В начале сентября «Торпедо» объявило о расторжении контракта с ветераном клуба Артемом Самсоновым. Долго искать новый клуб 34-летнему защитнику не пришлось, и он быстро оказался в выступающей во Второй лиге «Уфе».
По иронии судьбы именно «Уфа» с Самсоновым в составе выбила «автозаводцев» из розыгрыша Кубка России в серии пенальти. Корреспондент «Матч ТВ» встретился с Артемом в столице Башкортостана и поговорил об уходе из родной команды и многом другом.
Главное в интервью:
- было ли какое-то объяснения от Ярослава Савина и Жозепа Клотета, почему московский клуб расстался с ним;
- как реагировал на решения Клотета об отстранении игроков;
- что думает о качестве игры «Торпедо» на старте сезона и как оценивает шансы автозаводцев на возвращение в РПЛ;
- почему перешел в «Уфу», были ли еще варианты, какую роль в трансфере сыграл Евгений Харлачев;
- детство в Старом Осколе — как ездили с местной командой на турниры в Данию, Финляндию, Норвегию;
- почему после победы на юношеском Евро-2006 никуда не уехал, хотя были предложения из Англии и Германии;
- как участвовал в драках между районами;
- как оказался в «Торпедо» и жил с отцом в подвале, пока искал команду;
- реакция на обвинения в участии в договорных матчах в 2012-м;
- впечатление от выступления в Казахстане — ужасные поля и стадионы;
- как бросил алкоголь.
«В МАТЧЕ С «ТОРПЕДО» БЫЛО ЖЕЛАНИЕ ПРОДЕМОНСТРИРОВАТЬ, ЧТО Я ЕЩЕ НА ЧТО-ТО СПОСОБЕН»
— Мы записываем интервью после матча с «Торпедо». Каково выходить на поле против родного клуба?
— Тяжело, наверное. Но это футбол. Мне не впервой играть против «Торпедо». Я уже играл против них и даже забивал в свое время за «Металлург» из Старого Оскола. Что касается минувшей игры, то такое двоякое ощущение было. И грусть присутствовала, а вроде и обычная игра, к которой надо готовиться. Но никакого переживания вроде не было перед матчем. Готовился как всегда.
— После победы вы сказали, что «не было желания кому-то что-то доказать». Но разве это возможно, когда играешь с командой, которая перестала на тебя рассчитывать?
— Конечно, внутри было все же желание продемонстрировать, что я еще на что-то способен. Мотивация была запредельная, естественно. Но опять же, это желание больше в сторону руководителей и тренерского штаба. Им не то что хотелось что-то доказать, но именно их хотелось обыграть. А что-то доказывать… Меня все знают: какой я футболист и человек. Мне некому что-то доказывать.
— Ярослав Савин и Жозеп Клотет как-то объяснили, почему надо расстаться?
— Кто-то писал аргументы: контракты заключаются и расторгаются. Тренер сказал, что будем получать мало игрового времени. И все. Но я игрок амбициозный, все время хочется выигрывать и играть. Поэтому не стал вступать в баталии. Просто согласился.
— После матча с Клотетом парой слов не перекинулись?
— Вообще не видел его, если честно. Даже как-то за всю игру будто мимо него не пробегал. То же самое и президента касается. Издалека его увидел, но не здоровались, не подходили друг к другу.
— В целом, расставание с «Торпедо» на дружеской ноте получилось?
— Не сказать, что на дружеской, но нормально. Единственное, обидно, как именно попрощались со мной — не попрощались вовсе. Постараюсь сделать так, что мое прощание будет фееричным (смеется).
Не придираюсь на самом деле к этому. Но просто как-то написали, что расторгается контракт. На этом история и была закончена. Внизу что-то подписали: «Благодарим за отдачу».
И то, нас же вдвоем со Шляковым выставили. И даже под постом о нашем уходе Амур Калмыков оставил комментарий: «Артем не заслужил, чтобы с ним прощались на одном фото со Шляковым». Дословно не могу передать, но суть такая.
— То есть прощание должно было быть более обширным и лично к вам?
— Да мне и прощание не прямо столь важно, на самом деле. Все равно обидно.
— При этом между собой как-то тоже не удалось попрощаться нормально?
— Клотет сказал: «Спасибо за работу, ты хороший футболист. Приятно было работать с тобой». Все.
— Многие считают, что в лице вас и Шлякова Клотет искал виноватых в последних поражениях. Что думаете об этом?
— Я в голову не залезу тренеру и руководству.
«СПЕРВА ДУМАЛ: КЛОТЕТУ ВИДНЕЕ КОГО УБРАТЬ, А КОГО ПРИГЛАСИТЬ. ПОТОМ ПОНЯЛ, ЧТО ЭТИ ОТСТРАНЕНИЯ НИ К ЧЕМУ ХОРОШЕМУ НЕ ПРИВОДЯТ»
— Раньше вы говорили, что Клотет — хороший тренер и вам нравится с ним работать. Мнение поменялось?
— Если смотреть на длинной дистанции, он чуть иначе раскрылся. В течение этого времени я узнал и увидел многие вещи от него, которые не ожидал.
— Например?
— В плане тренерства, работы на тренировках, отношения. Разный человек оказался. Как личность и тренер он отличается. Не знаю… Наверное, хороший тренер, раз он работал во всех странах, о которых рассказывает.
— Многих болельщиков и журналистов смутили истории с отстранениями игроков со стороны Клотета. Как со стороны это воспринималось?
— Наверное, воспринимал не с хорошей стороны. Но на тот момент думал, что тренеру виднее и он понимает, кого надо убрать, а кого пригласить. Вроде сперва даже появился какой-то результат, но потом он пропал. В итоге я понял, что эти отстранения ни к чему хорошему не приводят и не приведут.
— То есть странно выглядит, когда после одного поражения начинают лететь головы?
— Ну да. Не могу сказать чего-то сверхъестественного. Но не думаю, что все отстранения были связаны с результатом.
— При этом в клубе рассказывают, что в команде при Клотете замечательная атмосфера.
— Атмосфера была нормальная. Не могу сказать, что какая-то плохая, диктаторская.
— То есть улыбаться и смеяться можно было?
— Конечно, можно! Просто бывает разное настроение. Иногда мне нравится, когда кто-то улыбается, а завтра уже нет. Так же бывает в жизни. Просто в настроение может не попасть человек. Настроения нет — и все. На тренировках такое же бывает в том числе. Сегодня ты добрый, а завтра — двоих срубил.
— В целом, какое осталось о Клотете впечатление как о тренере?
— Он пока учится. Ошибается тоже. Все-таки у него другой менталитет. Я всегда говорил, что русский менталитет тяжело европейцам понять.
— Он до сих пор привыкает?
— Думаю, да. Слушает, общается, адаптируется. Ошибается, а может, и что-то правильно делает. Но думаю, пока он нас еще не поймет.
Каждому тренеру нужно время в любом случае. Мы и с Александром Генриховичем Бородюком же не сразу вышли в РПЛ, а команду сперва построили. Но сейчас такая ситуация, что у «Торпедо» нет времени чего-то ждать. Считаю, они должны вернуться в премьер-лигу каким-то образом, отметить столетие клуба. Нет времени на раскачку, но пока сложно.
Не сказал бы при этом, что у клуба какая-то патовая ситуация, у всех команд практически равное количество очков. Все способны друг друга обыграть.
— Раз Бородюка упомянули, то как вам кажется, есть ли несправедливость какая-то, что он дважды возвращает клуб в РПЛ, а ему не дают там поработать?
— Не знаю, это дело руководителей. Конечно, он заслуживал дать ему времени. Ну убрали его, и что изменилось? Возможно, дали бы ему время — команда бы заиграла. Нам тоже нужно было время. Мы же только вышли в премьер-лигу. Понятно, что кто-то был у нас с опытом РПЛ, но остальным нужно было время на адаптацию. Это не пять, не семь игр. Мне кажется, с Бородюком мы бы набрали больше очков даже с тем же составом.
— Понимаете критику в адрес Клотета и Савина, которая есть сейчас?
— Конечно! Когда мы с Бородюком в РПЛ выходили, то за весь чемпионат всего три матча проиграли. А сейчас сколько поражений за 10 игр? Как тут не критиковать? Я всегда заходил в комментарии, читал мнение болельщиков и прислушивался к нему. Мне тоже было неприятно, когда болельщики и меня критикуют. Но почему не должны? Они на то и болельщики.
— Вы даже после очного матча сказали, что вам вообще не понравилось, как играло «Торпедо».
— О качестве игры «Торпедо» сейчас реально тяжело говорить вообще. С «Енисеем» была чуть ли не единственная игра за этот сезон, когда удалось что-то показать на поле. Но до этого был просто ужас! Даже когда я там был! Это был реальный ужас!
Например, мы обыграли «Химки», а нам ударили 30 раз по воротам. Победили махачкалинское «Динамо» — забили два мяча с рикошетов. Фартило нереально просто. Нам очень много моментов не забивали. При мне лучшая игра была с «Черноморцем», за исключением 25 минуты, когда нам и забили.
Потом начало все меняться непонятно. В одной игре тренер пять человек поменял, в другой — шесть. Понятно, что и в команде футболисты начинают бухтеть.
— А начали?
— Да не то чтобы. Но недовольными игроки будут в любом случае. Можно даже логически посудить. За первые три тура команда набирает семь очков — достойный результат. А потом меняют пять человек в старте, на «Сокол» выходит другая команда почти. Ну какой футболист будет доволен?
Как я уже сказал, возможно, это у Клотета свои европейские заскоки. Думает, что так должно быть. Пока это результат особо не дает. Какой-то есть, но не тот, который нужен.
— Верите, что с такой игрой «Торпедо» в РПЛ вернется?
— Честно сказать, есть вера все равно, что они смогут выйти. В команде собрались хорошие футболисты. Не могу даже предположить, что они не выйдут. Может, что-то поменяется в клубе за это время. Нельзя с таким составом и ресурсами не выйти в РПЛ! Просто нельзя! «Рубин» тоже в том году в Первой лиге очень плохо стартовал. Так что легко никому не будет, какие бы деньги в клубе ни были.
— Игорь Лебеденко сказал, что в клубе сейчас лучшие условия в плане околофутбольной составляющей за последние годы. Согласны?
— Да. Поэтому болельщики и не смогут простить отсутствие результата. Организовано сейчас все в клубе на высоком уровне. Наверное, это большая заслуга Савина, а также тех, кто выделяет деньги. Сейчас это лучшие условия за все время, что я вообще был в «Торпедо». Для футболистов делают вообще все — это реально команда премьер-лиги. В таком случае действительно не знаю, как объясняться перед болельщиками, если не получится выйти в РПЛ. Они же тоже обо всем знают.
— Рязанцев завершил карьеру, ему предложили должность в клубе. Вам не хотелось бы такого же?
— Я бы даже разговаривать не стал. Ну какая мне должность? Мне еще лет пять поиграть надо и вывести «Уфу» в премьер-лигу (смеется).
— То есть мыслей о завершении карьеры вообще еще не возникало?
— И близко не было.
— Есть желание еще вернуться в «Торпедо» когда-нибудь, но в каком-то другом качестве?
— Не могу предположить, что будет дальше. Живу сегодняшним днем. Неизвестно, что вообще в «Торпедо» потом будет.
«СИДЕЛ В АЭРОПОРТУ И СОБИРАЛСЯ ЛЕТЕТЬ ЧЕРЕЗ ЧАС В ДРУГУЮ КОМАНДУ. И ТУТ РЕЗКО ВСЕ ИЗМЕНИЛОСЬ — РАЗДАЛСЯ ЗВОНОК ХАРЛАЧЕВА ИЗ «УФЫ»
— Почему решили перейти в «Уфу», и были ли еще какие-то предложения?
— Были. Не буду говорить, какие. Но можно сказать, что уже сидел в аэропорту Домодедово и буквально через час у меня был запланирован рейс вообще в другую команду. И тут все резко изменилось.
— Звонок от Харлачева раздался?
— Да. Мне позвонили и сказали, что мной интересуется «Уфа». Я и говорю: «Как я откажу людям? Я же уже лечу подписывать контракт». Мне было так неудобно! Впервые в жизни такая ситуация.
— Фигура Харлачева и сыграла определяющую роль?
— Ну да. Единственное, неприятно было отказывать людям из другой команды. Не понимал, как мне сказать, что я не приеду.
— То предложение было из Второй лиги или Первой?
— Из Второй, но были и из Первой. Но в итоге все вышло так, как вышло.
— Не было как-то в тягость ехать во Второй дивизион после того, как еще в прошлом году в РПЛ выступали?
— Да чего тут такого? Поехал без напряжения. Ничего страшного. Я же, знаете, сколько раз прыгал между дивизионами (смеется)? Не привыкать. Такая жизнь у нас. Ни о чем не жалею.
— С Харлачевым вы давно знакомы. Что можете сказать о нем как о тренере?
— Я люблю таких тренеров, как Харлачев. Сюда же можно отнести Бородюка или Игоря Колыванова. Это тот тип специалистов, которые мне реально по душе. Нравится и процесс тренировочный, но в первую очередь — их отношение к футболистам. Всегда все честно, только правда. Можно пообщаться на любую тему, неважно о чем. Это играет большую роль в их работе, очень хорошо умеют общаться с футболистами. Очень сильны психологически.
— При этом вы пришли в команду, которая только сменила тренера. В этом плане какие-то сложности возникали?
— Не сказал бы. Сразу была нормальная атмосфера. Перед моим приходом ребята успели одержать одну победу, поэтому в раздевалке все чувствуют себя комфортно. Хороший коллектив — пацаны все нормальные, общаются, смеются. Грустных лиц не видел.
— Способна команда наверстать упущенное на старте сезона и подняться в Первую лигу?
— Вполне. Когда я пришел, думал, что команда вообще очень молодая. А на самом деле не совсем так — многим больше 25 лет. Есть и футболисты, которые в РПЛ играли. Ожидал, что перешел в детский сад. Но стоило одну тренировку провести, и понял — совсем не так. А в процессе игры осознал, что тут все пацаны — сильные. Созванивался с друзьями и прям восхищался, какая тут команда собрана для Второй лиги. Если будет запредельное желание, то без проблем будем выигрывать. Должны вернуться в Первую лигу. Стоит задача — ее надо выполнить.
— Удивляет, что уже сейчас вас лидером раздевалки считают?
— Не знаю, кто меня считает лидером. Сам не думаю, что я — какой-то лидер раздевалки. При этом всего пару дней прошло, и я освоился. В команде собраны прекрасные ребята. Со всеми в хороших отношениях нахожусь, открыт со всеми.
— Видел вас с семьей здесь после матча с «Торпедо». Сразу перебрались все вместе в Уфу?
— Нет, у меня же четыре ребенка, а старший — в девятом классе. Никак нельзя переезжать нам пока. Тем более чемпионат здесь раньше заканчивается.
Жена приехала сюда с младшей дочкой на десять дней. Потом приедут только на каникулы в ноябре.
Естественно, без семьи тяжело, но в карьере уже бывали небольшие периоды, когда жена — в одном месте, а я — в другом. Однако везде семья переезжала потом за мной через какое-то время. Просто всегда нужно пару месяцев — все организовать. Думаю, если будет все хорошо, то после зимы уже все вместе переедем сюда, в Уфу.
— О городе за это небольшое время какое-то впечатление сложилось после Москвы?
— Честно признаться, я и не так уж сильно люблю большие города. Ту же Москву. По мне, если и жить, то где-то в деревне вообще. Но приятно удивлен Уфой. Понятно, что я бывал здесь не раз, когда приезжал на матчи с другими командами. Однако тогда не гулял здесь особо. И не ожидал, что город такой развивающийся. Развивается прямо на глазах: что-то строится постоянно, заведений куча, торговых центров. Город реально хороший.
Плюс нет таких сильных пробок в отличие от Москвы. Вообще комфортно! В любую сторону до любой точки 15 минут добираться, хотя город реально большой и тут все есть.
«НАС ПРИГЛАШАЛИ ПРЯМО В ЛЮКСЕМБУРГЕ В ЗАГРАНИЧНЫЕ КОМАНДЫ ПОСЛЕ ПОБЕДЫ НА ЮНОШЕСКОМ ЕВРО. ЗВАЛИ В АНГЛИЮ И ГЕРМАНИЮ»
— Вы родились в Старом Осколе, провели там детство. Как часто там бываете?
— Каждый Новый год. Все пытаюсь улететь куда-то еще отдохнуть, но так никак и не получается. В том году уже взяли даже билеты, но отменили рейс — небо закрыли, или что-то в этом духе. В итоге отдыхали опять на родине. У меня и жены там все родители.
— Что из себя представлял Старый Оскол в вашем детстве?
— Сейчас это хороший город, с развитой инфраструктурой. В спортивном плане все очень развито. Но так было и в детстве. Я пошел на футбол в первом классе, в семь лет. И с тех пор наша команда постоянно ездила на турниры в Европу — в Данию, Финляндию, Норвегию. В Старом Осколе всегда любили футбол. И команда местная всегда была сильной. Мы с отцом ходили на стадион и смотрели, как команда успешно выступала в КФК. Полные трибуны собирались. Очень спортивный город. Футбол, борьба, бокс — все развивалось еще с того времени.
— Раз разговор зашел про детские турниры в Европе. Какая поездка была самой памятной?
— Наверное, в Данию. Поехали на турнир Dana Cup, крупнейший в мире. Там была 1000 команд, как-то всех по группам разбили. В итоге мы заняли второе место по своему возрасту!
— Ощущалась вообще хотя бы какая-то разница в уровне по сравнению с европейскими командами?
— Нет. Мы брали напором, скорее всего. Вообще отмороженные были (смеется). Мы там и дрались, и чего только не делали. И на поле, и за полем. Вроде по восемь-девять лет всего, а мы нормально так «шурубанили». Вообще никто на фоне нас не выделялся, если честно.
— Как думаете, почему тогда на взрослом уровне европейцы выстреливают чаще, чем российские футболисты?
— Дело опять же в менталитете, как мне кажется. Например, мы же выиграли в 17 лет чемпионат Европы со сборной. И что случилось? Ничего! Хотя нас приглашали прям там, в Люксембурге, после победы в разные заграничные команды. Агенты приезжали в гостиницы.
Да и вообще, я в детстве еще в киевское «Динамо» мог уехать. В девять лет. Отец не повез, потому что другая страна. Сказал: «Пока не надо». Ну и после Европы никто из нашего состава никуда не поехал, как видите.
— А после Евро почему не получилось, раз были какие-то предложения?
— Не знаю. Такие мы были. Раздолбаи, может быть. Надеялись вернуться домой, подписать контракт полноценный со своими клубами. Оно так и получилось. И вначале же все было хорошо — подписали все контракты новые. Кто-то начал играть, кто-то нет. Но в целом сперва все нормально было.
— Клубы из каких стран звали после чемпионата Европы?
— Германия, Англия. При этом не знали, какие именно клубы. С нами разговаривали агенты прямо там. Приезжали в гостиницу после финала, разговаривали. Однако на этом все и закончилось.
— Никогда не задумывались, чем бы занимались, если бы не футбол?
— Честно, никогда об этом не думал. Даже в самые нехорошие времена, когда у меня были падения.
— Вы также давно с тех пор знакомы с Иваном Емельяненко. Общаетесь сейчас?
— Да, конечно.
— За его дебютом в MMA следили?
— Естественно. Переписывались после этого. Я не смог прийти посмотреть, так как на заезде был. Хотел пойти, но не получилось.
— Сами когда-то занимались единоборствами?
— Да, ходил на борьбу, на бокс. Отец очень сильно хотел, чтобы я боксером стал. Но как увидел, что в футбол хорошо получается играть, то футбол победил.
У нас вообще такой район был, что и заниматься не нужно было. Каждый день были «тренировки» так называемые. Без разницы, играл ли я уже в интернате. Все равно приезжал и приходил драться.
— Это были драки район на район?
— И такое было.
— Когда это прекратилось?
— Лет в 17, наверное. До Евро точно еще было. Но и после чемпионата Европы еще бывали случаи, когда можно было в клубе с кем-то закуситься. А потом все. В 19 уже у меня ребенок был. Пришлось потише становиться, успокаиваться.
— Помните, как в «Торпедо» оказались?
— Конечно. Сначала поехали с отцом в Москву. Он устроился строителем, и мы жили в подвале, когда искали команду, скитались. В это время я ездил на просмотры в различные клубы. В одну не взяли, в другую — не получилось. В «Динамо», «Сатурн»… Нигде ничего не выходит.
Оказался в «Футбольном деле», в интернате Сергея Хусаинова. Туда меня вообще сразу взяли, после первой тренировки. Мне было лет 11, может. Полтора-два года там проиграл. Там и Артем Дзюба был.
Потом в 13 лет команда распалась. В конце концов Сергей Анатольевич Камзулин, который меня сразу заприметил, начал помогать отцу устроить меня куда-то. Я и жил у Камзулина в Москве какое-то время, пока не мог никуда пристроиться. В итоге он повез меня в «Торпедо». Приехал туда, у них тогда даже еще интерната не было — на Северном ядре в Лужниках были раздевалки, в которых просто матрасы на полу лежали.
Потренировался. Еще первая тренировка не закончилась, а тренер подходит к отцу моему и говорит: «Все, можешь домой ехать. Пацан остается!» И все, так и остался.
— Вы же с Павлом Мамаевым играли за один возраст как раз?
— Да. Жили с ним в интернате. Он сразу выделялся, поэтому и попал раньше всех в команду. Было видно, что сильный футболист и растет топ.
— Какие были ощущения, когда к основе начали привлекать?
— Прикольно было. Бежал с интерната, а тут говорят, что за основу тренироваться буду. Счастливый был. Всего 15-16 лет, а уже с основой тренировался. Радость присутствовала.
А там все собрались тогда, уникальная команда: Зырянов, Семшов, Будылин, Кормильцев, Бородин… Топ-состав.
— Ноги не тряслись, когда попали в команду?
— Я никогда не боялся ничего. Радовался, что на тренировку вызывают, и бежал на нее, но страха не было. «Выжигал» всегда. Старшие подбадривали: «Ни хрена себе, молодец!».
— Часто вспоминают, что раньше была некая дедовщина в командах.
— И такое было. Мячи таскали, по три-четыре сумки один нес (смеется). Сейчас не заставишь, а раньше все делали. Причем и заставлять не надо было. Знал, что я молодой. Значит, мне надо пойти и помочь. Без слов.
— Сейчас в этом плане все в худшую сторону изменилось?
— Некоторые молодые игроки наглее стали, кто-то ленивее, а третьи просто не понимают, что это правильно — помогать старшим.
«НАМ ПООБЕЩАЛИ СТОЛЬКО ДЕНЕГ ПОСЛЕ ПОБЕДЫ НА ЧЕМПИОНАТЕ ЕВРОПЫ, ЧТО КАЖДЫЙ В ФАНТАЗИЯХ УЖЕ ПО МАШИНЕ КУПИЛ СЕБЕ»
— Уже вспомнили Евро-2006. Тогда осознание было, что выиграли крупный турнир вообще?
— Да, конечно! Мы охренели! Мало того, нам столько денег обещали. Их дали, но не так много, как должны были изначально. И путинскую стипендию целый год платили потом. Ну и бонусы. Хотя пообещали столько, что в своих фантазиях каждый уже по машине купил себе (смеется).
— Кто был самый лучший игрок в той сборной, на ваш взгляд?
— Да много было техничных и классных футболистов. Я-то совсем другой — убивался на поле. Но те же Прудников, Горбатенко, Рыжов были топами. Реально перспективные. Ну и я (смеется).
— Какой матч получился самым сложным тогда?
— Наверное, как раз финал с Чехией. Даже не потому, что был финал. Причем до этого мы даже не обращали внимания на них, не смотрели игры. И тут выходим на поле — видим, что они все по два метра ростом. Я спрашиваю: «Как их обыгрывать?» Они реально были здоровее! Тот же Томаш Нецид, который в ЦСКА потом играл. Он из-под меня и забил. Все были огромные. Тяжело с ними реально.
А ранее был матч с Испанией в группе сложный. Там даже бороться не надо было. Нас просто хлопнули 3:0 и все. Но так вышло, что затем испанцы как раз с чехами играли. Чехи покрупнее, подзадавили их. Плюс у испанцев было удаление на 20 минуте. И гол им сумасшедший забили чуть ли не с центра поля.
— Из того состава у испанцев же многие заиграли на взрослом уровне.
— Да. И у немцев, которых мы дважды хлопнули, на том Евро играли Тони Кроос и Томас Мюллер. При этом вообще не могу сказать, выделялся ли кто-то из них. Не обращал внимания вообще. Не было даже мыслей, что кто-то вырастет в большого футболиста из них.
— Правильно понимаю, что и российские игроки после Евро так и не заиграли отчасти потому, что слишком поверили в себя?
— Думаю, да. Было такое время, что в больших команда нельзя было ошибаться вообще. Один раз ошибешься — отчислят из состава и забудут вообще про тебя. Сложно было в то время заиграть.
— Колыванов — топ-тренер?
— Для меня — да. Игорь Владимирович со всей душой и сердцем подходил к каждой установке. Часто просто говорил: «У вас есть родные и близкие, за которых вы должны просто разорвать всех».
Еще часто тренер просил кого-то из игроков что-то сказать. Помню, перед Англией в первой отборочной части Колыванов после своей речи Вадиму Гаглоеву говорит: «Скажи теперь ты!» Тот не понимает: «Ну чего я скажу?» Колыванов чуть прикрикнул: «Скажи: за родных, за родителей!» И Гаглоев просто повторяет: «За родных, за родителей!» Посмеялись тогда всей командой. Первое место заняли, дальше прошли.
Вот по жизни Колыванов такие установки и дает.
— Вы выигрываете Евро, начинаете выступать за «Торпедо», и тут сперва приходится в аренду в Брянск ехать, а потом на полноценный контракт в Барнаул. Что чувствовали тогда?
— «Торпедо» начало распадаться, начали какие-то задачи ставить непонятные. Якобы хотели сохраниться и вернуться в РПЛ, а на деле ничего не делалось для этого. Нас, молодых, вообще тогда убрали куда подальше в 2007-м. Мол, мы — молодые и не сможем эти задачи выполнять. Причем вообще странное отношение было: «Хочешь — приходи тренируйся, а не хочешь — не приходи». Деньги платят и все. Мы, по сути, сами возле интерната тренировались. Все дублеры. Хотя взрослые пацаны были уже. Так весь первый круг протренировались. Во втором пришел другой тренер, уже играл.
Когда же поехал в Брянск, не понимал, почему меня вообще отправили в аренду. Не понимал, что происходит. При этом Брянск и Барнаул пошли мне на пользу. Школа жизни. Тем более это все равно Первая лига та же самая была, где и «Торпедо» выступало. Выживешь — дальше будешь играть. Все сложилось нормально в итоге.
— В 2011-м вы первый раз вернулись в «Торпедо», а в 2012-м вас обвиняли в договорных матчах. Какие эмоции тогда были?
— Как понял, у руководства свои цели были. Может, что-то развалить, тот же состав. Что-то распилить. Не знаю, почему так сложилось. В тот момент мне даже не было грустно уходить из команды. Хотя мне предлагали продлить контракт на два года, говорили: «Ты не виноват!» Я и ответил: «С вами никогда в жизни не продлю». И ушел. Они, по сути, меня обвинили сперва в сдаче матчей, а потом контракт предлагают. Ушел вообще спокойно.
Когда же само разбирательство шло, я вообще не переживал. Получал зарплату, был уверен, что не виноват. Жил тогда с друзьями, а жена находилась в Старом Осколе, беременная вторым ребенком. Меня это заботило. А что там на меня наговаривали — вообще не переживал.
— Многие болельщики считают, что Александр Тукманов загубил «Торпедо». Согласны?
— Нет. Почему? Он выполнил задачу? Выполнил. Вывел команду в премьер-лигу. Взял команду во Второй лиге, довел до РПЛ. Что пошло потом — тут уже да. Но я же понимаю, что деньги не он выделял на содержание команды. Наверное, кто-то перестал спонсировать, поэтому клуб провалился. Понятно, что есть у болельщиков претензии. Но все равно человек смог со Второй лиги вернуть команду в РПЛ.
И стоит обратить внимание, что спустя столько времени, тренеры, которые тогда работали в клубе, ничего плохого про Тукманова не говорят. Все хорошо о нем отзываются: помогал и пытался все для них делать в финансовом плане.
«В ОДИН МОМЕНТ ПРОСТО ЕХАЛ И РЕШИЛ, ЧТО БРОСАЮ ПИТЬ. СЕМЬЯ СЫГРАЛА КЛЮЧЕВУЮ РОЛЬ В РЕШЕНИИ»
— В 2015-м вы недолгое время играли в «Иртыше». Как там оказались?
— Мой агент Алексей Сафонов помог туда устроиться. Благодарен за это. Как раз квартиру купил за деньги, которые заработал в Казахстане.
— Чем этот заграничный опыт запомнился?
— Я там совсем недолго был. Тренировал нас тогда Дмитрий Черышев. Он постоянно за нас рубился с руководством. В руководстве там были какие-то непонятные люди, из хоккея вообще. Хотели зарабатывать деньги какие-то, ставили свои цели. Дмитрий Николаевич рубился с ними по этому поводу. По итогу они его выжали оттуда. Как убрали, сказали, чтобы уходили и все те, кого он привел. Вот мы все вместе и приехали.
— По уровню Казахстанская премьер-лига что из себя представляла?
— Тогда это вообще ужас был! Каждый клуб был обязан иметь лимитчика в составе — обязательно один молодой игрок, который был своим воспитанником. Не как у нас сейчас, когда просто молодой должен присутствовать, но он может быть воспитанником другой команды. У них и так был уровень слабоватый, а тут еще лимитчика засунули. Что говорить о возможном повышении уровня тогда? Хотя сейчас он стал повыше, но тогда было ужасно.
Поля ужасные, стадионы просто ужасные — чуть ли не в поле играли иногда, помню. Была команда у них на юге страны, в Шымкенте вроде. Там вообще трибуна из палок была и поле, как в огороде.
На один матч мы вообще приехали играть на школьный стадион. Представьте, это премьер-лига! Школа рядом с полем, огорожена сеткой, а само поле можно взять и поднять!
— Вы жили в Павлодаре. Заметили там какое-то отличие от российских городов?
— Вообще никакой разницы. Будто это русский город, наподобие Омска, Барнаула. Копия прямо.
— После этого вы перешли в белгородский «Энергомаш». Каково было тогда три года во Второй лиге провести?
— Если честно, были вообще идеальные условия для футбола там. Конечно, зарплаты на тот момент были 50 тысяч рублей минус налог. По зарплатам было сперва не очень хорошо, но затем каждые полгода она поднималась на 50 тысяч. За три года в два с половиной раза она у меня выросла — 250 тысяч получал. Если с премиями, так и выходило. Шикарные условия. Проживание, питание. Жили в центре города, на стадионе — гостиница.
Мы еще выигрывали практически все. Оттуда и были такие деньги. И то, даже если взять тот год, когда мы знали, что команда закроется, нам урезали только премиальные на 50 процентов. Зарплаты остались те же. И мы из 12 оставшихся матчей все выиграли. В последнем туре как раз «Торпедо» обыграли.
— Правильно понимаю, что именно в период игры в Белгороде вы справились с проблемой с алкоголем?
— Да. Вот это была реально школа выживания.
— Помните, в каком возрасте началась зависимость?
— Как таковой, зависимости не было. Просто все всегда пьют пиво. И я пил. Я начал его пробовать лет в 17-18 после Европы. В детстве ничего не пил, не курил. Ничего такого не пробовал. При этом если вспоминать все запои с тех пор, то можно грохнуться просто.
— Как в один конкретный момент резко поняли, что надо бросать?
— Да просто ехал и решил. До этого не было даже мысли, что надо прекращать. А тут жена сказала: «Приедешь с перегаром — больше домой не зайдешь». Мы с игры как раз ехали. И все, с того момента больше ни капли. Жена, семья сыграли ключевую роль в решении бросить пить. Уже шесть с половиной лет не пью.
— Какой совет молодым игрокам могли бы дать, которые оказываются в такой же ситуации?
— Не буду никого поучать, что вообще нельзя к алкоголю притрагиваться. Иногда можно бокал пива, вина после игры выпить. Мы — русские, нам без этого никуда. Все равно расслабляться надо. Но лучше, если есть возможность, даже не думать об этом.
— Последнее возвращение в «Торпедо» в 2018 году — сказка?
— Можно сказать и так. Мне тогда повезло. Сделал сам свое возвращение, по сути. Играл как раз за «Энергомаш» последний матч против «Торпедо». Победили 2:1. Я знал, что наша команда закрывается. Подошел к начальнику команды у «Торпедо». Говорю, что свободен и буду готов помочь, если надо. Хорошую форму набрал. Как раз в тот период и стал профессионалом.
После этого никаких звонков от «Торпедо» не поступало, вообще пропали. Ехал уже в Воронеж контракт с «Факелом» подписывать, сбор прошел с ними, месяц примерно. А потом мне позвонил Колыванов, я развернулся и сел на поезд в Москву.
— Проанализировав все, полностью ли довольны карьерой своей?
— Да я вообще всем доволен. И футболом, и жизнью. В премьер-лиге удалось поиграть. Добился в футбольном плане всего — играл во всех дивизионах. Наверное, это не каждому дано. Выиграл Первую и Вторую лиги. Это классно. Веселая жизнь была, да и продолжается.
— Сколько еще планируете играть?
— Пока кому-то буду нужен, буду выступать. Даже если сам не буду хотеть, но кому-то буду нужен.
— Каким видите себя через год?
— Таким же — мощным и быстрым (смеется).
Источник: Матч ТВ
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
