На экране и вне экрана он одинаковый: стильный, яркий, дерзкий. За пять секунд очаровывает кассира слово «эспрессо»: была тетенька хмурой – и вдруг улыбается. На эмоциях может и ругнуться. Раз десять повторяет, что спортсмены должны быть открытыми.
Когда видишь человека, который выиграл премию «Лицо из телевизора», думаешь, что он проводит все свободное время в спортзале, салоне красоты или мегамолле. Оказалось – на съемках, в самолетах или в кровати.
Евгений Савин рассказал о той стороне работы телеведущего, о которой мало кто догадывается.
«После первых программ ехал в бар и напивался»
– Сложно было перевоплощаться из спортсмена в телеведущего?
– Сперва был в шоке. Это все труд и испытание. Многие футболисты не понимают суть работы телевизионщиков. Корреспондент или ведущий может несколько дней готовиться к эфиру, долго составлять вопросы к интервью. ТВ – командная работа: нужно выстроить свет, поставить камеру, расспросить, снять и смонтировать. Говорят: «Болтать – не мешки ворочать». На самом деле сложно сходу красиво говорить на камеру и быть раскрепощенным. Есть спортсмены, которые феерят в гримерке, а в прямом эфире сникают. Конечно, я переживал и много работал над собой. Считаю, что получается уже неплохо.
– До работы на ТВ какое было отношение к спортивным журналистам?
– У футболистов предвзятое отношение. Есть момент недоверия, боязнь сказать лишнее или выглядеть глупо. Они не понимают, почему кто-то сидит и умничает. Это заблуждение, которое хочется перебороть. Медиа – посредник между болельщиками и спортсменами. Сейчас у меня совсем другое отношение к прессе. Вижу, что ситуация меняется, в том числе благодаря мне. Публичные люди – они прежде всего пример для других. Ты показываешь, что можно быть открытым, несмотря на известность. А на деле бывает так, что спортсмены часто отказывают в интервью из предрассудков. Поверьте, если бы в футболе можно было добиться результатов самопожиранием, я был бы Месси. После неудачных матчей мог по три дня не разговаривать с близкими. Бред же!
– Константин Генич перед дебютом в роли комментатора выпил 50 граммов. А вы сильно нервничали?
– Съемки «Культ тура» проходили в Петербурге, где у меня квартира. После первых 10 программ я так был опустошен, что после ехал в бар и напивался – снимал стресс. Помню, спрашивал Шнура: «Серега, как ты вообще выживаешь? У тебя же еще концертный график!» Сейчас опыта больше, чувствую себя увереннее – нервов меньше. Вообще, самое сложное в работе ведущего – это отдавать эмоции, делиться энергетикой. Восстанавливаюсь через сон.
Открыть видео«Бывают дни, когда с двух-трех дня не ем и не пью»
– Чему пришлось научиться ради работы в кадре?
– Телевидение похоже на спорт: ты видишь свое выступление, разбираешь плюсы и минусы. Например, природные моменты, которые или есть, или нет: допустим, любовь камеры. Мне пришлось тренировать дикцию, учиться держать темп программы и правильно сидеть в кадре. Тимур Журавель дал ценный совет: «Тебе не нужно ничего играть – ты такой по жизни». Когда я начинаю куражиться или веселиться в кадре, делаю это от души. Поэтому мне пришлось учиться доставать из себя истории, которые нужно рассказать.
– Самая ненавистная скороговорка?
– Лавировали лавировали да не… Никогда не мог выговорить конец. С этим связано забавное. Чтобы набраться опыта и вспомнить, что такое вставать в 4 утра, веду утренние эфиры. У меня организм, кстати, склонен к отекам: если вечером выпью чай, с утра будет вид, будто побывал на трех свадьбах. Поэтому бывают дни, когда с двух-трех дня не ем и не пью. И вот четыре утра, а ты в такси тренируешь скороговорки. Водители, наверное, думают, что я под чем-то. А по натуре – да, жаворонок. Могу ввалиться в студию в 4 утра, включить громко музыку и петь. Знаю, не всем это нравится.
– Не засыпали у гримеров?
– Нет. Мне нравится вставать утром. Бывает, из-за частых перелетов и ночных рейсов не сплю по два дня. Но с утра меня прет. Тяжелее засыпать в 7-8 вечера. Сейчас снимаю квартиру у метро в обычном районе – иногда во дворе или за стеной орут так, что глаз не сомкнуть. А вставать в четыре…
– На какие еще жертвы приходится идти ради работы?
– Не ем соль, сахар, не пью крепкие напитки, пиво – чтобы лицо не отекало. После завершения карьеры у спортсменов есть проблема набора веса. Горжусь, что большими усилиями избежал этого.
Как выдержать 16 часов съемок
– У вас образцовые кубики на животе. Сколько времени тратите на спортзал?
– Не поверите, за последние 2,5 месяца – ни разу там не был. У меня стало больше физической активности, перелетов. В свободное время много сплю, мало ем, гуляю, катаюсь на велосипеде. Как будет холодно – перемещусь в зал.
– Как строится ваш типовой рабочий день, например, во время съемок «НЕфутбольной страны»?
– Подъем – в 4-5 утра, через два часа – перелет. Приземляемся и работаем 10-12 часов на локациях. В Самаре вышло так, что перекусил только сэндвичем в самолете. В 11 вечера понял, что за 12 часов активных съемок на жаре ничего не ел и не пил. Стало плохо: всю ночь тошнило. Больше так не делаю – стараюсь обязательно есть в перерыве.
– Сколько длятся съемки?
– От 10 до 16 часов. Возможно, это неправильно. Но когда приходишь в конце съемочного дня на стадион, а тебя встречают люди, которые хотят пообщаться, взять автограф или сфотографироваться, ты не имеешь права им отказать. И выкладываешься по максимуму ценой здоровья.
Открыть видео– Что новое открыла лично для вас «НЕфутбольная страна»?
– Я не встретил ни одного равнодушного человека. Все обсуждают футбол, готовность стадионов, кто лучше – Смолов или Кокорин. «Наши опять плохо сыграли». «Мы никогда не победим!» «У нас нефутбольная страна». «Играть никто не умеет». При этом все говорят о футболе, переживают за сборную.
Про стиль и яркие носки
– Мария Командная рассказывала историю о том, как свалилась в гримерке с переутомлением. С вами такое было?
– Знаю этот факт. Со стороны кажется, что быть ведущим легко: сидишь в красивой одежде в кадре. А на деле – объятия с унитазом в Самаре. Часто переезжаю из города в город, мне пишут в соцсети: «Давай, начни работать! Ты только катаешься!». Люди видят то, что хотят видеть. Но все это – тяжелый труд. И зрение падает – начинаешь щуриться из-за недосыпа и софитов.
– Вы всегда стильно выглядите. Кто подбирает образы?
– Ха-ха, конечно сам. Недавно на премию GQ пришел в халате и тапках – об этом говорили все. Я за полгода до церемонии на ком-то в инстаграм* увидел шелковый халат и подумал: «Идея! Надо купить к нему тапки с рубашкой». Это импровизация. Мне вообще нравятся красивые люди с хорошей одеждой. Да, к утренним эфирам нам подбирают костюмы, но могу заупрямиться и сказать, что к пиджаку не подходит платок или галстук. Коллегам советов не даю. Максимум, могу подколоть: «Эй, Дим, что за туфли?».
– Откуда пошла шутка про вашу любовь к ярким носкам?
– У меня всегда были яркие носки,на самом деле, такие много кто носит. Это прикольно. Но на спортивном телевидении я был такой один. Перестал надевать – начали писать: «Надень носки. Холодно!». Глупая шутка.
– Родители смотрят ваши передачи?
– Да. Они предвзятые зрители, всегда хвалят. В 12 лет я уже уехал из дома в спортивный интернат. Вижу папу с мамой раз-два в полгода, поэтому они кайфуют, когда видят меня в на ТВ.
– Мама не говорит: «Сынок, ты исхудал!»?
– Нет, но успокаивать в начале съемок родителей пришлось. Сказал перед эфиром: «Мам-пап, я буду рассказывать историю – не пугайтесь, пожалуйста, это же шоу». А в эфире говорил, как меня тошнило в автобусе. Первое время им нелегко давались мои откровенности: раньше спортивный мир был закрыт, про такое никто не рассказывал. Сейчас уже спокойно относятся: «Понимаем, это шоу».
– Что бы вы хотели бы улучшить или изменить в своей нынешней работе?
– Хочется донести футболистам, что нужно быть открытыми и делать свою работу не только на поле, но и за его пределами. Только так можно поднять интерес к себе, к команде, к футболу. Мы многих звали в «Культ Тура» – к нам никто не шел! Очень хотели Кержакова, Дзюбу, Аршавина… Это же круто – показать себя с другой стороны, посмеяться над собой! Но у наших футболистов много других дел. Надеюсь, когда-нибудь мы будем похожи на Англию. Видишь, как в эфире жгут Гари Линекер, Стивен Джеррард, думаешь: «Вот это круто!»
Зачем Савину второе образование
– Знаю, что вы учились в Академии при президенте РФ. На кого?
– Поступил в магистратуру на муниципальное управление. Когда вышел защищать диплом, нервничал: тогда снимался в «Кто хочет стать легионером?», времени на подготовку было мало. Листаю слайды, рассказываю и чувствую – вся профессура смеется. Вспотел. Подумал, говорю что-то не то. Поднимаю глаза и понимаю: меня узнал один молодой профессор. Более того, сфотографировал и показал коллегам. Когда тебя снимают на защите диплома, это забавно. В общем, сказали, что могу заканчивать, защитил. Приятно, что «Матч ТВ» смотрят.
– Зачем вам ежегодный детский «Кубок Савина»?
– В 2010 году предложили провести первый такой турнир. В каждом регионе выбирают местную звезду, которая этим и занимается. Сразу согласился – большая честь. Делаем футбольный праздник с интерактивными зонами, конкурсами, подарками. Стараюсь привозить какого-нибудь известного футболиста. Сам активно участвую, комментирую даже. Получаю заряд искренних детских эмоций – это большой кайф и счастье.
– Часто смотрите футбол как болельщик?
– Вживую чаще всего вижу «Крылья Советов»: прилетаю в Самару или на их гостевые матчи. Недавно ездил в Химки – поболел с ребятами в фан-секторе. Стараюсь следить за футболом, смотреть хотя бы матч в неделю. Но не всегда есть время сесть у телевизора, не говоря уж про стадион.
– Сложно говорить «нет», будучи открытым и популярным?
– Это мой жизненный принцип. Никому не говорю «нет», старюсь отвечать всем. Людей это иногда шокирует. Могу сам подойти к человеку, если вижу, что он меня узнал. Но я такой. Меня так воспитали.
Фото: «Матч ТВ»
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
