Нет ничего хуже крытого искусственного катка летом. На улице тепло, заходишь в помещение – холодно и влажно. Разница температур бьет по организму так, что возникает ощущение будто заболеваешь. Арена, где мы встретились с Евгением Плющенко не из теплых, бывал я и в местах покомфортнее. Но сути происходящего это не поменяло – Евгений дебютировал этом сезоне как тренер и безусловно волновался. В зимней куртке, с щетиной, Плющенко был как-то мало похож на рафинированного блондина-звезду, которым его считают многие.
Про новую работу
– Евгений, сегодня вы здесь уже как тренер?
– Да, в эти дни проходит открытое первенство Москвы среди юниоров. Моя воспитанница, Ксения Панкова, откатала вчера достойно, сделала все элементы. Сегодня у нее сложная программа, два каскада, надеюсь, что все сделает хорошо, чисто. Мы новички, к нам присматриваются судьи и нас вчера немного зажали, но ничего страшного. Я Ксении сказал, что мы должны быть выше на две головы, и тогда проблем с судейством не будет.
Смотреть на YouTubeС Панковой мы работаем полгода, она пришла от другого тренера, меняем технику, работает над катанием и артистичностью, и нужно продолжать. Я считаю, что эта девочка – будущее нашего фигурного катания.
– Уровень конкуренции стабильно высок?
– Парни очень слабы, просто провал. Что касается девушек, то мы впереди планеты всей, девушки очень достойные, все прыгают каскады 3-3 и обучаются четверным прыжкам, которые однозначно нужно будет прыгать к 2022 году. С Ксенией мы, например, сейчас изучаем четверной сальхов и аксель три с половиной оборота. Если бы 7-10 лет назад спросить кого-то из мира фигурного катания про четверные прыжки у девушек, то люди покрутили бы у виска.
Фигурное катание ушло очень далеко вперед. У меня вообще ощущение, что сейчас рождаются какие-то новые люди, они отличаются от нас, очень быстро все схватывают.
– Как меняется экипировка под четверные прыжки?
– Ботинки облегченные, лезвия облегченные, все постоянно совершенствуется, и не только в фигурном катании, во всех видах спорта.
– Откуда возник этот дикий провал по парням? Всегда же парни были посильнее девушек даже с точки зрения статистики побед. Мальчики не идут в вид?
– Да, пацанов очень мало, у меня в академии сейчас занимается 90% девочек и только 10% мальчиков. Сейчас все идут в хоккей, футбол, родители ведут детей туда, это правда. Но у меня нет общей картины, только своя, та, что я вижу в своей академии. Думаю, общая картина есть у федерации, у них должны быть более фундаментальные ответы на этот вопрос.
Сейчас, когда наблюдаешь, как восемнадцатилетнего мальчика обкатывает четырнадцатилетняя девочка… это просто смешно. Мальчики очень слабы, я видел пару вроде бы перспективных, но не понятно, как они будут работать, во что вырастут. По факту же девочки прыгают и не боятся, а парням нужно менять подгузники. Девчонки – просто огонь. Первая шестерка наших юниорок – это топ Европы в данный момент.
– Это правда, что у вас тренировочная площадка нестандартного размера?
– Да, она размером 50 на 25 метров, это даже меньше канадской площадки. Сейчас строим новую площадку, нормального размера, ведем переговоры по вопросам земли. Собственно строительство тренировочного катка займет 4 месяца, если утрясем все вопросы.
– Сколько человек работает с вами, как все организовано?
– У меня целый штат тренеров и на льду, и по ОФП, сейчас еще расширяю штат танцоров, потому что нужно работать над скольжением. Для Панковой нанимаю специалиста по передаче эмоций, для меня в свое время Алексей Николаевич Мишин такого тоже приглашал, потому что даже на этом турнире, например, уровень девочек очень высок, но они не работают лицом, а это обязательно нужно делать. Они еще юниорки, не «открылись», но в будущем без этого никуда.
В общем, когда я уезжаю, то есть на кого оставить своих спортсменов, тренировочный процесс не прерывается ни на день.
– Плющенко-тренер работает только с одиночниками, или есть мысли по поводу пар?
– Если с новой тренировочной ареной вопрос решим, то нет проблем.
– Видите перспективы коммерческой клубной системы в российском фигурном катании?
– Это было бы очень интересно, но у нас мало частных школ, единицы. Да, у нас с партнером частная школа, мы не получаем дотации, полностью все финансируем сами. Но при этом у меня куча спортсменов тренируется бесплатно, я оплачиваю им квартиры, коньки, сборы, медицину, тренеров, вообще все, что нужно. Еще и премирую. Той же Панковой сегодня вручил премию, за то, что она боролась до конца, проявила характер, я считаю, это здорово и должно поощряться.
Про новое и старое
– Лето в российском фигурном катании – время затишья. На Западе, например, летом проводят турниры по прыжкам, в том числе коммерческие. Нужно нам это?
– В свое время мы сдавали элементы и за счет этого имели прыжковую базу. Такие соревнования по элементам делали, насколько я помню, во Франции, и мне кажется, что это было бы интересно.
– В этом сезоне ряд звезд, например, японцы Юдзуру Ханю и Сёма Уно и американка Эшли Вагнер оставили прошлогодние программы. Это нормально?
- Старые программы – это нормальная практика. Мы с Алексеем Николаевичем (Мишиным) это проходили. Если программа очень удачная, то почему бы ее не оставить? Представляете, как они вкатали эти программы за целый сезон? Они знают, где вдохнуть, где выдохнуть, где сделать паузу, где можно чуть расслабиться, чтобы сэкономить силы. Это очень грамотный тактический ход.
– Как относитесь к изменению коридора оценки четверных прыжков у мужчин с диапазона от -3 до +3 в диапазон от -5 до +5?
- Вы знаете, это неплохо. Дотронулся рукой до льда – минус балл. Встал на две ноги, коснувшись льда – минус балл. Недокрутил – минус балл. Приземление на зубец – минус балл. Можно сделать целый спектр сбавок, более гибкий. Думаю, это хорошая идея.
Про звезд
– Что скажете про шансы Ковтуна в этом сезоне?
– Я не знаю, как он работает, восстановился или нет, не могу сказать.
– Что с Аделиной Сотниковой?
– Два месяца назад Аделина получила травму, и врачи неверно поставили диагноз, что усложнило ситуацию. У нее произошел надрыв связки и перелом маленькой косточки в ступне. Продолжать занятия спортом в этом сезоне мы не видим смысла, а пудрить мозги и дурачить людей несправедливо, поэтому приняли решение о пропуске сезона. Нужно полностью восстановиться.
Вчера снимки МРТ ушли в Германию, жду ответа от врачей по результатам их просмотра. На днях Аделина сама туда вылетает и будет проходить лечение, потому что тут, в России, к сожалению, не получилось.
– Как изменились планы из-за травмы Сотниковой?
– Она перешла от одного тренера к другому, и мне бы хотелось доказать, что Аделина – сильный спортсмен. Доказать это работой, но из-за травмы, к сожалению, этого не получилось пока сделать. Конечно, случившееся - большая потеря для фигурного катания, потому что она великая спортсменка, первая наша олимпийская чемпионка в женском одиночном катании. Но жизнь на этом не останавливается, нужно двигаться дальше, она на это настроена.
– Что вы думаете по поводу Юлии Липницкой в связи с последними новостями о завершении ей карьеры?
– Я знаю, что у нее были проблемы со здоровьем и очень серьезные. Знаю, что там работала целая команда специалистов. По моему мнению, в лице Юли фигурное катание потеряло очень серьезную спортсменку, которая в 15 лет выиграла Олимпиаду в Сочи. Мне казалось, что она справилась с волнением и трудностями по здоровью.
Думаю, что точка не поставлена. В 19 лет, если поработать с врачами, нашими или иностранными, то можно будет вернуться, потому что в этом возрасте еще нужно кататься. Давайте подождем немного – возможно, она вернется в спорт и будет радовать своих болельщиков. Но это решение должна принять сама спортсменка.
- Вы бы рассмотрели возможность сотрудничества с Липницкой?
– Знаете, когда ко мне пришла Аделина, меня начали обвинять в том, что я ее переманил, но на самом деле я никого никогда не переманивал. Что касается Юли, то мне было бы это интересно, я молодой тренер, а это великие спортсменки, талантливые люди – и Аделина, и Юля. Но сначала нужно вылечить все болячки, это как раз то, что будет происходить сейчас с Аделиной, когда я буду тратить свои деньги и деньги спонсоров. Это и то, что нужно сделать Юле – сначала провести обследование, и если она решит вернуться, то двери в моей академии открыты.
Фото: РИА Новости/Александр Вильф
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
