Лучший бомбардир первого чемпионата России Юрий Матвеев рассказал «Матч ТВ» о первых матчах сборной России, крепких парнях с «Уралмаша» и вспомнил, как Семин душил судью за пенальти. Прямая трансляция полуфинала Кубка России «Урал» – «Рубин» – в 16:55 на «Матч ТВ».
- Вы закончили техникум в Нижнем Тагиле. Что это за город?
- Знаете выражение: «Седой Урал кует победу»? Во время войны все заводы были переброшены сюда. Есть знаменитый «Уралвагонзавод» или «Нижнетагильский металлургический комбинат» (НТМК), один из крупнейших в Европе. Иногда трубы дымили красным, иногда белым. Папа, пока был жив, говорил мне: «Это белый шоколад варят», и я верил.
Город большой, рабочий - 500 тысяч население. Лет 60 была своя команда «Уралец», но когда завод попал в частные руки, она стала никому не нужна. Я играл там в середине 80-х во второй лиге. Это был крепкий середняк, и те, кто не попадал в состав флагмана уральского футбола «Уралмаш», отправлялись туда на стажировку. Проходили там боевое крещение и, набравшись опыта, возвращались обратно. В 20 лет пригласили в главную команду, исполнилась мечта. Тагил это провинция, а Екатеринбург - областной центр, где больше возможностей и перспектив для роста.
- «Уралмаш» - это крепкие парни из 90-х. Как они относились к команде?
- «Уралмашовские» взяли над нами шефство, помогали, выплачивали премиальные. Нормальные ребята, некоторые играли в футбол. Могли организовать сборы для команды. Помню, в 92-м поехали в Данию. Ребята сказали: «Вот вам 10 дней - тренируйтесь, готовьтесь, играйте товарищеские матчи. Но есть условие: в отеле только завтраки. Остальное как хотите, так и кушайте». Справились как-то, брали с собой консервы.
- В 92-м днем на «Уралмаше» было спокойно?
- По-разному. Однажды команда обедала в ресторане «Яшма». Вратарь поел, сказал: «Все ребят, приятного аппетита - я пошел». Возвращается через 5 минут побитый, куртки нет. Ограбили. Вечером по району нельзя было в шубе пройти, с сережками или в шапке. Футболистов особо не трогали, но всякое случалось. Зато можно было проблемы решать через старших ребят. Обращались к ним: «Помогите разобраться». Всегда помогали.
Разборки шли постоянно. Показательный момент: на старом стадионе «Уралмаш» был огромный холл, метров 200 квадратных, наверное. Заходишь - справа/слева раздевалки. Каждую неделю там хоронили кого-то из «уралмашовских». На глазах вносили и выносили гробы. Представляешь, вчера он рядом с тобой в футбол играл, а тут венки и все.
В каждом районе были свои группировки. Я потом жил на ВИЗе (район Екатеринбурга «Визовский»), там тоже была своя бригада. В жизни сидишь общаешься с ними - отличные ребята. Что они творят на своей «работе», скажем так - я не лез узнавать. Они просто приходили и спрашивали: «Юра, как дела, какие проблемы, чем помочь?»
- Сколько зарабатывали тогда?
- Зарплата чисто символическая, долларов 200-300. Премиальные - гораздо выше. Тогда инфляция была: сегодня на 20 000 рублей можно купить телевизор, а завтра только пульт от него. Мотивация выходить на каждый матч и зарабатывать, а не получать. Это хороший стимул, как и то, что по итогам сезона тебе могут подарить автомашину ВАЗ-2107. «Уралмашовские» тоже могли зайти перед важным матчем и пообещать двойные премиальные. К примеру, мы регулярно проигрывали «Спартаку» с неприличным счетом, поэтому парни хотели, чтобы мы исправились.
- Вам предлагали когда-нибудь сыграть договорной матч?
- Предлагали. Как? Да, по-разному. Например, капитану звонят - он приходит и говорит команде: «Ребят, так и так, предложили сдать». Все отвечают: «Нет», - и все, до свидания. В 90-х такие случаи бывали. Пару раз за мою карьеру в «Уралмаше» нам предлагали сдать матч.
- Судейство - один из способов добиться нужного результата. Помните, кто тогда судил?
- Валентин Иванов, к нему меньше всех претензий. Чеботарев, Левников, Французов, Зуев. С Безубяком был прекрасный случай. Играем с «Локомотивом», счет 4:4. На 98-й минуте судья назначает пенальти. Семин выбегает на поле и берет Безубяка за горло. Тот хрипит: «Хорошо, Юрий Палыч», - отменяет пенальти и ставит мяч на линию штрафной. Мы не забили, сыграли вничью. Хотя матч был сумасшедший: вели 2:0, потом два пропустили, выигрывали 3:2, еще два пропустили, сравняли... (гол с пенальти забил Юрий Матвеев - «Матч ТВ») Играли с «Локомотивом» в такой открытый футбол, но увы - не победили.
***
- Какие воспоминания остались от Питера, где вы играли в 1990 году?
- В команду пришел Анатолий Коньков и решил собрать молодых, перспективных ребят. Команда вылетела из высшей лиги и, честно говоря, в городе никому была не нужна. Она была оторвана, не было ни денег, ничего. Коньков решил начинать с нуля, но потом понял, что лицом к команде никто не повернется. Элементарно, негде было жить - я вот жил на старой базе в «Удельной». Там по коридору идешь, так все скрипит, ходуном ходит - все это слышат.
Недавно делал отчет для ВШТ по командировке в Питер, вспоминал 90-е. Сейчас и тогда - это небо и земля. В мое время «Зенит» находился в стадии перестройки, ветераны сходили: Мишка Бирюков, Долгополов. Те, кто выиграл чемпионство в 84-м. Пошла новая волна: Димка Радченко, Вася Иванов, Юра Окрошидзе. Однако команда никому не была нужна и на несколько лет завязла в первой лиге. Даже из российской вышки она вылетела в первый же год. «Зенит» прозябал, пока власти наконец-то не повернулись к команде лицом. Мое пребывание в Питере не оставило ярких и радужных впечатлений. Конечно, красивый город, есть что посмотреть. Но я почему-то тогда не смотрел, все время был на базе. Недавно на три дня с женой поехал в Санкт-Петербург, она говорит: «Какая красота, почему мы здесь не гуляли 20 лет назад?»
- В «Торпедо» почему не задержались?
- Провел там сезон и новый тренер решил, что я не нужен команде. Вернулся домой, чему был несказанно рад. Хотя с Валентином Козьмичом Ивановым у меня были прекрасные отношения. Потом на протяжении 3-4 сезонов он звал меня к себе. А тогда его сняли в 91-м, пришел другой тренер и я покинул команду.
- Вернувшись в «Уралмаш» вы забили 20 мячей и стали лучшим бомбардиром первого чемпионата России.
- У нападающих так бывает, когда весь сезон любой удар и мяч летит в створ. Порой такие залетают, что мама не горюй. Взять хотя бы мой первый гол «Факелу». Партнер бил по воротам, но мяч явно шел мимо. Я прыгнул на удачу, сзади прыгает защитник. Мяч бьется об мою ногу и рикошетом от защитника падает за шиворот Филимонову. Достаточно курьезный гол, но он оказался победным. Выигрываем 1:0, а до этого четыре подряд игры на сборах мы проиграли. Еще подумал тогда: «Как мы будем выступать в высшей лиге?» А сразу победа, крылья выросли, ну и поперло.
Метров с тридцати-сорока я забил 3-4 раза в жизни, остальное недалеко от штрафной или из пределов штрафной площади. Один раз забил с центра поля. Играли с «Памиром» из Душанбе, счет 2:2, 90-я минута. Вратарь выходит, кулаком выбивает мяч на линию штрафной, а я почему-то не побежал туда, остался в центральном круге и как дал обратно, в касание. Памятный гол, иногда эту историю внукам рассказываю. Кстати, Филимонову Сашке я часто забивал, за какую бы команду он не играл. Даже свой последний мяч в высшей лиге я забил «Спартаку» Филимонова. Он каждый раз плевался: «Фу, опять ты».
В 90-х играли в разных условиях. Какая погода есть, в такую и играли. Приморозило поле на минус 20, играли на льду. Был случай, встречались с «Кубанью». У них вратарь Женя Плотников пока от ворот мяч выбивал, по два раза падал. Или играли с «Находкой». Снег по-щиколотку, пришла машина, укатала - играем на снегу. Никто не говорил, что поле должно быть зеленым, раскрасили красной краской разметку и погнали.
***
- Что за история с «Анкарагюджю»?
- Турецкий клуб. Они в 80-х играли со «СКА-Ростов» в Кубке Кубков. В сезоне-1993 я очень много пропустил, месяцев пять, наверное. Сломал лодыжку на тренировке. Хотелось продлить сезон, а в «Анкарагюджю» работал Непомнящий. У него возникла вакансия на иностранца и он предложил мне приехать.
В той команде был Мухсин Мухамадиев («Памир», «Спартак»), техничный нападающий. И Сергей Агашков, он сам из Ашхабада, но долгое время играл в московском «Торпедо». Мухсин хорошо, что узбек - языки схожи, выступал в роли переводчика. Но я и сам очень быстро освоил турецкий и даже сейчас, когда приезжаю туда - меня за своего принимают. На первой установке Валерий Кузьмич (Непомнящий) любил шутить: «Так, а где здесь наш русский парень-то? А это (обращается ко мне) - что за турок сидит?».
Турция сумасшедшая страна, менталитет отличается от нашего. Турки своеобразные и достаточно агрессивные, но в целом мне комфортно жилось. Выигрываешь - носят тебя на руках. Можешь заходить в любой магазин, ресторан - везде тебя угощают и обнимают, детей твоих целуют. А если проиграл, лучше из дома не выходить дня три, потому что теперь ты - враг народа.
У нас база была метров 500 от стадиона, после игры обычно туда приезжали. Один раз ее окружила агрессивная толпа фанатов с фаерами и петардами - все сверкает, трещит, взрывается. Я только голову сунул на улицу, меня начальник команды останавливает: «Стой-стой, сейчас полиция приедет, разгонит». А у меня еще жена была в положении. В общем, час сидели на базе, ждали. Потом, когда всех разогнали, вызвали такси и поехали домой. Среди футболистов тоже были такие ребята, которые могли прыгнуть сзади, влететь в ахилл. Для них это норма, но в мою сторону они себе такого не позволяли.
В Турции своеобразный футбол, он построен на индивидуальных качествах игроков. Все хотят себя проявить, чтобы уехать в большой клуб. Турки очень любят футбол и стадионы всегда забивались до отказа. Болельщики за час до игры начинают бить в барабаны. Даже в провинцию приезжаешь и чувствуешь ненависть с трибун. Гадаешь про себя: «Уедешь отсюда или не уедешь». А они монетами бросаются. У нас вратарю голову так разбили прямо во время матча. Игру остановили, оказали помощь минут за пять и продолжили.
- Вернувшись в Екатеринбург вы за два сезона забили 18 мячей и перешли в ЦСКА.
- В тот момент власти не очень хорошо относились к клубу. Не было условий, чтобы содержать семью - невысокие зарплаты и постоянные задержки. Могли месяца 3-4 не платить, а потом частями погашали. В ЦСКА был Тарханов, он меня и позвал. Я был одним из ведущих бомбардиров и заслужил поездку в Москву.
- Вы играли с молодым Семаком. Тогда можно было догадаться, что он станет тренером?
- Тогда нет, хотя он всегда отличался трезвостью мысли. Мог спокойно, не сбивчиво разложить все по полочкам. Сергей человек начитанный, с правильной речью. Я от него в жизни не слышал слова: «Нет». Звоню: «Серега, приедет мой тренер-аналитик, можешь их свести с вашим?». В ответ: «Нет проблем». «Богданыч, там надо человеку помочь». Семак: «Все сделаем». Сейчас сам поехал на стажировку. Спрашиваю: «Поможешь?». Отвечает: «Конечно, сделаем».
Семак рассказывал, как ездил на стажировку в «Рому» к Спаллетти. Условия там сумасшедшие. Показывал фотографии: база, восстановительный центр, поля. Спаллетти накануне игры оставил все дела и принял его. Они поужинали и провели три-четыре часа вместе. Лучано интересовался, как дела в Питере, как команда. Вспоминали как круто они вместе работали в Питере. Он с большой теплотой отзывается о тех временах, когда работал в «Зените».
Вы знаете, у меня есть фотография «Уралмаша», там тоже человек 8-9 сейчас работает тренерами. Не знаю, может поколение такое, а может Александр Федорович по IQ выбирал футболистов, кто любит думать на поле и в жизни. Радимов, Хохлов, Семак, Ульянов - все креативные, мыслящие ребята. Вот они и пошли дальше в тренеры, потому что пропускали через себя этот созидательный футбол.
Мне было 29, Семаку - 20, Хохлову - 21, Радимову вообще 19. Парни делали первые шаги, но я видел их огромный потенциал и понимал, что они точно будут играть. Тарханов любит работать с молодыми, он им доверяет. Отсюда пошли все эти молодые пацаны 1977-76 годов, как раз им по 19-20 лет было. Именно они составляли мозг команды, такое редко бывает.
- Тарханов был в ЦСКА еще и президентом. Денег не хватало, он ходил к знакомым банкирам и приносил в сумке наличными. Игроки знали об этом?
- Честно говоря, нет. По-моему проблем с деньгами не было, мы вроде безбедно жили. У меня была зарплата 2000 долларов, в 1996 году это были неплохие деньги. После «Уралмаша», где я получал 200 - это немножко побольше. Плюс при подписании контракта обещали квартиру, сразу дали машину и подъемные.
- В 96-м в ЦСКА появились первые бразильцы. Помните их?
- Леонидас и Самарони пришли во второй половине чемпионата, наверное, в августе или сентябре. Помню их первую тренировку: Леонидас вроде худенький мальчишка, но наглый такой. Играем двухсторонку, раз - пенальти. Так он всех отодвинул, взял мяч и забил. Никого не спрашивает, видно, что приехал зарабатывать и показывать себя. Парень техничный, обученный.
Самарони, честно говоря, не особо запомнил, только Леонидас как перед глазами стоит - смугленький парень невысокого роста. Кстати, был еще один легионер - Игорь Добровольский. Он готовился у нас к Евро-96, приезжал на базу и индивидуально тренировался.
***
- Какой была сборная России, в которой выступали вы?
- В клуб пришла телеграмма: «Просим прибыть футболиста Матвеева 10 августа в два часа дня, отъезд от Большого театра». Хусаинов Сергей Григорьевич был тогда администратором сборной и почему-то назначил там встречу. Мы собрались, сделали пару фотографий для журналистов и поехали в Новогорск. Тренером был Садырин, царствие ему небесное.
Сначала мы выиграли у Мексики 2:0 в историческом первом матче сборной России на переполненном стадионе «Локомотив». Потом было турне по Северной Америке в преддверии ЧМ-1994. Мы знакомились со стадионами, на которых будем играть, условиями проживания. Провели там три матча: два с США и один с Сальвадором. Мне тяжело было пробиться в эту сборную, там играли Колыванов, Кирьяков, Саленко, Радченко, Бесчастных, Бородюк. Сложно приехать из деревни и попасть в состав при такой конкуренции. Люди в Европе играют, Саленко вон 15 мячей в чемпионате Испании положил. Куда мне.
В сборной тогда была хорошая атмосфера. Приехало 10 спартаковцев, человека два-три из «Локомотива». Отличная банда, и если бы не «письмо четырнадцати» в 94-м, могли бы чего-то добиться. Тогда в стране были неспокойные времена. Наверное, имелась какая-то другая сторона, которая подталкивала к этому письму. Насколько мы слышали, возможно, Анатолий Федорович (Бышовец) приложил к этому руку. Я этого не знаю и не хочу обсуждать, мне просто обидно, что такое хорошее поколение ничего не добилось. Многие играли в европейских чемпионатах: в Испании, Италии, Англии. Эта сборная могла на том чемпионате сделать скачок и завоевать что-то. Но и из-за каких-то околофутбольных дел этого не случилось. Не правильно, что футбол отошел на второй план. Он за это наказывает.
- «…организационные просчёты, финансовые манипуляции, неудовлетворительное материально-техническое обеспечение сборной…» О чем это они?
- Я приехал с периферии, повезли на базу сборной. Для меня это был просто топ! Если бы порвались бутсы я бы их сам зашивал три раза, а тут Хусаинову сказал: «Григорьич, зашей, пожалуйста». А он раз и новые выкидывает. Это был шок.
Поездка по Америке вообще прошла на высочайшем уровне. Если здесь я носки в ведерке постирал, на батарею сушиться повесил, то там просто в ведро бросил, а назад все чистое и глаженое вернули. Выдали большую сумку Reebok полную одежды. В Америке спонсоры привели в магазин, говорят: «Ребят, 500 долларов - это вам подарок, берите что хотите. Все что выше 500 долларов - 50 процентов скидка». Для меня уральского парня это просто космос, какие организационные просчеты!? Поехал в Америку - выдали 2000 долларов, я такой: «Все, жизнь удалась!»
Что касается тренера, то у Садырина вот такие (показывает большой палец) человеческие качества, это замечательный человек. Что футболисту надо? Чтобы его тренер вызвал, поговорил и дал надежду: «Все зависит от тебя - играй». Для меня этого было достаточно, я сказал: «Пал Федорыч, я готов за тебя умереть». У Садырина были хорошие помощники: Семин и Игнатьев.
Палыч, кстати, играл с нами двухсторонки, когда не хватало игроков. Если проигрывал единоборство, прямо жилы все напрягались - злился, рубился в подкатах. В общем, очень не любил проигрывать. В Америку с нами ездил Тарханов, потому что в сборной было 10 спартаковцев. Его отправил Романцев со словами: «Езжай, последи за ними». «Спартак» по приезде играл полуфинал Лиги чемпионов, если не ошибаюсь, это было важно.
- Чем выделялись Карпин и Черчесов?
- Карпин пришел в «Спартак» и там из него сделали футболиста. Он выделялся скоростью, очень быстро бежал по флангу. Может немножко прямолинейный был, но тем не менее, принял спартаковский стиль и раскрылся. Кстати, Валера всегда модно одевался. Тогда в моде были ковбойские казаки, он их в Америке себе купил и любил надевать. Игорь Ледяхов по этому поводу много шутил. Московские ребята имели возможность одеваться лучше, чем я в своем Екатеринбурге. К нам если кроссовки Adidas заходили, то сразу очередь за ними километров на восемь.
Черчесов всегда был строгим, дисциплинированным и требовательным как на поле, так и в быту. Он жил с молодым футболистом по фамилии Бесчастных. Володька постоянно ко мне прибегал: «Ну этот Черчесов, надоел уже - душит меня». Стас мегапрофессионал, всегда упорно тренировался и все, что касается режима, у него всегда было на высшем уровне.
- Орландо, Лос-Анджелес и Сан-Франциско. Чем больше всего удивили Штаты?
- Если в России пустые прилавки, то там изобилие - 20 сортов колбасы. Но больше всего поразило другое. За неделю до события организаторы спрашивают: «Есть два варианта: пойти на хоккей, играют «Нью-Йорк Айлендерс» или поехать в Диснейленд. Что выбираете?». Все говорят: «Конечно, хоккей». «Айлендерс» шли на 24 месте из 24-х, из наших там Серега Немчинов играл, по-моему. Через два дня к нам приходят и говорят: «Сорри, парни - билетов нет». Как так, команда идет на последнем месте, и на этот матч не могут посадить советскую делегацию!? Нам же не вип-ложу надо, просто билеты на обычную трибуну. Арена вмешает 18 000 зрителей, а свободных мест нет. Пришлось ехать в Диснейленд.
Я там, конечно, охренел. Это сейчас в порядке вещей взять ребенка и отвести на американские горки. А у нас что в луна-парке было: две качели, карусели-лодочки и колесо обозрения. Конечно, это был шок. В Лос-Анджелесе прогулялись по Алее звезд. Вечером после тренировки нас отвезли в ресторан поужинать, а потом посмотрели звездочки на тротуаре. Помню в Сан-Франциско стадион был тысяч на 40, а поле поделено черточками для американского футбола. Их не успели смыть, мы все смеялись над этими ярдами. Кто-нибудь как даст, другой пошутит: «О, тридцать ярдов взяли».
Соккер был не очень популярен в Америке на тот момент. К чемпионату мира они пытались это все раскрутить, созывали людей на стадионы. Не знаю, как у них это получалось, но по 40-50 тысяч на нас приходило. У сборной США тренером был Бора Милутинович. Такой прикольный дядька, подошел, по-русски поздоровался, два-три слова каждому сказал. Коммуникабельный человек, мне он очень понравился.
***
- Как вы попали в Корею?
- ЦСКА предложили неплохие отступные, а мне зарплату в четыре раза больше, чем в России - 8 тысяч долларов в месяц. Агент Владимир Абрамов сказал Тарханову: «Александр Федорович, нужен нападающий, чтобы помочь корейцам что-то выиграть». Он ответил: «Мы сейчас купили Янкаускаса, наверное, можем Матвеева опустить». Меня спрашивают: «Поедешь?» Отвечаю: «Да что-то не охота, но надо подумать - деньги хорошие. Жена и дети в интересной стране поживут в хороших условиях». В общем, поехал на просмотр и через две недели подписал контракт. Два года там прожил.
Когда мы приехали, у них было небольшое межсезонье, как у нас летний перерыв, на месяц. Поехали на сборы куда-то в горы. А я только прилетел, пять часов разницы - до четырех часов утра не мог уснуть. Олимпиада параллельно идет в Атланте, болел за наших девчонок-волейболисток из Екатеринбурга. В 6 часов утра стук в дверь, спрашиваю, «Кто там?» Отвечают: «Вставай на тренировку». Всего два часа покемарил. Встаю, садимся в автобус. Подъезжаем к подножью горы и тренер на корейском кричит: «Побежали». Идет тропинка в горы. Где не можешь бежать, идешь пешком. Шок, что первая тренировка начиналась в 6:30 утра, и надо бежать в горку.
Корейцы вообще чемпионы мира по тренировкам. Занимаются по три раза в день, с большим усердием: чтобы тренер не сказал, все выполняют. Дисциплина - жесточайшая. Меня всегда убивало, что переводчика не было. Тренер что-то говорит, потом хоп, побежали. А я не любитель бегать, все пытался узнать у корейцев: «Сколько бежать?» Отвечают: «Да ты беги». Опять спрашиваю: «Ну так сколько бежать, а то ведь я могу и не добежать?». Они снова: «Да ты беги, беги». В итоге я сзади плетусь, и тренер говорит: «Если сейчас Юрий до финиша не добежит за обозначение время, то мы еще кружок сделаем. Все сразу ко мне, давай помогать: «Быстрее, Юра, быстрее».
Во второй части сезона мы выиграли 12 из 14 матчей и стали чемпионами Кореи. Нам дали премиальные и организовали командный ужин. Туда пришел представитель «Самсунга» и каждому презентовал конверт, внутри оказалось 15 000 долларов. На эти деньги можно было купить хорошую машину бизнес-класса. В Корее спонсоры хорошо заботились об игроках.
В целом Корея - цивилизованная и процветающая страна. Бытовые условия на высшем уровне. Если для нас телевизор был роскошью, то когда я заехал в свою корейскую квартиру, то обомлел. Три спальни, огромный зал, столовая. Холодильник трехкамерный, микроволновка, ТВ с CD, был даже факс. Дорого звонить, поэтому можно отправить маме домой письмо по факсу. Я играл в команде «Самсунг» и раз в три месяца нам выдавали каталог. Три любые вещи можно выбрать: музыкальный центр, стиральную машину, хоть что. Плюс клуб предоставил мне водителя. Там же везде иероглифы и в голове всегда один вопрос: «Куда здесь ехать-то?» Но больше всего кайфовали дети - Диснейленд, аквапарки, аттракционы, рестораны.
Только вот корейцы недолюбливают японцев. Была товарищеская игра с японцами, в составе три бразильца и тренер тоже бразилец. Собрался весь стадион, все 40 тысяч. Мы победили 4:1, нас на руках носили. Обычно корейцы сдержанные, подойдут поблагодарят, но не больше. А тогда сильно радовались. Для них счастье, что обыграли японцев.
- Рассказывают, что корейские тренеры бьют игроков. Видели такое?
- Главный тренер был нетипичный кореец, интеллигентный мужик. Он долго работал в Европе, тренировал сборную Кореи в 1994 году. А его помощник, наоборот, типичный кореец. Идет собрание: главный тренер дал установку и вышел. Дальше начинает работать помощник.
Называет фамилию, человек встает, руки за спину. Тренер сначала наорет на него, а потом как двинет в грудь кулаком. Игрок стоит, руки из-за спины не убирает. Тренер опять как замахнется, как наорет на него. В общем, такая воспитательная работа. Корейцы очень уважают старших. До пяти лет детям разрешено делать, что угодно, но в пять лет покупают розги. Дочке было три года, она ходила в булочную. Даю ей, условно, рубль, а она приносит булочек на 10. Через два дня захожу в магазин, продавец говорит: «У нас была ваша дочка, вы нам должны 9 рублей». То есть нет вопросов, позволяется все, что ребенок захотел.
Я жил в маленьком городе Сувон, всего 2 миллиона жителей. Там находится завод «Самсунг», это в 60 км от Сеула. В столице живет 18 миллионов. Если в России машина - дефицит, то молодой корейский специалист, приходящий работать в корпорацию «Самсунг», сразу получал квартиру в рассрочку и автомобиль. Там у каждого работающего человека есть своя машина. Автомобильная промышленность развита очень сильно, а сейчас они еще и Олимпиаду проведут.
- Как отдыхают корейцы?
- Это очень трудолюбивая нация - встали в 6 утра и всю неделю работают. Суббота и воскресенье законные дни, когда они могут побухать. У них в порядке вещей, когда идешь по улице и видишь, что женщина напилась и спокойно себе лежит под кустом. Таких людей не трогают, считается, что человек отдыхает. Корейцы любят местную водку «соджу» запить пивком. Классика: широкий стакан с пивом и рюмочка соджу. Выпьют несколько раз и с падают с копыт, но в понедельник встали с утра и снова пошли на работу.
Что касается собак, то там есть огромные фермы, где их разводят. В повседневной жизни их не едят. Это целый ритуал, как у турок резать барана. Раз в полгода мы с командой выезжали в специальный ресторан (не в каждом заведении подают это блюдо) и заказывали себе похлебку из собачатины. Мясо как баранина, вкус специфический.
В Корее научился есть палочками. Пища там очень острая. Когда жена приехала, сразу сказала: «Я здесь жить не смогу, кушать это невозможно». А когда уезжала через два года, кричала: «Как я жить буду без этой еды?» Привыкаешь быстро, те же кимчи (острая капуста) - ее же нюхать сначала нельзя. Когда корейцы приезжают на сборы, берут с собой чемодан кимчи и раскладывают в ресторане, то игроки других клубов или постояльцы отеля, проходя мимо, нос воротят, мол, что это за гадость так воняет. А потом оказывается, что жить без нее не можешь.
- В Корее существует культ фаллоса. Заметили?
- Нет, но один раз был с командой в Непале - там это в порядке вещей. В храмах, на улицах, везде постаменты с изображением мужского достоинства. Корейцы другие. К примеру, у них в суп кладут корень женьшеня. Спрашиваю: «Для чего?» Отвечают: «Ну чтоб стоял как надо». Или были еще личинки, тоже ели их ради повышения потенции. При этом они стеснительные. Были с корейцами на сборах в Португалии и там же тренировалась женская сборная Германии по семиборью. Заходим в сауну, там две немки лежат, телеса греют. Корейцы как увидели это, застыли в дверях. В общем, заходить не стали - остались ошарашенные в бассейне ждать, пока эти две выйдут из парилки.
***
- Вы играли на королевском турнире в Непале. Как туда попали?
- Мы были на сборах в Ташкенте, когда пришла телеграмма от Спорткомитета, что срочно нужно вылетать в Непал. Первым делом нужно было добраться из Ташкента в Екатеринбург.
Раньше летал только один самолет в неделю, мест естественно не было. Но есть простая схема: берешь паспорт, кладешь 30 рублей (цена билета), на следующую страницу еще 25. Подаешь в кассу, тебе говорят: «Стой, жди». Заканчивается посадка и человек пять с сумками идут по взлетной полосе к самолету. Поднимаешься на борт, садишься на место для стюардессы, пристегнулся и полетел.
Первое что увидел, когда приземлились - это восемь восьмитысячников, Гималаи. Потрясающее зрелище, я после этого полюбил горы. Теперь каждый год во время отпуска катаюсь на горных лыжах в Альпах. Непал - это совсем другой менталитет. На дороге у кого громче сигнал, тот и главный. Весь день на улице только и слышно: «Пип-пип-пи-пип». Бедный велорикша ждет, пока все проедут.
Денег у нас с собой не было, при поездке в капстрану только 33 рубля можно было поменять на валюту. В соцстрану - 300. К примеру, поехал в Чехию, набрал хрусталя на все деньги, приехал и продал. Но нужно быть осторожным. С нами ездил комитетчик, он типа переводчиком был. Рекомендовал не уходить из отеля по одному, только группами. Ему главное, чтобы сколько людей приехало, столько же и уехало и чтобы никого в вытрезвитель или в милицию не забрали.
Первым делом нас повезли на экскурсию на священную реку. Там стоит храм, на берегу специальные постаменты, где сжигают покойников. Показали, как проводят ритуал. Где-то рядом принесли в жертву ягненка. Запомнился храм обезьян, там их видимо-невидимо. Один раз что-то им дашь, не отстанут. Мужик идет по улице с сеткой, из которой что-то торчит - обезьяна подскакивая и выхватывает это. Как у нас кошки, так там обезьяны по улицам бегают.
В финале королевского турнира все было как в театре. Стадион тысяч на 15-20, мы забили гол, люди похлопали и все. На церемонии награждения встречались с королевой Непала. Нас предупредили, что нельзя смотреть ей в глаза, нужно только пожать руку и поклониться, опустив глаза в пол. Для меня в этот момент королева Непала была как первый секретарь обкома Нижнего Тагила.
- На Филиппинах вы пережили землетрясение. Как это было?
- Прилетели играть с местной командой. Я лежал в номере, когда вдруг наш домик заходил ходуном. Сосед соскочил с кровати и побежал. Кричу ему: «Ты куда?» Я же инструктаж не проходил, не знаю, что делать при землетрясении. Слава богу толчки были небольшие, секунд пять потрясло и успокоилось. Я так и остался лежать на кровати, как прикованный.
- Как вы оказались в Руанде?
- Я еще играл в воронежском «Факеле». Срочно половину людей из отпуска выдернули, половину собрали из молодых. Сделали прививки и отправили в Руанду играть товарищеские матчи.
Руанда - это центральная Африка, там все ходят босиком. Асфальт есть только в центральной части города, в номере гостиницы бегали огромные саламандры, а каждый день с полудня до часу лил тропический ливень. Ехали играть в другой город. Через 20 км трассы закончился асфальт, началась грунтовка. В итоге 200 км тряслись в небольшом грузовичке, приехали все черные, как негры. На утро вышли играть, а стадиончик небольшой, вокруг холмы. Там как в Элисте, народ с этих холмов смотрел футбол. Тысяч 50 человек собралось, не меньше.
Кстати, жили мы, на удивление, в шикарной гостинице. Рядом озеро и две надписи: «Можно купаться - крокодилов нет» и «Пляж только для белых». Недавно смотрел фильм «42» про то, как президент бейсбольного клуба из США взял первого черного в команду. Так этот парень мылся только после белых, когда они уходили. А я вчера в баню захожу, там Чисамба сидит, после Африки греется. И как-то сразу хорошо стало на душе - значит, я дома.
Текст: Иван Карпов
Фото: Getty Images, globallookpress.com, РИА Новости/Павел Лисицын, РИА Новости/Дмитрий Коробейников, РИА Новости/Антон Денисов, РИА Новости/Игорь Уткин, РИА Новости/Владимир Родионов, ФК «Урал», ФК «Зенит»
Читайте также
5 тренеров, которые меня вдохновили. Рассказывает Станислав Черчесов
«Рубин» при Грасии заиграл в болотный футбол. Что происходит?
Юрий Семин, которого все полюбили
«Как грузины к нам приходят, сразу что-то выигрываем». «Локомотив» — в финале Кубка
«Локомотив» вышел в финал Кубка России: лучшие моменты матча
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
