Бывшая российская фигуристка Александра Иевлева уже почти десять лет развивает фигурное катание в колоритных восточных странах. Ей нравится тренировать детей, для которых лед — изначально экзотика.
В прошлом году Иевлева привезла на Универсиаду в родной Красноярский край свою самую известную воспитанницу — Захру Лари, одиночницу в хиджабе, изменившую правила спорта. Именно благодаря Лари фигуристам разрешили выступать в закрытых головных уборах, сейчас девушка продолжает продвигать фигурное катание в арабском мире.
Сама Александра каталась во времена так называемого безрыбья, после ухода из спорта Ирины Слуцкой. Тренировалась у таких мастеров, как Рафаэль Арутюнян, Елена Чайковская и Жанна Громова. Именно под руководством последней Иевлева выиграла серебро чемпионата России. Но своим главным учителем в спорте она считает Арутюняна и продолжает учиться у любимого наставника — уже как тренер. Девушка до сих пор выступает: она уверена, что отсутствие ультранагрузок в спортивный период помогло ей сохранить здоровое тело на годы вперед. Вскоре после рождения ребенка Александра поставила себе программу и отправилась на турнир.
В интервью «Матч ТВ» Иевлева рассказала:
- Какими были система подготовки и технический потолок российских одиночниц до расцвета этого вида
- Почему схема самостоятельной работы Рафаэля Арутюняна актуальна везде за пределами России
- О состоянии фигурного катания в Эмиратах
- Почему Захра Лари больше прославилась хиджабом, а не спортивными успехами
- Почему за любительским фигурным катанием — будущее
«Выстрелили девочки нового поколения, которых начали ориентировать на сложнейшие элементы в юном возрасте»
— Сегодня женское одиночное катание славится бешеной конкуренцией. Когда вы выступали, это вид, наоборот, был самым спокойным в России. Можете назвать причину?
— Думаю, наше поколение было переходным звеном: менялись система судейства в фигурном катании и система подготовки спортсменов. Японские фигуристки выстреливали благодаря отличной подготовке и технике. Они делали тройной аксель, тройные каскады, Мики Андо прыгала четверной сальхов. Тогда это выполняли только японки, поэтому и были сильнее.
В России тоже надо было что-то менять, но мое поколение не успело. Ведь чтобы прыгать на соревнованиях, к примеру, тройной аксель, надо начинать его учить с шести лет. А когда я начинала кататься, такого элемента не было в планах. Потом я выросла, и учить триксель оказалось поздно. Мы росли в старой системе, где сложные элементы разрешали учить, только когда кости окрепнут и физическая форма соответствует нагрузке. Зато потом девочки нового поколения, которых начали ориентировать на сложнейшие элементы в юном возрасте, выстрелили.
— Сколько у вас — действующей спортсменки — было тренировочного времени?
— Не так много: примерно два часа в день. Больше возможности не было, так как лед мы делили с хоккеистами. ОФП полтора часа в день, плюс мы сами бегали и растягивались. Час занимались хореографией. А мне еще помогали занятия балетом в ГИТИСе, куда я поступила после школы.
— Каким самым сложным элементом владели?
— Каскад тройной риттбергер + тройной риттбергер.
— Какой вообще была техническая планка для российской одиночницы в ваше время, чтобы попасть на крупные старты и быть на пьедестале?
— Достаточно было выступать без ошибок, с тройными прыжками. Но больше элементов в программе, например, дорожек шагов, четыре вращения в произвольной вместо сегодняшних трех. Вращения занимали много времени, потому что все позиции надо было выдерживать. Также мы делали спирали, которых сейчас нет, и обязательно заклон.
— Вы начали заниматься фигурным катанием в 8 лет, что довольно поздно по нынешним меркам.
— Все началось с интереса. Мы с мамой гуляли в парке и увидели открытый каток. Мне понравились платья, в которых девочки катались, и я захотела так же. Мама решила дать мне попробовать, отвела в «группу здоровья». Я с удовольствием занималась и хотела делать это каждый день. Но тогда это было возможно только в спортивной группе — еще не было «подкаток», массового катания. Тренеры посоветовали маме, чтобы я сдала нормативы. Все получилось, и меня взяли в спортивную группу на «Москвиче».
— С какими постановщиками вы работали?
— Я сама ставила себе программы с 16 лет. Но, конечно же, все согласовывала с тренером.
— В свой последний сезон вы даже тренировались самостоятельно, лишь раз съездив к Рафаэлю Арутюняну в межсезонье. Как так вышло, что действующая спортсменка оказалась без постоянного присмотра?
— К тому периоду у меня было много травм и проблемы с весом, никто не имел жгучего желания со мной работать. Но Рафаэль Владимирович научил тренироваться самой, это оказалось несложно. Правда, вскоре я завершила карьеру из-за травм. Не могла кататься столько, сколько требовал спорт.
— Получается, Арутюнян еще лет 20 назад отработал эту систему, по которой сегодня тренируются американские фигуристы, в том числе Нейтан Чен. И система успешна, судя по результатам.
— Насколько я знаю, Нейтан — единственный из серьезных спортсменов, который тренируется в онлайн-формате. А система такая во всем мире, кроме России. Есть только частные уроки на льду. Они дорогие, поэтому фигурист берет у тренера, к примеру, один часовой урок в день и остальное время занимается сам.
Я считаю, Рафаэль Владимирович лучше всех умеет научить фигуриста работать в таком формате — самостоятельно. Еще когда он с женой тренировал в России, в группе занималось много ребят, и на всех времени не хватало. Мы не могли кататься где-либо еще, просто льда не было. Поэтому тренеры учили нас думать, что мы делаем. Рафаэль Владимирович всегда опережает свое время, внедряет что-то новое в работе и двигает фигурное катание вперед. Я продолжаю у него учиться — теперь уже тренерскому мастерству. Каждое лето приезжаю в Америку, иногда удается в компании своих учеников. После таких стажировок я чувствую себя на уровень выше, работается легче.
«Захра каталась по полтора часа в день. Она не выдерживала большие физические нагрузки»
— Расскажите о своей тренерской работе.
— После завершения карьеры меня пригласили в Латвию — на должность главного тренера в городе Озолниеки. Я вела группу разных возрастов. Из тех учеников самой успешной потом оказалась Диана Никитина: она вошла в десятку на юниорском чемпионате мира и до сих пор катается. Отработав в Латвии сезон, я переехала в Анкару и пять лет была главным тренером клуба. Мои ученики выезжали на юниорские этапы Гран-при, юниорский чемпионат мира, чемпионат Европы. Почти по всем возрастам были чемпионы Турции и около 15 человек — в национальной сборной. В 2016 году, когда политическая ситуация в Турции обострилась, знакомые пригласили меня работать в ОАЭ. Я согласилась, хотя, конечно, оставить турецких учеников было морально тяжело.
— Итак, вы поселились в Эмиратах. Каков уровень внимания к фигурному катанию в этой теплой арабской стране, возможности для тренеров?
— Интерес большой, и местные жители часто ходят на сеансы массового катания. Что касается спорта, то главная задача — найти лед. В стране всего три катка: два в Дубае и один в Абу-Даби. В основном они заняты под хоккей и массовое катание. Фигуристам арендовать лед сложно — только если это делает большая группа под частный урок. К тому же детки могут тренироваться лишь до или после школьных уроков. А во второй половине дня на катке уже хоккеисты. В общем, условия не самые лучшие, но развивать фигурное катание можно.
— Есть ли в Эмиратах федерация фигурного катания? Как вообще спортсмены отбираются на соревнования?
— Здесь федерация зимних видов спорта — в нее входят хоккей, фигурное катание и лыжные виды. Фигуристам внутренний отбор не нужен: в ОАЭ есть лишь две девочки, которые выступают на международных стартах. Захра Лари и Тея Абудиван, у каждой свои возрастные категории (Захре 25 лет, Тее — 13. — «Матч ТВ»).
Вообще все местные фигуристы представляют свои родные страны, если нет паспорта ОАЭ. Я часто созваниваюсь с их спортивными федерациями, готовлю к тестам и отправляю регистрироваться. Кстати, Тея Абудиван — гражданка Ливана, и мы два года добивались для нее возможности кататься за Эмираты.
— Как раз хочется поговорить об одной из этих уникальных девушек — вашей ученице Захре Лари. Как вы стали ее тренером?
— Когда я еще работала в Турции, мой друг Жолт Керекес, тренировавший Захру, пригласил поставить ей программы. Так мы познакомилась, и постановки удались. Когда в 2016 году я собиралась покинуть Турцию, все знакомые об этом знали. Поступило несколько предложений о новой работе, в том числе из Абу-Даби. И я выбрала должность тренера в клубе, где занималась Захра.
Несколько лет я была наставником этой девушки. Захра каталась по полтора часа в день — удобный график учебы в вузе оставлял время на тренировки. Но она не выдерживала большие физические нагрузки, поэтому не всегда могла хорошо готовиться к соревнованиям. Помню, весной прошлого года, когда везла ученицу на Универсиаду в Красноярск, очень переживала, как её воспримут. Ведь Захра каталась слабо и сильно отличалась внешним видом. Но все ее тепло встретили и поддержали. На родине Захра довольно известная: часто дает интервью, ходит на ТВ, ведет активную социальную жизнь.
— Благодаря Лари в правила даже внесли поправку — разрешение кататься в хиджабе.
— Это случилось до того, как я с ней начала работать. На первых международных соревнованиях Захре сняли балл за несоответствие костюма правилам, тогда представители Федерации зимних видов спорта ОАЭ написали в ISU (Международный союз конькобежцев. — «Матч ТВ»): объяснили, что фигуристка не может кататься без хиджаба по религиозным причинам. Вскоре ISU изменил правила.
«Будучи в интересном положении, я увидела анонс любительского турнира и сразу зарегистрировалась»
— Ваша мама — автор большинства ваших костюмов на льду. Она сотрудничала с еще какими-то фигуристами?
— Нет, мама шила только мне. Она много в чем образованный человек: дизайнер одежды и интерьера, архитектор, стилист и визажист. Было трудно уговорить маму создать наряды для фигурного катания. Но получились они очень удобные, легкие и эффектные. Самые мои любимые платья! Наверное, потому, что она, как родной человек, делала с любовью. Потом еще мама шила костюмы моим маленьким ученикам.
— Вы учились на балетмейстера. Реализовались в этой профессии?
— Да, все программы своим ученикам я ставлю сама. Много работаю как хореограф на льду и вне льда. Также веду свои танцевальные классы, в основном «контемпорари» (современный сценический танец. — «Матч ТВ») и хип-хоп.
— Сейчас мир потихоньку отходит от карантина. Как вы его пережили, изменил ли он что-то?
— С моральной точки зрения карантин дался очень тяжело. Я ушла из клуба, в котором работала несколько лет, ибо там уже не было возможности развиваться. Переехала в Дубай: здесь больше возможностей, я уже веду танцевальные классы и участвую в отличных проектах. Мне нравится фигурное катание, обожаю тренерскую работу и хочу развивать свой спорт в странах, где его нет. Интересно учить совсем маленьких детей — я их очень люблю.
— Судя по соцсетям, вы до сих катаетесь. А в 2018-м выходили на лед через пару месяцев после рождения ребенка.
— Да, я участвую в соревнованиях — теперь уже любительских. Несколько лет назад организаторы поменяли правила: допустили до турниров бывших фигуристов-профессионалов. Надо только, чтобы прошло какое-то время с твоего последнего спортивного выступления. Заявиться можно без привязки к стране.
Помню, впервые я опробовала любительский формат в мае 2017-го на соревновании ISU в немецком Оберстдорфе. И так целый день работала на катке, других тренировала… и решила сама выступить. Мне понравилась атмосфера, и я захотела продолжить. Потом забеременела. Будучи в интересном положении, я увидела анонс турнира в Париже и сразу зарегистрировалась. Можно сказать, это была безумная идея, но я хотела! Оплатила довольно большой взнос, купила билеты, забронировала гостиницу. Дорогое в целом удовольствие. Но так как я уже вложилась, решила выступить на турнире во что бы то ни стало. Вскоре после родов поставила себе программу и поехала.
Я участвую в таких соревнованиях по 2-3 раза в год, всегда выигрываю медаль и получаю вдохновение. Вообще на любительских турнирах катаются многие бывшие спортсмены, известные в прошлом. Например, в Оберстдорфе я встретила 39-летнюю Фумиэ Сугури (японская одиночница, трехкратная чемпионка Четырех континентов. — «Матч ТВ»). Думаю, за любительским форматом будущее. Сейчас многие фигуристы рано завершают карьеру. А когда ты молод, все можешь и жаждешь соревноваться, шоу не дает такой шанс. Поэтому на любительских турнирах спортсмен может проявить себя, показав высокий уровень.
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
