Телепередачи

В отстранении от тенниса нашлись свои плюсы: можно провести Новый год как нормальный человек. Эксклюзивное интервью Марии Шараповой — на «Матч ТВ». 

— Вы могли представить, что вас обожает и поддерживает такое количество людей? Что у вас есть настоящая семья.

— У меня прям мурашки по коже, когда вы задаете такой вопрос. Конечно, это был очень тяжелый для меня период. Но я быстро все узнала про мою семью, про мой характер, про моих друзей, мою команду — как меня поддерживали не только те, кто был рядом, но и весь мир.

— Вы всегда принадлежали нам всем: болельщикам, теннисному миру. Сейчас в этот вынужденный период вы принадлежали самой себе — так было впервые в жизни. Как вам быть в таком новом качестве?

— Я поняла, что мне скоро уже 30 лет. Никогда не думала, что так долго буду играть в профессиональный теннис. Я думала о семье, о своем здоровье. Но все-таки каждый день думала и о теннисе. Думала, как я играла, и как еще могу играть. Что у меня есть такая замечательная возможность выступать, путешествовать по всему свету. Все это было как бы моей сценой, и я знала, что не готова это отдать.

— Когда было вынесено решение о том, что вы возвращаетесь, какими были первые эмоции? Облегчение? Радость? Или просто пустота? Что было внутри?

— Для меня это была большая радость, потому что я долго боролась за свой теннис и за свое имя. Это был длительный процесс. Я путешествовала, делала свои дела, но постоянно работала с адвокатами, со своей командой — и боролась за то, чтобы вернуться в следующем году.

— Мы все знаем, какая вы сильная внутри. Наверное, эта ситуация сделала вас еще сильнее, потому что вы боролись не против соперниц, а против какой-то несправедливости.

— Я просто очень рада, что смогла через это пройти. С помощью семьи, правильных эмоций. Я боролась за это, и я очень рада.

— Для всех Мария Шарапова — супер-женщина, супер-спортсмен, что-то невероятное и космическое. Но есть человек, для которого вы — просто Маша. Это ваша мама. В одном из интервью вы сказали, что мама теперь практически всегда будет рядом с вами.

— Когда мой отец перестал со мной путешествовать, мне был 21 год. Со мной стала больше путешествовать мама — и мне стало намного легче. Я бы не сказала, что мы очень долго обсуждали происходящее, просто главное — быть друг с другом и чувствовать поддержку. Мой отец тоже был рядом. Первые два месяца мы каждый вечер ужинали вместе. Он на все это посмотрел и говорит: «У нас так не было двадцать лет». И такого действительно раньше не было.

— Всем стоит опасаться Марии Шараповой нового образца?

— Я еще об этом не думаю: есть время подготовиться, составить свой график. У меня еще есть Новый год, который я могу провести как нормальный человек. Я общалась с друзьями и говорю: «Вы привыкли за последние семь месяцев, что я открыта для предложений». Но наступит январь, и этого уже не будет. Даже не знаю, что они подумают обо мне.

— Я знаю, вы читаете сообщения российских болельщиков, отвечаете людям. Что вы можете им сейчас сказать?

— Конечно, я все это слышу. И все это время я эту поддержку искала. Конечно, я думала, что смогу сама со всем справиться, но когда я слышу от людей такие добрые слова поддержки — это очень здорово, и я очень благодарна болельщикам.

Интервью: Софья Тартакова

Фото анонса: Getty Images

Источник: Матч ТВ