— Кокорин и Мамаев остаются в СИЗО до 8 февраля. Заключение им продлено, так как следствию нужно больше времени для сбора материалов по делу. Четыре месяца для этого — нормальный, рабочий срок?
— Нет. Существуют требования уголовно-процессуального законодательства. С момента возбуждения дела обозначен срок — два месяца. Подразумевается, что в этот промежуток следствие должно расследовать преступление и направить обвинительное заключение в суд. А это значит, что следователи «затягивают» сроки предварительного следствия.
— Следствие воспользовалось правом ходатайствовать о продлении срока расследования. Дело настолько запутанное?
— На первый взгляд здесь нет ни большого количества экспертиз, ни значительного числа свидетелей, которые, например, могли бы разъехаться по разным городам или странам. Плюс, как понимаю, работала целая следственная бригада.
— Как сообщалось, 18 человек.
— Обычно следственная бригада в таком составе назначается на тяжелые, объемные уголовные дела, когда есть множество эпизодов преступления, большое количество преступников.
— Например, когда орудует ОПГ?
— Для такого случая 18 человек — нормальный состав. Но сейчас следствие явно «переигрывает». Данное дело — работа для одного следователя. Конечно, каждый процесс уникален. Но исходя из освещения, которое идет в достаточном объеме в СМИ, концепция правонарушения ясна. Да, нам что-то недоговаривают. Но что расследуют 18 человек в течение двух месяцев — непонятно.
***
— На последнем заседании следователь не стал приобщать к делу видеозаписи с камер наблюдения заведений, где все случилось («Кофемания», «Эгоист»), а также с видеорегистратора потерпевшего водителя. Это правильно?
— Нет. Исходя из требований УПК РФ, защиту нельзя ограничивать в возможности предоставления или истребования доказательств. Судя по всему, у адвоката была какая-то правовая позиция относительно использования видеозаписей, но он был незаконно ограничен судом в получении доказательства, что предоставило бы возможность более аргументированно выбрать линию защиты.
— Почему суд ее поддержал?
— Суд так решил. Теперь защита может не согласиться с данным решением и оспорить его в рамках закона.
— Разве не с помощью видеозаписей все узнали о случившемся?
— Фактически это доказательство как в пользу обвинения, так и в пользу защиты. Очевидно адвокат намеревался использовать видеозапись для защиты подозреваемого. Но суд сейчас принял именно такое решение.
— Одна из формулировок, которыми пользуется следствие, и против которой не возражает суд: налицо «предварительный сговор» преступников. Вы, как юрист, с этим согласны?
— Предполагаю, что здесь все-таки был «внезапно возникший умысел». Разбираться с этим, конечно, суду. Но чтобы следствию заявлять о «предварительной договоренности», нужно получить доказательства именно предварительного сговора, признания либо самих фигурантов, либо свидетелей. Условно: «Кокорин и Мамаев, находясь в «Кофемании», решили избить посетителя с противоправной целью» (то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение обществу).
Открыть видео— Формулировка «футболисты «продолжат преступную деятельность», если выйдут под залог или будут направлены под домашний арест», для вас звучит убедительно?
— Это стандартная формулировка для следствия при ходатайстве о продлении срока содержания. И с этим доводом, опять же, трудно согласиться. Возникает вопрос: «Каким образом и зачем футболистам в дальнейшем ходить по кофейням и хулиганить?»
— Так же, как с учетом сданных на суде загранпаспортов возникает вопрос: «Зачем и как футболистам скрываться за границей?»
— На этот счет у меня мнение вообще отрицательное. Статья 108 УПК РФ говорит: в случае, если у следствия есть основания полагать, что лицо продолжит заниматься преступной деятельностью или будет оказывать давление на свидетелей (а также других подозреваемых), только тогда выдвигается ходатайство о продлении срока. Скорее всего, следствие не представило суду билеты на имя подозреваемых или иные доказательства того, что Кокорин и Мамаев намерены скрыться от органов предварительного следствия за границей, тем не менее доводы следствия были услышаны судом.
— Решение суда о продлении ареста было ожидаемым?
— Тут вопрос больше в том, почему Кокорину и Мамаеву изначально избрали такую меру пресечения как арест. Такая мера пресечения назначается при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. Это было исключительно яркое и медийное возмущение по поводу их поведения. Люди были озлоблены и не понимали, почему футболисты так себя повели. Вот на том этапе можно было допустить вариант с «легким сокрытием за границей». Но сейчас паспорта сданы. Конечно, следствие может сказать: «Мы обязаны вернуть паспорта после изменения меры пресечения». На что резонно ответить защите: «Готовы не получать паспорта ради изменения меры пресечения», например, на содержание под домашним арестом. Но ведь перед нами нерядовые спортсмены, которые видят свое призвание и связывают свою жизнь с российским футболом. Возможно, они не выдержали натиска соблазнов и славы, но стоит ли их считать за это отъявленными преступниками? Данная мера пресечения неадекватно суровая. Ладно бы если на месте спортсменов были воры, которые кроме как воровать больше ничего не умеют — тогда с мерой пресечения можно было бы согласиться.
***
— Существует ли вероятность, что в феврале футболисты будут отпущены на свободу?
— На мой взгляд, существует. Зачастую если уголовное дело возбуждено правоохранительными органами, оно в 99% случаев передается в суд. А уже при рассмотрении дела в суде какие-то варианты прекращение уголовного дела или его переквалификация возможны, но на этапе предварительного следствия вероятность прекращения уголовного дела — мизерная.
— Что ожидать в суде?
— Приговор будет, скорее всего, обвинительный. Уголовное дело возбуждено по статье 213 УК РФ, а это — тяжкое преступление, сроком лишения свободы до семи лет. Понятное дело, семь лет Кокорину и Мамаеву никто не даст. Но в силу показаний, данных спортсменами ранее, наличия свидетелей и весомой огласки в СМИ вполне вероятно подобное развитие событий. Это мое мнение. Каким приговор будет в действительности — решит суд. Чисто гипотетически время, отсиженное в СИЗО, будет засчитываться, исходя из формулы «день за полтора». Формально срок у ребят уже идет.
— Дело началось в октябре. Каким было ваше мнение о нем тогда, и какое сейчас?
— Считаю, что медийность фигурантов уголовного дела отягощает их положение, личности правонарушителей имеют пагубное для них же влияние. Это известные, популярные спортсмены. Кроме того, потерпевшими по делу, являются федеральные чиновники, которые обладают определенным административным ресурсом. И этот ресурс может на дело влиять. Я далек от мысли о влиянии на суд, но влияние на следствие допускаю. Стоит обратить внимание на ряд моментов.
— Каких?
— В самом начале эпизоды вводились поэтапно. Сначала — конфликт в кофейне. Потом — ситуация с водителем телеведущей. Если бы на их месте были обычные граждане, все, скорее всего, закончилось бы на этапе производства доследственной проверки по факту причинения побоев. Это статья 116 УК РФ, и она является делом частного обвинения. Подразумевается, что потерпевший сам должен прийти в мировой суд, написать заявление, а дальше доказывать факт причинения вреда. Но здесь сначала возникли чиновники федерального уровня, затем — широкая огласка в СМИ. От столь пристального внимания к подозреваемым и возникла позиция следствия о том, что они могут скрыться и «обладают связями и средствами для того, чтобы влиять на ход расследования». Как адвокат я допускаю, что ни Мамаев, ни Кокорин намерения скрываться от органов предварительного следствия либо суда не имели. И скорее всего пытались бы примириться с потерпевшими, деятельно раскаяться и загладить причиненный ущерб всем потерпевшим и фигурантам дела. Проступки Кокорина и Мамаева говорят скорее о незрелости, а не об их преступных наклонностях. Но вместе с тем допускаю вариант развития событий с определенной показательной поркой.
Смотрите также
Кокорин и Мамаев останутся в СИЗО до февраля. Мы вели онлайн прямо из суда
Владислав Радимов: «Я за то, чтобы Кокорина и Мамаева отпустили. Это уже перебор»
Мать Кокориных расплакалась после решения суда, жена Мамаева молча покинула зал заседания
Социально опасные декабристы. За два месяца Кокорин и Мамаев прошли путь от злодеев до мучеников
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
