«Про меня говорили плохое, а Липницкая заступалась». Российский фигурист, который выбрал Грузию

30 марта 2017 16:08
«Про меня говорили плохое, а Липницкая заступалась». Российский фигурист, который выбрал Грузию

Морис Квителашвили в интервью «Матч ТВ» — о смене гражданства, методах Этери Тутберидзе, чтении Фрейда и характере Юлии Липницкой.

— В произвольной программе на чемпионате Европы вы стали шестым. Довольны?

— Конечно. Были помарки, но в целом получилось все, что запланировал. Для дебюта, мне кажется, очень достойно. Заработал для Грузии две квоты на Европу на следующий год. Хотелось бы и за высокие места бороться — это реально, просто надо работать, заслужить доверие судей и другое отношение.

— Сейчас оно какое?

— Многое зависит от рейтинга, от разминки. Я вот начинал с четвертой разминки, по чуть-чуть поднимался. Конечно, компоненты немного зажимают. Чтобы было иначе, у меня имени еще нет. Нынешние чемпионы в свое время показали, что заслуживают этого (высоких оценок). Сейчас они не расслабляются, тот же результат показывают.

— Жалуются, что Хавьер Фернандес в Остраве за технику получил как-то слишком много.

— Хотя прокат у него был не самым лучшим. Сработала репутация.

— Есть мнение, что программы в фигурном катании превращаются в акробатические трюки, между которыми спортсмены просто пересекают каток.

— Нэтана Чена имеете ввиду? Не думаю, что все упирается в одни только элементы. Больше, наверное, ценится чистота. Мне кажется, в фигурном катании должно быть все — и прыжки, и скольжение, и вращение. Из этого и получается шедевр. Как у Ханю — когда он заходит на него через весь каток, это реально цепляет. А просто прыжок к прыжку смотреть уже неинтересно. Никаких шагов, транзишенов, просто следующий прыжок. Образ тоже должен быть, идея.

— Но судьи смотрят на сложность элементов.

— Они смотрят на стабильность. Надо каждый раз свою программу собирать чисто, катать то, что ты умеешь. Тогда и оценивать тебя будут по-другому. Не один раз выстрелил, а от старта к старту.

— Как Ханю достиг своего величия?

— Один процент таланта, 99 — кропотливый труд — это как раз случай Ханю. Работает он очень много. И мне рассказывали, и я сам видел, как он с тренировок выходил весь мокрый. Когда выходит на лед, всегда выкладывается. Ну и я говорю, у Ханю все есть: гибкость, растяжка, вращения. Это вызывает восторг.

***

— Родители у вас спортивные. Чем занимались?

— Мама тоже была фигуристкой, входила в сборную СССР, а папа занимался велоспортом. Но потом случилась трагедия — я еще не родился, а ему было 17 лет. Обычно они ездили на треке, но на шоссе тренировки тоже бывали, отрабатывали что-то. Вот папа ехал, по встречке ехала машина и сбила его. Можно сказать, отец находился между жизнью и смертью, состояние было тяжелым — травма очень серьезная. Пережил больше 20 операций на лице, до сих пор на один глаз не видит. Слава богу, в остальном все в порядке. Он потом каким-то бизнесом занимался, в отделе недвижимости работал. Хотя я до сих пор родителям говорю: «Почему не стали тренерами? Хотя бы сейчас могли начать». Думают, что уже поздно: «Да куда мы сейчас пойдем».

— Как после этого отец отпустил в спорт вас?

— К любой моей болячке относится трепетно. Наверное, осталось что-то с того момента. Папа у меня вообще взрывной, сверхэмоциональный. Про мат не говорю, но даже слово «блин» уже в его случае ассоциируется с чем-то плохим. «Не говори так!» — вот, до чего доходит. Про фигурное катание тоже часто с ним общаемся. Бывает, тренировка не получилась, прихожу домой, говорю: «Неудачно сегодня, плохо катался». Отец сразу начинает накручивать себя: «Да ты что! Как это будем решать, что делать?»

— Каким-то еще спортом, кроме фигурного катания, в детстве увлекались?

— Футболом. В ЦСКА занимался, поиграл год, потом нас всех распустили, сказали приходить чуть позже. У меня в какой-то момент ОФП не было, вот я футбол так и воспринимал: просто нравилось играть. Да и до сих пор нравится.

— Ваш брат занимался плаванием и водным поло?

— Да, тоже в ЦСКА. Без больших результатов: он у меня всегда любил погулять, пообщаться. Плавать он не особо любил, а движуха ему все время нужна была, мне кажется. До сих пор говорит: «Надо было меня в бокс отдать или в хоккей». Помню, еще в школе он любил подраться, повоевать с кем-то. Я был гораздо спокойнее, с поведением проблем не было, словами старался решать.

— По успеваемости проблемы были?

— Каждый день ходил на три урока, к 12 бежал в «Хрустальный» или в ЦСКА и целый день тренировался. Брал задания у преподавателей и пытался что-то сделать, пока ехал со школы на тренировку или, наоборот, когда обратно домой возвращался. Не все учителя относились к моему фигурному катанию лояльно, требовали присутствия: «Не посещаешь, ничего не знаешь. Как ты ЕГЭ напишешь? В армию пойдешь!» К ЕГЭ я дополнительно занимался с преподавателями — по русскому, по биологии. По математике в школе я норму выполнял, и большого акцента на ней не делали, репетитора не нанимали. В итоге по русскому и биологии — четверка, по математике — тройка. Для спортсмена — нормально.

— Как сочетаете учебу в РГУФКе и катание?

— Тяжело, конечно. Сейчас (разговор состоялся в феврале — «Матч ТВ») в институте два долга: теория спорта и спортивная метрология.

— Метрология — это что такое?

— Вот надо будет узнать! Мне книжку дали в библиотеке, но я еще даже не открывал. А сейчас у меня уже летняя сессия [начнется]. Вот, думаю, завтра поеду в институт, что-то узнаю.

— Учеба много времени отнимает?

— Сейчас я на третьем курсе, не будь академического отпуска, мог бы быть на четвертом. Один раз иду в институт — ничего не сделано. Прихожу — а меня домой отправляют: «Ты поздно пришел, я тебя сегодня не ждал. Давай в следующий раз».

Некоторые преподаватели требуют посещаемости. Пришел я на практику по подвижным играм, форму не взял — меня не пустили. Смотрел, чем ребята там занимаются — пускают самолетики, кто дальше. Потом прихожу, мне говорят: «Ты на моих парах был? У тебя баллов не хватает» Четыре раза ездил к преподавателю, по всей Москве носился: живу-то я на Войковской, университет на Черкизовской, а каток — в Беляево. Один раз поехал на учебу утром, ничего не успел — и даже на вечернюю тренировку не успел.

***

— Ваша знакомая Юлия Липницкая в 15 лет выигрывала Олимпиаду — а вы в 13 чуть не ушли из фигурного катания.

— Все было серьезно. Бывший тренер, Марина Леонидовна [Селицкая], отправляла в футбол: «Может, там будет лучше получаться?» Не сложились с ней отношения. Хотя я всем тренерам благодарен, от каждого что-то взял и до сих пор этим пользуюсь.

Но тогда решил совсем завязать со спортом. Несколько дней, может, неделю походил в школу, старался не обращать внимания на то, что случилось. Но потом родители спросили: «Хочешь кататься? Можем попробовать еще раз». Я весь в слезах, согласился, конечно. Сразу пришли к Этери Георгиевне.

— Первые впечатления от Тутберидзе?

— Строгость. Помню, на первой тренировке ей все показал, хотел, чтобы меня взяли — а потом все равно все заново учил. Оказалось, все то, что я наработал до этого, нестабильно. Потом что-то не получалось, и Этери Георгиевна говорит: «Или работаем, или…» — и показывает на дверь.

Внутренняя сила, стержень у нее есть, характер сильный. Она не дает себе слабину. Ни разу не видел, чтобы Этери Георгиевна, например, болела.

— Мы знаем, как Тутберидзе работает с ученицами. Какой у нее подход к ученикам?

— Да такой же, просто мы к этому по-другому относимся. Терпеливее, наверное. Я видел тех, кто сбегал от Этери Георгиевны, но все уходили сами, никто никого не выгонял. «Иди отсюда, больше тебя здесь не будет», — я таких случаев не знаю. Хотя за девять лет работы с Этери Георгиевной бывало все: и меня доводили, и я, конечно.

— Ученики Тутберидзе терпеливы, но не так успешны, как девушки. Почему?

— Наверное, дело в нас в первую очередь. Не знаю. Но юниоры в России очень сильные.

— С Татьяной Тарасовой пересекаетесь?

— Часто дает советы, что поменять, — например, на чемпионате России. Сейчас послушал, как она меня комментировала, и радовался. Она комментировала мне и фотографии в фэйсбуке, сообщения отправляла — я даже не знаю, почему. Надеюсь, это не фэйк! Вот фотография с Аделиной, а Татьяна Анатольевна пишет: «Приятная компания во всех отношениях!»

Или вот: «Вам повезло, с вами самая хорошая девочка на свете».

***

— Когда возник вариант выступать за Грузию?

— Год назад. Инициатива была моя и родителей, предложили Этери Георгиевне, она сказала, что можно, почему бы и нет. Все к этому отнеслись хорошо.

— Кто-то говорил вам о том, что Россию могут не допустить до Олимпиады-2018, а от Грузии вы легко туда отберетесь?

— Нет, это вообще не обсуждалось.

— Почему тогда сейчас вы выступаете за другую страну?

— В России большая конкуренция, пробиться трудно, да и вообще сложностей много. В России у меня репутация нестабильного спортсмена — я это много от кого слышал. Да от всех.

— В России так много классных фигуристов? Ковтун, Коляда, а кто еще?

— Мало, да. Бороться с ними реально — я пытался, сколько за Россию выступал. Но как только серьезные соревнования — у меня постоянно провал. Вот Россия мне позволила выступать на «Ростелекоме» (московском этапе Гран-при — «Матч ТВ»), дала третье место. Выступай, не волнуйся — нет, не получилось, занял последнее место. Чемпионат России — то же самое, выходи и показывай, что умеешь. Опять срыв. Переживаний много, хотел себя показать. Могло ли дело быть в чем-то еще, до сих пор не знаю.

— Сейчас в катании есть прогресс?

— Передо мной задача — работать чисто. Часто на соревнованиях я делал «бабочки» (одинарный прыжок вместо многооборотного — «Матч ТВ»), сейчас стараюсь от них вообще избавиться, вычеркнуть вообще из жизни это слово. Два старта вот прошли без «бабочек» — какой-то результат.

— На чемпионате Европы вы исполнили три четверных прыжка.

— Один — с помаркой. У меня остались прошлогодние программы, в том году не успел ее достаточно показать: слишком мало стартов. Сейчас дошлифовываю. Уже после соревнований начну что-то новое разучивать — четверной флип, четверной риттбергер. Давно пробовал аксель-четверной тулуп — падал; потом четверные тулупы делал. Но пока концентрируюсь на том, что умею. Для олимпийской программы тоже пока нет никаких задумок.

— Сейчас ошибки спокойнее переживаете?

— Случается, это выбивает. Лучше отпустить, поспокойнее реагировать. Желание показать себя, показать, что я работал, наверное, тебя съедает. Но все равно на соревнованиях часто лишние мысли в голову лезут, какие-то тараканы. Не то что трясет, но жутко переживаешь. Такое чувство было на первой тренировке в Остраве: все лицо горело, уши, глаза красные. Потом все стало лучше, следующая тренировка прошла идеально. К самим турнирам состояние устаканивается, а вот перед ними — да, накатывает иногда. Даже перед Гран-при.

— Уверенности под грузинским флагом больше не появилось?

— Она с опытом приходит. А с Грузией чувствуется какая-то духовная связь.

«Когда дом ограбили в третий раз, мы поехали в Париж». История нового Златана из Грузии

***

— Слышал, по-грузински вы знаете только фразы героев Георгия Данелии.

— Несколько фраз знаю: как поздороваться, попрощаться. Хотя отец у меня закончил грузинскую школу, знает грузинский, просто в семье мы на нем не разговариваем. У меня и фанаты появились в Грузии, и отец помогал переводить, когда мне в соцсети писали на грузинском: «Удачи, Грузия за тебя». Я пытался что-то на грузинском ответить.

Важно и английский учить. Я плотно им занимался, ходил в кружок, у нас и в школе он был, и в институте теперь есть. Не хватало практики — до сих пор с произношением не очень.

— В Грузии часто удается бывать?

— Пока вообще не удается. В мае поеду: там что-то вроде соревнований будет, а главное — познакомлюсь со всеми, пообщаюсь.

— Процесс смены гражданства тянулся долго?

— Да нет: подали заявки, одобрили и дали документы. Глобально мало что изменилось: живу и тренируюсь по-прежнему в Москве, все так же. Год не выступал из-за нового гражданства, с декабря по декабрь — время быстро пролетело. Съездил в Новогорск на сборы, участвовал в шоу, набрался опыта.

— Тяжело прожить год без настоящих соревнований?

— Я шоу как раз добавил, чтобы хоть как-то этот дух сохранить. Первое время выходил — волновался. Так всегда, когда выступаешь при публике, даже если это шоу. На третий-четвертый раз это ушло. Мне нравится атмосфера шоу, общение, коллектив. Как карьеру закончу — пойду в шоу.

— Аделина Сотникова ушла в шоу окончательно?

— Надеюсь, что она еще вернется. Для нее это будет сложно, но мне очень хотелось бы. Знаю, что у Аделины сильный характер — мы же с детства знакомы, в ЦСКА вместе катались, ездили на сборы в Сочи. Как только она выиграла Олимпиаду, сразу написал ей сообщение, поздравил — как и Липницкую.

— Говорят, у Липницкой непростой характер.

— Она добрая, просто не всем доверяет и не всех к себе подпускает. У нее была цель, и она была сфокусирована на ней. Сейчас она немного поменялась. Бывало, Юля даже меня защищала. Кто-то что-то плохое сказал про меня, я то ли не успел ответить, то ли вообще не ответил — а Липницкая за меня вступилась.  Юля ко мне всегда хорошо относилась.

— Как вы реагировали на публикации, в которых писали о ваших отношениях с Липницкой?

— Позитивно, конечно. Помню классный заголовок: «Грузинский бабник вскружил голову олимпийской чемпионке». Однажды по приколу сказал: «Любовь теряет свою ценность, если другие о ней знают» — все тут же подхватили. Я это у Фрейда вычитал.

— Читали Фрейда, серьезно?

— Сама книга мне не понравилась, очень все замудрено. Заставлял себя читать, иногда это полезно. Вот «Сципион Африканский. Победитель Ганнибала» понравился, историческая книга. Сципион спас своего отца, консул хотел наградить, но тот отказался: «Деяние само содержит в себе награду». У меня это в памяти тоже сохранилось. Последний раз друзья дали какую-то поучительную литературу, а я взял Стивена Кинга, «Сияние». Начал, мотаюсь между двух книжек, но сейчас паузу взял.

— Чем увлекаетесь кроме чтения?

— Раньше играл в Counter-Strike. Кино люблю, недавно ходил на «2+1» с Омаром Си. Нравятся старые фильмы, «Побег из Шоушенка», «Зеленая миля», про фокусы: «Иллюзионист», «Иллюзия обмана». Из русского кино только «Кавказскую пленницу» вспоминаю, а так не смотрю.

В театр ходил — «Укрощение строптивой», «Иисус Христос — суперзвезда» — наш хореограф Алексей Железняков там выступал. Вот, понемногу свою внутреннюю чашу наполняю. 

— Вы играли на гитаре, а лучшим подарком называли саксофон. Играли на нем или только мечтаете?

— Я даже один раз ходил на пробное занятие по саксофону, в начале прошлого сезона. Мне понравилось, хотел уже купить себе, познакомился с человеком, который помог бы мне выбрать. Но дело так до этого и не дошло. Да и времени не хватает: институт, фигурное катание, соревнования.

В наушниках музыку вообще не особенно слушаю. В детстве случайно посетил концерт Рики Мартина, а недавно на Тимати ходил. Но я к этому вообще не причастен, Тимати не слушаю — просто билеты достали. Лучше бы на Scorpions сходил, или вот Kiss в мае в «Олимпийском» будут. А в «Лужниках» мы катались под живое выступление «Арии», было круто.

Открыть видео

Текст: Александр Муйжнек

Фото: РИА Новости/Юлия Честнова, РИА Новости/Алексей Филиппов, РИА Новости/Александр Вильф, Getty Images, РИА Новости/Владимир Песня, Facebook*.kvitelashvili

Евгения Медведева – снова первая

Тарасова и Морозов пытаются вернуть Россию на подиум в парном катании

Еще больше об участниках чемпионата мира на «Матч ТВ»

«Не люблю, когда меня жалеют, как маленького щеночка». Интервью Евгении Медведевой

Главная соперница Евгении Медведевой

«За час до соревнований звонят из клиники: «Станете донором?» Фигурист, который спасает жизнь отца и тренера

Кто возвращает России подиум в парном катании

«Только придумала, как буду жить без фигурного катания, а нам сказали возвращаться». История лучшей танцевальной пары России

«Ее на руки берут, а она не понимает, как туда правильно забраться». Истории трех лучших российских пар

* Соцсеть, признанная в России экстремистской