Александр Бородюк — важный человек в российском футболе. Его до сих пор помнят и уважают в Германии и «Шальке», он был частью лучшей сборной России (которая с Хиддинком брала бронзу Евро и влюбила в себя страну) и выигрывал золото Олимпиады.
Прошлый сезон РПЛ Бородюк начал с «Торпедо», которое вывел в элиту из Первой лиги. Но дальше все пошло не по плану. Мы поговорили об этом и многом другом.
Главное:
- что не так пошло в «Торпедо»: с приходом Геркуса сорвались трансферы, а коммуникация с руководством была нарушена;
- о Клотете в «Торпедо» и этике Тедеско;
- почему в России за 30 лет нет своего Клоппа;
- ностальгия по сборной-2008: как Хиддинк заставил уважать игроков, не давал впасть в депрессию после провала с Израилем. Плюс про Марибор и справедливость для Аршавина;
- о нашем футболе: недоверие к УЕФА, сборная и Медиалига, конкуренция для «Зенита»;
- об СССР: как 12 квартир превратились в мешок картошки после развала страны и силу спорта в Советском союзе;
- о Германии: главная особенность футбола и бокал пива перед играми.
Старт сезона в «Торпедо»: Геркуса представили еще перед чемпионатом — после этого сорвались трансферы. Было ощущение, что ждут ошибки
— С какими мыслями входили в сезон с «Торпедо»? Команда эпично вышла в РПЛ, но многие предрекали ей вылет.
— Когда мы пришли в «Торпедо», была задача выйти в РПЛ — ее мы решили. Еще раз хотел бы выразить признательность председателю совета директоров Сергею Юрьевичу Менжинскому, с которым достойно работали, президенту Денису Маслову и спортивному директору Максиму Ляпину. Ну и, конечно, в первую очередь футболистам и тренерскому штабу.
Прекрасно понимали, что нам нужно усиление. Запланировали, что с теми ребятами, которые решили задачу в Первой лиге, продлят контракт. Потому что был хороший коллектив, атмосфера. Не видел смысла кого-то убирать, но при этом решили, что в каждую линию нужно усиление.
Подготовили список игроков: из Чили, Бразилии, футболисты сборных Словении и Грузии. Где-то человек шесть всего. Они практически перешли в «Торпедо» — были договоренности и оформленные визы. Но в последний момент все переговоры сорвались. Мы вошли в сезон без того усиления, которое планировали.
Плюс в клубе начались непонятные нам изменения.
— Когда именно?
— Еще на сборах перед сезоном.
У нас была встреча с болельщиками, на которой вдруг представили Геркуса. Когда вышли со встречи, сразу сказал Денису Маслову (президенту клуба, — «Матч ТВ»): «[Геркус] — это не коммерческий директор. Посмотри его предыдущее место работы».
Мне этот переход был непонятен. Он пришел в коммерческий отдел, но уже изначально сидел вместе с руководством клуба, вел переговоры по всем глобальным вопросам.
Когда его представили, все понимали, что будут какие-то изменения. Прежде всего, в руководстве клуба. До сих пор не могу понять, чьей инициативой было пригласить Геркуса. Потому что было ясно, что он приходил не на место коммерческого директора.
До этого у нас сложилось отличное взаимопонимание с прежним руководством: совет директоров много помогал, а Маслов и Ляпин — отлично работали. Когда мы еще были в ФНЛ, они привезли хорошее усиление: Темников, Султонов, Померко, Шумских, Кожемякин, Енин и других. Всех не буду называть, но эти ребята решили задачу.
С приходом Геркуса коммуникация была нарушена.
— Срыв трансферов совпал с представлением Геркуса?
— Смотрите, как мы это видели. Мы всем штабом отобрали шесть игроков, которые нам приглянулись. Причем по соотношению цена/качество они устраивали клуб. Плюс у них всех был хороший возраст — 23-26 лет. Это было важно, потому что у нас хоть и классные опытные ребята собрались, но возрастные. Нужно было омоложение.
Но трансферы вдруг начали тормозиться. И после первого собрания, где присутствовал Геркус, Виктор Васильевич Лосев сказал: «Вот увидишь, нас уберут из команды — и сразу же пойдут трансферы». Так и вышло. Ушел тренерский штаб, спортивный директор, президент — и клуб подписал человек девять. Причем суммы были приличные.
Это для меня до сих пор остается загадкой.
— С Геркусом общались?
— Нет. Один раз виделись, когда обсуждали игроков. Тогда он еще был в должности коммерческого директора.
— В итоге из заметных переходов перед сезоном приехали только трое — Кутепов, Смольников и Бабурин.
— Кутепов — замечательный футболист. И по человеческим качествам, и по своему уровню. Но он на сборах получил травму — в товарищеской игре против «Факела». Надрыв задней поверхности бедра. Восстановился к третьей-четвертой игре, в «Оренбурге» мы его выпустили.
Это очень хороший классный защитник. Жаль, мы мало с ним поработали. А так бы он нам помог, уверен.
Смольников — парень с характером, никогда не хочет проигрывать. Бабурин — отличный вратарь. Это достойные приобретения, но нам нужно было больше новичков, чтобы создать конкурентную среду. Чтобы другие игроки не расслаблялись, почувствовали, как их поджимают молодые ребята.
— В каком моральном состоянии были в начале сезона? Непонятные вам процессы в клубе, срыв трансферов, тяжелый старт чемпионата.
— Я уже не в том возрасте, в котором на меня можно повлиять. Больше сотни матчей в национальной сборной за спиной. Пусть пишут, что угодно, это никак не влияло.
Просто для меня это была непонятная ситуация. Когда ты выходишь с командой в РПЛ, у вас все неплохо функционирует. Единственное, что просили: «Дайте нам доверие до зимы».
Но только первая игра, а уже началось: «Как здоровье у Бородюка?». Вбросы в прессу, слухи про кандидатов в тренеры. Говорили, что Ганчаренко приедет. В итоге из совета директоров ушел Менжинский. Поменяли одного президента, другого. Чехарда тренеров. Это не может хорошо сказаться на клубе.
— К пятому туру уже понимали, что вас уберут из «Торпедо»?
— Понимали это сразу же после «Сочи», после первого тура, когда начались слухи про других тренеров. Ты же видишь: приобретений нет, ждут твоей ошибки.
Если вы хотите меня убрать, вопросов никаких нет. Но дайте время до зимы, а сами параллельно ищете спокойно тренера. Того, кого хотел Геркус, например. А получились аврал и чехарда.
— Вас уволили — и назначили Ковардаева из «Торпедо-2». То есть готовой кандидатуры не было.
— Повторюсь, я не понимал те процессы.
— Как вам история с Дзюбой, которого «Торпедо» не хотело подписывать без просмотра?
— Я сам был в такой ситуации. Хотел вернуться в московское «Динамо» — из «Ганновера». Адамас Соломонович Голодец сказал: «Ну, может быть, ты приедешь — и мы тебя посмотрим». А «Локомотив» сразу предложил контракт — и я пришел к ним. Прекрасно отыграл там два года — Кубок выиграли, бронзу.
Так и тут Дзюба понимал: «Какой просмотр?». Он перешел в «Локомотив», отыграл хорошо.
— Вас удивило, что лучшего форварда страны звали на просмотр?
— Не знаю, какие мысли были у того руководства «Торпедо». Со стороны нет смысла говорить.
— С какими ощущениями следили за «Торпедо» потом?
— Мне очень хотелось, чтобы команда сохранила место в РПЛ. Какая-то часть моей работы осталась там. Мы и в первый раз выходили в РПЛ, когда обыграли в стыковых матчах «Крылья». Потом вышли второй раз. С уважением отношусь к клубу, болельщикам. Но сложилось так, как сложилось.
Когда вокруг штаба начинаются всякие спекуляции, надо уходить. Чтоб клубу было лучше.
Потом приходили разные тренеры, но считаю, здесь надо задавать вопросы руководству. У нас почему-то чаще всего так: тренер виноват. А руководство что же? Оно в отрыве от тренера?
— Читали интервью Геркуса после ухода из «Торпедо»? Он жестко высказался по тому, на каком уровне находится клуб сейчас.
— Да, читал. Жестко прозвучало, но это его право. Не могу это обсуждать.
Скажу про другое: на мой взгляд, у «Торпедо» большая проблема — это околофутбольное окружение.
Например, есть один то ли юрист, то ли агент — он не на должности в клубе. Видимо, хочет влиять на решения, но не хочет нести какой-либо ответственности. Это важная проблема для тех, кто в будущем придет в «Торпедо».
С огромным уважением отношусь к торпедовским фанатам. Помню, летишь в Хабаровск, смотришь на трибуны, а болельщики уже там. Или как фанаты прилетели в Красноярск, когда у нас был решающий матч за выход в РПЛ. Просто замечательно нас поддерживали!. Вот это настоящие болельщики. Но есть и те два-три человека, которые запускают негатив в СМИ. Их к клубу и близко подпускать нельзя.
— Вы знакомы с Георгием Менжинским? Это сын тогдашнего председателя совета директоров клуба Сергея Менжинского. Георгий запускал «Торпедо-2» и дорос до первой команды — вроде как участвовал даже в обсуждении трансферов.
— Он участвовал в каких-то обсуждениях, но потом сосредоточился на «Торпедо-2».
— Тренер из вашего штаба Виктор Лосев приводил пример одного из таких обсуждений: «Штаб сказал, что игрок нужен. А Менжинский-старший спросил мнение сына — и тот сказал, что игрок ему не нравится». Лосеву тот эпизод был явно не по душе.
— Виктор Васильевич опытный тренер, он многое повидал. Он высказал личное мнение. Ему тот момент не понравился, да, но Менжинский, повторюсь, потом сосредоточился на «Торпедо-2».
О тренерстве: почему в России нет своего Клоппа, Клотет и «Торпедо», высказывания Тедеско о России
— Как вам приход Клотета в «Торпедо»?
— Его очень бурно восприняли. Что сейчас будет испанская модель футбола — чуть ли не Пеп Гвардиола приехал. Но что мне лично не понравилось — после победы над «Факелом» у них такая эйфория началась. Начали говорить, что чуть ли не все следующие матчи выиграем. А в итоге — восемь поражений подряд.
Как думаете, оставили бы русского тренера после таких поражений?
Сейчас вообще какой-то пиетет перед иностранными специалистами. Заигрываем с ними. Хотя у нас есть и прекрасное поколение 2008 года, и другие потрясающие игроки. Тот же Аленичев, Титов, которые прекрасно работали тренерами. Или, например, Кирьяков, Колыванов, которые и в сборной, и за рубежом поиграли. И вдруг они все не востребованы, а в клубы приезжают иностранцы без имени.
Понимаю, приезжали бы тренеры, которые что-то выигрывали на международной арене. Уровня того же Хиддинка, Адвоката… Но приглашают неизвестно кого. Так потом эти иностранцы уезжают к себе — и говорят не очень уважительно о нашей стране, о нашем чемпионате.
— К слову об уважении. Тедеско после отъезда из России, комментируя бан от УЕФА, сказал: «Одобряю это решение. Хорошо и важно, что это было сделано». Как вам?
— Не понимаю, что он хотел сказать этими словами? Пропиариться в Германии? Он работал в России, получал хорошие деньги, его хвалили здесь. А он поступил как непрофессионал и непорядочный человек.
У Тедеско нет личностного стержня. Был бы он сильный человек, сказал бы: «Слушайте, я работал в России, в «Спартаке». Ко мне прекрасно относились, все для меня там делали. Мое высказывание будет некорректным». Думаю, его бы все поняли. И болельщики, и руководство.
— Откуда в России берется этот пиетет к иностранцам?
— Сам удивляюсь — откуда? Видим на примере того же «Зенита», где все управленцы из России, все тренеры из России, и у них все нормально функционирует. Но вот это наша психология — все время заискивать перед иностранцами…
Я семь лет отыграл в Германии — и западники уважают только силу. Если ты показываешь уровень, забиваешь, тогда они относятся к тебе с уважением. Но как только ты будешь вровень, сразу другое отношение.
Тренеры говорили: «Как только будет немецкий игрок того же уровня — играть будет он». Почему у нас не так — не знаю. Может, агенты у иностранных тренеров работают профессиональнее.
Но эти вопросы надо задавать руководителям. Например, у «Динамо» сейчас приоритет — только иностранные тренеры. Шварц, Йоканович, теперь Личка. Почему так?
— Вектор Бувача, видимо.
— Вот снова представьте: будь на его месте российский спортивный директор, за тот результат с Йокановичем оставили бы его в должности?
Считаю так: если ты приглашаешь своего тренера, поддерживаешь его, то поддерживай до конца. Раздели ответственность с ним за результат, выступи в прессе.
А сейчас — молчок. Все трое руководителей свалили все на Йокановича. Но так нельзя. Если вы приглашаете тренера, то отныне вы с ним в одной лодке. Берите на себя ответственность тоже.
Это и футболистов касается. Ушел Йоканович — и Бувач молчит. А игроки — высказываются. Оказывается, не та атмосфера на тренировках была. Это не совсем правильно.
— Абаскаль — яркий пример иностранного тренера в России сейчас. Он приехал никому не известным — без опыта и регалий, получил критики сначала, но дал неплохой результат.
— Ну так в какой клуб он приехал? Если бы, условно, приехал в «Химки», например, и стал третьим, тогда бы мы сказали: «Вот это супертренер!». Но он приехал в «Спартак».
— Который был на 10-м месте.
— Все равно это «Спартак»: посмотрите, какой бюджет у клуба, какие традиции, стадион, инфраструктура. Все это — на высочайшем уровне.
Но, повторюсь, все вопросы нужно задавать руководителям. Кого и зачем они наняли на работу? И готовы ли они разделить с ним ответственность?
— Почему за 30 лет в российском футболе не появилось никого даже близкого к уровню топ-тренеров Европы — Клоппу например.
— У нас прекрасная советская школа, прекрасные тренеры, которые выигрывали Кубок УЕФА, хорошо работали в сборной.
Клопп — это совсем другое. Кто его знал до дортмундской «Боруссии»? Многое решает стечение определенных обстоятельств. Плюс суперпрофессиональные агенты, которые его ведут.
Мне запомнились знаменитые слова Руди Феллера. Он сказал, что в тренерской работе больше ценит выход из второй Бундеслиги в первую, нежели 11 подряд титулов чемпиона от «Баварии». Согласен с ним, потому что если ты подписываешь контракт с «Баварией» на три года, ты минимум дважды станешь чемпионом.
Но для меня абсолютно нет разницы между лучшими европейскими тренерами и российскими. У нас замечательная школа. Просто мы почему-то все время ориентируемся на Европу.
А вы возьмите сейчас Клоппа, дайте ему команду «Бохум», к примеру, и пусть он из нее сделает чемпиона. Пусть поборется против «Баварии».
— Но Клопп поднимал «Майнц» из второй Бундеслиги, например.
— Да, но «Майнц» никогда не будет бороться ни с «Баварией», ни с Дортмундом. Это будет крепкий середняк или аутсайдер. Вот об этом речь. Поэтому важны агенты, которые приведут тебя в мощный проект.
Клоппа — привели. Понятно, что он и в «Майнце» хорошо работал, на него обратили внимание, пригласили в Дортмунд. Там он добился результата с «Боруссией», у него сложился определенный имидж. Агенты и ближайшее окружение сделали ему имя — и теперь, естественно, его будут приглашать в топовые клубы.
Поймите, Клопп — выдающийся классный тренер, который очень многого добился. Но без определенной подводки этого могло и не случиться.
— Почему наших тренеров не зовут в топ-лиги? Еще до всей политики. Можно вспомнить единичные случаи: приглашение Романцева в Испанию, Газзаева в Италию.
— Тут много проблем. Наверное, кто-то не хочет уезжать. В России ты понимаешь менталитет, работаешь на родном языке, а в другой стране — нужно подстраиваться. На это требуется время, которое играет против тренера.
Думаю, наши специалисты могли бы работать в Европе. Но кроме желания тренера и руководителей клуба, важна и агентская работа.
Ностальгия-2008: как Хиддинк успокоил команду после провала в Израиле, Марибор и дом Гуса в Голландии
— Вы работали в штабе Хиддинка в сборной-2008. Гус всех поразил смелостью в общении и красными штанами. Вас — тоже?
— Самое главное качество Гуса: он умел доверять людям, с которыми работает. И мне, и Корнееву. Мы это ощущали. Такое же доверие друг к другу у нас было с Виктором Лосевым в «Торпедо». Когда я уходил, сказал ему: «Ты можешь остаться». — «Нет, если ты уходишь, я вместе с тобой». Вот так. А мог бы еще год спокойно получать деньги.
Второй момент — Гус прекрасно чувствует людей. Может по интонации в голосе определить, в каком ты настроении. Даже не зная русского.
Помню, мы сидели обсуждали игроков. Он сказал: «Нужно создать атмосферу в сборной. А эти два игрока могут нас подвести». И оказался абсолютно прав в будущем.
— Один из этих двоих — это Игорь Денисов?
— Сейчас об этом уже нет смысла говорить.
— Сборная-2008 — одна из самых уверенных в себе. Как Гус это сделал?
— Он поменял отношение к национальной команде. Например, мы впервые летели в Санкт-Петербург — на стареньком Ту-134 (ему лет 40 уже было). Там кислородные подушки сами выпадали, когда самолет поднимался в воздух. И что мне понравилось, Гус сказал: «Это национальная сборная. Номер один в стране. Она не может летать на таких самолетах».
И гостиницы стали хорошими, и форма, и мячи. В этом плане Гус перевернул восприятие сборной. Игроки это почувствовали.
— Хиддинк — сильный мотиватор и психолог. Самый запоминающийся его ход?
— Таких было несколько. Первый, когда он мне сказал: «Установку перед Грецией [на Евро-2008] проводишь ты». Волнительный момент, потому что это был решающий матч.
Второй случай: мы проиграли Израилю — это был один из ключевых матчей отбора на Евро. И Гус сказал: «Вспомни, кто перед матчем жал руку. И проверь — пожмут ли после». Тогда после Израиля все руководство, чиновники мимо прошли. «Это нормально. Запоминайте такие моменты в своей работе», — сказал Хиддинк.
И третье — самое важное: после Израиля мы поехали в Андорру. Настроение ужасающее, потому что теперь от нас не все зависело. Обыграй Англия Хорватию — и мы никуда не попадаем. Думали, сейчас будет разбор игры. А Гус сказал: «Нет. Пойдем играть в сквош. Пусть футболисты думают, что ничего страшного не произошло».
Мы так и сделали. Играли в сквош, чтобы откинуть эту атмосферу. И футболисты это видели.
— Вы бывали в гостях у Хиддинка в Голландии. У него действительно там много фотографий со сборной России?
— Очень. Чуть ли не целая стена. А при входе — сразу наша фотография со штабом сборной России. Для него это память.
— Что еще запомнилось?
— У него умный дом — нажал на кнопку, шторка открылась. Гус говорит: «Посмотри, какой раритет». А во дворе стоял его мотоцикл. Классный. Еще — очень много книг.
— Хиддинк не боялся пить вино в холле отеля сборной (естественно, после всей работы и теории). Как он это объяснял?
— У него такой большой опыт работы — он очень легко общался с прессой. Помню, как его пытался один молодой парень сфотографировать втихаря — с сигарой в отеле. Гус любил сигары.
Я сделал вид, что ухожу, а сам сзади подобрался к журналисту: «Снимаешь что ли?». Он испугался. Хиддинк нас подозвал и сказал пареньку: «Ты смотри не на меня с сигарой, а на то, как команда завтра будет играть. Это ключевое».
Кстати, Адвокат в этом плане был другим. Почти не сидел в холле, а для работы мы закрывались в одном из номеров отеля. Но Дик — тоже абсолютный профессионал, великолепный человек. Что важно — и о России говорил только хорошее.
— Что сказал Хиддинк перед матчем с Голландией на Евро?
— Ничего такого. Просто сказал, что мы их обыграем. Уверенно так.
— Марибор и поражение от Словении — главная боль в тренерской карьере?
— Да. Непопадание на ЧМ до сих пор сидит занозой.
Ну еще матч с той же Грецией — уже на Евро-2012. Команда была отлично готова, проиграли из-за индивидуальных ошибок. Нас потом упрекали, что жили в центре Варшавы, но это ерунда. Так все сборные делали. Единственное — наша охрана, наверное, сработала недостаточно.
В отель заходили разные чиновники, депутаты перед играми. А наша охрана что им сделает? Они в бар заходили, а когда встречали ребят в холле, которые вышли кофе попить: «Эй, ребят. Ну чего вы?».
Но это не особо важный момент. Выиграли бы — никак бы не отразился.
— В Мариборе у отеля сборной велась стройка, ночью летали вертолеты. Это мешало?
— Это ерунда. Мы должны были все решать в Москве, побеждать 5:0, а получили 2:1. Скользкий счет. В Словении тоже шансов было достаточно — забей [Василий] Березуцкий, Жирков, тот же Кержаков в концовке. Но как случилось, так случилось.
— Последнее по теме той сборной. Помню, как в юности доказывал всем, что слова Аршавина «Ваши ожидания — ваши проблемы» были адресованы не болельщикам, а конкретному депутату в холле отеля, с которым Андрей говорил на «вы». Так и было?
— Абсолютно. Я там находился в этот момент.
Но все это преподнесли неправильно, справедливость должна восторжествовать. Андрей обращался именно к этому депутату. Причем, на мой взгляд, именно от депутата шло неадекватное поведение. И Андрей обратился к нему на «вы», депутат выложил видео так, будто это сказано болельщикам. Но обращались-то лично к нему.
Наверное, Андрею надо было сказать: «Твои ожидания», то есть на «ты» обратиться. Тогда все было бы иначе.
Не знаю, зачем депутат выложил то видео. Видимо, пропиариться хотел. Снял видео — и быстро исчез. Думаю, Андрей уже опытный парень, знает, как себя правильно вести.
Об РПЛ и нашем футболе: что делать сборной России, Land Cruiser и золото Олимпиады, конкуренция для «Зенита»
— Верите, что нас вернут в УЕФА?
— Естественно, пока по тем делам, что мы видим, есть недоверие. Но очень надеюсь, что здравый смысл возобладает. Чиновники из УЕФА и ФИФА, которые недавно приезжали в Москву, делают акцент на том, что спорт — независимый. Значит, они должны проявить определенную смелость, сказать: «Мы являемся независимой организацией. Способны принимать решения самостоятельно».
Хотя все прекрасно понимают, кто их спонсирует.
— Учитывая, как сложно найти соперников для товарищеских игр, стоит ли сборной играть против команд Медиалиги, например?
— Я категорически против этого. Также и против того, чтобы играть с какими-то клубами. Какой в этом смысл?
Недавно мы играли против сборной Ирана. Великолепно. Значит, нужно искать другие варианты. Те же иранцы были не против приехать в Москву. Другой вопрос, что у всех сборных календарь расписан на год вперед.
Но сборная в любом случае должна существовать. Нужно вызывать всех сильнейших даже в нынешней ситуации. Потому что мы не знаем, через какое время нас вернут обратно.
Если бы была конкретная дата, другой вопрос. Мы бы понимали, что, допустим, ребята, кому сейчас 28 и старше, потеряны для сборной. Значит, нужно наигрывать молодых. А пока мы — в неизвестности.
— В Азию есть смысл переходить?
— Сейчас — нет. Ну повторится ситуация, что была с поляками, которые отказались с нами играть. Те же австралийцы или японцы скажут: «Мы не хотим». И что дальше?
Плюс санкции ФИФА останутся и в Азии, а там другая логистика — придется по 12 часов летать. Поэтому торопиться смысла нет. Надо ждать каких-то шагов от УЕФА.
— Уровень РПЛ сильно упал? Кажется, сейчас — слабейший чемпионат лет за десять.
— Не стал бы говорить, что деградация настолько заметная. Просто уехали качественные иностранцы, а слабым — куда уезжать? Сильные легионеры только у «Зенита». У остальных команд — может, по одному такому иностранцу осталось.
Второй момент: отсутствие еврокубков. Они огромное значение имели. Потому что это мотивация для игроков, стимул доказать свой уровень.
Третий фактор: сами футболисты даже в нынешней ситуации должны стараться показывать себя с лучшей стороны. Мне не нравятся высказывания вроде: «А что такое второе или третье место без еврокубков?». Это просто нонсенс.
Должно быть огромное стремление взять медали. Это не пережиток советского прошлого, а важнейший момент для каждого поколения. Чего ты добился? Это на всю жизнь остается. А то откроешь потом википедию, а там — пустота, зеро. Так для чего ты играл?
Кстати, на эту тему как-то был забавный разговор с действующим футболистом.
— О чем говорили?
— Мы стояли с Виктором Лосевым на сборах, вспоминали советский футбол, как для нас были важны и ценны медали, титулы. С нами рядом был футболист — и он спросил: «Что вы цените?». — «Ну золотые медали олимпийских чемпионов». — «Смотрите сюда». И показывает на Land Cruiser черного цвета. «Вот это — реальное достижение», — говорит.
Мы так постояли, подумали. Хотели уже сказать ему: «А ты прав, парень» (смеется).
Но потом, когда уже пообщались друг с другом, решили: «Каждому — свое».
— Видите реальных конкурентов «Зениту» в новом сезоне?
— Пока таких сложно найти. Но посмотрите, какие процессы происходят? Допустим, уйдет Вендел и другие ведущие иностранцы из «Зенита» — и тогда уже другой разговор будет.
А так побороться могут все те же команды — ЦСКА, «Спартак», «Динамо», «Локомотив».
— Про Семака некоторые говорят: «С таким составом любой бы выигрывал».
— Понятно, что определяющую роль для любого тренера играют футболисты. Для любого. Когда в наличии есть классные игроки, у тебя больше возможностей для борьбы за чемпионство. Но управлять такими игроками — очень сложно.
Нужно проявлять определенную тактическую гибкость, подходить к каждому индивидуально, чтобы сохранять атмосферу. То есть тут двоякая ситуация: с одной стороны, у тебя классный состав, а с другой — 22 амбициозных человека, которыми надо управлять. В этом плане Семак очень хорошо работает.
Единственное, не понимаю многих российских игроков в «Зените». Ты не играешь на протяжении сезона и доволен этим, потому что идут хорошие финансы. Конечно, это решает каждый футболист для себя. У всех своя судьба, но если спросить меня — я бы так не смог.
У меня была ситуация в Германии — одну игру остался в запасе, вторую. Сказали: «Мы играем от обороны». Я собрал вещи: «Сидеть [на скамейке] не буду».
Но если игрока это устраивает — сидеть на лавочке, получать хорошие деньги и соглашаться с этой ролью, это его выбор. Мне ближе ребята, которые с амбициями. «На просмотр не поеду, а докажу вам все в другой команде». Или допустим, если не выходит 5 матчей, то говорит: «Найду другую команду». Без претензий, без негатива.
С такими амбициозными ребятами легче работать, потому что им важно доказать, они мотивированы. Но, повторюсь, у каждого свои жизненные принципы.
Об СССР и карьере в Европе: потеря всех денег после развала, главная особенность футбола Германии и пиво перед матчем
— Вы как-то сказали про себя: «Я человек из СССР». Что вам нравилось, а что нет в Советском союзе?
— Я спортивный человек, поэтому говорил так о себе именно в контексте спорта. Простой пример: Олимпиада в Сеуле, 1988 год — 55 золотых медалей! Какие великие спортсмены выступали тогда. Это была спортивная держава номер один в мире.
А сколько было золотых на последних играх сейчас? 15-20? (19 — в Рио-2016, 20 — в Токио-2020, — «Матч ТВ»).
В СССР мне нравилась великолепная футбольная система: как работали тренеры, какие турниры проводились — «Кожаный мяч», «Переправа». Какой футбол был в целом! «Динамо» (Тбилиси) — это был один стиль игры, «Арарат» — другой, «Динамо» (Киев) — третий. По сути, каждая эта команда была как сборная сейчас. Такой уровень футбола.
С точки зрения жизни, наверное, не хватало каких-то изысканных продуктов питания, одежды. Зато люди теплее друг к другу относились. Куда не придешь — везде рады. В тот же Вильнюс приезжали играть с «Жальгирисом» — и никаких проблем. А сейчас что творится?
Но надо понимать, что мы были молодыми, смотрели на это чуть иначе. Если брать нынешнее время, посмотрите, какие у нас машины, продукты, какая жизнь теперь. А такого города, как Москва, в Европе сейчас точно нет. Ни одного.
— Чем для вас был развал СССР?
— Трагедией. Жили все вместе, дружно — и вдруг такое.
Многие люди потеряли все свои сбережения. У меня после семи лет в «Динамо» в Сберкассе лежало 120 тысяч рублей. На них тогда можно было 12 квартир купить. Но все сгорело после развала.
Когда все случилось, я в Германии играл. Просил президента клуба отпустить домой — хотел снять деньги, вложить куда-то, что-то купить. Объяснял президенту, что такое советская Сберкасса: «У меня там деньги пропадают!».
Они были на мое имя записаны, снять их мог только я. В Германии не понимали: «Деньги же в банке. Куда они денутся?». В итоге не отпустили. Смог вернуться только зимой, когда уже было поздно. Очень много людей тогда, которым было за 30, потеряли все. Думали, что заработали на всю жизнь, а оказалось, что — ничего нет. Когда вернулся, купил на деньги, заработанные за семь лет, мешок картошки на рынке.
Но это трагедия не только для меня, а для всех людей моего поколения — кому сейчас за 60.
— В 90-х у вас была возможность остаться в Германии? Купить жилье, например.
— Нет. Я сразу понимал, что еду туда только на работу, а потом вернусь в свою страну. Здесь все мои родные, друзья, близкие.
Признателен, что играл в стране чемпионов мира, что ко мне всегда было хорошее отношение. В «Шальке» до сих пор каждый год поздравляют с днем рождения, присылают приглашения на матч ветеранов.
— Даже после событий на Украине?
— Да. Они в этом плане не уходят в политику. Недавно тоже приглашали, но я не поехал.
— Ключевое отличие нашего футбола от немецкого?
— У них футбол — это часть жизни, а у нас — часть спорта. В СССР была сильная лига — мне в Германии вообще не требовалась адаптация. Заиграл сразу. И по 50-80 тысяч у нас собиралось тогда, но сейчас люди спокойно могут посмотреть матч по интернету или в баре, а в Германии до сих пор ходят на стадион. Это целая традиция.
Вот «Шальке» вылетел во вторую Бундеслигу, но уже на весь год проданы абонементы. 60 тысяч на каждый матч. И так везде — приезжаешь в маленький городишко на 100 тысяч жителей. Там стадион 10 тысяч — и он будет собираться.
— Валерий Масалитин удивлялся в Голландии: «Тренер мог подойти — и предложить выпить пива вместе». Что удивляло вас?
— В Германии тоже такое было. Перед игрой заезжали в гостиницу — в 7 ужин, а в 10 часов вся команда собиралась в баре и выпивала по бокалу пива. А завтра игра. Меня это поражало. Я кофе заказывал. Но они привыкли к этому, такой образ жизни.
— Кем видите себя через год?
— Честно, не знаю. Хотелось бы работать, конечно.
Но за годы в тренерстве понял для себя самое главное — учиться говорить «нет». У тренера должен быть стержень, который позволяет ему отстаивать свое мнение. Допустим, перед трансфером сказать руководству: «Мне надо посмотреть игрока, которого вы хотите привезти». — «Нет, ты не будешь его смотреть». В таких случаях надо прямо говорить «нет» такому трансферу.
Так команды не строятся. Поэтому на переговорах всегда говорю: «Оставьте мне — мое. Раздевалка и поле. Остальное — ваше. Управляйте».
— В чем главная проблема российского футбола?
— В управленцах. Детские и взрослые тренеры, футболисты — у нас хорошие. Но должны быть люди, которые смотрят на весь футбол в совокупности. Понимают, как им управлять. Это в СССР тренер был всем, решал все вопросы. Сейчас он — наемный рабочий. Профессия упростилась донельзя.
Нужно ли для менеджеров создавать лицензии? Абсолютно. Но важнее, чтобы в футбол приходили люди, которые искренне любят футбол. Которые даже если не разбираются в нем, наберут хороший штаб сильных менеджеров. Важно, чтобы они любили не себя в футболе, а сам футбол. Тогда все будет у нас нормально.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
