличие от других президентов — нет никакой дистанции с игроками. Когда заходит в раздевалку — всегда на позитиве. Хлопает по плечу, обнимает. Сразу заряжает эмоционально.
Мне предлагали остаться в Ростове, но я решил: хватит, накатался, надо уделить время семье. Теперь помогаю тренировать детей в школе «Энергия», болею за СКА, смотрю почти все их игры. У этого проекта большое будущее.
Мой тренер Тухель
— Теперь я понимаю, что ошибся, уехав из Штутгарта. Я год не был в Воронеже, очень хотел домой, к родителям. Хотел слетать к ним еще во время зимнего перерыва в чемпионате, но меня отговорил агент Шпилевский. Сказал, что меня берут на тренировки со второй командой и это нельзя упускать.
А после сезона человека, который удержал бы меня в Германии, рядом не оказалось. Уровень U19 я перерос, в главную команду «Штутгарта» меня еще не брали, а за вторую я не мог играть без европейского гражданства. Надо было годик перетерпеть, но я не захотел.
Вернулся в Воронеж и сначала кайфовал: вау, круто, я дома. А где-то через месяц понял, что наделал. Вернуться из Германии в Воронеж — дело нехитрое. А вот уехать и Воронежа в Германию — гораздо труднее.
Сейчас, когда смотрим матчи «ПСЖ», я говорю: «О, Тухель — мой тренер». Новые знакомые удивляются: «Как твой тренер? Ты здесь, а он там».
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
