Футбол
Пока все обсуждали правоту тренера, футболисты помирились.
  • 25 августа была оглашена заявка национальной команды для подготовки к матчам группового этапа Лиги наций с Сербией и Венгрией. В ней не оказалось Соболева
  • По словам Черчесова, решение не вызывать 23-летнего игрока было принято из-за его конфликта с Дзюбой, который является капитаном сборной России
  • Соболев позже созвонился с Дзюбой, футболисты урегулировали разногласия

Из треугольника «Черчесов-Дзюба-Соболев», в котором тренер оказался доминирующей вершиной, выведены две противоположных теоремы, и справедливость одной из них доказана на практике. Это работает.

Столкнулись сторонники открытости Черчесова с противниками этой его откровенности. «Я могу все что угодно говорить, но есть ситуация, которая у них с Артемом Дзюбой», — такими словами тренер сборной начал объяснять свое решение. И в этом сразу звучит аргумент, опрокидывающий главный довод противников его поступка. Мол, нужно было стать арбитром конфликта внутри команды, а для публики произнести какую-нибудь отшлифованную, где не за что зацепиться, фразу.

Станислав Черчесов / Фото: © РИА Новости / Антон Денисов

Черчесов как бы говорит: я знаю, что вы знаете. Если конфликт завуалировать — будут критиковать за лицемерие. Поэтому критикуйте за открытость, если хватит духу.

Тут тренер сборной предложил нам важную развилку, которую многие, не заметив, проскочили. Это перекресток между «уладить противоречия» и «определить виновного». Основная масса устремляется по второму, широкому пути. Почему-то так привычнее: сразу включаются привычные режимы «суд», «адвокат», «обвинитель». Амплуа, в которых мы с детства натренировались играть, и которые немедленно выбираем.

«Прав Соболев! Хотя бы потому, что он молод, он в отличной форме, это будущее сборной!»

«Ну, Дзюба не прав! Теперь все, что ли, должны перед Дзюбой извиняться?!»

«Не стоило так делать Черчесову! В сборной должны играть все лучшие, и это его работа — улаживать конфликты!»

Спеша поскорее взгромоздиться в судейское кресло, чтобы вынести вердикт, мы отказываемся от своего законного права: еще хотя бы минуту побыть праздными наблюдателями и посмотреть, куда вырулит сюжет.

Вратарь Денис Попов / Фото: © ФК «Сочи»

А нетипичные сюжеты — вообще самое ценное из того, что нам дарит футбол. Помните, как мы обошлись с последним из них? Когда пионерлагерь «Ростова» провел в курортном Сочи незабываемую смену? Тогда громче всех прозвучало требование немедленно это прекратить, никогда не повторять и желательно — развидеть все это. Когда неинтересно читать книгу приключений страницу за страницей, рискуя наткнуться на сцены страданий симпатичных тебе героев, а сразу листаешь к развязке. Когда между необычным и рутиной выбираешь привычное.

В новой истории тоже возмутила именно новизна. Никогда у нас такого не было, чтобы тренер сборной открыто говорил о противоречиях между игроками, значит, мы и дальше хотим либо делать вид, что ничего этого нет, либо — только себе присвоить право об этом трубить. И тут выясняется, что тренер сборной не пользуется кнопочным телефоном, а умеет находить и внимательно смотрит в ютубе популярное шоу о футболе. Внезапно.

https://twitter.com/KrasavaVlog/status/1258351619823058945

Если не касаться сугубо спортивных соображений Черчесова, в его стилистике реагирования на конфликты можно проследить четкую последовательность. Она очень простая и описывается образом, который стал всем нам понятен в эти последние времена: сборная — это «чистая зона». Туда попадают только с отрицательным тестом на «токсичность».

Ведь если вспомнить, с чего все это вообще началось, то есть историю Кокорина и Мамаева, после которой вскоре был сбор национальной команды и пресс-конференция с участием Черчесова и Дзюбы, то отказ нести конфликт в команду, комментировать в «рабочее время» посторонние для футбола вещи, был четко обозначен уже тогда.

«Это тот случай, когда Соболев, не знаю, по какой причине, открыл эту тему. Тут нет такого, что я кого-то поддерживаю», — объяснил сейчас Черчесов. Он указал на источник конфликтной инфекции и дал понять, что поводом изолировать игрока для него становится не участие в перебранке на поле (тогда без вызова пришлось бы оставить и Дзюбу), а именно использование дополнительных средств атаки на партнера, в данном случае — медиапространаства.

Дидье Дешам и Матье Вальбуэна / Фото: © Liu Dawei / ZUMA Press / Global Look Press

Черчесов не стал исключать из сборной обоих, как однажды поступил во французской команде его коллега Дидье Дешам, отстранивший из-за судебной тяжбы Карима Бензема и Матье Вальбуэна. Но в той истории футбольному тренеру действительно было сложно сохранить того или другого в команде: это запутанное дело о шантаже, в котором предстояло долго разбираться следствию.

Для Черчесова, в отличие от большинства из нас, конечной точкой становится не «суд», то есть не определение виновного, ведь очевидно, что все улики указывают на Соболева; Черчесов стремился дальше — к примирению сторон, которое и произошло немедленно. Футболисты созвонились и все уладили. Обнаружилось лишнее доказательство того, что сборная для игроков — высокая, если не высшая, ценность, и ради попадания в нее они готовы быстро отринуть гордыню и перейти на миролюбивый тон.

Но в поступке тренера была и сверхзадача. Ведь помирить футболистов, если бы только в этом было все дело, действительно можно было и внутри закрытой от публики раздевалки. А сверхзадача — в том, чтобы и другие воздерживались от ссор. В том, чтобы кандидаты в сборную учились себя вести в разных социальных средах. В том, чтобы соблюдали всестороннюю дисциплину за пределами главной команды. Да, это был публичный урок. В конце концов, соблюдение этих правил объективно расширяет пределы «чистой зоны» в нашем футболе. 

Читайте также:

Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.