Правила, от которых проиграют все. Разбираем нововведения в фигурном катании в сезоне 2020/2021

Правила, от которых проиграют все. Разбираем нововведения в фигурном катании в сезоне 2020/2021
Алина Загитова / Фото: © Yutaka / Global Look Press
Международный союз конькобежцев стремится к объективности судей, но по факту только снижает их ответственность за ошибки.

11 мая 2020 года Международный союз конькобежцев опубликовал коммюнике № 2323, определяющее правила в одиночном и парном катании на сезон 2020/2021. Изменений в нем не так много, но они значительны и касаются практически всех действующих фигуристов.

«Матч ТВ» рассуждает, что именно поменялось в правилах, кто от этого может выиграть и проиграть и есть ли у судейства в фигурном катании шанс стать более прозрачным и понятным массовому зрителю.

Александра Трусова / Фото: © РИА Новости / Владимир Песня

Претензии к судейству и попытки решить проблему

Для того чтобы оценить любые изменения системы, нужно понимать, для чего они были проведены. Что хотели исправить и улучшить в ИСУ? Прежде чем ответить на этот вопрос, взглянем на события минувшего сезона.

После этапа Гран-при во Франции Федерация фигурного катания на коньках России направила письмо в технический комитет ИСУ — были претензии относительно последовательности судейства в отношении российских фигуристок.

В частности, речь идет об Алине Загитовой и Алене Косторной — 5 из 6 лутцев фигуристок были оценены как прыжки с неясным и неверным ребром отталкивания.

И если у Косторной в дотутберидзевские времена действительно бывали проблемы с отталкиванием на лутце, то Загитова во взрослые и юниорские сезоны сложностей  с ним не испытывала. 

Кроме потерь на лутце россиянки недополучили баллов из-за недокрутов. Справедливости ради на том этапе в Гренобле бригада была сурова ко всем фигуристкам без исключения — россыпь «галок» (отметок о недокрутах) и восклицательных знаков вместе с буквой «е» (от английского edge — ребро) досталась японкам Каори Сакамото и Вакабе Хигучи, американке Стар Эндрюс и многим другим. 

Мария Сотскова вообще получила «галки» за все прыжковые элементы, которые исполнила. То есть, по мнению судей, ни один ее прыжок, даже с визуально чистым выездом, нельзя было считать докрученным. При том что прокаты россиянки в Гренобле однозначно были неудачными, она едва ли заслуживала настолько сурового наказания.

Алина Загитова, Алёна Косторная и Мариа Белл / Фото: © Raniero Corbelletti / Global Look Press

В общем, прецедент строгого судейства был создан, письмо ФФККР в защиту российских фигуристок написано и рассмотрено техкомом, но никаких решений по горячим следам в Международном союзе конькобежцев принимать не стали.

И все-таки без отложенных решений не обошлось. Теперь фигуристы будут прыгать по новым правилам, и тезисно их можно сформулировать так:

  • Нивелирована разница в базовой стоимости между тройным флипом и лутцем
  • Стоимость четверного риттбергера, флипа и лутца уравнена
  • Введена дополнительная отметка в градации докрученности прыжка: q — недокрут ровно в четверть оборота — она не влияет на базовую стоимость, но ограничивает бонусы

Вице-президент Международного союза конькобежцев Александр Лакерник, комментируя нововведения в коммюнике, недвусмысленно назвал их причину:

— Вопрос даже не в том, как ставились эти недокруты, а в том, что через неделю на другом этапе Гран-при все менялось и отношение становилось лояльным. Одно и то же исполнение кто-то трактовал чуть ли не как даунгрейд, а кто-то как нормальный прыжок. Технический комитет пошел следующим путем: между полным вращением и недокрутом он ввел промежуточное положение q, недокрут ровно в четверть, за который базовая стоимость прыжка снижаться не будет. (Спорт-Экспресс)

Другими словами, в Международном союзе конькобежцев признали проблему судейства, которое напрямую зависит от конкретной бригады, и предприняли попытку повысить объективность оценок. Удалось ли? Давайте рассуждать.

Поправка первая. Недокруты

Если у Международного союза конькобежцев была цель сделать правила ещё более запутанными, а оценки — еще более непонятными, через новые правила  к этой цели пришли кратчайшим путем. Это, собственно, главное впечатление от изучения актуальных таблиц стоимости элементов.

Политика определения недокрутов действительно является удобным инструментом манипуляций с оценками, но введение расширенной градации приведет только к большему разнообразию вариантов признания прыжка неидеальным.

Тут бы хорошо понимать, с чем борется ИСУ. С одной стороны, есть спортсмены, которые стремятся прыгать технически правильно, амплитудно и крайне редко испытывают проблемы с недокрутами. С другой — есть те, в чьей технике как будто заложена манера дорисовывать запятую на льду после приземления. И нужно вроде бы поощрять первых и наказывать вторых, но реализовать это предлагается довольно странным способом.

Сатоко Мияхара / Фото: © Олег Бухарев / Матч ТВ

Логика поправки с введением q похожа на ситуацию, когда в пенитенциарной системе, критикуемой за субъективную интерпретацию законов и наказаний разными судьями в разных ситуациях, не обучают судей единому подходу в оценке и не стремятся четко формализовать критерии, а добавляют… новый вид наказания.

Скажем, прежде была лишь конфискация имущества и электрический стул, а теперь появился еще арест на 30 суток — для тех, кто вроде бы виновен, но вроде бы и не виноват.

Применительно к фигурному катанию это выглядит так: судьи не способны договориться между собой, как оценивать степень докрученности прыжка, поэтому при малейших сомнениях в полноте оборотов фигурист увидит в протоколах q — базовая стоимость как при правильном прыжке, а ГОЕ — на 20% ниже. Это смягчает цену судейской ошибки и снижает ответственность судей за неверное решение, но никакой пользы фигуристам и желаемой объективности не принесет.

С объективностью вообще сложно. Кажется, прийти к ней можно только через автоматизированную систему видеофиксации — чтобы обороты в прыжке высчитывал компьютер, а не человек. Но это, во-первых, дорого и долго, а во-вторых, едва ли кому-то по-настоящему нужно.

Разработка и массовое внедрение системы автоматизированной оценки качества прыжков возможно только в одном случае: нужен громкий скандал с серьезными заинтересованными лицами. Вроде того, что был на Олимпиаде-2002 с вручением двух комплектов золотых медалей в турнире спортивных пар, когда оказалось затронуто достоинство ведущих спортивных держав России и Канады, да еще на территории США. Тогда шестибалльная шкала оценок была заменена новой системой судейства, которая в несколько преобразованном виде существует до сих пор.

Поправка вторая. Регрессия лутца

Что касается изменений в базовой цене прыжков, здесь тоже напрашиваются вопросы к логике, но ответы к ним найти более реально.

Есть лутц — прыжок, который исторически считается самым сложным. Механика его такова, что опорная нога в момент отталкивания должна удерживаться на внешнем ребре, а вращение при этом происходит во внутреннюю сторону. Возникает противоход, требующий более интенсивной крутки и большей высоты прыжка.

Флип и риттбергер в этом смысле попроще: нога на внутреннем ребре и вращение вовнутрь на флипе повышает устойчивость фигуриста, а риттбергер и вовсе прыгается только за счет крутки — без мучений с ребрами и зубцами.

Из новых условий коммюнике № 2323 получается, в 2020 году (спустя почти 110 лет после первого исполнения) лутц перестал считаться самым сложным прыжком.

Почему? Потому что современные лутцы по технике мало похожи на те самые академически правильные. По пальцам можно пересчитать спортсменов, которые показывают продолжительную дугу назад наружу во время захода. Чем дольше заход, тем больше силы потребуется скрутить после него хотя бы три полноценных оборота, не говоря уже о четырех.

Анна Щербакова / Фото: © Raniero Corbelletti / AFLO / Global Look Press

Опрометчиво, кстати, винить в этом лишь фигуристов и тренеров, якобы не умеющих прыгать и ставить лутц с длинной дуги. Международный союз конькобежцев сам упорно желал видеть сложные заходы на прыжки обязательным условием для бонусов в оценке. Поэтому фигуристы стали добавлять шаги на заходе и убирать набор скорости — нет времени и физической возможности держать дугу на наружном ребре, если лутц исполняется фактически с места. А если большинство, в том числе многие лидеры, прыгают лутц в облегченном варианте, то и называть его самым сложным прыжком ИСУ отныне посчитал нецелесообразным.

К сожалению, в долгосрочной перспективе это может привести к полному исчезновению «академических» лутцев. И это тот самый случай, когда законодательно решено не бороться с проблемой техники, а признать ее вариантом нормы.

Поправка с ценой лутца разом лишила доли превосходства тех, кто им владел. Самый очевидный пример — Анна Щербакова. Без учета надбавок за вторую половину она теряет в базовой стоимости 2,2 балла на две программы. Много ли это? Безусловно, да. Особенно если учесть, что тройного акселя на момент окончания сезона у Щербаковой не было, а прыгать четверные в короткой программе по-прежнему запрещено.

Почему-то считается, что есть те, кому регрессия лутца пойдет в плюс — например, Евгения Медведева, потому что ее уверенный флип теперь стоит как проблемный лутц.

На самом деле это не так. Медведева не сможет прыгать четыре тройных флипа в программе, сколько бы они ни стоили (повторять прыжок с можно не более двух раз — сольно и в каскаде). А учитывая, что неверное ребро на лутце никуда не делось, Евгении по-прежнему будет проще составить контент с флипом и без лутца — с сальховами, тулупами и риттбергерами — пусть заведомо более дешевыми прыжками, но к которым не имеет претензий ни одна техническая бригада.

То есть для Медведевой, Сакамото и любого другого фигуриста с проблемным ребром на лутце в связи с этими поправками вообще ничего не меняется. А отсутствие изменений едва ли можно считать преимуществом.

Евгения Медведева / Фото: © Олег Бухарев / Матч ТВ

Шоу будет продолжаться

Можно долго спорить о том, убьет ли коммюнике № 2323 классические зубцовые прыжки с явным внешним и внутренним ребром и в чью пользу оно в итоге решит вопрос с недокрутами. Наверняка найдутся недовольные среди всех заинтересованных сторон, как это обычно бывает.

Ужесточение штрафов за недокруты можно считать расплатой за чистые прокаты:  в ситуации, когда фигуристы в целом массово стали прыгать сложнее и чище, потребность в работающем механизме выявления лучшего среди лучших возрастает. Оценка за компоненты таким механизмом не является, потому что она слишком эфемерна и субъективна, и тут-то на помощь и пришли градусы и обороты — их можно измерить хотя бы в теории и на глазок.

Только вкупе с нерешенной проблемой субъективности оценок это все, к сожалению, делает вид спорта еще менее понятным простому зрителю, случайно попавшему на ТВ-картинку с красивыми людьми на льду. Если же простой зритель попробует разобраться в похожем на шифр разведчиков языке судейских протоколов, он может навсегда потерять интерес к происходящему в фигурном катании как к спорту.

Что касается фигурного катания как шоу, тут, конечно, чем больше загадок и тайн, тем лучше. Обиды, предательства, заговоры и подковерные игры — всем этим непонятные правила обеспечивают фигуристов и тренеров зрительским интересом на много лет вперед. Но вряд ли Международный союз конькобежцев стремится именно к такому интересу.

Открыть видео