Краткая хроника конфликта
17 ноября 1993 года сборная России, уже обеспечившая себе выход на чемпионат мира 1994 в США, уступает в заключительном матче отборочного цикла грекам — 0:1.
После игры президент РФС Вячеслав Колосков произносит в раздевалке жесткую обвинительную речь, резюмируя: «С таким отношением к делу в Америке делать нечего». И объявляет: согласно новому спонсорскому контракту восемь футболистов сборной отныне должны играть в бутсах фирмы Reebok, в противном случае последуют санкции вплоть до отчисления.
Вечером того же дня футболисты составляют письмо на имя советника президента России по спорту Шамиля Тарпищева. В центр повествования помещена фигура главного тренера сборной Павла Садырина.
«Считаем недозволительным повторение ошибок, ранее неоднократно допущенных федерацией футбола, — организационные просчеты, финансовые манипуляции, неудовлетворительное материально-техническое обеспечение сборной, — говорится, в частности, в письме. — Мы знаем, что Садырин П.Ф. — неплохой клубный тренер, но сборная — это другое: главное, что беспокоит нас сегодня, это тренировочный процесс и методы подготовки, которые не соответствуют уровню работы с главной командой России. Выход в финальную часть чемпионата мира 1994 года — инерция команды, созданной ее бывшим тренером А.Ф. Бышовцем к чемпионату Европы 1992 года.
Работу с национальной сборной России по футболу по праву должен вести Бышовец Анатолий Федорович и готовить ее к выступлениям в финале чемпионата мира 1994 года в США.
Должны быть изменены условия материального вознаграждения за выход в финальную часть чемпионата мира.
Незамедлительно должно быть улучшено материально-техническое обеспечение сборной команды страны».
Юрий Никифоров, Валерий Карпин, Андрей Иванов, Сергей Юран, Игорь Шалимов, Игорь Добровольский, Игорь Колыванов, Виктор Онопко, Дмитрий Хлестов, Сергей Кирьяков, Андрей Канчельскис, Александр Мостовой, Олег Саленко, Василий Кульков.
4 декабря Тарпищев передает копию письма Колоскову. 7 декабря проходит расширенное заседание исполкома РФС. Все требования футболистов отвергнуты.
25 декабря бунтари дают пресс-конференцию, на которой подтверждают заявленные позиции. Колосков отвечает тем же.
Позже восемь подписантов отзывают свои автографы. До конца идут Канчельскис, Шалимов, Кирьяков, Добровольский, Колыванов и Кульков.
На чемпионате мира-1994 ослабленная сборная России терпит неудачу в групповом турнире, как и на чемпионате Европы-1996. Квалификацию к чемпионату мира-1998 команда не проходит.
Волна конфликта накрыла два мировых цикла и один европейский
— Неужели это кому-то еще интересно? — удивляется почетный президент РФС Вячеслав Колосков, угощая корреспондента «Матч ТВ» зеленым чаем в своем кабинете в Доме футбола на Таганке. — Я-то грешным делом думал, что все уже давно покрылось пылью. 25 лет, надо же. Четверть века…
— Очень интересно. Во-первых, важное историческое событие, оказавшее влияние на развитие российского футбола в целом, во-вторых, подходящий повод поговорить о некоторых сегодняшних проблемах.
— Тогда уж не на развитие, а на развал скорее, хотя «развал» — все-таки слишком сильное слово. Но крайне деструктивная была история, это правда. Волна гасла потом лет шесть, она накрыла как минимум два мировых цикла и один европейский. По прошествии времени многие участники бунта, если не все, признали свою неправоту, но российскому футболу легче от этого не стало.
— А ваша позиция, ваши оценки с тех пор вообще не изменились? Вы выступали тогда очень жестко, категорически отвергая компромиссы. При том что возгорание случилось именно после ваших слов в раздевалке, на фоне адресованных футболистам обвинений в безразличии и халатности.
— Не изменились. Ведь проблема, по сути, касалась не конкретной ситуации, а глобальных вопросов управления молодым российским футболом. Внешне повод был действительно простой: футболисты, многие из которых играли в европейских клубах, не захотели подчиняться правилам, по которым жил РФС. Они поставили личные интересы выше общих. И пошли еще дальше, присвоив себе право снимать и назначать главного тренера сборной.
Между тем контракт с Reebok не только обеспечивал экипировкой все 11 сборных России, но и позволял оплачивать их выезды на соревнования. Нужно понимать, что это было за время: РФС, который только-только нащупывал рычаги управления в новых условиях, собирал деньги буквально по копейке, а 300 тысяч долларов, положенных нам по контракту, закрывали дыру. За счет этого соглашения мы не провалили тогда ни одного соревнования, РФС выставлял свои сборные во всех категориях.
Вот о чем по большому счету шла речь после отвратительной по качеству и содержанию игры с греками. Матч действительно ничего не решал, но откровенно безразличное отношение к игре требовало жесткой реакции. Кто был в большом спорте, прекрасно понимает: если нет стремления побеждать в каждом матче, это впоследствии обязательно скажется. Футбол не терпит безразличия, сказал я игрокам. И объявил, что в подготовительном цикле к чемпионату миру у нас будут новые условия по контракту со спонсором, которые должны жестко соблюдаться.
А дальше случилось то, что случилось.
— До «взрыва» не было вообще никаких оснований думать, что у команды конфликт с тренером?
— Все были довольны и даже счастливы. Павел Садырин — не только сильнейший профессионал, но и человек совершенно неконфликтный. Был, к сожалению. Атмосфера — замечательная, команда — молодая, веселая, очень перспективная. Но в локальной стычке с футболистами тренер встал на наши позиции. Этого они ему не простили.
— Рассказывают, что президент России Борис Ельцин на одном из совещаний резко высказался в ваш адрес, потребовав навести порядок в футболе, а ваш ответ был таким: «В футболе порядка больше, чем в стране». Правда?
— Нет, конечно. Я бы никогда не позволил себе подобного рода высказывания в адрес главы государства, это абсолютно не мой стиль. Правда лишь в том, что я жестко отстаивал свои позиции на всех уровнях, с кем бы ни приходилось вести дискуссии.
— Стараясь как-то сгладить, погасить, трансформировать конфликт, вы встречались с авторами письма?
— Нет. Они же со мной не советовались, когда составляли свою бумагу. Зачем мне советоваться с ними? Вот если бы попросили тренеры — встретился бы. Но такой просьбы не последовало.
— А с Садыриным много разговаривали?
— Только по горячим следам. Садырин переживал очень сильно, называл «телегу» предательством. Он считал, что сделал все, чтобы команда была именно командой, чтобы она выполнила задачу. Для него требование поменять тренера стало настоящим ударом.
— Анатолий Бышовец свою позицию до вас донес?
— Только через прессу.
— Что мешало пообщаться лично?
— У меня, повторяю, было абсолютно четкое видение ситуации. Зачем мне общаться с Бышовцем? Разве только сообщить, что идти на «живое» место — по отношению к коллеге это, мягко говоря, неприлично.
— Именно Бышовец считается главным закулисным игроком той истории. Вплоть до того, что письмо писалось под его диктовку.
— У меня никаких доказательств нет, но понятно, конечно, что фамилия Бышовца не могла появиться в тексте письма без личного согласования. Позже мы общались не раз, но у него как-то не возникало желания эту тему дополнительно обсуждать, а у меня тем более. Но мы были и остаемся в нормальных человеческих отношениях. Думаю, жизнь рассудила нас по справедливости. Расставила все по местам.
Призрак бродит по Европе. Призрак революции
— «Речь шла не о конкретной ситуации, а о глобальных вопросах управления футболом». Отталкиваясь от этой мысли, можно протянуть ниточку к нашим дням. Имею в виду проект закрытой европейской Суперлиги, о котором в последнее время говорят все более предметно. Вот уже и президент ФИФА включился в процесс — угрожает раскольникам жестким противодействием, насылает на них проклятия и намекает на календарные козни. Что это, если не предвестье кризиса футбольной власти в международном масштабе?
— Я был внутри ситуации еще в те времена, когда тенденция к разлому только обозначилась. И Балтийская лига, если помните, пыталась развиваться, и Скандинавская, и Пиренейская. Все при Юханссоне началось, я был членом исполкома УЕФА, мы часто эту тему обсуждали. Примерно тогда и родилась идея создания Суперлиги: президент «Баварии» Румменигге и боссы некоторых других больших клубов очень активно над ней работали. Только приход к власти в УЕФА Платини остановил центробежные тенденции и купировал кризис. Звезды, почти равные Платини по масштабу, но, скорее, все-таки пожиже, — они услышали Платини, авторитетнейшего в мировом футболе человека. Платини был очень сильным руководителем. Масштабным, глубоким лидером. Его доминирующий принцип: на первом месте — футбол и футболисты, а контракты и все остальное — потом.
— Личный авторитет Платини, глубокое погружение в проблему и жесткая позиция — вот ключевые факторы его победного противостояния. Кроме того, Платини убедил в том, что децентрализация власти губительна для футбола, Еврокомиссию и Европарламент. Его все тогда поддержали. Не знаю, смогут ли добиться такой поддержки Инфантино и глава УЕФА Чеферин, если дойдет до войны.
Платини при этом гарантировал ведущим европейским клубам серьезное увеличение прибылей за счет контрактов в Лиге чемпионов. Они действительно стали получать просто баснословные деньги, но теперь хотят большего: построить нечто вроде НХЛ в футболе. И никакие внешние угрозы их уже не пугают.
— Вывод из-под международной юрисдикции — что может быть страшнее?
— Президент ИИХФ Рене Фазель вот уже сколько времени просит НХЛ: дайте мне хоккеистов, разрешите им играть на Олимпиадах и чемпионатах мира, иначе мои соревнования никому не будут интересны! Но финансово успешная НХЛ живет по своим внутренним законам, ей глубоко безразличны проблемы Международной федерации хоккея. Отсюда вопрос: что будут представлять собой чемпионаты мира или Европы без футболистов 16 сильнейших клубов мира?
Нет, страшилки здесь точно не помогут, с позиции силы проблему не решить. Альтернатива страшилкам — диалог, глубокая аргументация, искусство убеждения. И властные полномочия в руках сильного лидера. Другого пути я вижу.
— В общем, угроза мировой футбольной революции действительно реальна.
— Она, скажем так, не исключена.
— Для футбола будет благом, если Мишель Платини, у которого скоро заканчивается срок дисквалификации, вернется во власть?
— В этом смысле мои оценки умозрительны: скоро будет 10 лет, как я отошел от дел. Сужу о нем по тем временам, когда мы работали вместе. Я бы, например, сейчас не смог руководить российским футболом, потому что за это время все поменялось. Мое время ушло. Сумеет ли Платини адаптироваться к новым условиям? Я не знаю…
Фото: РИА Новости/Владимир Родионов, РИА Новости/Олег Ласточкин, РИА Новости/Владимир Федоренко, РИА Новости/Александр Макаров, globallookpress.com
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
