Федор Климов — чемпион и серебряный призер Сочи-2014 в паре с Ксенией Столбовой. После окончания карьеры несколько лет работал в техническом комитете Международного союза конькобежцев (ISU), а потом стал тренером.
На втором этапе юниорского Гран-при России Климов выводил на лед пару Вероника Меренкова/Даниль Галимов. Как Федор вжился в роль тренера, кто помогает ему в этой деятельности и почему парное катание находится в стагнации — обо всем этом он рассказал в интервью корреспондентам «Матч ТВ».
«ПРИХОДИТСЯ ПОДБИРАТЬ КЛЮЧИКИ К СПОРТСМЕНАМ»
— Федор Александрович. Уже привыкли к такому обращению?
— Да, спортсмены уже приучили.
— Каково вам сейчас находиться в роли тренера в «Айсберге» — месте, где вы выиграли две олимпийские медали?
— По поводу Сочи и «Айсберга» скажу, что особых эмоций уже нет. Мы здесь постоянно тренируемся. Нет такого, что я возвращаюсь в памятные места. Это уже ушло. В качестве тренера себя чувствую хорошо. Эта деятельность доставляет мне удовольствие.
— Довольны тем, как развивается ваша тренерская карьера? Наверняка приходится смотреть на фигурное катание под другим углом, ведь работа тренера — это не только технические аспекты, но и психология, общение.
— Вы все правильно сказали. Приходится подбирать ключики к спортсменам. Это те сложности, которые добавляют интереса. Можно сказать, это одна из причин, по которым мне нравится тренерская деятельность. Индивидуальная работа со спортсменами — это очень интересно.
— Тренеры, которые еще недавно были спортсменам, часто говорят, что, когда видят прогресс учеников, радуются за них больше, чем за себя. Похоже на правду?
— Сложно сравнивать. Для меня это абсолютно разные вещи. Получаю очень большое удовольствие, в первую очередь, когда вижу результат своей работы. Когда у ребят получается то, что мы тренируем.
— Эмоциональный драйв выше, когда выводишь пару на старт или когда сам выходишь на лед?
— Тоже могу сказать, что для меня это разные вещи. Внутри себя лично переживал перед стартом сильнее, чем сейчас. Но в то же время есть и серьезное волнение за моих ребят, которые выходят на лед. Это другие эмоции, но тоже очень сильные.
«У НАШЕГО ПОКОЛЕНИЯ БЫЛО МЕНЬШЕ ДИСЦИПЛИНЫ»
— Вы сейчас работаете с новым поколением спортсменов. Чем оно отличается, например, от вашего?
— Разница, безусловно, есть. У нас было меньше дисциплины. В наше время было больше хулиганов, которые могли что-то вытворить во время соревнований, сборов.
— Пожар в номере устроить?
— В наше время бывали разные эксцессы, не скрою. Новое поколение более профессиональное, они не отвлекаются на подобные вещи. При этом замечаю, что мы могли, опять же, где-то в нарушение дисциплины, поиграть в футбол, другие игры. А сейчас ребят не затащишь, даже если разрешаешь им подвигаться. Иногда приходится где-то заставлять.
— То есть они просто идут отдыхать после тренировки?
— Да, для меня удивительно, что ребята быстро переключаются не на какие-то виды активности, а сразу идут отдыхать. Ленивые немного в этом плане.
— Нина Мозер подтолкнула вас к тому, чтобы начать тренерскую деятельность. Сейчас вы просите совета у специалистов старшего поколения, обмениваетесь мнениями?
— Нина Михайловна очень помогла мне в этот момент. Довольно долгое время работал рядом с ней, многому у нее научился, еще когда сам катался, и позже, когда сам встал у бортика в качестве тренера. Стараюсь брать по максимуму от тех, кого знаю. Считаю, что поколение взрослых специалистов может многое дать, да и новое видение молодых тренеров мне тоже очень интересно. Стараюсь собрать всю информацию и все самое полезное применить в своей работе.
— Легендарная Тамара Москвина продолжает создавать пары, которые входят в мировой топ. Ее советы наверняка бесценны?
— В ее профессионализме не приходится сомневаться. Был приятно удивлен, когда она подошла ко мне, спрашивала мое видение. Понимаю, что она собирает мнения, также пытается узнает какие-то фишки тренеров новое поколения, миксует их со своим опытом. Это помогает ей готовить пары высокого уровня. Очень уважаю Тамару Николаевну и согласен с ее позицией по этому сезону, что он отчасти экспериментальный, поэтому можно позволить себе пробовать какие-то новые вещи — программы, элементы, с пользой проведя это время условной изоляции.
— Считается, что тренеры старой формации все жесткие, строгие, за словом в карман не полезут. Вы себя к какой категории относите?
— Считаю, что я слишком мягкий. Я - добрый тренер, а нужно быть более строгим. Стараюсь таким становиться, приходится себя к этому подталкивать.
— Строгость и требовательность — разные вещи? Или одно вытекает из другого?
— Одно близко к другому.
«У ТРЕНЕРОВ ПАР МАЛО ИНФОРМАЦИИ ОБ ЭЛЕМЕНТАХ УЛЬТРА-СИ»
— Вы недавно работали в техническом комитете ISU. Что вам это дало?
— Жаль, что это было недолго — всего три года. Большую часть из них была пандемия — мы работали в основном онлайн, удаленно. Не удавалось много общаться с людьми в живую. Но эта работа дала мне бесценный опыт. Мне удавалось общаться с людьми, которые занимались созданием и изменением правил, искали новые тенденции. Они поменяли правила, ISU их принял, мы все должны этому подчиняться.
Было очень интересно посмотреть на процесс — как все это происходит. Ну и, конечно, понять со стороны судей — как оцениваются элементы и программы. Для тренера это очень полезно, потому что с учетом этих знаний ты начинаешь готовить своих спортсменов, ставить элементы и так далее. Ты понимаешь, как судьи будут это оценивать, какие именно критерии будут применять.
— Мы видим, что в мужском катании произошел серьезный рывок. Илья Малинин сделал четверной аксель. В женском уже давно ультра-си — норма. У пар же мы будто наблюдаем стагнацию в техническом плане. Как можно продвинуть техническое развитие парного катания?
— По этому поводу я выступал, когда еще находился в техкоме: примерно полтора года назад. Считаю, нам необходим толчок к развитию, чтобы и у нас появлялись элементы ультра-си. Однако мы попали в замкнутый круг, так как убавили стоимость этих элементов. По сути, это было сделано, чтобы фигуристы меньше рисковали. В какой-то момент из-за множества травм при выполнении элементов было решено, что это опасно и не нужно подталкивать спортсменов к их исполнению.
— Это же искусственное сдерживание, получается.
— По сути, да. Я выступал за то, чтобы в нашем виде пришло время перемен — нужно хотя бы не сильно, но увеличить стоимость элементов, чтобы спортсмены видели смысл в изучении чего-то более сложного. Но это все равно риск, получается. И нужно прийти хотя бы к тому, чтобы фигуристы смогли исполнять ультра-си не так сильно рискуя.
Мне ответили: «Когда будут так выполнять, тогда и увеличим стоимость». То есть сперва должен случиться такой прецедент. Смогут поднять цену ультра-си в парном катании, когда появится дуэт, который исполняет сложные элементы, но это не выглядит в то же время страшно и травмоопасно. Получается тупик. Никто не учит, потому что это дешево. Нет смысла, если ты с ошибкой получаешь меньше баллов, чем за тройной.
Однако слышал из прессы, что в группе Тамары Николаевны работают над четверными элементами. Они идут в этом направлении, и это очень здорово, на мой взгляд. Надеюсь, это впоследствии даст толчок к развитию.
— На последней Олимпиаде китайский дуэт Суй Вэньцзин и Хань Цун сделали четверную подкрутку, чтобы опередить Анастасию Мишину и Александра Галлямова.
— Мы это все тоже проходили, работали со своими парами над этим элементом, правда на полу. Это все не так просто, очень долгий путь. Для его постановки нужно очень много времени, чтобы ничего не прервалось из-за травм. Надо выработать какую-то методику.
— То есть все упирается в мелкие нюансы — где и как поставить руку, ногу?
— Имею в виду, что тройные все делают уже много лет. Все изучили это. У каждого тренера появились разные подходы, как учить такие элементы. Четверная подкрутка еще недостаточно изучена. Ультра-си мало кто делал, и даже у тренеров нет достаточного количества информации для анализа этих элементов. Я основываюсь на своих наблюдениях, ощущениях.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
