Изучение видеозаписей позволяет выдвинуть версию о самоубийстве
Новость из Смоленска, датированная 7 августа 2013 года, повергла футбольный мир в состояние глубокого шока: 48-летний Альмир Каюмов, чемпион СССР 1987 года в составе «Спартака», в недавнем прошлом известный арбитр, действующий инспектор РФС, попал в ДТП и скончался от черепно-мозговой травмы.
Спустя две недели после трагедии руководитель пресс-службы управления МВД по Смоленской области Елена Бабанова уточнила:
— Изучение записи с камеры видеонаблюдения позволяет выдвинуть версию о самоубийстве.
Через два месяца, в октябре, в Смоленске была созвана специальная пресс-конференция, на которой с видеозаписью и выводами следствия ознакомились журналисты.
Главные факты:
- инспектор матча команд второй лиги «Днепр» (Смоленск) — «Знамя Труда» (Орехово-Зуево) Альмир Каюмов прибыл в Смоленск вечером 6 августа и разместился в гостинице «Прага»
- ранним утром, в 4 часа 35 минут, на улице Крупской, в районе дома № 64, случайным прохожим был обнаружен мужчина с признаками тяжелой-черепно-мозговой травмы
- спустя некоторое время мужчина, идентифицированный как Каюмов Альмир Измайлович, 1964 года рождения, скончался в Смоленской областной больнице
- камеры видеонаблюдения зафиксировали: мужчина не меньше 10 минут перемещается вдоль трассы, переходя с одной стороны на другую; выбрав «машину смерти», бросается под колеса; водитель успевает отреагировать, «Газель» заносит, но мужчина попадает под заднюю ось
- алкоголь в крови погибшего не обнаружен
Валерий Шмаров, трехкратный чемпион СССР и России в составе «Спартака»: «Липучий, неуступчивый, надежный»
Альмир Каюмов дебютировал за «Спартак» 24 октября 1984 года, в 1/16 финала Кубка УЕФА против «Локомотива» из Лейпцига (1:1 и 2:0 в ответном матче, в котором Каюмов тоже отыграл 90 минут).
Итоговая статистика в главном для него клубе жизни (других главных, увы, не случилось — после «Спартака» карьера пошла под горку): 68 матчей, 64 из которых в основе, 5 предупреждений, одно удаление. И полный комплект медалей.
Чтобы лучше понять, каково это — провести почти семь десятков матчей за «Спартак» Бескова, вот вам десяток имен и фамилий. Все — легендарные: Ринат Дасаев, Александр Бубнов, Юрий Суслопаров, Вагиз Хидиятуллин, Виктор Пасулько, Евгений Кузнецов, Федор Черенков, Сергей Родионов, Валерий Шмаров, Михаил Русяев.
— Мы с Альмиром на сборах всегда сидели за одним столом, — вспоминает Валерий Шмаров, который пришел в «Спартак» как раз в 1987-м. — Он исполнял у нас правого защитника. В жизни — очень спокойный, добрый парень, на поле — липучий, неуступчивый, надежный. Неплохая техника, в подыгрыше это сразу чувствовалось. Хотя с плохой техникой в «Спартаке» играть в то время было невозможно.
— За всю карьеру — ровно один забитый мяч, да и тот за Тольятти. Ходить вперед — не его работа?
— Да, Альмир вообще не по этим делам. Отбор, подстраховка, единоборства — вот там он очень был хорош.
— Что говорили в футбольной среде после его смерти? Пытались докопаться до причин?
— Мы с ним как расстались после чемпионского сезона, так больше и не виделись. Я знал, конечно, что он стал судьей, но больше — вообще ничего. Когда все это случилось, долго не мог поверить в правду. А в футбольной среде Альмира до сих пор вспоминают только хорошим словом.
Александр Бубнов, трехкратный чемпион СССР в составе «Динамо» и «Спартака»: «Играть с ним было удобно»
— Какие назовете плюсы и минусы футболиста Каюмова?
— Спартаковская школа — этим все сказано. Человек был хорошо обучен, играть с такими удобно, Альмир быстро все схватывал и выполнял. Техника, скорость, первый пас — Бесков просто так защитников в команду не брал.
— Первый пас — хорошо. А последний?
— Говорю же: Альмир был очень послушный. Для него тренерское задание — святое, и если ставилась задача подключаться, он нормально подключался и обострял. Помню, с «Тулузой» играли, он голевой пас отдал…
А по жизни — немножко замкнутый. Ни с кем не ругался, никуда не лез, ни в какие свары не заходил. Мы, случалось, в одном номере жили: очень спокойный парень, вообще неразговорчивый. Зато на поле надежный.
Я когда узнал, что с Каюмом стряслось, был просто в шоке. Он находился в очень сильной депрессии, это же очевидно: сначала пытался выброситься из окна, потом кинулся под колеса. И рядом, наверное, не оказалось людей, которые могли помочь. Альмира нужно было в клинику направлять.
— Он ведь прошел клинику за три года до смерти.
— Значит, плохо лечили. Покончить с собой можно только в состоянии глубокой депрессии.
Какой камень лежал у него на сердце? Нет ответа
В ноябре 2009 года Каюмов прошел курс лечения в психоневрологическом диспансере. В «дурке», по его собственному выражению. По версии медиков и милиции — в связи с попыткой самоубийства, в трактовке самого Каюмова — на добровольной основе:
- Каюмова, стоявшего на подоконнике (его квартира на Осеннем бульваре в Крылатском была расположена на 15-м этаже), вовремя заметили соседи. Прыжок удалось предотвратить с помощью вызванного ими наряда милиции
- Каюмов решил «хорошо отдохнуть в дурдоме» (цитаты — из его интервью «Советскому спорту» от 1 февраля 2010 года):
— Кормят неплохо, ухаживают. Уколы бесплатные ставят. Если дурковать. Я без них обошелся. И практически без таблеток. На несколько дней закрылся от окружающих — только и всего. Пролежал в больнице восемь или девять суток, хотя обычно там держат не менее месяца. Не их я клиент.
— На всякий случай уточню: живу я на 15-м этаже. И как вы себе это представляете? Приезжала пожарная команда, разворачивала лестницу? Не было ничего подобного. Не стоял я на окне. Сто процентов! Сам вызвал милицию, открыл прибывшему наряду входную дверь. Знакомые ребята, когда прочитали «новость», будто прыгать собрался, громко смеялись. Ну бред ведь! Я сам написал заявление в дурдом, собственноручно…
Что же это было? Какие движения души и удары сердца отправили человека за серую ширму? Как он сам, в разговорах наедине, оценивал состояние неравновесия своей футбольной души?
Вопросы без ответов. Никто из хорошо знавших Альмира людей их впоследствии ему не задавал. А если и всплывала тема в приватных разговорах, Каюмов отделывался шутками: насчет посмеяться, затравить по-доброму — в этих дисциплинах он был в полном порядке.
«На качестве его работы в поле странная история никак не отразилась», — утверждает при этом в недавнем прошлом судья, а ныне спортивный директор нижнекамского «Нефтехимика» (ФНЛ) Тимур Арсланбеков.
Андрей Бутенко, арбитр ФИФА: «Не каждый человек сделает шаг в бездну»
— В 2001 году, когда Ассоциацию футбольных арбитров возглавил Николай Левников, встал вопрос омоложения судейских рядов. Георгий Ярцев однажды говорит: «Андрей, посмотри Альмира. Хороший парень». Что он был классный футболист, я знал прекрасно: чемпионами СССР, да еще у Бескова, случайно не становятся. Помню, что техничный, мобильный, цепкий, но не звезда. В «Спартаке» звезд и без Альмира хватало. А вот как арбитра я его ни разу не видел почему-то, хотя судейскую карьеру он начал в 1999 году.
Дали ему какой-то матч — как сейчас помню, на стадионе «Крылья Советов». Альмир мне сразу понравился: понимание игры во всех нюансах, точная трактовка, раскрепощенность, психологическая устойчивость. Поделился информацией с Левниковым, и Каюмов заступил на судейскую вахту…
Он очень достойный был человек. Доброжелательный, с уникальным чувством юмора. Умел поставить себя в любой компании, ни перед кем не стелился. Но психологический фон был, по-видимому, нарушен. Не каждый человек сделает шаг в бездну. Мы никогда не говорили о личном, хотя порой проскальзывало, как переживал он неурядицы в первой семье.
— Когда в мире футбола стало известно, что он в окне стоял, а потом попал на лечение, Альмир с улыбкой, походя, «отмазывался»: типа ерунда все это, чисто для хохмы. Никто, разумеется, тему дальше не разыгрывал. Зачем к человеку в душу лезть?
Во втором браке у него дочка была. Как он ее любил! О любви можно говорить красиво, цветисто, а слова Альмира были простыми и глубокими. И вообще он не был сторонником пространных рассуждений. Когда дочка родилась, мы как раз были на игре, я инспектировал. Он выглядел абсолютно счастливым человеком. Тем более страшным и неожиданным ударом стала трагедия в Смоленске.
Я благодарен судьбе за то, что был знаком с Альмиром. Память хранит о нем очень светлые воспоминания.
История «конфликта с тупым игроком»
После чемпионского сезона 1987 года Каюмов неожиданно расстался со «Спартаком», хотя полностью вписывался в рисунок, устраивал тренерский штаб во главе с Константином Ивановичем Бесковым и самого Патриарха, Николая Петровича Старостина.
Вот что рассказывал Каюмов про тот период в интервью «Советскому спорту»:
— Думаю, все сложилось бы иначе, если бы не ушел сдуру из «Спартака». Ошибку совершил. Роковую. Бесков со Старостиным — с одной стороны, я, молодой, горячий — с другой. Конфликт опытнейшего тренера и мудрого начальника команды с тупым игроком. Николай Петрович убеждал не делать резких движений, не уходить из «Спартака»: «Посиди немного на лавке. Все наладится». И Константин Иванович отпускать не хотел, надеялся, что образумлюсь. Но я уже никого не слушал.
Заканчивался 1987 год, мы выиграли чемпионат СССР, получили золотые медали, и мне померещилось, что стал великим футболистом. Два раза по мячу попал и почувствовал себя пупом Земли. В общем, собрал вещички и уехал из Тарасовки. После этого началось: Ростов, Волгоград…
Потом возвращался в «Спартак», при Романцеве. Но Олег Иванович не воспринимал меня как футболиста, он создавал свою команду. Мне уже исполнилось 25 лет, и Романцев заявил, что я стар для него. Насильно мил не будешь. Тренер всегда прав. Даже если не прав.
Георгий Морозов, журналист, историк «Спартака»: «Красная карточка, мяч в потолок»
— Каюмов сыграл целых 18 матчей в чемпионском сезоне. Каким он был футболистом?
— Я знал Альмира в разных ролях. Делал с ним интервью по поводу его участия в еврокубках. Не раз встречались на мини-футбольной почве, потому что он играл за «Спартак». Потом стал судьей — и мы тоже общались. У нас была такая традиция: команда «Московской правды» в свой день рождения играла с командой Лужкова — Альмир, помню, судил один из таких матчей.
Но вот по чемпионату СССР 1987-го почему-то в подробностях так и не поговорили. Но если человек держался в основе и рядом три сезона подряд — наверное, он неплохо играл в футбол.
— А каким был человеком?
— Немножко, конечно, своеобразным. Когда в мини-футбол играли — мог психануть, сорваться: красная карточка, мяч в потолок. Мог не приехать на турнир без объяснения причин. Может, это все сказалось потом на его судьбе? Душевный дискомфорт — он, видимо, так и проявлялся. Но в целом мы общались очень хорошо.
— Коллеги-судьи говорят, что характером Каюмов — кремень!
— Если человеку доверили судить финал Кубка России в 2005 году (ЦСКА — «Химки» — 1:0. — «Матч ТВ») — наверное, это о чем-то говорит. Как минимум о высокой квалификации.
Тимур Арсланбеков, судья национальной категории: «Он знал себе цену, на него никто не мог повлиять»
— Альмир Измайлович — уникальный. Всегда знал себе цену, был в каком-то смысле сам по себе. Никто на него не мог повлиять — ни футболисты, ни президенты, ни трибуны. Кремень. Оставался мужиком в любой ситуации. Невозможно представить, чтобы подставил кого-то, подвел, не сдержал слово.
Я многому у него научился. Всегда был с ним на «вы», потому что безмерно уважал, а он меня постоянно за это пинал. Как только скажу «Альмир Измайлович» — тут же пинок под зад.
Что с ним происходило? О таких вещах обычно не разговаривают. Человек отчего-то искал смерти. А что творилось у него в душе, для всех осталось загадкой. Смоленск — это же не первый был симптом, но никто не ожидал такого страшного конца.
Я был на похоронах, участвовал во всех церемониях, во всех мусульманских обрядах. Ренат Атаулин, Фейзудин Эрзиманов — они тоже помогали. Роберто Розетти, помню, приехал. Мы тогда к нему обратились, чтобы помог Максиму, сыну Альмира Измайловича, который тоже выбрал карьеру арбитра, зайти во вторую лигу. Сейчас он в первой. Надеюсь, будет расти дальше…
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
