Футбол

«Слуцкий постоянно учится, но с молодыми работать не любит». Как игрок золотого ЦСКА пробивался с 0:11 обратно в РПЛ

Верит, что может попасть в сборную России.

Равиль Нетфуллин рано ворвался в РПЛ — в 19 лет дебютировал в мощном ЦСКА-2012 с Думбия, Хондой, Вернблумом, выйдя сразу в старте против «Амкара». В итоге провел восемь матчей (и было бы больше, если бы не травма), стал чемпионом, а потом пропал из РПЛ на девять лет.

Дальше были тяжелые три года в ПФЛ, раздевалки с пляжными лежаками вместо сидушек, команда, которая проиграла «Зениту-2» 0:11, и обратный путь наверх. В 2016-м Нетфуллин забрался в ФНЛ, а два года спустя вместе с курским «Авангардом» дошел до финала Кубка России (где проиграли «Тосно»).

Последние два года он был близок к возвращению в РПЛ — сначала с «Химками», а потом с «Торпедо». В этом сезоне все получилось — на 90-й минуте последнего матча «Торпедо» обеспечило себе победу в ФНЛ и место в РПЛ.

О долгом пути наверх и многом другом в большом интервью для «Матч ТВ». Главное:

  • Матчи в 6 утра в Хабаровске и феномен Лебеденко, который в 38 лет играет все матчи
  • Игнашевич станет большим тренером
  • О ЦСКА-2012: Вернблум — настоящий викинг (даже на тренировках зарубался), Головин не запомнился, а Думбия и Вагнер разрывали даже без тренировок
  • Слуцкий постоянно совершенствуется, но не любит работать с молодыми
  • Резкое падение в ПФЛ: мужики, которые требуют не рисковать и бороться ради премиальных, пляжные лежаки в раздевалках и 0:11
  • Сергей Шустиков сильно повлиял на Слуцкого и переживал из-за расставания с ЦСКА. И наверняка стал бы топовым тренером
  • Как Шалимов ставил атакующий футбол в «Химках», а Талалаев — прессинг
  • Не хотел бы, чтобы сын занимался профессиональным футболом

Драматичный выход «Торпедо» в РПЛ, игра в 6 утра в Хабаровске, Игнашевич-тренер

— «Торпедо» очень драматично вернулось в РПЛ спустя семь лет — в последнем матчей на последней минуте. Что чувствовал в этот момент?

— То, что мы были на третьем месте перед этим решающим пенальти. Естественно, по ходу игры не следили за матчами конкурентов, играли от себя, но в концовке со скамейки уже прилетала информация. Понимали, что идем только в стыки. Очень драматично получилось.

— В раздевалке даже курили сигары. Как тебе?

— Сигара была, да, но ее не зажигали, к счастью. Так что никто не пробовал закурить, сигара просто была. Как символ успеха.

— Разговоры про возможную отмену стыков и мораторий на вылет в РПЛ нервировали?

— В нашем футболе постоянно почему-то так: в начале сезона утверждается регламент, но потом начинаются какие-то разговоры про его изменение. Особенно от тех команд, которые вылетают из РПЛ. Понятное дело, следили за этим, напряженно было. Но в концовке уже понимали, что по силам напрямую выйти в РПЛ.

— Что самое сложное в ФНЛ?

— Кто не играл в этой лиге, никогда не прочувствует ту нагрузку, которую испытывают команды. Большое количество игр, перелетов, переездов, в том числе со сменой поясов. Помню, как в Хабаровске (куда и так самый дальний перелет) нам поставили игру на 6 утра по московскому времени. По-моему, это самое раннее начало матча было, все остальные играли позже. Но нас это не сломило, наоборот — победили.

 — В чем феномен Лебеденко? Ему в мае исполнилось 39 лет, а он в порядке и возвращается в РПЛ.

— Во-первых, это, наверное, генетика и знание своей физиологии. Он знает, как подойти в лучшем состоянии, как правильно готовиться. Во-вторых, мотивация. Он пашет, как и молодые — на тренировках, в зале, настоящий лидер команды. Плюс он не только учит молодых, но и сам чему-то у нас учится. Уникальный случай. Кстати, он единственный в команде, кто провел все 38 туров в чемпионате.

— На второй сезон в «Торпедо» Бородюк вышел в РПЛ. Что он ключевое поменял в команде?

— Атмосферу внутри коллектива. Мы стали более сплоченными. Он сумел подобрать какие-то слова, ключи, чтобы все заработало. Игра кардинально не менялась, но важно, что он дал футболистам свободу, не связывал руки, не загонял в жесткие рамки.

— До этого «Торпедо» тренировал Игнашевич. Какой он тренер?

— Трудоголик, 24/7 посвящает себя футболу. Постоянно так было, что приезжаешь на базу, а он уже там, проводит беседы, анализирует игры — наши и соперника. С каждым индивидуально общается, указывает на ошибки.

Второй момент: он четко знает, какую игру хочет видеть. Другой вопрос, могут ли это сделать исполнители. Под конец его работы, наверное, соперники уже плотнее нас изучили, стали раскусывать. Но считаю, если у него не получилось в «Торпедо» на столь раннем этапе тренерской карьеры, у него все равно все впереди. Он обязательно вырастет в большого тренера.

Вернблум — настоящий викинг, Головин не запомнился, Слуцкий постоянно совершенствуется, но не любит работать с молодыми

Равиль Нетфуллин / Фото: © РИА Новости / Алексей Куденко

— Ты возвращаешься в РПЛ спустя девять лет. После расформирования «Москвы» в 18  лет ты попал в ЦСКА, а спустя год — в 2012-м — дебютировал в основе. Кто больше всех впечатлял в той команде?

— Да все иностранцы — Хонда, Муса, Думбия, Вагнер. Даже на тренировках вытворяли невероятные вещи. Совсем другой уровень. Такие скорости были, что даже просто тренироваться было приятно. В плане лидерских качеств, конечно, выделялись наши — Акинфеев, Игнашевич, братья Березуцкие.

Еще Вернблум — это настоящий викинг, который ни себя, ни соперника не щадил. Даже на тренировках. Вся эта его спортивная злость, может, даже чрезмерная жестокость. Поначалу ребята возмущались, но потом привыкли, такой стиль, он этим отличался. Думаю, сейчас вот такого игрока не хватает ЦСКА. Чтобы была стена, через которую никто не должен проходить.

Внешность Думбия? Я бы не сказал, что вблизи он выглядел значительно старше своего возраста. Хотя в СМИ эта тема обсуждалась. Но он мне не казался каким-то 30-летним мужиком. Что касается тренировок, да, они с Вагнером могли особо не тренироваться, а потом выходить и разрывать соперника. Очень яркие форварды для нашего футбола.

— Ты пересекался в молодежке с Головиным. Запомнился?

— Честно, нет. Мы всего несколько тренировок провели. Плюс сколько говорилось — тренерами, игроками, — что были ребята в молодежке и намного талантливее. Но Головин — молодец. Сейчас лидер сборной, отлично себя проявляет. На ЧМ-2018 доказал, что может играть на высоком уровне, заслужил уехать в топ-лигу.

У его поколения, поколения того же Чернова, ребят, которые были дальше — Чалов, Кучаев — у них появилась возможность попасть в первую команду ЦСКА, закрепиться там, потому что в какой-то момент клуб не мог приобрести легионеров, кто-то из иностранцев уходил. У ребят был не один шанс, не два. Подфартило, но они этим шансом воспользовались.

— Ты работал со Слуцким в ЦСКА. Каким он человеком тогда был?

— Человеком, который постоянно учится. Это его важная черта. Он любую информацию пытается впитывать, узнавать новое. А в плане переживания за результат на скамейке он вообще никак не изменился.

Насколько он был сильный мотиватор и тактик? В ЦСКА тогда была готовая команда — опытные наши игроки, сильные иностранцы, единый коллектив. Не думаю, что их нужно было как-то мотивировать, чему-то обучать. Конечно, какие-то идеи Слуцкий привносил, но не считаю, что он делал в ЦСКА что-то сверхъестественное.

— Тогда его считали мягким тренером.

— Может, поначалу так и было, когда он только пришел. Все-таки молодой тренер, а тут игроки совершенно другого уровня, нужно к каждому находить подход. Потом он освоился. Помню, как в Нижнем Новгороде случилась одна из самых памятных раздевалок. Проигрывали «Волге» 0:2, Слуцкий был зол — пару сумок пролетело в перерыве. После этого команда встрепенулась, победили 3:2.

Леонид Слуцкий / Фото: © РИА Новости / Владимир Песня

— Есть мнение, что Слуцкий мало работает с молодыми.

— Было такое ощущение. Когда попал в ЦСКА в первый год, было сложно. Потом приобрели Эльма, какого-то доверия еще меньше стало. Понятно, что ставить готового иностранца проще (тем более за него заплачены немалые деньги), нежели своего молодого, и ждать, выстрелит он или нет.

Но тут у каждого тренера по-разному: кто-то любит работать с молодыми, кто-то — нет. Слуцкий, считаю, не любит. Даже сейчас в «Рубине» такая ситуация случилась, когда не было выхода и нужно было играть теми футболистами, которые есть. Они все были в обойме, готовились вместе с иностранцами, но результат у команды получился удручающий. Не знаю, может, времени не хватило, тут сложно сказать.

По-человечески даже жаль клуб, он огромный путь проделал за последние 20 лет. Были чемпионами, играли в еврокубках. И все как карточный домик рухнуло, хотя еще в прошлом сезоне были четвертыми, симпатично играли.

— Изменил бы что-нибудь, чтобы закрепиться в том ЦСКА?

— Наверное, нет. Единственное, возможно, что поменял бы — надо было уходить по возможности в другую команду РПЛ или на крайний случай в первую лигу, а не так резко — сразу во вторую. Но так получилось — в силу своей молодости или просто рядом не нашлось человека, который бы мог направить в правильную сторону. У меня был агент, но, наверное, у него не было заинтересованности или ресурсов для моего продвижения.

— Агента в итоге поменял?

— Да, спустя какое-то время.

Лежаки с пляжа в раздевалках ПФЛ, шок от 0:11 в новой команде (спустя год после РПЛ), байки Шустикова

— После дебюта в РПЛ в 19 лет, восьми матчей в чемпионском сезоне ты упал в ПФЛ — в аренду в «Факел». Что думал?

— Что надо скорее выбираться оттуда. Обрасти мясом, набить шишки и идти дальше.

В ПФЛ совсем другой футбол был даже тогда, девять лет назад. Большинство команд состояло из таких крепких мужиков, которые бьются за премиальные, чтобы прокормить семью. Это было очень важно, зарплаты там реально маленькие. Поэтому любое твое непонятное действие [даже партнеры по команде] воспринимали не очень — для них чем проще, чем больше борьбы, тем лучше.

Конечно, уровень футбола, полей, раздевалок был невысокий. Помню очень смешную раздевалку на старом стадионе в Орехово-Зуево. Там вообще не было скамеек, сидушек, а вместо них самые натуральные лежаки, как на пляже. Переодевались на матч прям на них — было забавно. Все это было нечто после условных «Лужников».

— Через год ты оказался в «Солярисе», который в ПФЛ проиграл «Зениту-2» со счетом 0:11. Что это было?

— Меня тогда еще в команде не было, я был на подходе, завершал трансфер. Конечно, это был шок. Честно говоря, не понимал, куда иду, но тогда важнее было избавиться от контрактных обязательств с ЦСКА. Потому что те ребята, кто уходил по арендам, постоянно бегали из клуба в клуб, но не возвращались в основу. Меня чудом выдернули, никаких обязательств с ЦСКА не было. Но 0:11 на табло было неприятно видеть. Непонятно было, что будет дальше, — учитывая, где ты был и на какое дно упал. Разные мысли посещали, но, наверное, через это нужно было пройти, чтобы стать сильнее.

— Чуть позже «Солярис» возглавил Сергей Шустиков, легендарный российский игрок. Ты же с ним еще в ЦСКА пересекался, когда он помогал Слуцкому?

— Шустиков огромную роль сыграл в становлении Слуцкого как тренера. Он подсказывал ему во всем, в тренерских моментах активно участвовал. Хорошо с игроками общался, потому что понимал все нюансы как бывший футболист. Очень много посещал матчей молодежной команды. Помню, когда ехали на базу с игры, он в автобусе мог что-то подсказать, указать на какую-то ошибку.

Ребята в «Солярисе» на него первое время с открытым ртом смотрели. Умный футболист, который играл в Испании, умный тренер. Это была первая его работа в качестве главного, но мы дали огромный результат. Поднялись с глубокого дна наверх, заняли третье место. К сожалению, до третьего места он не дожил (Шустиков умер в 2016-м из-за сердечного приступа. — «Матч ТВ»).

Думаю, у него был огромный потенциал как у тренера. Да и вообще, это человек с большой буквы.

Сергей Шустиков / Фото: © ПФК ЦСКА

— Он очень интересно рассказывал разные байки. Что-то помнишь?

— Веселого много было. С ним в коллективе всегда позитивная атмосфера, легкая. Помню, как-то он пришел на тренировку, сказал: «Ребят, у меня две новости — хорошая и не очень». Первая — у меня внук родился, вторая — его назвали Мишей. Не знаю почему, может, имя не понравилось. Сначала даже не подумали, что за плохая новость такая, но когда сказал, что дело в имени, было забавно.

— Говорят, у них было недопонимание со Слуцким в ЦСКА. Это было заметно?

— Нет, тут не могу ничего сказать. Но то, что уход из ЦСКА стал для него болезненным, это было очень заметно. Думаю, он хотел другого отношения и другого расставания, его эта ситуация долго не отпускала. Тяжело переживал даже в первое время в «Солярисе», но потом, когда ты уже взялся за работу, понятно, что это отвлекает. Казалось, тренерство, работа его окрылила.

— Были версии, что его из-за нарушения режима убрали из ЦСКА.

— Меня тогда не было в команде, не могу комментировать. Но при мне никакого нарушения режима не было.

— Слуцкий был на похоронах Шустикова?

— На панихиде в церкви — да, на похоронах — нет.

— Шустикова в «Солярисе» заменил Канчельскис. Почему у него не пошло? Великий же наш игрок.

— Ну, великий игрок не означает великий тренер. Видно, что он европейского стиля тренер — всем процессом руководил помощник, а главный, по сути, наблюдал со стороны. А потом он находил какие-то слова для команды — и все. Необычно. Как понимаю, так было в «Манчестер Юнайтед» при Фергюсоне.

— В 2016-м ты ездил на просмотр в «Рубин». Почему не остался?

— Провел два сбора, после чего мне предложили только «Рубин-2» в ПФЛ. Посчитал, что нет смысла менять шило на мыло. Больше вариантов в РПЛ не было.

Атакующий футбол Шалимова, как Талалаев выстраивал прессинг в «Химках» (делали результат к 15-й минуте), пандемия и кабинетные дела помешали «Торпедо» два года назад

— В 2018-м ты оказался в «Химках», где Игорь Шалимов пытался ставить русскую тики-таку — все через контроль мяча.

— Да, у него такой стиль — и он от него не отходит. Было понятно, что он хочет, какой атакующий футбол преследует. Где-то это срабатывало, где-то нет. В конечном итоге это свелось к тому, что мы стали очень много пропускать. Шли какое-то время 14-ми, команда уже вылететь могла.

В «Краснодаре» такой футбол у него работал, но там был другой уровень исполнителей. В «Химках» ребята не до конца воспринимали эти идеи, не могли их воплотить. Если посмотреть на «Урал» [где сейчас тренирует Шалимов], по мне, ситуация примерно та же — если судить по результатам.

— Что изменил Талалаев?

— Начнем с того, что это мой первый детский тренер, кстати.

Главное, что он изменил — дисциплину. Плюс наладил игру, поменялись требования. Стало очень много силовых тренировок, в плане борьбы мы большой скачок сделали. Все-таки ФНЛ — лига, в которой в первую очередь нужно много бороться.

Появился мощный разбор — и своей игры, и соперника. Много цифр, анализа. Гораздо легче играть, когда, по сути, все разжевывают, а тебе остается только выполнять задание.

— «Химки» тогда укатывали прессингом всю ФНЛ.

— Это все с разборов шло. Определялась зона или какой-то игрок, которого нужно было накрывать, причем полным командным прессингом. Просто каждый футболист должен был бежать в свою зону, не делая лишней работы. Все было выстроено, поэтому мы часто вели 2:0 минуте к 15-й. Давая понять, что у соперника нет шансов.

— Зимой 2020-го ты ушел из «Химок» в «Торпедо», но в итоге именно «Химки» вышли в РПЛ. Не жалеешь?

— Надо начать с того, что было несправедливым выйти с перерыва, сыграть несколько матчей и фиксировать таблицу за 11 туров до конца. У «Торпедо» тоже оставались шансы выйти в РПЛ. Так что «Ротор» и «Химки» тогда вышли не по спортивному принципу, решили пандемия и кабинетные дела.

Многие потом спрашивали, почему ушел, «Химки» вот там, а ты здесь. Но у меня контракт заканчивался через полгода, а разговоров о продлении не было. В «Торпедо» же лично Игнашевич позвонил, пригласил в команду. Стояла задача выйти в РПЛ. Другое дело, что произошло такое событие в мире. Но у меня все равно не было никаких сожалений, все, что ни делается, все к лучшему.

— Талалаев таким же жестким был в детской команде? В «Химках» ходили истории, как люди от него прятались в раздевалке.

— Помню, читал где-то. Но там так было: Талалаев искал Кухарчука в раздевалке, а тот был в массажном кабинете в это время. Совпало так. Но в гневе он суров, конечно. В детской команде он таким же был, однако, понятное дело, что там все-таки дети играли, поэтому отношение лояльнее было.

В России нет системности в футболе, не хотел, чтобы сын стал профессиональным футболистом, верит в шанс попасть в сборную

— Очевидно, ты способный игрок, но пропал после дебюта в РПЛ. Почему в России таланты так сложно пробиваются на топ-уровень?

— Дело в системности всего футбола. Нет выработанной системы, которая есть в других европейских странах. У нас требуют результата в любом возрасте — детском, молодежном, взрослом. В Европе иначе. Читал высказывание Слуцкого про работу в Нидерландах. Там одна детская команда крупно проиграла, но реакция тренера была совершенно обычной. Не как у нас, когда начались бы какие-нибудь разборки с игроками и так далее. В Нидерландах смотрят не на счет, а на развитие игроков — как они тренируются, как воспринимают информацию. У нас, к сожалению, этого нет.

Хотя у нас огромная страна, полно способных ребят. Не понимаю, когда задаются вопросом: «Где взять футболистов?» Их сотни повсюду, просто с ними нужно работать — с каждым. Но у нас ставка делается на другое. Проще купить готового иностранца, чем выращивать своего, который ничем не хуже.

Моему поколению было сложнее пробиться в этом плане, в командах было много звезд. Сейчас уровень чемпионата упал, в том числе и в связи с последними мировыми событиями. У молодых больше шансов. Взять, например, «Краснодар», который играет воспитанниками и достойно выглядит. Или «Крылья», делающие ставку на молодежь.

— Как-то ты сказал, что в России по сравнению с Англией ходят по полю пешком. Почему так?

— Для меня из всех чемпионатов английский самый мощный в плане скоростной работы. Как говорил 10 лет назад, так и осталось. Наверное, это зависит от уровня физической подготовки, в Европе чуть по-другому все — больше упора на быстроту, на взрывную скорость, на давление. Там не дают много думать, в отличие от нашего футбола. Надо стремиться к этому уровню.

— Еще ты как-то сказал, что не хотел бы, чтобы сын занимался профессиональным спортом. Даже так строго?

— Смотря какой спорт. Если брать конкретно футбол, то, учитывая, что я лично прошел по этому пути, то да, не хотелось бы. Детство теряется. Пока все дети играют во дворах, уезжают к бабушкам, дедушкам на лето или куда-то с родителями, ты все время тренируешься и занимаешься футболом. Сейчас пытаюсь это как-то наверстать, больше времени проводить с семьей.

Еще такой момент: тяжелый труд футболиста не каждому понятен. Многие думают, по крайней мере в России (особенно когда какие-то негативные результаты есть), что футболисты ничего не делают, а зарабатывают огромные деньги. Но никто не знает, что вы должны с детских лет упорно работать, конкурировать со сверстниками на протяжении долго времени, потом конкурировать уровнем выше. Сборы, перелеты, переезды, автобусы во второй лиге, а у каждого карьера по-разному идет. Об этом никто не знает, все видят только ту картину, какую они себе представляют.

Не жалею о своем выборе и не жалуюсь, просто говорю, как это выстроено.

— Какая у тебя цель сейчас?

— Начать выступать и развиваться вместе с командой в РПЛ. Закрепиться там. Чтобы не стать командой-лифт, которая опять окажется в ФНЛ.

— Тебе 29 лет, есть примеры ребят, которые после 30 попали в сборную России — Терехов из «Сочи», например. Что думаешь?

— Шанс есть всегда. Теперь будет другой уровень внимания — от СМИ и тренеров. Надо работать и верить в себя — нет ничего невозможного. Не удивлюсь, если тот же Лебеденко получит вызов. Может, для кого-то это смешно звучит, но для меня это не будет сенсацией.

У нас привыкли смотреть на возраст, списывать после 30. Хотя, как показывает практика в Европе, люди и после 30 раскрываются. Взять того же Роналду, который в 37 бегает, как в 25. Есть примеры Бензема, Модрича, у которых после 34 вторая молодость. У нас на это не обращают внимание, а смотрят в паспорт. Но все равно все в моих руках и ногах.

Главное трудиться и верить. Тем более когда есть такая огненная поддержка болельщиков во всех городах. Когда есть семья, которая всегда поддерживает и двигает вперед.