Гимнаст Денис Аблязин рассказал о самой дорогой награде, подарках от президента, травме и планах на будущее.
Открыть видеоМаксим Трусов: Сегодня в программе «Все на Матч» олимпийский чемпион Денис Аблязин. Три медали, почему не с собой?
Денис Аблязин: Так сложилось, забыл утром. Да и тяжелые они!
Ольга Петрикова: Наверное, не выспались, вы приехали недавно из Рио.
ДА: Не могу никак отоспаться, есть такое.
МТ: Пять медалей — очень много, где они хранятся? Есть специальная комната? Там лазерные лучи?
ДА: Такого нет. Они хранятся, где все медали, висят всегда первыми, самыми дорогими считаются.
ОП: А какая из них самая дорогая для вас?
ДА: У меня на моих снарядах все сложно делается, концентрация очень сильная.
ОП: Все-таки командные или индивидуальные соревнования?
ДА: Больше индивидуальные.
МТ: Что сейчас с вами происходит, отдых в ближайшее время?
ДА: На ближайшее время у меня реабилитация, лечение, все как и говорилось в Рио.
МТ: У вас вчера было награждение, где каждому олимпийцу дарили автомобили. У вас три медали — три автомобиля?
ДА: Нет, один.
МТ: Всего! Где справедливость? Настало время обновить автопарк, потому что после Лондона…
ДА: Была Ауди, сейчас БМВ, довольно-таки неплохо!
ОП: Все это вы заработали благодаря тратам и своего здоровья, упорству, труду невероятному. Вся страна теперь уже знает, а если кто-то еще не знает, я с удовольствием напомню, что у Дениса была тяжелая травма. Приходилось выступать через боль, причем это была не одна нога, насколько я знаю, а обе ноги.
ДА: Это был усталостный перелом двух надкостниц, которые давали очень сильную боль по нервным окончаниям, даже иногда ноги подгибались, когда прыгаешь. Это не давало нормально тренироваться, готовиться — я был ограничен к нагрузкам. Надкостница идет поверх голени, прослойка, которая защищает кость от удара, грубо говоря, когда надкостница ломается, дальше идет нагрузка на кость. Там такая цепочка, что дальше если заходить, можно испугать всех детей, которые в гимнастику идут.
МТ: Чтобы это вылечить, нужно вообще прекратить заниматься?
ДА: Нужно время, где-то от 2–3 месяца покоя, и она зарастает, заживает.
МТ: Самое тяжелое, когда спрыгиваешь со снаряда?
ДА: Бежишь, толкаешься, приземляешься. На любом толчке, где работает голень, сразу больно.
ОП: На уколах все?
ДА: Уколы делать было нельзя в Рио.
МТ: Как преодолеть эту боль?
ДА: Есть противовоспалительные средства, которые дают в определенном количестве, чтобы хоть как-то чуть приглушить эту боль, вот так работал.
ОП: Наверное, тяжело даются перелеты из-за этого всего?
ДА: Я полетел в Рио в первый день, у меня очень сильно болели ноги, на следующий день на тренировке я даже не смог ничего сделать, разминаюсь — и все на сегодня.
ОП: Акклиматизацию легко прошли?
ДА: Пришлось трудно. 7 дней никак не мог привыкнуть к режиму времени, но ничего, нормально. Справились.
ОП: Уже сказали про автомобили, оказывается и торт был очень большой — уже, наверное, в Пензе?
ДА: Да, в Пензе был торт на 36 кг, как стол, только квадратный. Он был очень большой, все гости, которые приходили меня чествовать, попробовали. Вкусный был, говорят.
ОП: Килограммы набираешь? Приходится бороться?
ДА: Сейчас все приходит в норму, режим, питание, все в порядке сейчас.
МТ: Пора уже приступить к разбору ваших упражнений. Ставку изначально вы делали на опорный прыжок и вольные упражнения. Но у вас же бронза и на кольцах — как это получилось?
ДА: Мы делали ставку, когда поехали на Олимпиаду, на три снаряда. То есть, попасть в финал на трех видах, а там, когда попадем, уже бороться за медали. Но с вольными не получилось в связи с травмой и не очень хорошим исполнением, а на кольцах и на прыжке попал. И в финале получилось так, что я сделал кольца лучше своих конкурентов. Это опорный прыжок.
МТ: Что происходит в этот момент в голове?
ДА: Работает уже автомат, ты не думаешь. Встаешь перед прыжком, знаешь, что тебе нужно сделать, и срабатывает автомат, который нарабатывался годами. Я прыгаю этот прыжок с 2011 года.
ОП: Сколько шагов до коня, если на автомате, наверняка знаете?
ДА: Не знаю, 25 метров разбег, все. У нас никто на подход не подбирает разбег, я вам так скажу, у нас все бегут на автомате, зная свой разбег, точку, откуда они бегут.
МТ: Знаете, Дарья Клишина тоже разбегалась, а в конце засеменила, и у нее не получилось.
ДА: Я не знаю, как объяснить. Возможно это было связано с нервами. Потому что есть психологический фактор. Если на помосте, когда бежишь на прыжок в выступательном зале, помост чуть играет под тобой, подталкивает тебя вперед, ты сразу регулируешь скорость разбега, как тебе бежать. А в тренировочном зале помоста нет, дорожка так же лежит, но лежит на минидощечке, прослойка, которая создает эффект помоста, но она не играет так, там бежишь по-другому. Психология срабатывает очень сильно — начинаешь пугаться, что перебежишь или еще что-то.
ОП: Какой снаряд для вас самый сложный?
ДА: По идее, вольный, я думаю. Там все-таки работаешь минут 10, приходится прыгать, приземляться, постоянно работать головой, думать, как тебе надо сделать, как приземлиться, много факторов.
ОП: Если смотреть на фигуры спортсменов всех, как правило, какая-то часть тела в большей степени развита, чем другая. У гимнастов абсолютно треугольник ваш, приходится в зале что-то подкачивать?
ДА: Все накачивается за счет колец и за счет работы на всех шести снарядах. Мышцы развиваются там, у нас нет специфической подкачки, как, допустим, жим от груди со штангой. Кому-то надо — тот так делает. В основном этим никто не занимается. Это все нарабатывается, накачивается само собой.
ОП: После победы мы видели все эмоции, вы тогда обратились со словами любви и счастья к своей любимой — так понимаю, будущей жене. Это Ксения Семенова, тоже гимнастка, чемпионка мира. Когда ждать свадьбы?
ДА: Сейчас вся суматоха закончится, перестанем ездить по передачам, чуть успокоится все с Олимпиадой, и мы сразу все сделаем.
МТ: Мы виноваты, что свадьбы все еще нету — перестанем ездить по передачам! Следите за каким-то игровым видом спорта — что любите, футбол, хоккей?
ДА: Хоккей, но клубные матчи редко смотрю.
ОП: За пензенский Дизель?
ДА: Пензенский Дизель не смотрю.
ОП: Мама Дениса как-то в интервью говорила, что вы хотели быть хоккеистом, но вот в итоге стал гимнастом.
ДА: Да, хотел, но перехотел, когда по мне проехался хоккеист.
МТ: Не слишком приятно, с другой стороны: спасибо тебе, парень! Это мы говорим тому хоккеисту, который подарил нам, получается, аж пять медалей, косвенно, Дениса. Если опять вспомним историю с травмами, приводя в пример Алину Мустафину, которую тоже очень мучили травмы, она даже брала длительную паузу. Был большой вопрос — будет ли она выступать в Рио, все-таки выступила, и успешно, а сейчас снова будет брать паузу из-за травм. Вас ждать в Токио? Может помешать?
ДА: Это помешать не может, так как у меня ноги срослись до Олимпиады в Рио, просто остаточные явления вот этих болезненных ощущений были, присутствовали. Как сейчас только закончится, три месяца пройдет, сделаем еще раз МРТ, посмотрим, вылечимся до конца, я начну восстанавливаться. Постараюсь ни одного старта не пропустить до Токио.
ОП: Вы сказали, что Олимпиада изменила подход к жизни — что именно?
ДА: Не подход к жизни, а отношение к Олимпиаде. В Лондоне думал так, что будет как чемпионат России, съездим, раз — все. А сейчас, когда приехал в Рио, понял, что Олимпиада — это Олимпиада.
ОП: Серьезней подошли?
ДА: Конечно, без шуток, без всего. Один старт, которого ты ждешь раз в четыре года, второй Олимпиады может и не быть. У меня появился стимул дополнительный, что сейчас нужно попробовать все-таки добраться до этого золота.
МТ: Был такой момент, когда вам хотелось рыдать?
ДА: Да, мы плакали всей командой на командном финале, когда выиграли второе место. От счастья.
ОП: Появились ли новые поклонники из соцсетей?
ДА: Да, их очень много, я стараюсь уже не добавлять, потому что слишком много людей, и я не знаю, для чего они все делают.
Источник: Матч ТВ
