- Последнее место работы Сергея Колесникова — московский «Спартак». В минувший четверг клуб и 66-летний массажист пришли к обоюдному решению о расторжении трудового договора
- До этого Колесников четверть века работал со сборной по легкой атлетике и мировыми звездами бега, а позднее — в «Зените», «Динамо», «Сочи» и с национальной командой России по футболу
- Андрей Аршавин звонил Колесникову после гола Северной Македонии и кричал: «Вот что массаж животворящий делает!». Александр Кержаков брал с собой в Турцию на сборы с «Цюрихом» (где руководство клуба предлагало Колесникову штатную должность), а Сослан Джанаев до сих пор пишет и просит вернуться в Сочи
- Колесников долгое время сотрудничает с Александром Кокориным, но в октябре специалиста обвинили в том, что его манипуляции могли усугубить травмы форварда красно-белых
- Свое последнее повреждение Кокорин получил в конце ноября (на 70-й минуте матча с «Ротором»). Но как сообщил нам сам Колесников, к тому моменту он уже практически не ходил на работу. А перед игрой и вовсе отсутствовал в раздевалке
Мы поговорили с Сергеем Анатольевичем и постарались выяснить, почему ряд СМИ и Telegram-каналов преподносят его уход как маленькую победу нового руководства красно-белых.
Сочи — Спартак. Тинькофф Российская Премьер-лига. Тур 18
— В Telegram-канале «Инсайды от Карпа» о вас высказался врач тульского «Арсенала» Александр Резепов. Ниже приведу ряд его тезисов, один из которых — "прежде всего, для массажа нужны строгие показания". Действительно ли это так? И были ли таковые у Александра Кокорина?
— Это все ерунда. Что значит строгие показания? Для человека, у которого имеются постоянные серьезные нагрузки на мышечно-связочный аппарат, это просто необходимо.
Когда я работал в легкой атлетике, мы массировали так: до тренировки разминали, а также встряхивали во время и после занятия.
Когда я работал со Светой Мастерковой, иногда было по 3-4 массажа в день. Если перегружена мышца, то как можно с ней тренироваться?
Во-первых, когда мышца загружена, она плохо отвечает на сигнал, который поступает от мозга. И вообще КПД мышцы — 14%, а устает проводящий аппарат: от мозга — к мышце. Когда мы делаем массаж, сигнал, поступающий от мозга, проводится хорошо — поэтому мышца реагирует быстро.
Когда я ездил со сборной России по серфингу, они тоже сначала не очень понимали мою задачу. А потом, когда вышли утром после массажа, один из ребят прибегает и говорит: «Я раз в 10 меньше упал, потому что ноги слушаются лучше».
По аналогии — и мяч хуже слушается ног, если футболист устал. То есть его не слушаются мышцы. Они запаздывают выполнять тот сигнал, который посылает мозг. Тогда и получается так — ноги не держат мяч, остановка плохая, меняется дриблинг.
Это все потому, что мышца устала. А массаж, как я считаю, — самое эффективное средство восстановления, проверенное десятилетиями.
Перед игрой обязательно нужно подготовить мышцы: если выходить с холодной мышцей — вероятность 90%, что травмируешь ее.
Ее нужно разогреть, а для этого существуют «теплые» мази (особенно нужны по нашей погоде). Многие ребята замерзают, из-за чего мышцы становятся не такими эластичными. И, естественно, идут перенапряжения, а как следствие — всевозможные надрывы, разрывы и спазмы. Как тут без массажа?
— А Резепов считает, что если долго массировать мышцы, то падает эластичность и снижается резкость движения.
— Резепова знаю, у нас с ним были стычки в «Динамо», он писал на меня пасквиль — мол, я там сломал кого-то и так далее. Пусть он лучше вспомнит, сколько раз Кокорин [мышечно] травмировался в «Динамо» за два года? Ни-ра-зу! А Денисов — только однажды, и то Гарик был на такой усталости!
И, кстати, про «Динамо». Ко мне на массаж ходили не только Денисов и Кокорин, но и почти вся команда: Козлов, Ионов, Касаев, Кураньи и Зобнин иногда.
— Значит, и их подвергали опасности?
— Ну конечно! (Смеется.) Я же 15 лет отработал в «Зените», мы выиграли Кубок УЕФА, Суперкубок Европы. Совсем недавно ко мне приезжали Аршавин с Быстровым. Вы же слышали, что про меня Аршавин говорил?
Теперь понимаете, почему ребята ко мне так относятся? Мне тут Сослан Джанаев недавно прислал видео из Сочи: «Анатольич, посмотрите, какая у нас погода! Возвращайтесь!»
Так что какие-то комментарии, где говорится, что я футболисту навредил, — это просто маразм.
Я отработал 25 лет в легкой атлетике, у меня массировались топ-атлеты, включая бегуна Майкла Джонсона, а еще Марион Джонс, Донован Бейли — это все Олимпийские чемпионы, чемпионы мира, рекордсмены. Они все ходили ко мне. Подумайте, если бы им было плохо, продолжали бы они ходить? Наверное, нет.
Мне только недавно Юра Жирков писал: «Анатольич, вы как, вы где? Без вас тяжко».
Скажите, вот вы стали бы ходить к «плохому» своему массажисту, когда есть хороший в команде?
— Аргумент по этому поводу от Резепова: «При массаже выделяются нейромедиаторы, которые вызывают расслабление» […] «Делая это часто и подолгу, Колесников, фактически, подсадил ребят на удовольствие от этого. Я называю таких людей — массажные наркоманы».
— Я делаю жесткий массаж, и у меня такого не может быть [реально нужно терпеть]. Плюс помимо жесткого массажа, я делаю точечный. Но и от массажа «по точкам» не покайфуешь — это на самом деле достаточно больно. Да, наверное, кто-то может кайфануть, но этот человек, получается, — мазохист (смеется).
Так что пускай Резепов приходит, я все сделаю и покажу.
Меня больше удивляет, почему врут люди? Хотя в случае Резепова не удивляет. Его уволили из «Динамо» из-за меня. И случилось это после того, как выяснилось, что его пасквиль на меня — полнейшая неправда. Так что, конечно, я для него враг.
— В Telegram-канале «цУЕФА» пишут, что вы становились токсичным персонажем для остальных игроков красно-белых. Например, неоднократно были случаи, когда вы предлагали свои услуги другим футболистам, например, Соболеву. Вы действительно были навязчивы?
— Для начала, что значит «токсичный»? Я ко всем ребятам хорошо отношусь, а они — ко мне. Что касается Соболева — спросите у него самого, навязчивый ли Сергей Анатольич или нет?
Все, что я хотел — это помочь команде. Если я вижу, что могу быть полезен Соболеву — я подойду и предложу свою помощь. Ну да, я массажист, как мне не предлагать свои услуги? Но я же не брал никого за ухо и не тащил на массаж! Ларссон называл меня «magic hands», почему об этом упомянутый вами канал не пишет?
— Правда ли, что медицинский штаб клуба пытался отгородить вас от Кокорина?
— Понимаю, откуда этот вопрос. Это на самом деле мысль доктора [Глеба] Чернова — что я так много массажей делаю Кокорину, что от них у Саши травмы. Этот доктор действительно так говорил. И он же сказал руководству, что проводил собрание, на котором все ребята сказали: «Да, мы не хотим работать с Колесниковым». Но я позвонил каждому из массажистов, они ответили: «Да ты что, Анатольич? В жизни такого не было».
Возвращаясь к Кокорину: как я мог сделать ему что-то не так, если практически не ходил на работу в последнее время? Меня просто не допускали, потому что я «65+». На стадион я не ходил — все как-то урывками, тайком.
Перед игрой [c «Ротором»] меня вообще в раздевалке не было, хотя подготовить футболиста — очень важно. Вот они и подготовили: на 70-й минуте Саша травмировался.
Хотя он всегда приходил ко мне в перерыве, потому что я знаю, что надо сделать — всегда его встряхивал, спину смотрел. Так было и в «Зените», и в «Сочи».
Вот вспомните, в «Сочи» у Кокорина были травмы? Плюс он сразу вернулся в футбол, почти без подготовки. Почему там массаж ему не мешал, а тут — мешает? Странная у людей память.
Почему в «Зените» я Кокорину не мешал? Там тоже травм не было, не считая крестообразной связки. Все, что я могу сказать злопыхателям, — учите матчасть. И поймите уже, что люди, которым массаж не нужен (или которым он вреден), не станут проситься ко мне на запись. Кто они? Мазохисты? Или это я кого-то гипнотизирую, что ли?
Да и в «Спартак» я поехал только потому, что Кокорин сильно попросил.
— Когда уходили из «Спартака», вам советовали не продолжать дальнейшую работу с Александром?
— Нет. Во-первых, мне сказали, что ко мне нет никаких вопросов, и что в будущем они также не будут возникать. Это пообещал генеральный директор [Мележиков].
Но с другой стороны, вы понимаете, что я мог не увольняться?
— Зависит от того, как бы вас попросили.
— А я мог не согласиться, упереться. Но я не стал этого делать, потому что я нормальный человек. Плюс сейчас ковид и «65+».
— Какое впечатление на вас произвел Мележиков?
— Не буду на эту тему говорить.
— Многим отличается от Газизова?
— Газизов брал Сашу и меня. Но сейчас у Саши не получается игра, идут эти травмы, это всех раздражает — вроде брали суперфутболиста, а у него не идет.
Но не я в этом виноват — когда Саша получил первую травму, меня вообще в «Спартаке» еще не было. Я тогда только увольнялся из «Зенита», где имел хорошую должность — главного массажиста. Пришел к руководству, сказал — так и так [ухожу].
Позднее, когда я решал вопросы по увольнению, Саша приступил к тренировкам со «Спартаком». Когда я уже приехал, стал прощупывать [мышцу] пальцем — чувствую, что-то нехорошо, спрашиваю его: «А что здесь»? Он говорит: «Да вот, что-то. Доктор посмотрел УЗИ, сказал — все нормально».
Как он посмотрел — я не знаю, но факт в том, что Саша вышел на тренировку и дорвал.
Вторая травма у него была — не очень хорошо приземлился, на нем были двое, и он «раскрутил» спину. Придавил корешок, ударил нерв — спазмировалась мышца. Потом мышца вернулась, но болел проводящий путь. Это как контузия — он даже бегал, припадая на ногу, немного ее подволакивая. То есть мышца нормально работала, а нога — нет, потому что сигнал запаздывал.
Такая же вещь была, когда я работал в «Зените». Аршавин звонит из сборной, им надо было ехать играть в Македонию (2008 год), он говорит: «Анатольич, мне трындец». — «Колено?». — «Нет, шея: пошел в подкат — и не повернуть теперь».
Говорю: «Ну, так прилетай». Он: «Может, вы ко мне?». — «Договорись только с руководством, я же на работе должен быть».
Он договорился, я на следующий день полетел в Сочи, тогда Хиддинк был тренером. Приехал, сделал Андрюше шею, а плюсом у меня отмассировались все ребята: Вова Быстров, Гарик Денисов, Слава Малафеев.
Потом доктор попросил, чтобы я посмотрел Игнашевича. И у него была такого же плана история, как сейчас у Кокорина — контузия нерва, так же стопа подвисала. Но в том случае мне просто не хватило времени. Так Гусу и сказал: «Если бы было еще два-три дня, я бы что-то смог сделать». Но они улетали уже на следующее утро.
Сережа не полетел, а Андрюха с Володей полетели. И оба забили по голу. Потом Аршавин звонил: «Анатольич, видите, что массаж животворящий делает!».
— Вернемся к «Спартаку». Понимаете, почему ваше увольнение некоторые приписывают к заслугам Мележикова?
— Нет. И это вопрос абсолютно не ко мне. Я вот сейчас был в первый раз в кабинете генерального директора за все это время. Приехал в отдел кадров, подписал соглашение. У меня соглашение-то трудовое было мизерным, договорились так — и все, чтобы меня больше никто не трогал.
— Чувствуете, что к Кокорину в СМИ стали хуже относиться в последнее время?
— Это же не первый год так. Была же и травля после Монте-Карло, и передача у Малахова после того, как Саша двойную сплошную пересек.
Миллионы людей в день пересекают «двойную»! И что? Саша что, не человек, что ли? А тут устроили целую передачу. Мне там понравилось, как выступила вдова Валентина Козьмича Иванова, сказав: «Я Сашу не буду укорять, потому что мы, бывало, и на Красную площадь на машинах заезжали». Я ей даже поаплодировал за это.
Потом была эта посадка Саши и Паши. А Гулиев через несколько месяцев сломал нос американцу — и его даже на 15 суток не забрали. Есть, получается, разница в отношении к людям.
Считайте, просто забрали у парня полтора года, причем самых плодотворных. А он очень хороший и способный футболист: техника, быстрые ноги, светлая голова. Да и парень он нормальный, даже не знаю, где и кому он перешел дорогу. Это очень тяжело, потому что он мне как сын уже.
— Сейчас все сопоставляют зарплату Кокорина с его игрой и говорят: «Что-то тут не сходится».
— Да пусть говорят. Бывает же и такое, что говорят про футболиста: «Не его это команда».
Вот в «Зените» игралось хорошо, в «Сочи» — блестяще. Но вы поймите, Саша сейчас тоже переживает, он не железный, есть какой-то мандраж. Вон какие мастера не забивают, никто же их не ругает. Что тут поделаешь? Это футбол: мяч круглый, поле — скользкое.
— Каким видите свое будущее?
— Саша сказал, что приедет из Сочи — там готовимся к «Зениту», потом едем в Питер, а дальше — отпуск. После него уже решаем, что делать дальше. Поэтому пока не знаю, что будет после 16 декабря.
Одно могу сказать — меня в последнее время даже не подпускали к Саше. Я его практически не видел, он забегал только когда чувствовал, что все — дела совсем [плохо].
Я же его не массировал каждый день, может быть, это доктор [Глеб Чернов] специально так делал. Но факт в том, что Саша не после моих манипуляций получил эту злосчастную травму передней поверхности. Там просто нужно было делать специальные упражнения, которые мы с ним всегда делаем перед разминкой. Но их не сделали.
— Обидно, что все так сейчас сложилось?
— Обидно, что говорят неправду. Вот взять Сашу Кержакова — он же брал меня в Цюрих. Вот если бы я всем вредил, поступил бы он так? Он мне позвонил, говорит: «Анатольич, я на сборы лечу, поговорил с руководством, мне разрешили тебя взять. Сможешь со мной поехать? У меня немного колено побаливает, да и вообще уже не мальчик».
Плюс Саша хотел играть в сборной, а в «Зените» в то время не выходил, так что надо было показать себя.
Я улетел с ним на две недели в Турцию. Там ко мне все ходили, даже главный тренер «Цюриха» Сами Хюпия — делал ему спину и шею.
Помню, сижу на том сборе в номере, последние дни оставались. А в комнате у меня всегда собирались Саня Кержаков и Тема Симонян. Я с ними уже поработал, сидим разговариваем. Тут заходит паренек из Сенегала [Папе Сангоне Сарр] и говорит: «Father, help me please». На что Кержаков смеется: «Анатольич, ну ты погулял! У тебя вон где сыновья имеются!»
А знаете, как меня провожали?
— Расскажите.
— Заключительный ужин, хозяйка [Гелиан Канепа] подходит и говорит: «Сергей, хотите к нам? Переезжайте работать». Я отказал.
Мне после ужина подарили футболку, мяч, вымпел с автографами. А потом всей командой встали и начали скандировать: «Сергей, Сергей, Сергей!». Это было до слез.
Поверьте, как оценивают мою работу спортсмены, я прекрасно знаю. Что для меня действительно важно — такие моменты, как тот, что случился у меня с Вячеславом Ворониным [прыгуном в высоту]. Он уже тренером стал, увидел как-то меня и кричит: «Серега, привет! Хотел с тобой ученика своего познакомить». И говорит этому ученику: «Видишь человека — если бы не он, я бы никогда не прыгнул по мировому рекорду».
И все это я бы никому не стал рассказывать, но вот сейчас почему-то на меня начинают лить грязь. Из-за этого приходится общаться с прессой, вспоминать, что-то пересказывать. Честное слово, такое чувство, я будто оправдываюсь за что-то. Но только вот не понимаю — за что?
Читайте также:
- Флэшбеки «Спартака», ковид в «Локо» и кризис в ЦСКА. Гид по 18-му туру РПЛ + ссылки на все трансляции
- Понсе приносит много пользы, при этом «Спартак» не использует весь его потенциал. Разбор игры аргентинца перед «Сочи»
- «Химки» обыграли «Арсенал» благодаря голу Кухарчука
- «Если честно, наелся. Летишь, бежишь, ползешь, умираешь каждый день». Алексей Ребко — о клубах и сборной, о Титове и Широкове, об ахиллах и крестах
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
