Тёма выходит на разговор и показывает нам аудиокассету: «Смотрите, что сейчас мне подогнали».
— Что там? «Ласковый май»?
— Я и сам не знаю. Сказали, какая-то эксклюзивная версия.
— А у вас проигрыватель есть?
— Я же сейчас двадцатилетний «Лексус» взял, на нем теперь двигаюсь. Там есть кассетник и дисковод.
— Вы теперь как из «Бумера».
— Нет, вы что. Сразу видно, что вы этот фильм не смотрели. Сравнили «Бумер» и «Лексус»!
«Я уже подружился с этой мошкарой»
— Когда мы общались в прошлый раз, вы собирались куда-то в чащобу — кормить комаров, жить в избушке, перезагружать сознание. Как прошел лесной ретрит?
— Избушка, комары — так все и было. Потом к этому привыкаешь. А сначала подумал: «Блин, где я забазировался? Что-то неправильно сделал». Потому что оводов сменяли мошки, а за ними шли комары. Все это долбит тебя постоянно, просыпаешься красный.
Но, как оказалось, это делает тебя сильнее. На следующую неделю я уже их не замечал. Подружился со всей этой мошкарой.
— А раньше вы ездили на Алтай. Единение с природой помогает перезагрузиться перед сезоном?
— Я прекратил эту традицию. Балбес! Началось все это с контракта с «Нью-Йорк Рейнджерс». Дополнительный раз нужно было лететь в Америку, мой отпуск сократился. Я сделал неправильные выводы и вырезал Алтай. Потом так по накатанной три года никуда не ездил. И не подзаряжался.
А сейчас я въехал в такую природу! Конечно, без гор. Но лес и медведи были.
— Прям медведя видели?
— Нет. Но следы на территории находили реально. Причем я бегал кросс там, где, как потом оказалось, медведица с медвежатами напала на человека. А ведь нормальная автомобильная дорога. Я-то думал, что нахожусь в безопасности. Но теперь Алисе придется ездить за мной на «Лексусе».
— Кроссы быстрее бежишь, когда медведь сзади.
— Но мне надо по пульсу, поэтому не могу ускоряться. Даже если медведь за спиной, должен строго держать цифры — и убегать от него ритмичным ровным шагом! А то из «Рейнджерс» позвонят: «Что это ты пульс завышаешь?!»
«Своими деньгами не хотел бы рисковать, мой жизненный путь был непростым»
— Вы уже второе лето проводите в Москве благотворительный матч. Что это для вас значит?
— Это надежда, что мы поможем детям. Теперь вот оказывали поддержку мальчику Елисею. Это единственная цель. И я думаю, каждый человек по своим возможностям должен заниматься благотворительностью, поддерживать окружающих. Если мы все станем это делать, это будет хорошо.
— На этой Arena Play, где мы разговариваем, есть всё, даже киберзона. Впечатляет!
— Не, всё — мы завершаем с киберзоной. Наркота чистая!
— Затягивает?
— Когда мы это начинали делать, то думали, это будет как спорт. Но, как оказалось, там нужны крупные инвестиции. А я — игрок не той весовой категории, чтобы тягаться с этими ребятами, участвуя в серьезных турнирах.
Да и достаточно большой риск, там нужно постоянно побеждать. А я своими деньгами не хотел бы рисковать, потому что мой жизненный путь был непростым и кроме хоккея ничего больше не умею. Соответственно, большие инвестиции делать не хотел, а в маленьких вложениях это превращалось в наркотик. Открываешь дверь, пошли играть — и день прошел. Это ни в какие турниры не перерастало. Ребята приходили и просто играли.
Потом у меня пришло осознание, я перешел на кнопочный телефон. Углубился в эту историю, подумал и поразмышлял — и понял, что, наверное, это неправильное направление. В том виде, в котором делали мы, это не нужно молодежи.
— Вы на гала-матче хорошо общались с Александром Овечкиным.
— Я же его приглашал на игру! Позвонил ему, он моментально согласился. Правда, затем перезвонил за пару дней до начала. И я испугался! Подумал, что он скажет: «Не получится». Я ему так: «Сань, не пугай меня!» А он спрашивал по билетам. И отругал меня даже, что не знаю ни фига.
Потому что я же далек от организационных моментов. А ребята дали мне задание — всех обзванивать. Некоторые недопонимают: это я зову или не я. Набрал тем, чьи номера были. Но был этим заданием не очень доволен. Сижу в Коркино с родными, у меня в руках — Nokia, планшет к вай-фаю не подключить. Сквозь зубы занимался этим. Вообще, я не любитель беспокоить людей.
«Полтора дня ехал в поезде и смотрел в окно»
— Как вы съездили в Коркино? Каждый визит — это воспоминание.
— На этот раз ехали из Москвы на машине. Легли спать в Чебоксарах, потому что устали. Да и Алиса позвонила: «Куда вы? Зачем гнать всю ночь?» Потому что мы напрямую хотели ехать, друг друга подменяя.
— Летели на двадцатилетнем «Лексусе»?
— Нет, на BMW, который я купил у Ильи Ковальчука — ему его за Олимпиаду дали.
— Тот «Лексус» на такие дальние расстояния небезопасен. Там тормоза плоховатенькие. Своему другу дал этот раритет, попросил хорошо сделать. А он в машинах разбирается, как я — в балете. Никакущий! Ничего не сделал, едешь по прямой — руль под 45 градусов стоит. Не-не, на такой машине ехать явно не стоило.
А назад уже добирался на поезде. Там была веселая история. Потому что мой друг не поехал назад. Я взял СВ и такой думаю: «Какой сосед попадется… Начнет разговаривать. Кто, откуда, что и как».
В общем, уже настроился поболтать. А соседа не оказалось, представляете! А в поезде вроде бы есть вай-фай, но он ничего абсолютно не грузит. На старенькой Nokiа по сайтам не полазаешь, фильмов с собой нет.
И я ехал полтора дня — просто смотрел в окно. Спал по восемь раз в сутки. Потому что делать нечего. И использовал это время как эксперимент по нахождению в одиночестве. Как жить наедине с самим собой. Даже в вагон-ресторан специально не ходил.
— Хорошо, что никто рядом не храпел.
— Согласен. Кстати, имел неосторожность открыл окно на ночь. И проходящие мимо поезда меня будили постоянно.
— А когда вы на машине ехали, на дороге кто-то останавливал, узнавал?
— Нет. Но я изначально добирался из Риги. Через границу перешел, меня мой друг Артем забрал. И вот нас там в районе Пскова остановили. Узнали, отпустили.
— Как вам российские дороги?
— Шикарные на самом деле. Там, где ездил я, — вроде ничего. Просто помню, как катался десять лет назад. И там были участки, где реально нужно ехать 20 км/ч конкретно из-за дороги. А теперь все другое. Получается, наши дороги улучшились.
«Бог даст, «Ак Барс» попадет в плей-офф»
— Вы будете болеть за «Ак Барс» в новом сезоне?
— Конечно.
— Да?
— Конечно же, нет.
— А ведь там ваш тесть Олег Знарок.
— Просто времени не найду. Ну, как болеть? Это надо садиться специально, смотреть. Теперь матчи в КХЛ идут через день. А у нас в НХЛ такой же график. Мне нужно за шайбой бегать. Какой там хоккей в телевизоре?!
Ну, плей-офф — так, посмотрю. Дай бог, «Ак Барс» туда попадет. Такие матчи пропускать не стану.
— Бригаду «Матч ТВ» в Казани хорошо приняли, база там потрясающая.
— Да я и сам помню это, когда там выступал. Уже тогда это было потрясающее место для развития игроков. Правда, меня тогда в «Ак Барсе» не оставили. Но я помню, как кайфанул от уровня организации.
— Вы летом плотно следили за «Рейнджерс», как там меняется состав?
— Мне Алиса рассказывала новости, кого обменяли, кого подписали, туда-сюда. Если честно, не хотел об этом думать. Вот Райана Строма не будет — но что об этом рассуждать летом? Что я смогу изменить?
Жил десять дней без связи в лесу. Там у рабочего был в бытовке вай-фай. Но мне вот он на хрен не нужен. Мы с другом Артемом вставали в 4:30 утра, через час шли на рыбалку. Посидели с удочками, потренировались, до 11 утра уже все сделали. Вот это день! Красота!
Какой интернет? Какие новости?! Потом пошли — земляники в лесу прям горстями наелись. Лицо красное от сока, на душе — счастье.
— Какие ваши дальнейшие планы?
— Еще в конце июля собирался улететь в Нью-Йорк. Тренироваться пора, особенно нет времени.
— Дом там достроили? Все нормально?
— Там-то, под Нью-Йорком, все отлично. И дом достроен, и бросковая зона есть. А когда сезон начнется, вообще все будет замечательно. Жаль, что лето снова так быстро пролетело. Но и к хоккею пора вернуться.
- Наиль Якупов — о возвращении «Авангарда» в Омск, шокирующей выездной серии в начале чемпионата и своем отношении к Петербургу
- «С моей золотой олимпийской медали сделали много копий и раздали людям». Большое интервью с Никитой Гусевым
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
