- 27 сентября 65-летний Вольфганг Пихлер попал в больницу после сердечного приступа
- Врачи клиники в немецком Траунштайне ввели его в состояние искусственной комы
- Пихлер тренировал женскую сборную России с 2011 по 2014 год. Всего же воспитанники Пихлера выиграли 37 медалей на Олимпийских играх и чемпионатах мира.
Интервью было опубликовано 17 февраля 2018 года.
Немец изначально считался чем-то вроде индикатора ситуации в российском биатлоне. Если уж он не сможет с нами сладить, то не сладит никто — такой ситуация выглядела к моменту его назначения в сборную России в 2011 году. Что ж, время показало: мы имели проблемы до Пихлера, во время Пихлера и после Пихлера.
Это позволяет расставить акценты, однако многие продолжают верить, что главная биатлонная проблема России именно в тренерах.
Сейчас же Пихлер уверенно перевыполняет свою «лакмусовую» программу. Он был успешен до работы в России — успешен и теперь, работая со скандинавами. Непрезентабельные шведы в биатлонной программе корейских Игр взяли уже две медали: 20-летний Себастьян Самуэльссон стал вторым в гонке преследования, 22-летняя Анна Эберг сенсационно выиграла индивидуальную гонку.
За объяснениями я обратился к самому тренеру, дождавшись его на искусственном корейском снегу после тренировки.
— В России многие до сих пор уважают вас за профессионализм и позицию. Знаете об этом?
— Конечно. Я читаю российскую прессу, мне интересно все, что происходит в России. Знаю реакцию людей.
— Две шведских медали в биатлоне выиграли очень молодые спортсмены. Почему вам удалось добиться такого в Швеции, но не в России?
— Есть множество причин, как больших, так и мелких. Но прежде всего это правильная подготовка. Мы имели трехлетний план работы перед Пхенчханом и постарались выполнить его настолько точно, насколько это было возможно. Кроме того, после моего возвращения в шведскую команду была сразу избрана стратегия омоложения. Мы не избавлялись от возрастных гонщиков искусственно, но при прочих равных отдавали предпочтение молодым, всегда помнили о них и старались всячески развивать. Сейчас для многих успех Самуэльссона и Эберг — сюрприз, но мы действительно много и тяжело работали, чтобы этого добиться.
Еще один момент — постарались смоделировать в подготовке корейские условия. В этом смысле нам повезло: Эстерсунд очень похож на Пхенчхан профилем трассы и розой ветров. Специально пропустили этап в Антхольце, чтобы плотно поработать в Швеции, где к тому же еще и дешевле, поскольку там дом. Олимпиада доказывает — все сделали правильно.
— Что вы в шведской сборной сделали иначе, чем в российской? Где были наши молодые и наши медали при вас?
— В первый год работы в России я делал ровно то же самое! Никаких отклонений! А потом начались критика и противодействие. Вы знаете не хуже меня, как это все развивалось. Со мной боролись по многим направлениям, разделили команду на две, готовили ее по разным методикам. Это было недоверие, выраженное в конкретных действиях. Даже когда мы выиграли общий зачет Кубка мира и брали подиумы, я чувствовал большое сопротивление. Потом случился чемпионат мира в Нове-Место. В 2013 году Зайцева находилась в прекрасной форме, но мы били в основном по четвертым-пятым местам. Подготовка была той же самой, обкатанной, только нам перестало везти. Зайцева лидировала в гонке чемпионата мира, ее сбила Флатланд, норвежку наказали, однако золотая медаль уплыла. Это еще больше усилило негатив по отношению ко мне.
— Кто конкретно мешал вам работать?
— Больше всех меня критиковал Тихонов. А вслед за ним и многие личные тренеры спортсменок. Это серьезно мешало работать и создавало давление. Хотя, повторяю, я все делал правильно в первый год работы в России. Профессионально. Никаких отличий от того, что делаю сейчас в сборной Швеции. Это ведь почти компьютерная история, ее легко проверить по объективным показателям. И это та методика, которую я использую с 1992 года, про которую точно знаю: она работает! Без этой методики не было бы успехов Ферри, Экхольм, Бергмана, отчасти Зидек. Я вам скажу, что в России на первых порах у меня была суперкоманда. У меня и моих помощников, нельзя про них забывать. И технически мы были упакованы что надо. Все шло неплохо, пока не началось давление.
— Как вы находите шведских талантов? Вот такой брилиант, как Эберг, где присмотрели, в какой глуши, в каком возрасте?
— Да она и не выглядела особым брилиантом, честно говоря. Посмотрите ее юниорские достижения: в личных гонках до позапрошлого года ничего особенного. Это сейчас она бриллиант, да. Потому что попала в правильную среду. Вообще в поисках талантов ничего секретного нет: в главную команду попадают все молодежные «сливки». А дальше они либо воспринимают методику, либо нет. В первом случае неизбежен прогресс.
Вот другой пример — Кайшева. Я хотел взять ее в сборную, когда ей было 18. Но что я услышал? «Она слишком молода». Где сейчас Кайшева?! Затем была Подчуфарова. Та же история: «Ей рано». Перед Сочи Ольга оказалась в группе Королькевича, толком себя не проявила, и что с ней дальше случилось, вообще никто уяснить не может. Если вы понимаете, я сейчас ругаю вовсе не Россию или Королькевича. Я люблю Россию, люблю русских и абсолютно уверен, что у меня была шикарная команда. Пришли бы и победы, если бы не мешали работать.
У меня же были отличные помощники! Ростовцев, Загурский — прекрасные спецы. А Гросс вам что, не тренер? Бросьте, он профессор, волшебник! И врачи у меня в русской команде были отличные. Блестящая команда подобралась. С хорошей коммуникацией между мной и спортсменами, с честным отношением друг к другу.
— Ментально россиянки и шведки отличаются?
— Нет. Люди отличаются даже в пределах одной команды, но национальность ни при чем. Вы думаете, в Швеции или Германии живут только хорошие люди, а в России только ленивые или вздорные? Процент негодяев, умных, честных, подлых по всей Земле одинаков. Так же и в спорте. Главная проблема России в том, что там все сражаются против всех. Каждый с каждым. Всегда. Я общался с другими тренерами, работавшими в России, — у них то же мнение. Это ужасно, и это проблема. Прохоров хотел что-то изменить, но у него не вышло. Он же не дурак, и у него много денег. Почему не сделать так, чтобы эти деньги реально помогали спорту, а не вредили ему? Но та воинственность, на которую натыкается в России любой, задумавший что-то путное, губит идею на корню.
— Вы знаете, что Прохоров взялся помочь Зайцевой и Романовой доказать свою честность в судебных инстанциях?
— Конечно.
— Почему он в таком случае до сих пор не расследовал дело Юрьевой и Старых, не нашел виновных, не предал огласке?
— Может, потому, что он и так знает, как все было на самом деле? Или потому, что это дело шире рамок спорта? Не знаю. Но Юрьева — это точно допинг, она попадалась не один раз. И в этом огромное отличие от Зайцевой и Романовой, у которых никогда не находили запрещенные препараты. Они даже в разных группах готовились к Сочи: Старых и Юрьева у Королькевича, Зайцева и Романова у меня. Кроме того, в любом деле есть организаторы и исполнители. И если проводить расследование, то выявлять надо не только вторых, но и первых.
— Шведская команда действительно привезла в Пхенчхан шлифт-машину, которую вы используете совместно с лыжниками?
— Да. Этот совместный проект очень выручает. Важно только понимать, что невозможно сделать что-то в последние две недели, если перед этим не было мощной двухлетней работы. Результат — мы имеем здесь просто великолепные лыжи.
— Которые Самуэльссон целует на финише в благодарность.
— Его можно понять. Когда тяжелая работа приносит плоды, это счастье.
— Шведская федерация не очень богата, но смогла позволить себе шлифт-машину в Корее?
— Они есть почти у всех ведущих сборных. Но в спорте у денег нет решающего слова. Вне зависимости от того, много их или мало.
— Собираетесь на этап Кубка мира в Тюмень?
— Нет. Поеду в Холменколлен и Контиолахти, потом займусь в Европе подготовкой к следующему сезону: встречи, переговоры и прочее. Но навестить Ростовцева в России возможность найду обязательно.
