«Юкка Ялонен — хороший тренер, но победы у СКА пошли с россиянами»
— Евгений, давайте вернемся в лето 2013 года, когда вас, капитана «Северстали», обменяли в СКА и вы сразу подписали четырехлетний контракт. Какие были мысли?
— Тогда я понимал, что перехожу в команду, у которой хорошие шансы выигрывать кубки. Еще были конкретные цели — спортивные и даже бытовые: найти садик, освоиться в Петербурге, начать побеждать. Так к этому и шел.
— Какие были первые впечатления от команды?
— СКА всегда считался одним из самых популярных клубов в России. Когда я приходил, уже было многое взято из НХЛ. Хватало ребят, которые вернулись из Америки, и они поднимали наш хоккей. Приятно было попасть в команду, где играли сильные хоккеисты. Для меня это точно был шаг вперед. И сам коллектив был очень хорошим. За все 10 лет я не припомню ситуации, чтобы у нас были какие-то проблемы в отношениях внутри команды.
— Кто больше всех помог адаптироваться в самом начале?
— У меня в СКА было много знакомых, с которыми я играл раньше. Макс Чудинов, Игорь Макаров, Тишка (Виктор Тихонов). Мы и пришли вместе с Шипой (Вадимом Шипачевым). Да и в целом коллектив был хороший. Руководство и тренерский штаб тоже были отличными. Не было проблемы влиться в коллектив.
— Когда вы только пришли в СКА, главным тренером был финн Юкка Ялонен. С ним было сложнее сработаться, чем с российскими тренерами?
— Ялонен — хороший специалист, он доказал это своей работой со сборной Финляндии. Но лучший вариант, когда тренер говорит с тобой на одном языке, знает менталитет, психологию. Когда тренер на одной волне с хоккеистами. В СКА мы начали выигрывать кубки только после того, как в клубе стали назначать российских тренеров. Два Кубка Гагарина взяли с Вячеславом Быковым, с Олегом Знарком. В прошлом сезоне завоевали Кубок континента с Романом Ротенбергом.
— Весной 2014 года СКА выглядел фаворитом плей-офф, но сенсационно проиграл «Локомотиву». Перед той серией вылетели из-за травм вы и Артемий Панарин. Получается, в команде не нашлось замены?
— Игроков основы всегда сложно менять. Тем более тогда у СКА была не такая широкая обойма, гораздо меньше талантливой молодежи, которая могла бы подменить травмированных. Думаю, сегодня нам было бы проще найти замену любому из лидеров — у нас выстроена клубная пирамида, которая здорово помогает. Например, в прошлом сезоне парни из «СКА-Невы» отлично вписались во время эпидемии травм во время «регулярки». Раньше о таком не думали — не было академии СКА, фарм-клубы работали не так эффективно. Сейчас все сделано гораздо более профессионально.
«18-летний Мичков получал много шансов в СКА и получит еще»
— Кажется, что СКА тех лет несколько страдал из-за нехватки инфраструктуры. Насколько мешало то, что тренироваться приходилось то в Ледовом, то в «Юбилейном», а перед матчами садиться на сбор в отеле на Васильевском острове, очень далеко от арены?
— Хорошего в этом было мало. Даже в «Юбилейном» мы занимались на разном льду — то на малой арене, то на главной, а то вообще на тренировочной. Постоянно разные раздевалки, разное качество льда, переезды по пробкам. Голова кругом от такого.
— «Хоккейный город» решил эти вопросы?
— Мы тогда вздохнули с облегчением. В «Хоккейном городе» есть всё: и лед, и гостиница, и тренажерные залы. На матчи теперь ходим пешком, раздевалка все время одна и та же. Здорово, когда есть свой дом. В этом плане СКА в последние годы сделал огромный шаг вперед. Знаю, что в НХЛ далеко не у всех команд есть такая база.
— Лето 2014 года выглядит ключевым в истории СКА. Тогда главным тренером стал Вячеслав Быков, а Роман Ротенберг взял на себя функции генменеджера. Что изменилось с их приходом?
— Роман Борисович всегда был рядом с командой, но с лета 2014 года его функции действительно сильно расширились. Примерно с этого времени в СКА стал меняться и вектор селекции в сторону сначала перспективных игроков из КХЛ, а потом и совсем юных игроков с большим потенциалом. 10 лет назад сложно было бы представить 18-летних игроков в составе СКА. А в последние годы они играли: Вася Подколзин здорово прогрессировал и дорос до НХЛ, Матвей Мичков тоже получал много шансов и получит их еще. Для молодых игроков такое доверие очень важно.
«Чемпионские парады в Санкт-Петербурге — это память на всю жизнь»
— Первая победа в Кубке Гагарина — эмоции на всю жизнь?
— Любая победа, любой кубок всегда запоминается. Но лично для меня второй Кубок Гагарина был более эмоциональным.
— Самый яркий момент того плей-офф — серия против ЦСКА, которую СКА вытащил, уступая 0-3. Вам из-за травмы пришлось наблюдать решающие матчи со стороны. Что чувствовали в тот момент?
— Было очень тяжело. Когда стоишь рядом со скамейкой, то нервничаешь и переживаешь гораздо больше. Сидишь с партнерами на лавке — и ты увлечен игрой, всегда можно выплеснуть свои эмоции на льду: забить гол, сыграть против соперника пожестче. А тут стоишь и вроде все видишь, понимаешь, кому надо сделать передачу, как сыграть в том или ином эпизоде. Но ничем помочь команде не можешь. При этом мы еще до начала серии с ЦСКА были уверены, что мы сильнее их. Просто не удавалось никак зацепиться за победу. А тут уже 0–3, деваться некуда, но выиграли одну игру, а дальше пошло-поехало.
— Вы рассказывали, что даже Кубок Гагарина поднимали через боль из-за сломанных ребер. Варианта просто подержаться за трофей в таких ситуациях нет? Эмоции сильнее боли?
— У меня к тому моменту ребра уже заживали. Я даже был готов выйти, но у нас была длинная скамейка. Ребята сделали все, чтобы мы победили. Я просто был очень счастлив. Но не скажу, что эмоции были сильнее боли.
— Недавно «Наполи» стал чемпионом Италии впервые за 33 года, там праздновал весь город. Видели эти кадры? Похоже на чемпионские парады СКА?
— За футболом особо не слежу, хотя в курсе, что Лучано Спаллетти выиграл чемпионат. Видео с парадов в Неаполе не видел, но раз вы говорите, посмотрю обязательно. Наши петербургские парады — это точно память на всю жизнь. Такое на забудешь.
— Если часть первого чемпионского плей-офф вы пропустили из-за травмы, то во втором сыграли от начала до конца и забивали в финале «Магнитке». Эмоций было еще больше, чем в первый раз?
— Конечно, когда ты проводишь все игры плей-офф и финальная сирена решающего матча финала застает тебя на льду, ты понимаешь, что отдал все, что мог, и добился того, о чем мечтал. Ты достиг своей цели, несмотря ни на что. Мы выиграли Кубок в 2015-м, в 2016-м тоже хотели — не смогли. Но рук не опустили, и в 2017 году снова завоевали его. Сегодня конкуренция в КХЛ стала еще выше, но задачи у нас те же — всегда ставим цель выиграть Кубок Гагарина. В прошлом сезоне взяли Кубок Континента, значит, в следующем надо снова выигрывать плей-офф.
— На ваших глазах СКА превратился из команды, у которой все главные успехи были в советское время, в двукратного чемпиона КХЛ. Психология в команде после этого изменилась? Правда, что существует чемпионский менталитет?
— Когда мы только попали в СКА, здесь нам каждый день говорили, что у нас лучшая команда, лучший состав и мы обязаны каждый матч выходить и побеждать. Мы все вместе — с руководством и тренерским штабом — проделали очень большую работу. Вода камень точит. Психология — самый главный момент. Чемпионский менталитет воспитывается не за один год, это долгая работа. Роман Борисович часто приводит примеры чемпионов прошлых лет и даже из других видов спорта. Нам даже показывали документальный фильм про Гвардиолу. У хороших команд везде похожие принципы: важно стать единым коллективом, честно работать ради общей цели, поддерживать друг друга. Всё это есть и у нас.
«Не каждому хоккеисту повезло играть при 60 тысячах болельщиков»
— А болельщики стали относиться по-другому? Стали больше верить в команду?
— Ледовый с момента моего прихода в СКА всегда был полным. Я просто не застал времен, когда на СКА ходило не так много болельщиков. Но мне кажется, что после чемпионств публика стала поддерживать еще яростнее. Люди почувствовали вкус этого праздника и хотят повторения. Вспоминаю, как нас встречали ночью в аэропорту после чемпионских матчей, вспоминаю парады на Невском — и мурашки по коже.
— До пандемии СКА два раза играл на «Газпром Арене» и собирал больше 60 тысяч зрителей. Вы сами до первой игры верили, что народ заполнит все трибуны огромного стадиона?
— Мы привыкли к аншлагам в Ледовом и очень ценим внимание болельщиков, но игры на «Газпром Арене» были чем-то особенным. Думаю, во всеми мире не так много хоккеистов, которым повезло играть при 60 тысячах болельщиков. Знаю, что клуб тогда проделал колоссальную работу, чтобы привлечь людей. Сделали целое шоу. Совсем скоро у нас будет 20-тысячная арена. Мне уже не терпится побывать на ней.
— В последние годы в СКА стало заметно больше молодежи. Как это сказывается на атмосфере внутри команды?
— По себе знаю, как важно доверять молодым игрокам. Они добавляют команде эмоций, а опытные ребята стараются помочь, сыграть еще ответственнее, чем обычно. Плюс это важно для всей системы. Дети из академии смотрят, что в составе играют 18-летние парни, и понимают, что цель не так уж и далека. Это стимул для них работать еще старательнее.
— В «Хоккейном городе» основа работает вместе с командами ВХЛ, МХЛ и детскими командами. Это важно для воспитания следующих поколений?
— Это как раз то, о чем я только что сказал. Молодые парни и даже дети смотрят на основу, они могут подглядеть что-то для себя, а кто посмелее — и подойти спросить какие-то детали. Живем все как одна большая семья СКА. Это здорово.
— Вы уже 10 лет в СКА. Насколько большого прогресса достиг клуб за это время?
— СКА давно называют грандом КХЛ, но на первых порах клубу не хватало каких-то деталей, чтобы стабильно завоевывать трофеи. Может быть, не все работало профессионально. То инфраструктуры не хватало, то селекции, то других мелочей. Постепенно все пробелы были устранены. Как только стали работать более серьезно и ответственно на всех уровнях, пошли трофеи. Сегодняшний СКА — это не просто клуб, у которого все хорошо с финансами, но настоящая организация с проработанной философией, инфраструктурой и профессиональным подходом.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
