Одна из главных драм прошедшего чемпионата России по фигурному катанию — развязка мужского одиночного турнира. 20-летний Петр Гуменник лидировал после короткой программы с крутым результатом (104,47 балла), но чемпионом стал Евгений Семененко. При этом оба фигуриста впервые в истории российского фигурного катания набрали одинаковое количество баллов — по 295,07. Золото досталось Семененко за счет победы в произвольной.
Драматичная развязка повергла в шок многих. Но Гуменник сохранил спокойствие и достойно принял ситуацию, заявив, что его прокат в произвольной трудно назвать чемпионском.
По ходу сезона он ворвался в элиту мужского катания. После не самых удачных контрольных прокатов Петр собрался. Он стал третьим на этапе Гран-при в Сочи вслед за Марком Кондратюком и Алексеем Ероховым, а спустя пару недель в Москве обыграл всех, включая Семененко, Михаила Коляду и Макара Игнатова, которые перед сезоном котировались выше.
Зажег Гуменник и на чемпионате России по прыжкам. Сначала поразил всех сложнейшими каскадами в командном турнире и помог победить коллективу под руководством Евгения Плющенко, а потом дошел до финала личных соревнований и там уступил только Григорию Федорову, которому удались два чистых четверных лутца.
А еще у Гуменника впечатляющая биография. Он занимался под руководством легенд Алексея Мишина и Тамары Москвиной, а сейчас его консультирует Рафаэль Арутюнян. Петр совмещает фигурное катание с учебой на факультете программной инженерии и компьютерной техники, катается на карбоновых лезвиях, слушает метал и читает крутую литературу.
Обо всем это он рассказал в интервью «Матч ТВ».
«Исторический момент вытесняет факт проигрыша»
— Поразила твоя взвешенная и рациональная оценка произошедшего на пресс-конференции после произвольной программы. Какие эмоции были внутри при этом?
— Когда потом пересмотрел момент выставления баллов, то, как мне кажется, по лицу можно было прочитать все эмоции, которые испытывал. В первые секунды, когда понял, что стал вторым, все равно были мысли: «Может быть, это еще не конец, вдруг еще одну сотую можно получить». Пару секунд подумал так, но дальше все.
— Быстро удалось отпустить ситуацию?
— Сдерживать себя на пресс-конференции не приходилось. Обидно было чуть-чуть, но сейчас уже не сильно расстраиваюсь. Наоборот, получилось прикольно и интересно с одинаковым количеством баллов. А первое, или второе место — не так уж и важно.
— Появилось удовлетворение от того, что, по сути, стал участником исторического события?
— Вот да. Как раз мысль о том, что со мной произошел этот исторический момент, даже вытесняет факт самого проигрыша.
— Твой тренер Вероника Дайнеко заплакала после твоей короткой программы. Ощущение, что ее эмоции даже для тебя стали неожиданностью.
— Да.
— Как она отреагировала на итог соревнований в целом? Ей же, наверняка, тоже обидно.
— Вероника Анатольевна была довольна, что я попал в тройку. Это единственное, что она мне сказала. Одинаковые баллы никак не комментировала.
— Как строятся ваши отношения с тренером? Этот старт будто вскрыл, что в вашей совместной работе присутствуют большие эмоции с обеих сторон.
— Да, Вероника Анатольевна эмоциональный человек, на самом деле. И я тоже. Хотя внешне и не скажешь, наверное. Отношения у нас очень хорошие. Я ее очень уважаю, и она меня тоже ценит, как мне кажется.
— Просто в группе Мишина как раз возникали вопросы по количеству внимания, которое уделялось тебе. Почему перешел именно к Дайнеко тогда, хотя есть и более именитые специалисты?
— Я катался у Мишина почти восемь лет. Все это время рядом была Тамара Николаевна Москвина. То есть сначала у нас был лед одиночников, а потом и парников. Иногда я даже уходил на этот лед в «Юбилейном», где катались пары. Тамару Николаевну я знал. Она приходила на тренировки, мы работали с ней над презентацией программ. Поэтому для меня вполне логичным шагом стало пойти в только что открывшийся клуб Москвиной. Вероника Анатольевна же тоже была у Мишина, как один из тренеров. Ее я тоже знал. Собственно, она знала мои способности и понимала, куда меня дальше вести.
«Еще после короткой примерил на себя статус призера ЧР»
— После бронзы на ЮЧМ-2020 появилось ощущение, что твой прогресс затормозился. У некоторых возникает желание все бросить, когда что-то не получается. У тебя был такой момент?
— Нет, у меня такого не было. В тот момент начал учить сложные четверные — тот же лутц. Стал катать программу с лутцем. На первых порах все выходило боком. И травмы получал из-за этого. Все же очень много сил для такого прыжка прилагается, спина постоянно болит. В общем, изучение сложных элементов ультра-си всегда сопровождается издержками в виде травм. Стабильно прыжки же не могут сразу получаться, надо настроить технику, понять ее. Обкатать на соревнованиях все.
Если сейчас падаю с лутца на какую-то сторону, то сразу понимаю, что надо исправить, за чем надо следить на каждом прыжке. Когда только учил все, то не знал этого, делал их нестабильно и получал травмы.
— При этом Александр Жулин по ходу текущего сезона восхищался тем, как ты легко делаешь четверные при таком росте. У самого появилось ощущение, что сейчас ты их щелкаешь как орехи?
— Бывают такие моменты. Зависит от формы. Иногда вроде и не предполагаешь выйти на пик, а приходишь и все с легкостью делаешь. В процессе тренировки набираешь кураж и идешь на уверенности.
— В четверных же очень важно поймать состояние, когда у тебя идеально все складывается. Поймал необходимую координацию, а дальше за счет физической памяти штампуешь.
— Я бы сказал, что когда нет какого-то большого подъема сил, тогда все упирается в технику. Но бывает, когда пребываешь в комфортном состоянии и четверные легко прыгаются, то можно их даже не идеально выполнять. Корректируешь себя в моменте прыжка.
— Ты уже осознал, что стал медалистом чемпионата России?
— Ну да, я даже заранее об этом подумал, еще после короткой на себя примерил такой статус. Так что все хорошо.
— Ощущаешь теперь себя звездой российского фигурного катания?
— Наверное, пока нет. На самом деле до конца все равно не верится, что я призер. Потому что сразу вспоминаю, как в 2010-м году смотрел чемпионат России по телеку. И там были все мэтры, Плющенко… А теперь сам занял второе место на этом турнире.
— Твою личку в соцсетях, наверное, завалили поздравлениями после этого?
— Да. Но сегодня уже успел даже всем ответить. Между награждением и гала-шоу.
«Знал, что способен на любое из 17 мест»
— Прежде на чемпионате России ты не поднимался выше пятого места. С какой задачей изначально ехал в Красноярск?
— Знал, что способен на любое из 17 мест. Как получится при этом, не предполагал.
— Однако в этом сезоне у тебя были крутые выступления на Гран-при, ты шел по восходящей по сезону. Это должно было добавить уверенности.
— Да, на контрольных прокатах все было не лучшим образом, потом пошел прогресс на втором этапе Гран-при, а на четвертом удалось победить. Обогнать ребят, которые находятся в топе. Это мне действительно сильно помогло.
— Как сам для себя объясняешь причину успеха в этом сезоне? Держал в уме, что он постолимпийский и лидеры могут быть не в лучшей форме?
— Не думал, что ставку нужно делать именно на этот сезон, несмотря на то что он постолимпийский. Не догадался как-то. Как уже говорил, просто стабилизировал четверные, нашел правильную технику. Грамотно сработали с Вероникой Анатольевной и Рафаэлем Арутюняном. Лично, конечно, он не мог присутствовать на тренировках, но консультировал и помогал.
— С Нэйтаном Ченом не связывал тебя, чтобы тот еще какие-то советы дал?
— Нет, Нэйтан только привет мне передавал. Тесно с ним не общался. Но с Рафаэлем Владимировичем — плотно.
— Какие советы больше всего помогли?
— Мы начали работать вместе уже больше года назад — меняли технику. С этим было сложно. Сперва стало даже хуже, можно сказать. Все же было непривычно с новой техникой. Сейчас я ее уже приучил к своему телу. Стало все удобно, прыжки хорошо идут.
— База Мишина шла вразрез с советами Арутюняна?
— У меня очень своеобразная техника. Вероника Анатольевна считает, что она моя — авторская.
— То есть теперь сам можешь давать советы ребятам в своей группе?
— Она не самая лучшая все же.
— Рафаэль Владимирович поздравил тебя с отличным результатом?
— Да. Напутствие тоже сказал. Нужно работать над скольжением.
«Пробовал четверной аксель на удочке»
— Если ты добавишь в программу четверной лутц, то у тебя будет самый сложный технический набор среди российских одиночников. Есть желание к этому стремиться?
— Сейчас его прыгаю постоянно, каждый день. Травм он уже не вызывает. Однако исполнять его не всегда целесообразно. Например, на тех соревнованиях, где и без него можно набрать больше всех баллов. В таких случаях логичнее без него катать.
— Ориентируешься на контент своих соперников?
— Да, так и есть.
— А когда видишь, что Илья Малинин делает четверной аксель, не возникает желания попробовать?
— Задумывался об этом. Пробовал четверной аксель на удочке летом. Пришел к выводу, что четверные прыжки не стоит учить таким способом: прыгать в полоборота, потом постоянно падать и падать, пытаясь перепрыгнуть эту канаву через попытки. Надо сначала примериться. Если не получается, значит нужно подождать, что-то потренировать, увеличить высоту прыжка, скорость крутки, потом пробовать еще. Потому что от падений портится техника, могут появиться страх или травмы.
— Многие тренеры разбивают прыжки по фрагментам, используя для этого видео, а потом обучают спортсмена отдельно каждой фазе. У тебя такой опыт есть?
— Да, наверное, некоторые тренеры так делают. Но в этом есть определенная проблема. Когда учил тройной аксель, то отдельно отрабатывал стопор. В итоге он у меня хорошо получался — такой широкий, мощный. Но после него прыжок у меня никак не шел. А ведь связка между стопором и самим прыжком не менее важна. Поэтому разбивка на фазы может помешать.
— Тебя довольно часто сравнивают с Нэйтаном Ченом. Ты сам говорил, что тебе нравятся такие сравнения. А сам как считаешь — вы в чем-то похожи?
— Да, мы похожи: получаем высшее образование, прыгаем все четверные.
— Можно ли сказать, что для тебя он является ориентиром?
— Нэйтан показал, что он может успешно учиться и кататься. Одно другому совершенно не мешает. В этом плане я на него действительно ориентируюсь. Когда закончил школу, то решил, что не буду учиться, пока не уйду из фигурного катания. Но в итоге поступил в ВУЗ, вдохновившись его примером.
— Учеба зачастую становится для спортсмена дополнительным дисциплинирующим фактором. Нужно находить баланс между тренировками и занятиями — это заставляет взрослеть и быть ответственнее.
— Мне больше всего нравится, что могу целыми дня не думать о спорте. Когда в твоей жизни только фигурное катание, становится скучно, начинаешь зацикливаться. Это мешает.
— Ты учишься на сложнейшем факультете программной инженерии и компьютерной техники. Видишь свое будущее в этой сфере после карьеры в фигурном катании?
— Да, вижу. Мне нравится решать задачи по программированию. Я развиваю свой мозг. Это в любом случае пригодится. Понимаю, что могу работать в IT-сфере.
«Выбрал карбоновые лезвия, потому что они легче»
— Следишь за международным стартами?
— Да, смотрю прокаты. Самое крутое событие сезона — четверной аксель Малинина.
— Держишь в уме, что когда-нибудь нужно будет выйти на международную арену и не отстать от Малинина, молодых японцев, которые сейчас появились?
— Конечно, понимаю это. Поэтому стараюсь развиваться технически.
— Обратил внимание, что у тебя черные лезвия. Подсмотрел эту фишку у Шомы Уно?
— Мне прислали их от John Wilson. Это новые карбоновые лезвия, они чуть легче обычных. Ну, а карбон черный. Выбирал не по цвету, а по материалу.
— Задумываешься еще и о технологиях?
— Сопромат я, конечно, не изучал. Какими свойствами обладают лезвия, не знаю. Но, как уже сказал, карбоновые легче, а в фигурном катании каждые сто граммов — это какая-то доля секунды полета, сколько-то градусов оборота.
— У нас много высоких одиночников, ты один из них. Тот же Артем Ковалев говорит, что нередко ломает лезвия, ботинки. У тебя как с этим?
— Когда мне первый раз прислали карбоновые лезвия, они быстро сломались — разошлись в пятке. Поэтому мне сделали специальное усиление, чтобы они не ломались. А так, больше ни коньки, ни лезвия не ломал. Только шнурки постоянно рву. На этом чемпионате России два раза шнурок порвал.
— Что делать в таких случаях? Вставлять новый?
— Вставить новый я не успевал. Когда порвал первый раз, просто связал обрывки вместе. Когда порвал во второй, он стал слишком короткий, пришлось вытащить его из двух дырок и завязать.
— Это не влияет на стабильность ноги в ботинки?
— Чуть-чуть влияет, но повезло, что шнурок порвался в самом основании шнуровки, где особо никакой функции он не выполняет.
«Могу с братьями сколотить «Gumennikband»
— Твоя мама пишет стихи, у тебя хорошо поставленная речь. Какое воспитание тебе дали? Жесткое, каноничное?
— Нет, не жесткое. Просто много занимались образованием с мамой. Читал немного, но уже в пять-шесть лет я проходил школьную программу.
— То есть первые два класса в школе тебе было совсем скучно?
— В школу я не ходил, но первые года четыре мог вообще не учиться. Программу не изучал, просто выезжал на тех знаниях, которые уже были до школы.
— Есть ли книги или фильмы, которые тебя особенно вдохновляют?
— Два года назад читал фантастическую трилогию китайского автора Лю Цысиня «Воспоминания о прошлом Земли». Она мне очень понравилась. Нравятся произведения Айзека Азимова.
— А еще ты играешь на пианино.
— Ходил в музыкальную школу, играл в дуэте, побеждал в конкурсах. Мы даже в турне по Германии ездили.
— Если бы не стал фигуристом, то были и другие варианты?
— Да, при желании мог стать пианистом.
— Нет желания создать рок-группу, поиграть на клавишах?
— Пока еще не думал. Хотя у меня два брата музыканты. Можно с ними сколотить «GumennikBand».
— Какую музыку предпочитаешь слушать?
— Метал.
— Какую-то конкретную группу?
— Нет, много разных. Назову из разных жанров: Rammstein, Megadeth, Gorgoroth. Остановимся на этом.
— Не думал поставить программу под Megadeth?
— Думал, но, мне кажется, не очень получится.
— Может на показательные сделаешь? У метал-групп же есть лирические баллады.
— Ради интереса можно.
— А из русского метала ничего не нравится?
— Я слушал русские блэк-метал группы. Но они не так впечатляют. Когда-то слушал «Короля и шута», но сейчас уже нет.
— Какие треки слушаешь, чтобы настроиться на прокат?
— По-разному. На предыдущих стартах слушал Rammstein — Haifisch. Сейчас несколько раз перед прокатом слушал Gorgoroth — Burninhislight. Перед каждым стартом меняю трек.
