Чуть больше года назад воспитанник «Зенита» Ярослав Михайлов оказался в «Шальке». Затем помог клубу пробиться в бундеслигу. В нынешнее межсезонье 19-летний полузащитник вернулся в Петербург и дебютировал за основной состав сине-бело-голубых в игре с «Локомотивом».
В интервью «Матч ТВ» Михайлов рассказал, что дал ему год в немецком футболе, что такое вторая бундеслига, и поделился тем, как видит свою дальнейшую карьеру.
«Тренер сказал — я бы подписал тебя надолго»
— Главная причина того, что вы вернулись в «Зенит из «Шальке»?
— Честно — не знаю. Могу только предполагать.
— Смена тренера тут не при чем?
— Когда ушел Димитриос Граммозис, его сменил второй тренер — Франк Крамер. Хочу сказать, что он очень тепло ко мне относился: хвалил, поддерживал. Так что с этим мой уход не связан. Даже когда я уезжал, он в личной беседе сказал — будь я спортивным директором, такого игрока как ты подписал бы и надолго.
— Еще год назад, когда на сборе в Австрии играли против «Зенита», я слышал, что «Шальке» хотел подписать с вами полноценный контракт.
— Может, такое и было, но мне не говорили. В итоге подписали договор аренды.
— В прошлом сезоне «Шальке» выступал во второй бундеслиге. Что это такое вашими глазами?
— Первое время было тяжеловато в плане тренировок. Помню, приходил в отель с тренировки часа в три, ложился спать, вставал в девять вечера, немного ел и снова спать. И так — неделю, потому что нагрузки были очень серьезные. Потом уже на сборе в Австрии немного привык, вошел в ритм и было попроще. А со временем вообще все нормально стало.
— Что это были за нагрузки?
— Бег, в том числе в горку, работа с мячом, зал — все вместе. Особенно на сборе.
— То есть зря говорят, что при подготовке к сезону только у большинства российских тренеров все держится на «физике»?
— Там ее далеко не меньше. Помню, с утренней тренировки на сборе мы приехали в гостиницу в полдень, а через два часа уже ехали на вторую. Вернулись с нее часов в 19. Хотя до поля добираться минут десять.
— В такой ситуации толком не пообедаешь?
— Чуть-чуть поел, немного отдохнул и вперед на вторую тренировку.
— Съел лишнего — потом «умрешь» на поле?
— Да и так «умрешь», даже если ничего не поел (смеется).
— Как обстояло дело с языком?
— Английский у меня изначально был неплохой. Со временем стал еще лучше — общался ведь каждый день.
А немецкий… Мне дали двух репетиторов от клуба, занимался с ними по три раза в неделю. Через год уже какой-то уровень понимания и разговорной речи появился. Мог общаться больше, чем какими-то отдельными фразами.
— Как игралось во второй бундеслиге?
— Очень большие скорости. И очень много приходится бегать всем без исключения. Если где-то не добежал — могут хорошо подпихнуть, сказать пару ласковых. Но это понятно — там команда работает как одно целое.
— «Пара ласковых» может прилететь от партнеров?
— И от тренеров тоже.
— Если сравнить уровень второй бундеслиги с чемпионатом России…
— Это тяжело сделать, потому что уровень нашей премьер-лиги толком еще не прочувствовал.
«Когда вернулись в бундеслигу, на поле выскочили 60 тысяч человек. Не протолкнешься»
— Какова атмосфера на матчах второй бундеслиги?
— Топ! У нас в Гельзенкирхене по 60 тысяч ходило на каждый матч с кем бы ни играли. Но аншлаги практически везде. Едем в Дрезден, где стадион вмещает 30 000, на трибунах — 30 000. В Киле вместимость 10 000, значит, будет 10 000. При этом болельщики все 90 минут не перестают кричать.
— Почему такая атмосфера, как считаете?
— В первую очередь потому что люди любят футбол. В итоге приходят им насладится и хорошо провести время.
— Опять же год назад на матче «Зенит» — «Шальке» болельщики немецкого клуба говорили: возвращение в бундеслигу тоже будет для нас крутым событием. Мы хотим это увидеть и круто отметить. Так оно и было?
— Ох (улыбается)! Когда мы выиграли домашний матч у «Санкт-Паули» и вышли в бундеслигу, после финального свистка такое началось! Толпы болельщиков понеслись на поле. У меня было ощущение, что все 60 000 на нем оказались. Не протолкнуться, не пропихнуться было. Непередаваемые эмоции, конечно.
— А в раздевалке?
— Тоже, конечно, отмечали. Не только обливались пивом, но и разбивали что-то. Все что могло, все тряслось (улыбается).
— Как оцените для себя год, проведенный в Германии?
— Год за два. Причем даже не с точки зрения футбола, а в бытовом плане. Я жил один в другой стране, причем абсолютно самостоятельно. И здорово преуспел в этом. Обрел уверенность и сейчас это чувствую. На футболе, мне кажется, это тоже отражается. Так что тот опыт трудно переоценить.
— Считаете, стоит нашим молодым игрокам уезжать играть за рубеж?
— Сейчас трудно что-то советовать в этом плане. Но если отбросить неспортивные факторы — почему нет? Свои силы пробовать стоит. А заиграешь или нет — это уже другой вопрос. Как судьба сложится.
— В «Шальке» есть традиции подобные зенитовскому тоннелю?
— Да. Собственно тоннель, и, как во многих клубах, песня новичка.
— Вы что исполняли?
— Как было — стыдно вспоминать (смеется). Скажу так — это был хит на английском.
— Партнерам зашло?
— Там все заходило. Тем более, что это было как раз после игры с «Зенитом».
— За год вашего пребывания в «Шальке» хоть раз прозвучала фамилия Тедеско?
— Да.
— В каком контексте?
— Знаете, многим игрокам не очень нравился один из последних главных тренеров, потому что если ты скажешь ему хоть слово, он сразу тебя посадит [в запас]. Тут и вспоминали про Тедеско, отмечая, что за последние 5-6 лет он был одним из лучших главных тренеров «Шальке». И с ним они добились хорошего результата — заняли второе место.
«Ради меня родители жили на два города»
— Вы ведь в свое время уже переезжали из одного города в другой — из Пскова в Петербург.
— Тогда самому это трудновато было сделать — мне всего девять лет было. Поэтому, конечно, отправился не один, а с родителями. Более того, к нам бабушка, бывало, приезжала помогать.
— Ради вас родители переехали в Питер?
— По сути — да. Хотя им приходилось жить на два города — старшая сестра осталась во Пскове. И когда родители уезжали на родину, на тренировки в Питере бабушка водила.
— В прошлом защитник «Зенита» Валерий Цветков — сейчас главная легенда псковского футбола.
— Еще есть Мастерной, который в «Факеле» играет.
— Сейчас вы играете за «Зенит-2» и с основной командой работаете. Как вам «живется на две команды»?
— Для меня главное играть, что в «Зените-2» и происходит. Хочется сказать спасибо Владиславу Николаевичу Радимову за то, что доверят и выпускает на 90 минут практически в каждой игре. А то, что попадаю в заявку на игры основы, означает, что есть шанс сыграть и за нее тоже. И это не может не радовать.
— В плане логистики это удобно?
— «Зенит-2», благо, рядом с основой работает — две минуты вниз с горки спуститься. И получается так, что к «Зениту-2» по сути только на предыгровых тренировках присоединяюсь.
— Вы дебютировали за «Зенит» в матче с «Локомотивом». Знали, что сыграете?
— Что окажусь в заявке, как и всем, стало известно только накануне.
— Какие ощущения, когда выходишь на поле в такой игре?
— Я вырос в «Зените», поэтому выйти дома при своих болельщиках — это эмоции! Очень благодарен Сергею Богдановичу Семаку за то, что дал возможность все это прочувствовать.
— О чем он вас просил, выпуская на замену?
— По сути обозначил позицию и пожелал удачи.
— На свежий взгляд — в основе есть «дедовщина»?
— Я по крайней мере не почувствовал. Может это только пока (смеется). А если серьезно, нет, конечно.
— «Что дальше?» — этот вопрос себе сейчас задаете?
— Мотивация на данный момент запредельная. Хочу доказать самому себе, что могу и должен играть. Это самое главное. И, конечно, развиваться как личность и футболист. Чтобы в будущем стать знаменитым игроком.
— Если не удастся закрепиться в основе «Зенита», готовы снова уехать из Петербурга?
— Да! Очень хочется играть по 90 минут в каждом матче. «Зенит» — это большой клуб, мой родной клуб, и очень ценю все, что он сделал и делает для меня. Но понимал и понимаю, что пробиваться в основу нужно через очень серьезную конкуренцию.
- «Дзюба очень помог мне освоиться в «Зените». Надеюсь, скоро увидимся». Интервью Малкома
- Дзюба, Черышев, Дзагоев и другие российские игроки до сих пор сидят без клубов. Кто успеет найти работу до конца лета, помимо Оздоева?
- «Черное море более «ледяное» по сравнению с тем, к которому я привык в Бразилии». Первое интервью Родригао
